14/04/2015  В боях за Эстонию погибли 280 000 советских воинов. Сегодня на ее территории находится 265 захоронений, где покоятся 168 855 наших солдат. Имена 130 772 из них до сих пор неизвестны. А останки более чем ста тысяч пока так и не обнаружены. Однако власти Эстонии куда больше озабочены подготовкой к крупнейшим в истории страны учениям, в которых примут участие военнослужащие и техника из США. Пройдут маневры как раз в те дни, когда наша страна будет отмечать День Великой Победы. 

 

Пули в супе

 

Битва за Эстонию была отчаянной. Один только Ленинградский фронт при наступлении на Нарву и Синимяэ потерял более 70 000 солдат и офицеров. Бои у поселка Синимяэ по количеству погибших с обеих сторон на километр фронта считаются самыми кровопролитными за все годы войны. Германия из последних сил старалась удержать Эстонию — расположенный здесь сланцевый бассейн обеспечивал потребность прибалтийской группировки вермахта в топливе.

 

— Синимяэ — это убоище! — рассказывает мне ветеран тех страшных боев Владимир Метелица, бывший командир минометного взвода, а ныне заместитель председателя Союза ветеранских организаций Эстонии. — Пустынное болотистое место — ни окопа вырыть, ни за деревьями схорониться. Немцы заняли высотку, и мы у них как на ладони. Наши бойцы сплели из прутьев ограды и за ними прятались, хотя толку от такого укрытия мало. Шаг в сторону — и пуля в груди. Наши позиции так простреливались, что нельзя было толком поесть или сходить до ветра. Обед доставляли ползком в большом термосе на спине. Но когда солдат доползал до расположения, в термосе уже зияло несколько отверстий, а жидкости в супе не было — только гуща с немецкими пулями. 

 

Сегодня самое крупное братское захоронение советских солдат в Эстонии — как раз в Синимяэ, у подножия Адской ямы, неподалеку от кладбища Вайвара. По официальным данным, здесь лежат 22 000 советских воинов, по неофициальным — свыше 40 000. Однако в списках значатся только 340 фамилий — те, кого удалось идентифицировать. 

 

23 февраля, 8 мая и 26 июля, в день освобождения Нарвы, сюда съезжаются ветераны и потомки погибших солдат не только из Эстонии, но и из России. Стена серого известняка, в центре — когда-то красная, а теперь выцветшая звезда, под ней две доски с надписями на русском и эстонском: «Вечная память героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины». 

 

Возложение венков проходит в торжественной обстановке — у памятника выставляется почетный караул из школьников, одетых в солдатскую форму военных лет. Служится панихида. Произносятся речи. После этого многотысячная колонна с цветами направляется в Нарву, где расположено еще одно братское захоронение. Причем из 20 000 похороненных солдат опознанных — только 25.

 

В полукилометре от братской могилы в Синимяэ, на Гренадерской горке расположен другой монумент — погибшим нацистам. 80 000 солдат вермахта, 20-й эстонской дивизии СС, а также голландцы, датчане, шведы, норвежцы. День памяти «нацистского интернационала» проводится в Синимяэ каждую последнюю субботу июля. 

 

— Иногда чествование наших солдат совпадает с чествованием нацистов, — рассказывает Метелица. — В прошлом году, на 70-летие освобождения Нарвы, после торжественного возложения венков нашим солдатам я поднялся на Гренадерскую гору, где ветераны СС отдавали дань памяти своим погибшим. Я был в форме, со всеми орденами и медалями. Нацистские ветераны тоже в форме, при крестах. У монумента стояли два автоматчика. При моем появлении все замерли, притихли. Я прошел мимо...

 

Искусство властвовать толпой

 

Главным памятником советским воинам в Эстонии считается Бронзовый солдат, который был установлен в центре Таллина, а несколько лет назад под нажимом местных националистов перенесен вместе с могилами 13 военнослужащих на Воинское кладбище. 

