В пяти километрах от Братской ГЭС стояли бараки. Шёл 1974 год. В одном из бараков, который находился напротив магазина и который все называли «Колхозный», жили два друга – Серёжка и Эдик. Друзей вокруг было много. Братск вмиг стал легендарным городом молодёжи со всей нашей необъятной, многонациональной России. Бараковские дети всегда находили, чем себя занять. Покататься с крыш сараев хотелось так часто, что матери после таких катаний своих чадушек не успевали высушить их одежонку. Поначалу вроде страшно, высоко лететь, а внизу огромные сугробы, и уже Вадик кричит:

– Серый! Эдик! Прыгайте! Не разобьётесь, вон какой снег глубокий, я по шейку провалился.

Съезжать с сарая надо, а то подумают, что трусы, и Серый с Эдиком уже в сугробе, и тоже по шейку. Секрета в этом нет, возраст примерно одинаковый и рост – вот и по шейку. Прошла долгая сибирская зима, пролетело как всегда быстро и лето, было начало ноября. Не привыкать сибирякам к зиме, норма жизни зима для сибиряков, она родимая, да к тому же морозец бодрит дух. В один из дней в гости к родителям Эдика пришёл дядя Валера, он был родным братом отца Эдика, дяди Володи. Приехал из Москвы, и подарил Эдику дорогую по тем временам подзорную трубу, сказав:

– Я пока ехал в поезде, всё в окно на страну нашу большую смотрел, интересно, всех близко разглядеть можно, и собачку, и кошку, корову, лошадь, хозяйку, которая телёнка привязывает для выгула. Всё, всё видно, а когда стемнеет, я луну разглядывал, близко она, кажется ещё немного в окно вагона запрыгнет. А если бы запрыгнула, светло бы стало, тогда пришлось бы всю ночь с ней разговаривать, не заснуть бы от света. И чего бы я ей рассказывал?

Любил пошутить дядя Валера. Отслуживший в армии, как и брат, приехал строить Братск, женился на тёте Лиде, сынок родился, пройдёт время – и второй родиться. Жили они тоже в бараке, рядышком.

Друзья ждали вечера с нетерпением, и когда стемнело, вышли и посреди двух бараков мигом образовалась очередь, девчонки не уступая мальчишкам торопили смотревшего на луну, на звёзды, кричали:

– Давай быстрее! Хватит! Сам посмотрел, дай другому! Долго смотришь! Хватит, дай другому! Ну сколько можно глядеть? Ну чё там такого? Ой! И правда интересно! Щас на луну запрыгну, улечу от вас! Задницу обожжёшь, и спрыгнешь обратно.

Подзорная труба была выдвижной и железной, и каждый снимал рукавички, и осторожно брал её в руки, от волнения и спешки рукавички детей падали на снег, дети их подбирали, запихивая свои ручонки снова в рукавички, но уже со снегом, потому что детей вокруг было много, и упавшая рукавичка быстро затаптывалась. Луна действительно казалась такой близкой, звёздное небо сказочно и загадочно красивым. Дети, шмыгая носиками, смотрели, и на Большую Медведицу. А как не шмыгать носом? В Сибири холодно, вот и шмыгают ребятишки дружно, вовсе не обращая на это внимание. А если кто и простынет, не беда, мамки враз малиновым вареньем вылечат от соплей и кашля. Вдруг подошёл мужик, и отнял подзорную трубу у Эдика. И быстро пошёл в барак. Мужика этого все знали, но никто не побежал жаловаться взрослым, растерялись, и чего это понадобилась здоровому дядьке труба, он же не маленький. Вскоре мужик вышел, отдал трубу Эдику, сказав:

– Дочка Светка заболела, дал ей поглядеть в подзорную трубу, жалко ей на улицу нельзя, температура, так бы тоже Луну с Медведицей посмотрела. Ты Эдик, когда дочка поправиться, дашь посмотреть Светке на Луну?

Эдик, шмыгнув носом, тихо ответил:

– Дам! Пусть Светка выздоравливает. Она у вас смелая девчонка. Молодец!

Мужик задумчиво сказал:

– Ты прости, что выхватил трубу, болеет сильно дочка, нервы сдали, хотел скорее ей показать это чудо, она удивилась, что есть подзорная труба, ну хоть отвлеклась маленько.

