Мартовский референдум 1991 года: было уже слишком поздно спасать страну / Актуально / ВЕЛИКОРОССЪ

Мартовский референдум 1991 года: было уже слишком поздно спасать страну 19/03/2016 Исполнился 25-летний юбилей с референдума 17-го марта 1991 года, в ходе которого жители Советского Союза высказались за сохранение своей страны. Сегодня коммунисты много и с возмущением говорят о том, что это была подлинная воля народа, которую спустя каких-то там несколько месяцев нарушили руководители России, Украины и Белоруссии, подписавшие Беловежские соглашения. Мол, тем самым были грубо попраны народные чаяния.

Но на самом деле всё обстояло куда как печальней и трагичней...

Великая народная измена

Этот референдум был, что называется, как припарка покойнику — спасти он в принципе ничего уже не мог. И не только потому, что в высшем руководстве страны оказалось слишком много предателей, которые прямо работали на интересы Запада, и не только в силу набиравшего силу местечкового национализма. Все эти проблемы были вполне решаемы — при соответствующей воле народа и наличия национально-ориентированной элиты.

Но беда как раз заключалась в том, что: а) народ, распропагандированный либералами, уже морально был готов к роспуску Союза, б) элита (даже те, кто считал себя патриотами) придерживалась примерно такой же точки зрения — мало того, элита видела в развале Союза удобный повод для сворачивания социализма и перехода к заветным капиталистическим отношениям...

Начнём с народных настроений. Первые лозунги о необходимости ликвидации СССР в ходе шедшей в стране перестройки прозвучали ещё в середине 1990 года и не вызвали никакого общественного обсуждения. Началась подготовка к мартовскому референдуму 1991 года, где не только о ставился вопрос о сохранности Советского Союза, но и о поддержке «лидера демократического движения» России Бориса Ельцина, который шёл баллотироваться на пост президента РСФСР и который выдвигал откровенно сепаратистские лозунге о выходе российской республики из состава Союза.

В те дни вышло обращение писателей Ленинграда, где были такие слова: «...голосование за Союз сегодня – это безумие». Не отставали от писателей и разного рода народные депутаты.

Народный депутат СССР и РСФСР Галина Старовойтова:

«Спасибо тем, кто готов поддержать суверенную Россию! России нужен президент... Не бойкотируйте референдум. Ставьте „нет“ в бюллетене Союза и „да“ – за Россию».

Народный депутат РСФСР Илья Константинов:

«Питерцы сделали свой выбор. Мы – за демократию, за российский парламент, за Ельцина. Мы не против единства народов. Мы против государства СССР, за вывеской которого скрывается КПСС».

Народный депутат СССР Юрий Болдырев:

«Действуйте все одинаково. Дружно идите на участки для голосования. Ответьте „нет“ Союзу и „да“ России»...

Со Старовойтовой всё понятно – эта бывшая диссидентка до конца жизни оставалась ярой противницей всего советского. Но вот и Константинов, и Болдырев – люди патриотических взглядов. С обоими я лично немного знаком, знаю их трезвые взгляды на жизнь, на историю и на судьбу России. Со временем они перешли в жёсткую оппозицию Ельцину, и сегодня оба жалеют о распаде СССР.

То есть – уж если таким думающим людям пропаганда сумела запудрить мозги, то чего же тогда было ждать от простого люда?!

17-го марта состоялся референдум. С одной стороны, россияне вроде как высказались за Советский Союз. «За» – проголосовало 70% принявших участие. Однако в поддержку Ельцина и его президентско-сепаратистских амбиций также высказалось абсолютное большинство!

Противоречия здесь никакого не было. Судя по опросам, которые проводились на выходе с избирательных участков, люди поддерживали вовсе не тот Советский Союз, который был на тот момент, а некое «союзное обновление», которое тогда массово пропагандировалось демократическими СМИ – максимальный суверенитет союзных республик при чисто формальном контроле со стороны союзного центра. Тогда же со стороны некоторых «аналитиков» впервые прозвучало и новое, желательное название Советского Союза – Содружество независимых государств (СНГ.)

