Мир белый почти святой.
Простор. Чистота. Безмолвие.
Замри.
Замолчи
и стой
как пень, поражённый молнией.
Повсюду гривастый лес,
холмы непорочно белые.
С людьми? Ну конечно без.
До леса зимой нет дела им.
Эпоха ещё не та.
Железо в цене немыслимой.
Убийственная красота.
Нет силы собраться с мыслями.
Замри.
Замолчи
и стой.
Гляди и на ус наматывай.
На части земли шестой
снежище лежит непятнаный.
И только звериный след
вплетается в вязь узорную.
Такой красоты больше нет.
Она одна, неповторная.
Снега. За снегами снега.
И так до обзора самого.
Их к ночи взметёт пурга
и утром расстелет заново.
Ты видишь вдали дымки
едва различимы белые?
Какие-то лешаки.
Едва ли селенье целое.
Избушки в одно жильё
в снегу по самую маковку.
Народ в избушках живёт
суровый, тяжёлый на руку.
Звучит славянская речь
вокруг очага трескучего.
Хорошее дело печь
зимой по такому случаю.
Приятно в тепле прилечь,
разделавшись с сытным ужином.
Хорошее дело печь,
и слава её заслужена.
Вьётся крутой зигзаг.
Змейка реки длинная.
А не её брегах
небом снега подсинены.
Сани скользят по льду.
Лошадь ушами прядает.
Где-то их точно ждут.
Уж не в Нове ли Граде-то?
Путь по снегам далёк.
Время течёт размеренно.
Время копится впрок
мерно, погодно, медленно.
Лютый месяц февраль.
Крепко, весомо сказано.
Воздух литой хрусталь
всюду искрит алмазами.
Умолкни.
Замри
и стой.
Смотри, вдыхая и слушая,
на краски зимы былой,
картины давно минувшего.