Утром было воскресение, это чудный день, родители не на работе, хотя бывали моменты, когда дети хотели, чтобы мамы и папы были на работе, но сейчас не об этом, а о том, что мальчишки и девчонки захотели посмотреть с высоты Осиновской сопки из подзорной трубы на мир. Сопка была огромной, богатая лесом, и была в трёх километрах от бараков, хотя сколько точно, никто не считал, но родители не хотели отпускать одних детей. Выручил отец Эдика, дядя Володя. Он, улыбаясь, вспомнил, как Серёжка с Эдиком думали, сколько в высоту Осиновская сопка. Измеряли же друзья сопку пятиэтажными домами. Сколько надо поставить пятиэтажек друг на дружку, чтобы сопка сравнялась с пятиэтажками. Но это была другая история. С дядей Володей детей отпустили. Это был целый сибирский поход юной барачной армии с бутербродами и термосами. Колбасу на бутерброды дала продавщица маленького магазина «Берёзка» тётя Маша, в этом маленьком магазинчике продавалось много чего, и всё нужное – пельмени, котлеты, голубцы, томатный, яблочный, виноградный соки, пряники в виде разных зверушек. Дядя Володя купил этой колбасы по два рубля двадцать копеек за килограмм, и аккуратно разрезал тонкими ломтиками эту колбасу прямо в магазине. Продавщица Мария, нарезая хлеб и тем самым помогая делать бутерброды, говорила:

– До чего же ты Володя колбасу аппетитно нарезаешь. И чего это ты на всех колбасу купил? Много зарабатываешь?

Отвечал мудрый дядя Володя:

– По четыреста с лишним рублей. Ты же знаешь, Мария. Главное – не деньги, а чтобы дети наверху не замёрзли. Ну может, поедят колбаски, крепкий чай с сахарком попьют, веселее будет.

Продавщица Мария сделала какую-то непонятную гримасу:

– Чудак ты, Володя.

У Серёжки был термос с нарисованными медвежатами, которых называли «Панда». У них в Сибири таких медвежат не было, они живут в Китае, об этом рассказал мальчишкам умный дядя Володя. Кипяток в этом термосе держался долго. Как хорошо было на вершине сопки пить горячий чай с вкусной колбасой и хлебушком, смотреть в подзорную трубу и видеть родной правый берег с двумя близлежащими посёлками Гидростроитель и Осиновка. Хотя, пока поднимались на сопку, отдыхали целых три раза. И дядя Володя со знанием дела говорил бараковской армии мальчишек и девчонок:

– Хорошо, что снег ещё не глубокий, так бы мы не смогли подняться на самую высоту.

И вот уж кричит Светка:

– Вон наши сараи стоят. Ой! Вон наши бараки стоят, всё видно. Магазин видно. Дома-то щас тепло, печки все затопили.

Дети дружно загалдели:

– Где! Где! Дай нам посмотреть? Ой! Точно! Правда! Вот это да! УРА!

Подзорная труба переходила из рук в руки. Посмотрел в трубу и дядя Володя, чему-то улыбнулся. На вершине сопки детям казалось так хорошо, что все сразу позабыли, что устали, пока поднимались на эту загадочную вершину. Дети, вспотев поначалу, начали снимать шапки, расстёгивать пальтишки, но строгий дядя Володя дал нужную команду, и дети снова натянули шапки на головы. Деревья казались сказочно красивыми, и на сопке стояла такая зимняя тишина, которую ни за что не услышишь в посёлке. Серёжке даже показалось, что снежная веточка с другой такой же разговаривает, а о чём – не слышно, это уже их секрет, наверно. Там внизу грузовые машины всё время по дороге едут с грузом, Братск строится, дело серьёзное, а тут на вершине Осиновской сопки так хорошо. Дети разыгрались и не хотели уходить с вершины сопки, но ответственный дядя Володя, будучи капитаном запаса, думал о личном составе доверенной ему бараковской армии, переживал, как бы не простудить детей, скомандовал возвращаться домой, и барачная молодая армия исполнила команду по возвращению в родной барак. Дети радовались тому, что спускаться с сопки было легче, а в некоторых местах и скатывались, весело хохоча. Не замараешь пальтишки белым чистым снегом, не будет мамка ругать, что грязный, и от одного этого уже радостнее. Вовка Бутылкин кричал:

– Наши мамки нас ругать не будут, мы чистые.

Дядя Володя говорил детям:

– Так-то оно так, но пальтишки подсушить возле печки придётся. Такие вот братишки и сестрёнки дела.

Светка громко и весело закричала:

– Эх, дядя Володя! Мы тебе не сестрёнки, а мальчишки не братишки. У нас свои есть маленькие, а у тебя только Эдик сынок.

Мудрый дядя Володя отвечал:

– Когда вырастешь, Света, поймёшь, что и так, любя, можно называть. А насчёт одного Эдика ты не права, у нас в животике у мамы Нины другой братик или сестрёнка подрастает.

Барачную юную армию, высыпали встречать взрослые, было много детских восторгов, и мамы с папами благодарили дядю Володю за умелое руководство, тот лишь тихо улыбался.

 Дядя Володя подошёл к жене Нине:

– Ты опять из сарая дрова таскала? Я же запретил, сколько раз говорить тебе, беременным нельзя таскать тяжести.

