Ненавистники свободы / Статьи / ВЕЛИКОРОССЪ

Ненавистники свободы 20/07/2015 В последнее время все чаще слышим мы со стороны нашей оппозиции причитания о том, что Россия самым печальным образом вновь погружается «в дремучий совок», из которого толком так и не сумела выползти. Об этом говорят и либералы, и, к примеру, отдельные представители «белых», не видят признаков такого возвращения исключительно те, кто «совку» симпатизирует и действительно хотел бы реставрации.

Как и в любых эмоциональных политических предположениях, не совсем понятно, что подразумевается под возвращением. Все, что было достигнуто теми же либералами в ходе перестройки 80-х никуда, вроде, не делось. Все на своих местах. Давайте вспомним и перечислим. У нас по-прежнему существует частная собственность на средства производства. У нас открыты границы: любой желающий может выехать в любую страну, которая его принимает, в любой удобный для него момент. Как главу исполнительной, так и представителей законодательной власти выбирают всеобщим тайным голосованием. В стране действует многопартийная система. Конституция гарантирует все основные права и свободы, включая свободу вероисповедания и свободу слова. Продолжают работать оппозиционные издания, представителей оппозиции приглашают для дискуссий на все основные федеральные каналы, причем в последнее время это происходит все чаще и чаще, а список оппозиционных спикеров постоянно расширяется. Плоды рыночной экономики вы можете видеть в любом гастрономе. Из продажи не исчезли даже пресловутые пармезан и хамон.

То есть, государство у нас осталось, нравится вам это или нет, приблизительно на том же фундаменте, на котором оно было построено в период с 91-го по 93-й год. Никаких кардинальных изменений или отступлений от того, что было задано тогда, не произошло.

Иными словами, все претензии к современному государственному обустройству сводятся к анекдоту о китайских елочных игрушках: все фальшиво, ничего не радует.

Приблизительно такие же вещи можно сказать и тем, кто говорит о русском фашизме. Ни один из его реальных элементов не присутствует в нашей политической жизни. Фашизм, как и коммунизм, является ярко выраженной идеократией. В его основе лежит четко проработанная идеология, на основе которой создается вся законодательная база. Ничего подобного у нас как не было, так и нет.

То есть, положа руку на сердце, основные отличия российской политической системы от политических систем так называемых «цивилизованных государств», касаются частностей. В первую очередь - это отношение к понятию семьи, к однополым бракам. Во вторую - к воинственно-агрессивным меньшинствам вообще. Если же сделать шаг назад и посмотреть на общую картину, то выяснится, что все проблемы у нашей оппозиции как раз в том, что Россия не является сегодня идеократией, только на этот раз неолиберальной. Не входит как часть в современную западную идеократическую систему.

Любая же идеократия - хоть фашистская, хоть коммунистическая, хоть исламская, хоть либеральная - характеризуется повышенным вмешательством в образ мысли своих граждан, высокой степенью вмешательства в частную жизнь.. Такое государство пытается регулировать буквально все стороны жизни обычного человека. Мы, конечно, видим попытки такого регулирования и у нас, но здесь наши законодатели просто бездумно копируют те самые «цивилизованные страны». Никакой идеологической основы для десятков уложений и запретов не существует в принципе.

Более того, тоску по идеологии у нас постоянно озвучивают многие консервативные политики и публицисты, основывая свои переживания на простом постулате: не будешь кормить своих идеологов, скоро начнешь кормить чужих.

Может быть, именно в этом кроется разгадка столь странного поведения нашей творческой интеллигенции, которая по совместительству составляет основу нашей либеральной оппозиции.

Посмотрите. Большинство нынешних властителей дум начинали свою деятельность еще при Советском Союзе. И что же они там делали? Сидели в схронах? Работали в антикоммунистическом подполье? Являлись диссидентами, сидели по тюрьмам? Э, нет. Большинство из них были вполне благополучными людьми. Снимали фильмы, издавались, проводили выставки, записывали альбомы. А. В. Макаревич, к примеру, вместе со своей группой собирал стадионы, снимался в фильме «Душа». Борис Акунин - на тот момент Чхартишвили - занимался переводами с японского и английского языков. Людмила Улицкая работала завлитом Камерного еврейского музыкального театра и тоже переводила - с монгольского. Лия Ахеджакова успешно играла в театре и снималась в кино. Почему-то в те годы, когда она наслаждалась всенародной славой после «Служебного романа», она не билась в истерике с требованием защитить ее от проклятой советской конституции.