Это говорило о том, что жители России — да и всех остальных республик — были готовы пожертвовать своей страной! Что и проявилось в декабре 1991 года, когда далеко не святая троица в лице Ельцина, Кравчука и Шушкевича подписала Беловежское соглашение о ликвидации СССР и создании СНГ.

На улицы российских городов в знак протеста никто не вышел. Советские генералы и сотрудники спецслужб не бросились арестовывать трёх высокопоставленных предателей, хотя в соответствии с воинской присягой были просто обязаны это сделать. А за ратификацию Беловежских соглашений, кроме нескольких отважных депутатов, практически полностью проголосовал весь наш российский парламент – Верховный Совет РСФСР, включая поголовно и всю фракцию «Коммунисты России».

Вот так, при полном равнодушии тогдашнего общества закончилась великая советская эпоха. Разрушительные процессы, которые потом последовали, люди ощутили на собственной шкуре очень быстро. Однако было уже поздно...

Уж лучше водку пить, чем сурогат

А теперь поговорим о настроениях элиты. Отчасти эту тему я уже затрагивал в материале «Исчезновение продуктов как фактор разрушения страны» https://www.posprikaz.ru/2015/12/ischeznovenie-produktov-kak-faktor-razrusheniya-strany/. Теперь хочу обратить внимание на так называемые «экономические реформы» Горбачёва, которые, словно по разработанной специально схеме, буквально гробили социализм...

... Наблюдая за различными «круглыми столами» и телевизионными ток-шоу, посвящёнными обсуждению нашего советского прошлого, я обратил внимание на одну существенную деталь. Практически все участники сходятся в одном мнении – советская экономика якобы была неэффективной и не способной справляться с кризисом. Этот кризис во время перестройки и стал одним из факторов разрушения Советского Союза.

Да, экономический кризис действительно имел место. Но вот был ли он вызван объективными факторами? Или его вызвали искусственно, чтобы развалить великую страну? Лично я склоняюсь к последнему варианту. И вот почему...

К середине 80-х годов, то есть к началу перестройки, СССР и в самом деле испытывал экономические сложности – сильный перекос в сторону военно-промышленного комплекса в ущерб лёгкой промышленности и иным «мирным» отраслям нашего хозяйства вызвал падение качества производимых товаров и появление дефицита, особенно в сфере розничной торговли; вовсю действовали санкции, которые Запад ввёл против нас после ввода советских войск в Афганистан; отрицательно на пополнении госбюджета сказывалось и падение мировых цен на нефть...

Однако всё это было не смертельно, особенно что касалось нефти и санкций – советская промышленность была достаточно развита, чтобы не обращать особого внимания на любые внешние колебания. Во всяком случае на уровне жизни рядовых граждан это практически никак не сказывалось.

Более непростая ситуация была с товарами и услугами. Понятно, что здесь требовались преобразования. Какие? Об этом наш сайт не раз писал в материалах про китайские экономические реформы. Напомню, что китайские коммунисты в своё время, запретив трогать кому-либо государственный сектор экономики, дали полный карт-бланш частной инициативе в других сферах – прежде всего в розничной торговле и в производстве товаров народного потребления. При этом государство жёстко регулировало все эти процессы, вплоть до плановых показателей частников. В результате сегодня Китай стал мировой экономической державой при сохранении в этой стране принципов социализма и власти коммунистической партии.

Но мы пошли другим путём – путём сознательного уничтожения собственной экономики. И вершилась эта разруха под личной эгидой Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Сергеевича Горбачёва...

Всё началось с так называемого «сухого закона». Во время перестройки нам все уши прожужжали о том, что наша страна якобы спивается и что надо немедленно ограничить потребление алкоголя. Однако Советский Союз явно не относился к числу лидеров потребления алкогольных напитков. Достаточно сказать, что, например, Франция того времени «пила» куда как круче – там на душу населения приходилось 15,8 литра абсолютного алкоголя в год против 8,7 литра в Советском Союзе. Кроме того, власть ещё задолго до Горбачёва начала постепенно, без рывков, вести борьбу с алкоголизацией населения – примерно с 1972 года – стремясь увести народ от крепких напитков к более слабым.

Но Горбачёв счёл это недостаточным. Мы хорошо помним эти его «реформы». Пошли повальные запреты на торговлю алкогольными напитками. Стали закрывать ликёро-водочные заводы, а рабочих буквально выбрасывать на улицы. Под корень вырубались виноградники и другие растительные культуры...