 

Поначалу погибших похоронили возле церкви Каарли. В апреле 1945 года кладбище начали сносить, и прах перенесли в сквер поблизости. Здесь же установили двухметровый деревянный памятник. В 1946-м его сожгли школьницы-националистки. Бронзовый солдат со скорбно склоненной головой был открыт 22 сентября 1947 года. 

 

Мемориал стал не просто символом освобождения Эстонии от фашистской оккупации, но и в определенной степени — цитаделью Русского мира в республике. Именно здесь община (а в Эстонии русские составляют 25%) проводила памятные мероприятия, отсюда начинались шествия и демонстрации. 

 

В 2007 году эстонские власти вознамерились убрать Бронзового солдата из центра. В ответ начались митинги — в защиту солдата, потом в защиту переноса. И тех, и других разгоняла полиция. Чем было вызвано такое провокационное решение властей — внятного ответа нет до сих пор. Говорили, что памятник стоял рядом с остановкой и кому-то мешал, что русские на праздники якобы распивали под ним спиртные напитки и пели под гармонь «Катюшу», чем очень раздражали эстонцев. 

 

— Сегодня, после событий на Украине, стало понятно, для чего власти затеяли эту чехарду с Бронзовым солдатом, — поделился своими соображениями член правления движения «Ночной дозор» Андрей Андронов. 

 

Он рассказывает: когда начались столкновения с полицией, среди выступающих за снос памятника заметил десятка полтора странных молодых людей. Их лица были скрыты под платками. Когда полиция пустила газ, все бросились врассыпную, и только они остались на месте: возможно, под платками были респираторы.

 

— Потом они стали выковыривать тротуарную плитку, разбивать ее о бордюр на удобные для метания куски и швырять в полицейских. Примеру последовали остальные. Причем если народ швырял плитку, как придется, то эти попадали точно в головы полицейским. Те поднимали щиты повыше. Тогда эти люди так же метко швыряли плитку по ногам. Некоторым полицейским попадало так, что даже приседали от боли. Когда они начали в ответ стрелять по толпе резиновыми пулями, группа не убегала. Я подошел к одному из них, похлопал по штормовке — под ней был бронежилет. Потом полиция погнала толпу по узкой улочке. В конце ее каким-то образом оказались девушки, которые раздавали людям мотки с суровыми нитками. Никто не знал, зачем они нужны, но все их брали — по примеру этих молодых людей. А те стали закидывать нитки на троллейбусные провода. Толпа тоже. Потом вдруг одновременно в нескольких местах парни дружно ухватились за нити и замкнули провода. 

 

После того как на толпу посыпались искры, люди в повязках начали колотить витрины магазинов. А когда разъяренная толпа уже перестала себя контролировать, незаметно исчезли. 

 

— Что это было? — спрашивает Андрей. И сам же отвечает:

 

— Управление толпой. Все эти методы можно найти в натовских учебных пособиях. Когда начали транслировать события на Украине, я ловил себя на мысли, что все это уже видел в Таллине. Только здесь, получается, была тренировка. 

 

Сейчас Бронзовый солдат установлен на Военном кладбище, в двух километрах от прежнего места. Центральная аллея от входа сразу ведет к памятнику. Солдат стоит, так же наклонив голову, только на стене за его спиной уже нет ордена Отечественной войны. Куда он делся, никто не знает.

 

— В праздники мы этот орден рисуем на картоне и прикрепляем к стене, — рассказывает Андронов. — Потом он снова куда-то пропадает. 

 

Неподалеку расположены могилы бойцов. Кроме одного — капитана Ивана Сысоева.

 

— Его потомки воспротивились переносу праха и подали в суд, — объясняет Андронов. — По эстонским законам, если родственники против переноса, то могилу трогать запрещено. И вот в один «прекрасный» день прах Сысоева исчез. Кто его взял, куда перенес — неизвестно, территория мемориала была огорожена. А как известно, нет тела — нет и дела. Препятствие на пути переноса мемориала исчезло.

 

Однако после того, как памятник убрали из центра города, произошло то, чего власти и антироссийски настроенная часть эстонского общества никак не ожидали. К Бронзовому солдату повалил народ. Идут ветераны, дети, молодежь — и не только в праздники. Каждый русский считает своим долгом на День Победы или 23 февраля отдать дань уважения павшим и возложить к мемориалу живые цветы. Они здесь круглый год, а в праздники все площадка перед памятником покрывается цветочным ковром.

