Из книги «Поэтическое arioso. G#HF#E» / Статьи / ВЕЛИКОРОССЪ

Уроки столетия

Сжимаясь в муках, чрез столетье

Вернулась Русь к былой стезе,

Келейно в храмовой подклети

Готовясь к будущей грозе.

И хоть нарядна и румяна,

Горда за возрождённый дух,

Меж тем слезою красной рана

Заупокойно плачет вдруг.

Не раз уж видела Россия

Времён последних прототип.

Живая ткань для биопсии

Горит на теле прежних дыб.

Давно отверсты преисподней

Огнём шипящие поля.

Готова ль к жатве ты сегодня,

Отчизна милая моя?

Стопы, подобно пилигриму,

Направив в горние сады,

Хранишь под сердцем ты незримо

Трудов молитвенных плоды.

Взывай в смиреньи до предела

К владыке дола и небес.

Ты сердце мирового тела,

Что бьётся в такт святых словес.

Дракон внутри

Огни погасли в замке старом,

Колонны сотрясает гром.

На миг, заполнившись кошмаром,

Замолк грудинный метроном

И, с пяткой встретившись, в мгновенье

Забился в каждой клетке он,

Узрев, как село привиденье

Крылатое на царский трон.

Сердечный ритм перекрывая,

Стреляет шёпот в тишине:

«Ты много лет, того не зная,

Приют давал в хоромах мне.

Страстями разными, не скрою,

Вскормил довольно ты меня.

Я окна ставнями закрою, –

От света меркнет чешуя.

Хвостом разрушу храм домовый, –

Мне крылья жгут колокола.

Скроит наряд послушный новый

Душе твоей моя игла».

«Я оступился, видно, где-то,

Прости, помилуй, Боже мой!

Открой уста мне для ответа,

Чтоб вызвать ящера на бой».

И вот в дракона по молитве

С небес святых копьё летит.

Очищен замок в этой битве.

Разрушен тёмный монолит.

Но стоит вверх главу с пелёнки

Поднять тщеславно, уж сражён.

И расправляет перепонки

На крыльях маленький дракон.

Сказочная здравница

В сказочной здравнице «Солнце в ночи»

Сытость в хронической лечится фазе.

Ищут здесь отдых себе богачи,

Те, что подвержены этой заразе.

«Доктор, скажите Вы мне, почему

Чувствую странное я под коленкой, –

Свойства, присущие только уму,

Думать и каждому ставить оценки».

«А под какой, уточните, коленкой?»

«Доктор, под правой, уже пятый год».

«Это бывает и скоро пройдёт».

«Доктор, скажите Вы мне, отчего

Между седьмым и пятнадцатым блюдом

Именно так, ни с того ни с сего

Мучаюсь я меланхолии зудом,

Хочется в пустынь к горбатым верблюдам,

Чтобы молиться вдали от забот».

«Это бывает и скоро пройдёт».

«Доктор, скажите Вы мне, почему

После тридцатой радоновой ванны

Я предпочтенью дивлюсь своему, –

Кажется, будто шатенки жеманны?»

«Ныне кто нравится Вам несказанно?»

«Только принцесса одна Турандот».

«Это бывает и скоро пройдёт».

Вот завершён милосердия час,

К страждущим входит сестра развлеченья:

«Кто, господа, пожелает из вас

Мячик, скакалки, спокойное чтенье?

Скрипку, рояль или сольное пенье?

Или к ближайшей скамейке поход?

Час развлечения скоро пройдёт».

В сказочной здравнице лечат господ,

Голод пресыщенных в остром теченьи.

Сытый жесток, без чудесных метод

Вряд ли возможно его пробужденье.

Смирение

В груди лампада больше не горит,

Иное будто бы пространство храма,

Душа моя укуталась в гранит.

Господь, помилуй от такого срама.

Уже не так совсем влекут огни

Молитвенных, когда-то сладких правил.

О, Элои, ламма савахфани:

Почто, о Боже мой, меня оставил?

Спокойно препарируешь меня,

Под корень рубишь маленькие крылья.