Итог оказался печальным. Население, как свидетельствует статистика, пить меньше не стало, поскольку торговля успешно переместилась на «чёрный рынок». Кроме того, резко выросло подпольное производство разного рода суррогатов, которые били по населению не меньше, чем какая-нибудь война, – от отравлений люди гибли тысячами.

А ещё это был мощный удар по бюджету страны. В 1985 году продажа алкоголя должна была дать не менее 60 миллиардов рублей доходов, а дала всего 46 миллиардов. Впервые за советскую историю госбюджет стал дефицитным и таковым сохранялся ещё многие годы, даже после распада СССР. Не меньший урон был нанесён и сельскому хозяйству, прежде всего на юге страны. Там в деле выращивания винограда до сих пор не могут выйти на показатели, существовавшие до 1985 года!

Но самое главное – «сухой закон» вызвал озлобление населения против власти. Именно тогда возник анекдот: «Мужик, выстояв длинную очередь, не смог купить заветную бутылку водки. Тогда он пошёл в Кремль, чтобы убить генсека. Но там очередь оказалась ещё длиннее»...

Впрочем, дальнейшие горбачёвские «преобразования» вызвали ещё большее общественное недовольство.

Дефицит по приказу

Следующий удар по экономике нанёс так называемый «хозяйственный расчёт», то есть перевод госпредприятий на самостоятельное существование. Начиная с 1987 года обязательный государственный заказ в ряде отраслей промышленности был снижен на одну треть, а в других – сразу на половину. Это означало, что предприятия получали возможность сократить объёмы «обязательной» выпускаемой продукции, а всю продукцию, произведённую сверх госзаказа, реализовывать по свободным рыночным ценам. То есть предприятия получили возможность, по сути, бесконтрольно завышать расценки!

Историк Александр Островский в своей книге «Распад СССР — глупость или измена?» по этому поводу справедливо пишет:

«Если поставить вопрос: за счёт чего проще всего получить прибыль – за счёт увеличения производства и его качества или же за счёт простого увеличения цен, то даже самый недалёкий человек скажет: за счёт повышения цен. И действительно, как только руководителям предприятий была дана возможность самим сделать выбор, они направили свои усилия по самому простому пути».

Доказательством тому может служить специальная аналитическая справка, представленная в ЦК КПСС в октябре 1989 года. Там говорится, что сразу после внедрения принципов «хозяйственного расчёта» наценки по отношению к себестоимости товара выросли буквально в разы: «по шёлковым тканям они достигают 81%, бельевому трикотажу – 97% и чулочным изделиям – 104%».

В итоге:

«Средняя розничная цена женского зимнего пальто в 1987 г. составила 259 рублей против 181 рубля в 1980 г. и 120 рублей – в 1970 г. В Москве практически отсутствуют в продаже женские зимние пальто дешевле 300 рублей. Московские швейные объединения «Салют» и «Вымпел» перешли на выпуск пальто по договорным ценам в размере 450 – 600 рублей, а на отдельные виды – и по 650 рублей и выше».

Что это означало? А то, что недорогие товары стали исчезать из торговли – производить предприятиям их было невыгодно. Причём началось всё с одежды, а потом коснулось и всего остального. Ещё цитата из книги Александра Островского:

«Затем с прилавков магазинов стали стремительно исчезать такие необходимые в повседневной жизни товары, как мыло, синтетические моющие средства, домашняя обувь, школьная форма, карандаши, зубные щётки, керосин, каши, макароны, мука и т.д., то есть то, на чём невозможно сразу же получить крупную торговую прибыль».

Масла в огонь подлило правительственное постановление, отменявшее предельный уровень заработной платы. Предприятия стали «рисовать» себе зарплаты такие, какие им заблагорассудится, – порой в полном отрыве не только от требований государства, но и от самой экономической целесообразности! В итоге резко выросла денежная масса: если в 1985 году в обращении было 70,5 миллиарда рублей, то в 1990-м – уже 136,1 миллиарда!

