Вероникина горка
Я не знала, что хотела сказать ты в этой картинке.
Я не знала, смогу ли прочесть и ответить душой.
Но названье дала, и судьбы закружились снежинки,
И сейчас я нема пред картиной судьбы не чужой.
На горе Вероники стою я сама не живая,
В небе птицы щебечут, им ласково вторит ручей.
От чего же сейчас тишина меня глушит немая,
Я хочу говорить, петь и видеть друзей. Не врачей.
Сердце обручем давит железная хватка болезни.
За окном лето в праздничном платье с зелёной каймой.
Я готова кричать. Но услышат ли птицы на ветке.
Боже мой! Почему смерть приходит сегодня за мной?
Я просить об отсрочке не смею, покуда не знаю,
Что успею доделать, смогу ли о прошлом забыть.
В новый мир уходить, а я этот-то толком не знаю.
Я б хотела пожить! Боже слышишь, – Хотела б пожить!?
Я надежду свою отправляю к тебе птицей малой.
В небо синее буду глазами смотреть до луны.
Ну, услышь меня, Господи, девочку в платьице алом!
Победи ты болезнь, смерти холод, её валуны.
Отражение
Каждый видит себя иначе,
В отраженье зеркальной глади.
Подбивает числа удачи,
Но теряется в чьём-то взгляде.
Да внутри бывает так пусто,
Хоть кричи, и откликом эхо,
Сожмёт душу твою до хруста.
Одиночеству стон – утеха.
То, бывает, грозой грохочет
В сердце радости помутненье,
И лицо с оскалом хохочет,
Наслаждаясь от умиленья.
Глаз, что зеркало, искажает,
Приукрасив наши изъяны.
И всё чаще нас раздражает,
Нанося нам новые раны.
И возможно, мы это знаем,
Защищая себя улыбкой.
Да друзей себе выбираем,
Как и жизнь с одною ошибкой.
Прячем слёзы, что в горле комом
Застревают с обиды внешней.
Заливаем тоску не ромом,
А водичкой покрепче здешней.
Король и шут
– Что так не весел, верный шут?
Сегодня праздник – все придут.
А ты без колпака, разут.
Ты здесь ли, друг?
А то смотри, мне донесут,
В чём твой недуг.
– О, мой король! Я только шут.
Смотрю за знатью, как те жрут.
И веселю придворный люд –
То мой удел.
И ваши слуги вам солгут,
Что мой предел.
Веду всегда интриг игру.
И ясность будет ко двору.
Я поясню и развлеку,
Каков наглец.
Глупца любого обличу.
Я в этом спец.
Я вот сижу у ваших ног,
А сердце сжалось в кулачок.
Ночами очень одинок.
Боюсь я тьмы.
Приму сейчас под зад пинок,
И нет хандры.
А во дворце всегда тепло,
Здесь льётся красное вино,
Всё кровью залито зерно –
Дворцовый мир.
Народа в городе полно
И вечен пир.
И смерть здесь жаждут обрести,
Чтоб Бог простил им все грехи.
Но только бедности штрихи
Замолит дождь.
Их смерть не примет за гроши,
Она не вождь.
– Да ты, ей Богу, не в себе.
Грехами пишешь на гербе.
Да говоришь о кривизне.
Ослаб умом?
Набрался храбрости в вине,
Пляши шутом.
Путешествие в детство
На антресолях в старом чемодане
Хранилось памяти бумажное хламьё,
Обрывки прошлых лет, шкатулка мамы,
И непрочитанное папино письмо.
Ещё лежал буклет о новом цирке,
И фотокарточка, где я стою с мячом.
Мои тогда любимые ботинки,
В мешочке маленьком, для обуви, моём.
И даже пожелтевшие страницы
Газетных хроник репортажного вранья,
Как память. И вдруг дёрнулись ресницы,
Душа враз сжалась, заревел по-детски я.
Пылился он, и мне мешал, казалось.
На антресолях много места занимал.
