Интервью с Николаем Полотнянко подготовила Марина Изварина.
М.И.: Вы издали уже десять книг поэзии и прозы можно сказать без всякой помощи от региональной власти.
Н.П.: Издал можно сказать с Божией помощью, поскольку помог финансировать типографские расходы священник русской православной церкви, что само по себе незаурядное явление. Большую работу по подготовке рукописей к изданию провела Людмила Ивановна, моя неутомимая спутница на житейском и творческом пути. К слову сказать, она является автором нескольких учебников и учебных пособий для средних медицинских учреждений, изданных в Москве и одобренных Министерством образования РФ. Кроме того, она ответственный секретарь журнала «Литературный Ульяновск», она полностью подготовила к изданию уже 27 номеров этого издания, которое в 2006г стало первым в истории Симбирска-Ульяновска литературным журналом.
М.И.: Зная вас на протяжении многих лет, я не перестаю удивляться тому, что вы издаете журнал, написали столько книг, преодолевая тяжелейший недуг, и назвала бы это писательским подвигом.
Н.П.: Жизнь любого честного человека в нашей стране это подвиг, независимо от рода его занятий. Делать дело, к которому ты призван, не тяжкая подёнщина, о служение. Я всю жизнь служил и служу русскому народу как его писатель, скоро будет, полвека, не разбрасываясь, а описывая жизнь моих сограждан, какие они есть сейчас и какими были триста шестьдесят лет назад при основании Симбирска, при разинщине и пугачевщине, при Пушкине и Языкове. И мне очень жаль, что мои стихи, романы и пьесы, при их несомненных художественных достоинствах с пренебрежением отвергнуты региональной властью, хотя она прямо таки криком исходит про свою патриотичность и любовь к малой родине. Губернатор Морозов миллионы выбросил народных денег на проведение либеральных псевдокультурных игрищ, а поставить мою комедию «Симбирский греховодник» не дал, хотя к нему с петициями обращались и писатели, и художники, и другие представители культуры.
М.И.: То есть, губернатору ваша работа кажется незначительной?
Н.П.: Наши власти живут в перевёрнутом мире: подобострастные вопли лизоблюдов принимают за патриотизм, толкуют о «Культурной столице Европы», и вытирают ноги о всё талантливое… Но если взвесить на весах времени мои десять томов подлинной литературы и все проведенные на народные деньги пустопорожние культурные форумы, то станет ясно, что людям под видом креативного развития морочат головы, и это выдаётся за государственную культурную политику, хотя рядом одиночка создал литературную основу для настоящего, а не поддельного культурного развития края своими художественными литературными произведениями.
М.И.: «Я пишу для себя, а печатаю для денег», – сказал Александр Сергеевич Пушкин. А у вас, это не так?
Н.П.: Я пришел в литературу где-то в 25-26 лет, достаточно поздно, у меня уже не было юношеской скоропалительности в оценках современников. Писатель не должен в своём деле торопиться. И, главное, я и тогда, и сейчас знаю цену своей поэзии и прозы, поэтому ставлю себе оценки с занижением, и страсть не люблю, когда меня кто-то начинает хвалить. Я искал не славу, а признание моему труду. И сразу понял, что зажиточным от стихов не стану, поэтому многие свои стихи издал через 20-30лет от их написания, те, что прошли проверку временем.
М.И.: Стало быть, писательство, не такое уж веселое занятие?
Н.П.: Русский писатель всегда одинок, особенно в наши дни, когда ему приходится штормовать в нелюдимом море русскоязычного бытия, которое затопило самые сокровенные уголки русской жизни, заилило самые сокровенные чаянья народа, во многом обезболило духовную сущность человека. Сегодня он с большим трудом откликается на писательские призывы задуматься над конечным смыслом своего существования на земле. Когда вокруг миром правит ложь и несправедливость, то есть и ответственные за это люди. В перестройку многие писатели, к которым народ прислушивался, верил их книгам напропалую врали о капитализме с человеческим лицом и клеветали, под видом объективности, на советскую власть. Народ понял, что писатели его обманули, и отвернулся от литературы, даже от тех писателей, которые не изменили правде-справедливости, а она является нравственным стержнем русского народа на все времена его существования от первобытности до путинской демократии.