 

— Школьники считают за честь стоять в карауле у Бронзового солдата в военной форме, — говорит активист «Ночного дозора». — Они даже готовы покупать ее за собственные деньги.

На том же кладбище — в ста метрах от Бронзового солдата и явно в противовес ему — власти возвели огромную беседку с античными колоннами — памятник эстонским эсэсовцам, «погибшим при защите Таллина от русской оккупации». Власти через СМИ обратились к населению, что вот теперь есть монумент, к которому можно приходить, дабы почтить память «героического прошлого» Эстонии. Однако эстонцы остались равнодушны к призыву. Ни одного живого цветочка не увидел я у этого помпезного сооружения. Судя по запылившимся плитам аллеи, к нему уже давно никто не приходил.

 

Через два года после переноса Бронзового солдата в центре Таллина установили громадный монумент «Крест свободы» — в память 20-й эстонской дивизии СС. Но и к нему никто не приходит и не возлагает цветов, несмотря на призывы властей. 

 

Гранитное сердце

 

Есть памятник, к которому одинаково уважительно относятся и пророссийская часть страны, и «независимая». Находится он в северной части Эстонии на мысе Юминда. Мемориал напоминает о гибели 15 111 человек, которые на 225 судах шли в начале войны из Таллина через Финский залив. Трагедия произошла 28–29 августа 1941 года. Защитники города сдерживали пять немецких дивизий. Советские корабли с 41 992 пассажирами на борту, среди которых были как военные, так и гражданские, решили прорываться в Кронштадт сквозь минные барьеры, артобстрелы, атаки торпедных катеров и налеты авиации. До Кронштадта добрались только 163 корабля. Остальные нашли гибель у мыса Юминда. Советские моряки спасли 9 300 человек, оказавшихся в воде. Их подбирали береговые катера, многих вытаскивали баграми. По масштабам эту спасательную операцию можно отнести к самой грандиозной в истории человечества. 

 

В Таллине я встретился с контрадмиралом в отставке Иваном Меркуловым, который и основал этот мемориал.

 

— Однажды я прогуливался по берегу и увидел огромный необычный камень, стесанный с одной стороны, — рассказал мне Иван Иванович. — Я подумал, что он может стать обелиском тем погибшим...

 

Суровая природа и трагизм события не располагали к пространным эпитафиям. На камне выбили только дату: «1941. 28 VIII».

 

Позже, когда камень сполз к морю и увяз в прибрежной гальке, на мысе был установлен другой — из красного гранита.

 

— Мы приволокли его на двух «КрАЗах», — вспоминает Меркулов, — установили на ровном месте, привалили к нему якорь, а вокруг поставили морские мины, выкрашенные в черный цвет. Их нам выдали на складе. Мины обрамили чугунными цепями. 

 

К новому памятнику стали приходить люди, приносили цветы и венки. Сначала это были только эстонцы из окрестных деревень, затем начали приезжать со всех уголков страны. Потом камень решили установить на постамент и развернули таким образом, что с моря этот кусок красного гранита смотрелся как окровавленное сердце. Установили медные конструкции, символизирующие очертания корабля. В 1979 году памятник был торжественно открыт.

 

Однако в начале 90-х, после обретения Эстонией независимости мемориал подвергся разграблению. Исчезли якорь, памятные таблички и другие фрагменты из меди. На недопустимую ситуацию даже обратил внимание президент Леннарт Мери. Мемориал отреставрировали и в 2001 открыли заново. На торжественной церемонии реяли знамена Эстонии и России. Сегодня этот памятник — один из самых почитаемых в стране. Его считают своим и те, и другие. 29 августа здесь выставляют почетный караул, читают молитвы, поднимают эстонский и российский флаги.

