«Россия теряет основы основ…» / Статьи / ВЕЛИКОРОССЪ

Колосс

Над пирсом в порту громоздится скалою

Колосс из стекла и прокрашенной стали.

Какой оценить и измерить шкалою

Поток восхваленья, ему что воздали?

Всемирный «ковчег», – дерзкий план инженера,

Отвергшего символ святой де-Жанейро*–

С собою забрав «всякой твари по паре»,

Отправился в море в победном угаре.

Во тьме океанской сияющий «остров» –

Скользящий по водам двойник Пикадилли.

Навстречу, подобьем заснеженных монстров,

Крадутся армады ледовых флотилий.

Ещё не пугает неведомый скрежет

Всех их – не познавших пока что страданий.

Стальную бочину лёд паковый режет,

Фантом выпуская грядущих преданий.

На палубах танцы, сверкают гирлянды.

Шампанское цедят банкиры и брокер.

На столик ломберный насыпав брильянты,

Играют магнаты друг с дружкою в покер.

У многих тузы козырные. Но скоро

Судьба поменяет их карты…

Отныне

Обрящет пристанище сказочный «город»

На дне, дух утратив вселенской гордыни…

Златого Тельца золочёный подойник,

Кровавого Молоха избранный данник,

Лежит на глубинном разломе тектоник

Морской артефакт – проржавевший Титаник…

*Святой символ Рио-де-Жанейро – скульптура Иисуса Христа, «парящая» над городом.

Русский лес

Не должно быть идолам в русских лесах.

Здесь инок в скиту пред иконой в слезах.

Но вижу сквозь лес – словно зуб при цинге,

Шатается домик на курьей ноге.

Прикинулся терем курною избой,

Да выдали ставни с искусной резьбой:

Там Сирин-девица и мать-Алконост,

И ворон, великий Судеб диагност,

И хищно разверста звериная пасть,

Иссохшего дерева чёрная масть,

И древняя вязь, как пучок метастаз –

Не ставни, а ворога иконостас.

Не жалко мне писчей бумаги, чернил,

Но я это видел, а не сочинил.

Отселе злодеев шлёт тьма на разбой…

Себя осенив животворной крестьбой,

Спешу, чтоб успеть (я как взмыленный гид)

Попасть до заката в монашеский скит.

Успел.

– Здравствуй, отче! Отринься от снов.

Россия теряет основы основ.

Ушла незаметно от нас Благодать.

Купцы, что готовы Россию продать,

Неправедным хлеб добывают трудом.

За каждым забором Гоморра-Содом.

В народе духовные узы трещат.

Проси для России у Бога пощад!

Молись, поднимай нашу Мать от одра…

И слышу: «Руси наступает пора…»

Цивилизация «Ци»

Время вьётся стружкой цедры,

Что срезает ножкой циркуль.

Словно в джунглях оцелоты,

Кружит Энцелад.

Крутят шестерни Центавры

И скрипят без смазки цапфы.

Времена по кругу цифрой

Метят циферблат.

Месят степи квадроциклы

Там, где конь когда-то цокал.

Погружает в землю цоколь

Каменный дацан.

Хунвейбины, цзаофани,

Бюстик Мао в целлофане.

Мажет буковки Цзе Фаньи

Кисточкой пацан…

Из глубин бездонных медниц*,

Сев на край ковша Медведиц,

Некто ловит астроцацки

На крючок коцюб**…

Рёв в три тыщи децибелов

Над простором цеденбалов –

Корабли ведёт прицельно

К дальним звёздам ЦУП.

А навстречу им пацаки

В брюках красных с бубенцами

Мчат со скрежетом цимбальным

Звёздный папелац.

Их послал к заветной цели

Миром правящий «цетлянин» –

В Гоби каменном бесценен

Космо-Гео плац.

*медница (др. рус) – большая медная посуда (котёл, таз)

**коцюба (устар.) – кочерга

«Сайгон»

Чтоб быть в модном тренде –

Попади в «Сайгон»*.

Выпей рюмку бренди –

Соблюди закон.

Промелькни там, где, мол,

«туса», «светский бал».

Курится где «Camel»

И дрянной «Opal»**.

«Светский бал», что «show» –

Вход за четвертак***

Взял я ткань дешёву,

Сбацал лапсердак.

Из шпалер траншейных

Джинсы прострочил

На машинках швейных

Мне мой друг Арчил.