М.И.: Вы пишите стихи и прозу и, кажется, это не столь частое явление среди писателей. Итак, что было в вашем начале – стихи или проза?
Н.П.: Я поэт, и мыслю себя в этом качестве даже в прозе. Когда Пушкин сказал, что он «пишет для себя», он имел в виду, что призвание поэта состоит в сокровенном, о чём я недавно сказал:
«…Меж тьмой и светом вечная борьба
Определила и мою дорогу:
Поэзия есть путь поэта к Богу,
Единственный и данный навсегда.
Поэзия есть высшая свобода,
Когда она – моленье за народ
Пред Красотой и Правдой…»
«Поэт и критик»
М.И.: О чем ваша книга? Кто герои ваших рассказов, повести? Я прочитала ваш роман «Бесстыжий остров», он полон деталей из ульяновской современной действительности, да и события разворачиваются в нашем городе, как и в почти всех ваших романах, исторических и современных.
Н.П.: Все рассказы написаны в разные годы в Ульяновске. Они о самых разных людях, которых я хорошо знал. Несколько рассказов написаны как отклик на события, происходившие среди моих соседей по дому. Кое-что мной додумано, но, в основном, это правда: «А у нас во дворе», «Стеклянный графинчик», «Миллион» и др. Повесть посвящена жизни ульяновских художников 70-80 гг прошлого века, это моя дань памяти друзьям по творческому поиску. Кажется, мне удалось показать, как и чем жила творческая интеллигенция, без привычных для нынешних литераторов обильных поплевываний на Советскую власть и русский народ.
М.И.: Нездоровая суета вокруг русского народа – это любимое занятие либералов. Они негодуют: вроде и Москву взяли, а русские даже не чешутся.
В чём тут дело?
Н.П.: Для начала зададимся вопросом: есть ли у русского народа своя идеология, коренная, никем не навязанная и в чём она выражена?.. ИДЕОЛОГИЯ РУССКОГО НАРОДА ЕСТЬ ЕГО ИСТОРИЯ И ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА», и это не моё открытие. «История Государства Российского» нашего гениального земляка Н. Карамзина — это и есть русская идеология. Что до всякого рода хулителей русской истории, то им ответил Пушкин.«Что же касается нашей исторической ничтожности, — писал поэт Чаадаеву, — то я решительно не могу с вами согласиться… Войны Олега и Святослава и даже удельные усобицы — разве это не та жизнь, полная кипучего брожения и пылкой и бесцельной деятельности, которой отличается юность всех народов? Татарское нашествие — печальное и великое зрелище. Пробуждение России, развитие её могущества, её движение к единству… оба Ивана, величественная драма, начавшаяся в Угличе и закончившаяся в Ипатьевском монастыре, — как, неужели это не история, а бледный полузабытый сон! А Пётр Великий, который один есть целая всемирная история? А Екатерина Вторая, которая поставила Россию на пороге Европы? А Александр, который привёл Вас в Париж?…» [Пушкин, 1992, с. 51]
Корень патриотизма в истории России, поэтому надо не искать пресловутую региональную идентичность, а обратиться к грандиозным событиям, которые происходили на нашей поволжской земле. Сегодня все мы — исторические СИРОТЫ, потому что не знаем истории народа. Мои исторические романы есть попытка пробудить у молодёжи интерес к познанию Отечества, они (в числе многих других книг) всего лишь крохотные кирпичики духовного фундамента для дальнейшего самостроения человека как полноценной личности.
М.И.: В последнее время заговорили о ценностях Русского мира, в первую очередь о патриотизме. Надолго ли сей прекрасный порыв?..
Н.П.: Поговорят и перестанут. У нас в области наблюдается какой-то парадоксальный разрыв между словом и делом. Кричат о культуре, но никто не ведёт содержательного диалога с профессионалами искусства: писателями и художниками, которые своим творчеством заслужили право быть услышанными. Власть якшается с графоманами, псевдо новаторами и обожает принимать «звёзд» из столицы. Причины такого отношения понятны на моём примере. Я создал и издал десять романов, рассказов и стихов о прошлом и настоящем нашего края. Казалось бы, есть, что прочитать, затем обсудить, поспорить. Но в так называемой ульяновской духовной элите нет тяги к своим корням, она во многом утратила национальное самосознание.