Нина, удивлённо глянув на мужа, сказала:

– А ты откуда знаешь? Я все, что дома, сожгла уже.

Эдик слушал разговор родителей, ну как рассказать маме, что папка в подзорную трубу её с дровами увидел, вдруг папа обидится, нельзя выдавать секрет, мы же солдаты, а папа целый капитан.

И тут мама словно прочитав мысли сына спросила папу:

– Ты не в подзорную трубу ли меня разглядел?

По улыбке мужа всё поняла умная мамочка, сказав:

– Разведчики мои.

В подзорную трубу дядя Володя тётю Нину не видел, он просто хорошо знал свою жену, что она никогда не посидит без дела, но об этом он ей рассказал через несколько дней. Много тогда было фильмов и песен для детей, Серёжка с Эдиком после такого удивительного похода, хоть и устали, пели про Аврору, которую в этой хорошей песне спрашивали: «Что тебе снится, Крейсер Аврора?», а родители улыбались, глядя на них.

Но песня песней, а воскресение ещё не окончилось. Мама Эдика велела купить ему в магазине шоколадного масла и киселя в пачках. Вадик, Серёжка с Эдиком уже бегут в магазин, только не в «Колхозный», а в другой, который на рынке. На пути большая гора, все ребятишки с неё катаются, покатались и друзья. Возле магазина на крыльце сидел пьяный старик, и его друзьям стало жалко. В магазине все весёлые, купив масла и киселя друзья возвращаются домой, а пока идут, уж пачку киселя схрумкали. Мама на это качает головой и улыбается.

В один из дней Вовка Бутылкин разодрался с Серёжкой, Вовка победил, но победив детскую гордость, подошёл к Серёжке, и сказал:

– Сергей! Ну побил я тебя, просто я сильнее. Мы, Бутылкины, все братья сильные. Не обижайся. Зато ты не жадный, яблок, конфет не жалеешь. Нас пятеро у мамы, мы быстро всё съедаем, а ты один, у тебя всего много, а ты нам раздаёшь, молодец ты, Серый. Не обижайся.

И Вовка, улыбаясь, посмотрел на Серёжку. А Олег Бутылкин, который был старше и умнее и остановил эту драку, сказал, чтобы друзья обнялись и помирились. Вовка с Серёжкой обнялись, посмотрели друг на друга, улыбнулись, и нет печали.

Молодой город строился, весной луж больших и маленьких было полно, дети измеряли их глубину. А если лужа была сильно глубокая, то те мальчишки, которые были постарше строили плоты. Материалу на плоты было полно. Младшие завидовали старшим, но как только старшие мальчишки убегали куда-то, то младшие, хоть и было страшновато, тоже катались на этих плотах, отталкиваясь длинной палкой – интересно, аж дыхалку спирало от удовольствия. Вскоре это всё пригодится ребятам в ловле рыбы на заливах. Окунь клевал и с берега, но с плота, казалось, лучше клевал, всяко бывало. Лужи в Сибири с опаской, потому как дно этой самой лужи, когда морозец, ледяное. Пошёл мерять лужу Серёжка, поскользнулся и упал, Вадик с Эдиком хохочут, даже карикатуру мелом нарисовали в коридоре барака, использовали разноцветный мел. Было изображено как друг Серёга искупался в луже. Серёжку это обидело, он целую неделю не разговаривал с друзьями. Мудрый дядя Володя, увидев карикатуру, постыдил Вадика с Эдиком. Именно все – дядя Володя, его жена тётя Нина, мама Вадика тётя Галя, мама Серёжки тётя Настя – все переживали, что друзья не разговаривают друг с другом. К дяде Володе пришла посылка из далёкой Брянщины, а там копчёная домашняя колбаса, солёное сало, дядя Володя пригласил Серёжку к себе, угостил вкусной колбасой, и помирил друзей словами:

– Я же вижу, грустные вы, друзья. Ты, сынок, рисунком этим расстроил друга, а если бы с тобой так, подумай. В коридоре все ребята видели это искусство, смеялись над Серёжкой, а разве он это заслужил? Каково ему было, когда над ним смеялись? Серёжка даже плакал, я видел. Вы ведь с пелёнок дружите, не прав ты, сынок.

Эдик после таких слов отца нахмурился, потом, подошёл к Серёжке, и сказал:

– Прости, Серёжка.

Потом вдруг куда-то убежал и вскоре вернулся, выпалив:

– Всё, папа, нет больше искусства.

Мудрый дядя Володя, видя, что друзья помирились говорил:

– Раньше детей крестили, так все новорождённые через одну купель проходили. В Братске кроваток поначалу не хватало, колясок, так вы у нас в больших железных ваннах спали, ночью кроватка, днём стирка в этой самой ванне. Это я всё к тому вам дети говорю, что никогда не забывайте, что вы с пелёнок друзья.