С земным поклоном славлю я Тебя,

Смиряясь в человеческом бессильи.

Бдение

Весёлое солнце далёко,

Трагедии начат просмотр.

И ветер до вешнего срока

Свой грубый проводит досмотр.

Манишки древесные молью

Изъедены злых холодов.

И лужи подкрашены кровью

Погибших осенних листов.

И слышно, как стонет от боли

Страдалица наша земля,

Готовя для жатвы в юдоли

С зерном, виноградом поля.

Какие «безгрешные» лица, –

Без чувства малейшей вины.

Мы спим иль в агонии мнится,

Что точно уже спасены?

Кто знает, быть может, сегодня

Земному конец миражу.

Я плоть свою страху Господню

В трезвеньи немом пригвозжу.

Зелёный крестик

Как будто показалось мне спросонок,

Внутри растёт немая пустота.

Из сердца моего ушёл ребёнок.

Где прежние любовь и простота?

Бреду по ветру в трауре на север

Вдоль берегов манящих в детстве луж.

В траве ищу я необычный клевер,

Тот, что спасенье для пропащих душ.

В нём сложены крестом листа четыре,

Здесь символ искупленья воплощён.

Один такой, засушенный, в псалтири

В семнадцатой кафизме помещён.

Куда исчезло целое собранье

Таинственных листов, что я в бреду

С ребяческим искала ликованьем

Когда-то в нашем маленьком саду?!

Торжественно по ветру я шагаю,

И в Троицу Святую верю я.

С подшёрстка травяного поднимаю

Зелёный крестик на исходе дня.

Разговор с душой

Я с пряником вкушаю чай зелёный

И в кресле мягком чтенью предаюсь.

Внушения печали монотонной

Меня пугают, как шипящий гусь.

Художница-тоска рисует пятна

На окнах зорких, но потухших глаз.

Чрез них взирает сердце, как неладно

Устроен мир, устроен без прикрас.

Всё к лучшему, душа. Ты в этом горе

Немного потомись, уйди в себя.

Опасно промышлять в житейском море,

В нём ждёт улов погибели тебя.

На пальцах сахар пряничного тела.

Чтоб боль унять, молюсь я сгоряча

И метки оставляю сладким мелом

На лбу, на чреве и на двух плечах.

Тень, знай своё место

Тереблю я в беспечности нежные ткани

Чуть живой, пустотою пронзённой души,

Что висела давно на сердечном кукане,

А теперь почивает в объятьях тиши.

И волшебные сказки звенят предо мною.

Наливается сказочным воздухом день.

Отделяется вдруг и встаёт за спиною

Величаво и медленно плоская тень.

«Недоверчиво зришь ты в меня отчего же? –

Вопрошает она, ощетинившись вдруг. –

На земле расстилаясь, привязана всё же

Я к тебе от рожденья, заклятый мой друг.

Обращусь к непокорному духов отряду

(Я дружу с бестелесными царства теней).

Пожелаю, на троне твоём я воссяду,

Ну а ты у ноги разместишься моей».

«Не страшусь я тебя, ты всего лишь виденье, –

Отвечаю я ей. – И положенный срок

Твоей жизни имеет с моей совпаденье.

Не забудь, твоё место навеки у ног».

Целебные советы

Вздохнув тяжело и вздохнув с облегченьем,

Наполню я воздухом слабую грудь.

Ещё раз вздохну, но теперь с увлеченьем,

И мира иную познаю я суть.

Однажды осмелившись ради забавы

Сквозь пальцы на всё посмотреть как-нибудь,

Я, верно, подумаю, как же неправы,

Кто видит не так мироздания суть.

Желаю изведать когда-то, не скрою,

Ещё один верный к спокойствию путь –

Махнуть, не стесняясь, свободной рукою,

И мира иную почувствовать суть.

К тому же известно прекрасное средство:

Пожать, улыбаясь, плечами чуть-чуть

И в лёгкость и смысл беззаботного детства

Годами заржавленный ключ повернуть.