Список деятелей можно продолжать и продолжать. Вспомнив вдобавок, что в то время у многих из них в кармане лежали партийные билеты. В те годы все они были молодыми людьми, то есть, находились в самом революционном возрасте. Но большинство ни на какую площадь не шло, продолжая безумно храбро сжимать свой кукиш в кармане. Даже знаменитые письма защиты или протеста подписывали единицы.

Советский Союз вводил войска в Афганистан. Советский Союз на самом деле сбивал пассажирский «Боинг». А, допустим, Вахтанг Кикабидзе снимался в телесериале «ТАСС уполномочен заявить», и не стыдился получить за это премию КГБ.

Никто в ту пору, даже самые отъявленные диссиденты, не сравнивал Леонида Ильича с Гитлером, не заявлял, что лучше бы в Великую Отечественную мы проиграли. Наоборот, пели за столом хором песню из «Белорусского вокзала» о том, что нам нужна на всех одна победа, роняя скупую слезу в фужер с КВВК.

Поэтому, когда нам говорят, что интеллигенция у нас всегда и во всем выступала против власти, это изрядное лукавство. Выступала-то выступала, да не всегда, а когда и выступала, то по-разному.

Впервые лидера нашего государства сравнила с Гитлером Валерия Ильинична Новодворская в 1991-м году. Советское государство уже разваливалось, все еще продолжался бурный медовый месяц с Западом, а В.И.Новодворская пишет статью «Хайль, Горбачев». «Наверное, подземные толчки народного гнева, бесстрашие несанкционированных митингов, дерзновенные плакаты, не лучшая народная молва (можно приручить либералов, но не народ) колеблют шаткий престол Самозванца».

Видите, колебать шаткий престол начали уже тогда. Это сегодня Михаила Сергеевича наша оппозиция всячески привечает и называет человеком, который подарил всем свободу. А тогда старались быстро запинать и скинуть в пользу «более лучшего» Ельцина. Но и с Ельциным роман оказался недолог. После расстрела парламента и очередной перемоги наступило быстрое разочарование и охлаждение. Тем более, началась первая чеченская.

Иными словами, мы наблюдаем до крайности странную картину. Чем свободнее у нас режим, чем большая вольница на дворе, тем сильнее ярится интеллигенция, тем сильнее ненавидит власть. Ну, сами посудите. При Сталине на расстрелы шли с криками «да здравствует Иосиф Виссарионович!». При Брежневе кукиш в кармане держали. А уже Горбачев у них - Гитлер. И Ельцин - Гитлер. И Путин - Гитлер. Гитлер, Гитлер, Гитлер. Более того, когда народ во времена оттепели перестает разделять с интеллигенцией ее дичайшую ненависть к власти, то и народ сразу же делается тысячелетним рабом, становится таким же объектом презрения и поношения.

Отчего же так? Вероятно, все дело в генезисе. Наши властители дум записывают себе в предшественники Пушкина и Герцена, Чехова и Булгакова, тогда как все они вышли из-под пера Демьяна Бедного. Без идеократии не могут они ни жить, ни существовать и ни творить. Без цензуры они - рыбы, выброшенные на берег. Предоставленные сами себе, освобожденные, за четверть века не сделали они ничего ни в культуре, ни тем более в философии.

Надо четко отдавать себе отчет: в лице либеральной интеллигенции сегодня мы имеем небольшую часть общества с наиболее тоталитарными воззрениями. Все давно это уже поняли, однако же надо постоянно повторять. Желание люстраций, расправ над оппонентами, желание сладострастно наблюдать за умиранием своего политического противника (посмотрите все статьи последнего времени об Иосифе Кобзоне) - это не на бумаге. Украина отчетливо доказала нам, что это не так.

Если мы и впредь хотим, чтобы права человека у нас в стране хоть как-то соблюдались, а все свободы хоть как-то поддерживались и расширялись, то ни в коем случае никого из либералов не следует больше подпускать к власти никогда ни на миллиметр. Если они страдают от этого и уезжают - что ж, в добрый путь. Ведь это одна из свобод, которую мы получили в конце 80-х, расплатившись за нее неимоверно дорогой ценой - страну отдали.