А заглянул, и сердце моё сжалось,
Попал я в детство, как билет счастливый взял.
Жду короля
Дождливою осенью хочется солнца весеннего.
Я кутаюсь в плед и смотрю сквозь свечу на столе.
И мысли мои с кривизной от огня в мир сиреневый
Отправили в сказочный сон к позабытой скале.
В лохмотьях и в стоптанных туфлях стою у дороги я.
Навстречу же мчится мужчина на белом коне.
Смотрю на него и не верю, он мчится, как молния,
Лишь капли дождя бьют в лицо, да блестят в бороде.
Замёрзла я сильно, не чувствую ног уж от холода.
И руки мои посинели, и хочется есть.
Смотрю на него, и мечтаю о жизни без голода,
О царстве мечтаю, и лучшею быть из невест.
Прикрыла глаза и к скале прислонилась спиною я.
И жаль так себя, что помру, не побывши женой.
Раскатом по небу и в землю ударила молния.
И вот я жена, не поверите, принц этот мой.
Не знаю я больше лохмотьев, не знаю и голода.
И в платье расшитом цветами кружусь на балу.
Да тонкое кружево, ленты, чулки даже золото –
Всё это пустое, поверьте, я в этом тону.
Не стала я лучшей невестой, растратила молодость
В пустых разговорах, интригах и лживой любви.
Ушла из дворца уж старухой к скале в зимний холод я.
Прижалась спиной и очнулась в лохмотьях, в пыли.
Стою у скалы и смотрю на мужчину, что молнией
Проносится мимо, пришпорив сильнее коня.
И я понимаю, вернулась, и снова свободная.
В лохмотьях стою и по-прежнему жду короля.
Проснулась под утро от ветра, стучавшего форточкой.
Сиреневый плед мне напомнил мой сон про скалу.
Нагрела я чайник, да только рассыпала ложечкой,
На стол снег из сахара, кофе, всё то, что люблю.
Карман надежды… ритурнель
Карман –
Много надежд заставляет нас что-то искать в нём,
В душе понимая, что это всего лишь обман.
Грущу.
Понимаю, что не в силах заполнить доверху,
Минуя его, свою руку я вниз опущу.
Хочу,
Чтоб как прежде было много надежды в кармане,
Я тихо по-детски в молитве об этом шепчу.
Одно желание
Приятный день.
Приятна ночь.
Приятны хлопоты твои.
Тебя встречаю я точь-в-точь
В двенадцать, только приходи.
Налью шампанского вина
И оливье поставлю таз.
Я у тебя пока одна,
Так дай мне маленький, но шанс.
Я попрошу чуть-чуть всего,
Не денег даже попрошу,
Не надо новое пальто,
И в шубке старой похожу.
Пускай колготки со стрелой,
И чайник мой перегорел,
Стал кот от старости слепой,
Да в ванной вечная капель.
Скрипит ужасно мой диван,
У сапога каблук косит.
Сосед, зараза, вечно пьян,
И постоянно, тварь, хамит.
Зарплата слёзная моя,
И дома холодно порой.
Я не прошуся на моря,
В солёной ванне мой прибой.
Восход встречаю у окна
И вслед смотрю всегда ему.
Я у тебя всегда одна,
Так подтолкни его, приму.
Закрашу пряди седины,
На стол накрою для него,
Нарежу свежей ветчины,
Пускай придёт на Рождество.
С соседом справлюсь я сама.
Кровать куплю, чтоб вместе спать.
На ванну хватит мне ума,
Чтоб кран сменить и не сорвать.
Чулки куплю и комбидрес,
Пускай немного пошалит.
Тем подогрею интерес,
Да и прикрою целлюлит.
Ну, вот двенадцать, стука нет.
И пью я с горечи одна.
За стенкой тихо спит сосед,
В окошке полная луна.
Как жаль несбыточной мечты.
И ем я ложкой из таза.
А виноват во всём лишь ты,
Не встретил ты мои глаза.