Это вызвало резкий инфляционный скачок и обесценивание рубля. Понятно, что при отсутствии роста производительности труда и общего расширения существовавших производств это ещё спровоцировало и мощное давление на розничную торговлю – из торговли стали исчезать уже не только дешёвые товары, но и дорогостоящие!

В итоге к 1991 году дефицитом стало буквально всё, страна безо всякой войны и разрухи перешла на карточно-распределительную систему! Симпатий к власти это, мягко говоря, у народа не прибавило.

Новые буржуины

Обратите внимание, что все эти сомнительные «новшества» внедрялись вовсе не какой-то там стихией рынка, а постановлениями партии и правительства. Неужели они не ведали, что творили?! Думаю, что всё они прекрасно ведали. Михаил Горбачёв по своей сути стал выразителем интересов целой группы людей из тогдашней элиты, заинтересованной в полном развале социалистической системы.

И если сам Михаил Сергеевич продавал Родину главным образом за льстивые восхваления в свой адрес за рубежом, то его ближайшие сподвижники исходили из сугубо меркантильных интересов. Вот что по этому поводу пишет публицист Валентин Зуев:

«Сегодня мы понимаем: партийно-хозяйственную элиту перестали устраивать те личные материальные возможности, которыми она обладала в рамках социалистической системы. Их уже не устраивали командировки за границу с суточными в 25 долларов, госдачи и казённые «Волги». Им хотелось уже иметь кредитные карточки, частные дома-виллы (и не только под Москвой), «Мерседесы», яхты и самолёты. Советская номенклатура в 80-е годы скатывалась к повальному воровству и реставрации капитализма».

Именно для этого и вносился искусственный хаос в советскую экономику, ради дальнейшего её разрушения и дискредитации. А заодно и концентрировались немалые средства для грядущего капиталистического рывка.

Свидетельством тому являются постановления о кооперации и об отмене государственной монополии внешней торговли...

Нам говорили, что кооператоры-бизнесмены якобы создадут альтернативный государству рынок, который в конкурентной борьбе удовлетворит потребности населения в любых товарах и услугах. Но это был блеф!

Все основные кооперативы стали создаваться при государственных предприятиях, которые стали аккумулировать там все свои основные доходы в ущерб развитию основных производств – по свидетельству советского экономиста Леонида Абалкина: «на 1 июля 1990 года из 210 тысяч кооперативов, существовавших в стране, 86% действовали при предприятиях».

Важным подспорьем для них стала отмена госмонополии во внешней торговле. Теперь любое предприятие могло торговать с иностранцами, практически не делясь при этом с государством! По данным, опубликованным журналом «Известия ЦК КПСС», в 1990 году на негосударственный сектор приходилось уже свыше половины всего объёма внешней торговли – очевидно, что страдал от этого прежде всего государственный бюджет, для которого внешняя торговля вообще стала убыточным делом!

Но и предприятиям это особой прибыли не приносило. Ведь торговыми операциями ведали всё те же «производственные» кооперативы. Они же концентрировали в своих руках и всю поступавшую выручку – на сей раз уже в валюте.

А в 1990 году Горбачёв принял решение о том, что вся внешняя торговля будет вестись только в долларах. Создав спрос на американские деньги, Горбачёв тем самым не только лишил свою родную страну традиционных рынков сбыта, не только передал Западу контроль над всей зоной внешнего влияния СССР, но и ещё больше усугубил положение на внутреннем рынке. Вот что пишет один экономист:

«Новоявленная буржуазия принялась вывозить с наших складов всё – от сливочного масла, рыбы и мяса до круп, сгущёнки, сахара и сухофруктов. Причём вывозили не только в страны СЭВ – в Германию, например, из Башкирии мясо гнали эшелонами в ущерб потребительским запросам населения самой Башкирии...».

К 1991 году для капиталистической реставрации всё было готово. Последним аккордом стал искусственный дефицит еды, о котором я подробно писал в материале «Исчезновение продуктов...»: продукты питания специально не завозились в российские города, потому что капиталисты-торгаши придерживали их на складах в ожидании отпуска цен – что и произошло сразу после ликвидации Советского Союза и перехода страны на капиталистические рельсы...

Увы, сколько-нибудь влиятельной силы остановить этот пагубный процесс в стране не нашлось. Поэтому получили то, что получили...