№10 Сергей ГЛАВАЦКИЙ (Украина, Одесса) Поэтическая страница...

Сергей Главацкий - поэт, драматург, музыкант, председатель Южнорусского Союза Писателей и Одесской областной организации Конгресса литераторов Украины, главный редактор литературного интернет-проекта «Авророполис», составитель Одесской антологии поэзии «Кайнозойские Сумерки», организатор Международного поэтического фестиваля «Межгород». Произведения опубликованы в многих изданиях Одессы, Украины, России. Автор книги стихотворений «Неоновые Пожары».

Элизиум

Зачем я украл у немого бродяги

Во взрослую Комнату Страха – билет?

Здесь все – беззащитны, бесцельны и наги,

Но каждый сотрет – предыдущего след!

Здесь люди боятся всего, кроме смерти...

В песочных часах похоронена тьма.

И нас – в многомерном грядущем – начертят

Сиамские тени сошедших с ума.

Довольны осечкой бесцветных знамений,

Они – словно мы: тоже – некуда пасть,

Они – словно счетчик застывших мгновений.

В утробе кощунства Земля родилась.

И мудрые люди в безумное время –

Лишь: ржавчина крыльев в седых небесах,

Смирительной жажды тягучая темень,

Гремучая, ловкая лень беглеца...

Меня позовут: не откликнусь! Зовите

И ждите! Когда-то ждал я: не пришли!

Здесь каждый – Иуда, и каждый – Спаситель!

Здесь все – крепостные, и все – короли!

И людям не надо ни зрелищ, ни хлеба.

Привыкли: и верить, и ждать – на бегу.

И только румяное пухлое небо

Прокуренным басом твердит нам: «Агу!»

***

Россия, Ты – эпилептичка!

Привыкла к приступам жары,

К недостижимым электричкам,

К безумству, бьющему миры!..

Народ Твой в жар бросало часто,

И Фокус Времени всегда

Коверкал время (ложный пастырь!)

И – посылал нас в никуда.

И обжигающие солнце

Не раз с небес оборвалось

И, превратившись в слиток бронзы,

Не раз прошло нас всех насквозь.

Россия, Ты больна горячкой,

Парадоксальная душа!..

И кто из нас не любит стачки?

И кто не любит мятежа?..

И пребывая в вечной спячке,

Своей бессрочной забастовке,

И сокрушительно дыша,

Живет взрывоопасный люд…

И сотни лет без остановки

В глубоких тучах бьет салют…

И с площадей нам еле видно:

Огни в дождливой глубине…

В клочках - все тучи. Тучам - стыдно…

И все понятно только мне…

Что беспокоиться?.. Не надо…

Все это – лишь очередной

Эпилептический припадок:

Щемящий звон железопада

И смертоносный звездный зной.

Крики шёпотом

У дней – все признаки проказы,

У слов – все признаки чумы.

Селена не меняет фазы…

Чарованы тревогой мы.

У стен – созвездья трупных пятен,

Но нет – здоровы мертвецы…

Нет избавленья от объятий:

Мы страхом взяты под уздцы.

И раны пряча под вуалью,

Помадой вскормлена, лежишь,

Грозишь врагам незримой далью…

Но что с Тебя? В тех далях – тишь…

Ты прячешь избы под метелью,

Чтоб не нашли последний грош,

Скрываешься за снежной елью…

Но что с Тебя теперь возьмешь?

И никому уже не любо

Выслушивать, разинув рты,

Твоих глашатаев беззубых

И шум суетной чехарды.

Ты и сама была бы рада

Свои глаза зашить уже

И уши воском опечатать,

Бронёй укутать неглиже,

Надеть зеркальные наряды

И макияж – под цвет зеркал…

Что я стоял с тобою рядом

И руки ощупью искал…

Покрасить краскою зеркальной

Лицо и локоны свои,

Чтоб не нашли Тебя, печальной,

С улыбкой ржавой колеи…

Чтоб отражались дым и просинь… -

(Тебя как будто бы и нет!..)

Не то увидят Твою Осень

И приглашенье в Навий свет…

***

Сапог-кувшин и деревянный хлеб на сцене

Кривого противня. Сараи.