На пути в школу рабочие выкопали с корнем большой тополь, образовалась квадратная, глубокая лужа. Серёжка стал мерить эту лужу и еле удержался, чтобы не провалиться полностью. Он пошёл и рассказал Эдику об этой глубокой луже. Эдик померил и провалился по шейку, но Серёжка не рисовал про друга карикатур, ему было жалко друга, что он весь мокрый, а ведь ему надо идти в школу, а из ранца, который был на спине, бегут ручейки, а там книги, тетрадки. Эдик всё равно пошёл в школу, а как он там в школе весь мокрый учился, Серёжка уже не знал, они учились в разные смены. Вскоре Эдик пришёл домой, сказав Серёжке, что мокрого его отпустила учительница. Лужу эту они мерять больше не стали.

Вскоре Серёжка сильно заболел, и во сне ему приснилось, что он написал книгу, живые истории так ярко будоражили воображение, а когда проснулся быстро забылись. Но Серёжка рассказал дяде Володе, пришедшему его навестить, что он написал книгу. Отец друга удивлённо с хитринкой спросил:

– А где рукопись?

Серёжка соврал, что она в сарае. И ему было очень стыдно, что соврал. Но его книга так достоверно приснилась ему. Ну вот что с этим делать?

По чёрно-белому телевизору «Берёзка» Серёжка смотрел художественный фильм «Александр Невский» и удивлялся: ну надо же как дядя Володя похож на Александра Невского, ну вот как может быть такое? И князь вон какой боевой, и дядя Володя тоже капитан запаса.

В Братске на тот момент был детский лагерь «Варяг», мальчишек одевали в матросскую форму, жили на берегу Братского моря, лодки, катера, всё по-настоящему, по-морскому. Дети сами чистили картошку, ходили в наряды, пройдут годы, и эти мальчишки будут служить на подводных лодках нашей страны. Родители Эдика и Серёжки работали на огромном железобетонном заводе, и их детям дали путёвки в этот удивительный лагерь. А накануне Серёжка с Эдиком изучали насекомых, среди которых были и мухи. На следующий день Эдик поехал в знаменитый лагерь «Варяг», а Серёжка в инфекционную больницу. Через неделю Эдик приехал навестить друга, на нём была одета настоящая матросская форма, Серёжке понравились клеши.

Долго ждал дядя Володя написанную Серёжкой книгу, дяди Володины стихи когда-то давно печатали в газете Братска, но он забросил это дело. А через тридцать с лишним лет отец друга Эдика всё-таки прочитал настоящую книгу Серёжки…

Жизнь бараковских мальчишек и девчонок сложилась у всех по-разному, так загадочно устроен наш мир, пришло время и у них появились свои дети, внуки. Есть в жизни горести, радости, но рождение ребёнка на свет – это Божие чудо. Когда тебе, дорогой читатель, станет плохо, обязательно думай сколько было и хорошего в жизни. Наивные слова пишу, знаю, но сегодня из-за тучи выглянуло солнышко. Я стою в квартире на пятом этаже девятиэтажного дома, говорю солнышку: «Солнышко, солнышко, мы твои лучи, быть людьми хорошими ты нас научи». Гляжу на Осиновскую сопку прямо из окна, деревья, как и в детстве, в снегу, вид потрясающе красивый. Лес во многих местах вырубили, но сопка не сдаётся, растут новые деревья, природа умнее человека. Сопка словно говорит человеку: а я снова обрасту лесом и буду радовать детей и взрослых. И обязательно найдётся такой как дядя Володя, который сводит детей на красивую сибирскую сопку, вот только не знаю, будет ли у них подзорная труба, но бинокль сейчас есть у многих. Так что дело пойдёт…

Прошло действительно много лет…

Сергей выучился на сварщика, отслужил в армии, обзавёлся своей семьёй, работал на отопительном заводе, доработал до пенсии и был очень рад тому, что отопительные радиаторы греют не только квартиры любимого Братска, но и многих городов России, а к этому причастны и его руки. Друг Эдик тоже отслужил в армии, потом – семья, долго работал на железобетонном заводе, из продукции этого завода построены многие города России, и теперь уже долгое время работает охранником на Братской ГЭС, очень ответственный человек. Из взрослых, кто жил тогда в бараках, очень многих уже нет в живых, нет и дяди Володи. Памятник первостроителям – это наш легендарный сказочно-красивый Братск…

 Сергей однажды спросил Эдика:

– Где подзорная труба?

Друг улыбнулся:

– Ну ты вспомнил. Ну, Серёга! Ну ты даёшь!

Улыбка не сходила с лица Эдуарда несколько минут. Сергею было уже пятьдесят восемь лет, другу Эдуарду пятьдесят семь…

 

 

Художник: К. Титов (из открытых источников).

© Vinchi Group - создание сайтов 1998-2025
Илья - оформление и программирование