Вот теперь я моден,

(Даже very much!****)

Для тусовок годен,

И почти фирмач.

Выхожу на Невский,

А в душе напряг.

Значит, повод веский

Выпить «Слынчев Бряг».*****

И бубня: «Брег Слынчев»,

Как входной пароль…

Не прошёл я нынче

Модный фэйс-контроль.

*«Сайгон» – модный винный бар на Невском проспекте в Ленинграде 70-х

**«Camel» – американские сигареты с фильтром, один из символов всего модного 70-х; «Opal» – болгарские сигареты с фильтром среднего качества из 70-х

***четвертак – 25 советских рублей, большие деньги в 70-е

****Very much (англ.) – очень сильно

*****«Слынчев Бряг» – болгарское бренди из 70-х

Варяжская сага

Из Арктик холод дюжий,

Усилий не жалея,

Норманнов лепит души.

Мне ближе и милее

Они сынов Багдада.

Средь снега, а капелла,

В безмолвии когда-то

Песнь скорби Сольвейг пела.

И с севера, и с зюйда

Свистят ветра, а также,

Рукой подать отсюда

До русской Кандалакши.

Несутся вдаль олени –

В бубенчиках упряжка.

Меня в глухом селеньи

Ждёт юная варяжка.

Её, как Ладу-Весту

(хоть кружит смерч, лютуя),

Как царскую невесту

Из царства, украду я.

Но как быть с погранцами,

До денег что охочи?

Быть может, с бубенцами,

Засаду мы проскочим.

Под всполохи зарницы

(всё небо, как в соляре)

Мы мчимся до границы

По тундрам заполярий.

Ко мне, как к Дон Кихоту,

Льнут беды беспардонно.

Вдруг выскочил – по ходу –

Скит вражьего кордона…

Меня «порвут» норвеги,

Как старую афишу.

И я тебя вовеки

Отныне не увижу…

Безмолвие

В отрогах ночь чернее тьмы,

Но я неудержим.

Иду к вершине – с нею мы

Историю свершим.

С вершины ветер тучи влёт

Сбивает. Путь тернист…

Мне смотрит в душу, вмёрзший в лёд

Навеки, альпинист.

Пронзил сквозь толщу ледыша

Меня немой укор.

Застыла вечная душа

В объятьях вечных гор.

Он победить мне завещал.

И я за честь почту

Добиться, что пообещал –

Свершить его мечту…

Колючий ветер мне навстречь,

А я, почти в бреду,

Шепчу: «Первей любых предтеч

До пика добреду».

Но, в миллионы децибел,

Срывая снежный струп,

Злой ветер реквием пропел

Регистром скальных труб…

***

Память – всполох моментальный,

Коли вскрыт сусек ментальный.

Всё – виденье, странный сон:

С высоты суборбитальной

Наблюдал сквозь шар хрустальный

Ангел – врать мне не резон –

Как дубок пирамидальный

Догонял свой гарнизон,

Уходя во мгле миндальной

За лиловый горизонт.

Монолог с монолитом

Здравствуйте, Владимир Маяковский,

Знаменитый памятник московский!

Быть и мне на улице Покровской,

Ежели немного повезёт.

Ты Поэт. И я, совсем немножко.

На свои мои года помножь-ка.

Время, как змея-сороконожка,

Мимо нас в грядущее ползёт.

Покрывают нас эфира волны.

Был певцом ты – звонче певчей жолны* –

Но уста из бронз совсем безмолвны.

Я стою, в душе огнём горя.

Сто годин почти, как роль вакантна

Русской революции ваганта.

Снизу-вверх смотрю я на гиганта –

На бойца, горлана, главаря:

Не понять, чего сулит грядущий –

Тучи над тобой всё гуще, гуще

И уже не спрятаться за кущи.

Но, пока не взведены курки,

Ты, минуя ямы и пригорки –

Будто за тобою мчатся орки –

Нарезаешь с Лилей Брик на «Хорьхе»**

От Кремля спиральные круги.

Дух гордецкий твой сошёл с орбиты –

К миру непрощённые обиды.

Все плоты любви о быт разбиты –

Это всё шальной Судьбы штрихи.

В пиджаке от модного портного

Бродишь ты аллеями Цветного.

В этой жизни умирать не ново***.

Ново – через боль рождать стихи…

*Жолна (устар.) – иволга

**Хорьх – марка старинного немецкого авто

***строка предсмертного стихотворения С. Есенина

Художник: Макс Бекман