 

«Ёж» — птица гордая

 

В большинстве случаев памятники советским воинам в Эстонии находятся в удовлетворительном состоянии. По Женевским конвенциям 1949 года о защите жертв войны за воинскими захоронениями обязаны присматривать местные власти. После беспорядков с Бронзовым солдатом сносить или переносить памятники воинам-освободителям эстонские власти больше не решались. Но были инциденты, когда вандалы обливали краской советские мемориалы. Кроме того, в Эстонии на месте боев все меньше остается памятных знаков — камней с датами сражений, ведь о сохранении таковых в Женевских конвенциях не сказано ни слова.

 

— На самом деле за состоянием мемориалов следим мы, — сказал «Культуре» официальный представитель посольства РФ в Эстонии Василий Попов. — По российскому закону от 14 января 1993 года «Об увековечении памяти погибших при защите Отечества», государственный учет воинских захоронений на территориях иностранных государств ведется российскими дипломатическими представительствами и консульскими учреждениями.

 

По словам Попова, в Эстонии нет ни одного воинского захоронения, которое не находилось бы в поле зрения нашего посольства. Хотя количество захоронений постоянно пополняется, поскольку на территории Эстонии не прекращаются поисковые работы и перезахоронения красноармейцев. Этим занимаются поисковики из военно-исторических клубов — «Front Line», «Вирония», «Поиск». 

 

Довелось побывать в одном из них. Военно-историческое объединение «Front Line» располагается в Копли — припортовом районе Таллина. В трех маленьких комнатках теснятся экспонаты, найденные членами клуба — полуистлевшая форма, каски, оружие, котелки, алюминиевые кружки, портсигары. По словам главы объединения Андрея Лазурина, поисковые работы они проводят за свой счет.

 

— Найти спонсора очень сложно, — говорит он. — Если честно, то практически никто из российских бизнесменов не откликался на просьбы о поддержке. Но это ситуация, обычная для поискового движения и в России, и в странах Балтии. Поэтому подрабатываем, скидываемся. Для поисковых экспедиций используем отпуска и выходные.

 

Но финансовая проблема, по словам собеседника, не главная. Самое сложное — идентифицировать обнаруженные останки.

 

— С немецкими проще, вот такие медальоны немецкие солдаты носили на шее, — Лазурин достает из ящика металлическую бирку. — На нем все данные. Нашим солдатам для хранения данных выдавали капсулы, которые помещались в специальном кармашке брюк.

 

Как известно, зачастую фронтовики из суеверия использовали капсулы не по назначению — держали в них иголки, нитки, прочую мелочь. Поэтому останки приходится опознавать по личным вещам погибшего — например, по ложкам, на которых солдаты выцарапывали свои фамилии, по портсигарам с гравированными надписями, по номерам на орденах и медалях. Андрей показал мне такую ложку — с фамилией бойца.

 

— Если удается распознать личность, — продолжил он, — мы начинаем искать родственников через интернет либо через архив Минобороны. Потом хороним останки на кладбище в Маарду. Гробы делаем сами из подручных материалов. В большинстве случаев с могильными плитами нам помогает правительство Ленинградской области. Если денег все равно не хватает — сбрасываемся.

 

Вообще для русских в Эстонии давать из собственного кармана деньги на реконструкцию памятников, реставрацию могил и другие мероприятия, связанные с сохранением памяти, — обычное дело. 

 

Поговоришь с эстонцами — большинство из них злобы по отношению к России не питают. По их словам, власти страны — тоже. Но вынуждены раздувать антироссийские настроения. Маленькому государству, живущему на подачки Евросоюза, нужно чем-то отрабатывать помощь. А разговоры о российской угрозе — товар востребованный и сулящий новые дивиденды. Ведь не даром же Эстония приняла на своей территории два взвода американских военнослужащих и четыре танка «Абрамс». Предполагается, что они примут участие в крупнейших за историю страны военных учениях с комичным для российского слуха названием «Ёж-2015». Наверняка затраты на столь масштабные маневры будут щедро компенсированы. Тем более, что пройдут они с 4 по 15 мая, а самый их пик придется аккурат на наш День Победы.

 

Комментарии пока отсутствуют ...

© Vinchi Group - создание сайтов 1998-2024
Илья - оформление и программирование