В овраге – сыпь закомплексованных растений,

И сорняки гнездятся с краю.

И – наваждением из временных спиралей

Идут к Тебе сыны босые.

Они уже не знают, никогда не знали:

Была ли Ты, моя Россия?

Не видели Тебя. И в россказни не верят.

Преданья – как пустые звуки.

Но топоры находят древние пещеры

И – в неизвестность тянут руки.

И сыновьям Твоим нужна чужая помощь,

Они хотят Твоих ответов,

Они интуитивно тянут руки к дому,

К Тебе – не ведая об этом…

Они не знают о Тебе на древнем поле,

Но ощущают след стихии

И, кажется, им очень хочется – до боли! –

Чтоб Ты у них была, Россия!

Найти ту землю, ту, которая бы точно –

Их поцелуев не отвергла!..

Да я и сам – Твой сын, такой же полуночный…

Ответь: давно ли Ты померкла?

***

Бурлят скрипучие бураны

На самом дне открытых шахт.

Тебя хоронят – обезьяны,

Не объявив последний «шах»…

Но Ты стучишься к нам без спросу

Сердцебиением звезды,

Как будто снежные торосы

Открыли тайные ходы…

На что надеешься, святая?

Такая северная ночь!

Мы даже с окон не летаем!

Не сможем мы Тебе помочь!

Тебя Господь не воскресил…

Хотел: не смог… И в нас – не веруй!

Мы сами – в одеяньи сером

И нет у нас подобных сил…

Ни навыков, ни заклинаний…

Повсюду в мире – чужаки.

И мы сидим – в чужом чулане,

И здесь – ни шороха, ни зги.

Умеем только громко выть

И собирать мечты из крошек…

Тебя не сможем оживить.

Как не хотели бы – не сможем…

Чего Ты хочешь в тишине?

Чего Ты ждешь от нас в разрухе?

Чтоб мы вернули жизнь стране,

Не воскрешавшие ни мухи?

Что сделать для Тебя: скажи!

Но только что-нибудь попроще…

Купить смешные миражи?

Кремировать пожаром мощи?

Вот – наши лучшие умы

И души, полные алмазов…

Но что же сможем сделать мы,

Не воскрешавшие ни разу?

Мавзолей

1.

Здесь зори-близняшки мгновенное старят.

Не злись! – эта тризна не только по нам.

Под оргией слитка расплавленных зарев

Стоит Мавзолей человеческим снам.

В торжественный анабиоз Мавзолея,

Бесстыже фальшивя, вонзается гром.

Заря продувает туманом аллеи

И в сквере гадает заря на Таро.

Так быстро осыпались храбрые стены

Моих монолитных литых крепостей.

Твоих ледоходов вскрываются вены.

Твои попугаи верны темноте.

Здесь водят валькирии за руку умрых.

Баюкают зарево веки страниц.

Не стоит сдаваться. Придя в этот сумрак,

Мы с первой секунды – упавшие ниц!

Здесь книги забыли язык человечий,

И ветер – портреты на зданиях стер.

На некий Исход опоздали предтечи.

Мы лишние здесь. Не печалься. Пойдем!

От нечего делать шумят парусами

Заброшенных яхт – поколения муз.

А мертвые с мертвыми справятся сами,

И ты в этом мире – уже ни к чему.

2.

И у наших героев осыпались маски,

И под ними – мутантов увидели мы.

От такой неуклонно-безжизненной ласки

Только лед может таять, таясь от зимы.

Дребезжали цветы в легкоплавких туманах.

Оказалось, что Сумрачный Бог – шарлатан,

Но и мы, оказалось теперь – шарлатаны,

Его верные слуги из звонкого льда.

Оказалось, что хрупким уютнее – в домне,

Чем в окопах безжизненной злой синевы,

Что не только лишь мертвые мертвых не помнят,

Что забыли давно и живые – живых.

Оказалось, что есть только заросли молний

В непролазной чащобе воркующей тьмы…

Нас теплом никакая звезда не наполнит.

Только мы расточаем тепло, только мы.