Поверженные штандарты

25/06/2015  Такой парад случается, наверное, один раз в тысячу лет. Он прошёл в Москве на Красной площади 24 июня 1945 года. Есть немало искусственных исторических мифов, в которые «можно только верить», а тут – реальный победный итог почти четырёх лет войны. Итог небывалого напряжения сил армии и тыла.

Чтобы ощутить дух тех победных дней, мы пересматриваем документальные фильмы, посвящённые параду. Их два: 18-минутный цветной и 50-минутный чёрно-белый. Читаем журналистов, писателей – страстных комментаторов эпохи. Вот Всеволод Вишневский, офицер ещё Первой мировой, он прошёл с Красной армией всю Великую Отечественную – от блокадного Ленинграда до Берлина. Работал доблестно, был талантливее, убедительнее германских пропагандистов.

Накануне парада писал: «Воистину мы можем сказать: мы подавили врага и великолепно обученной войсковой массой, и духом нашим, и выучкой и мастерством, и неизмеримой нашей техникой, и нашей численностью людской… Это было символом нашего культурного, организационного, экономического превосходства над немцами. Они выдвинули теорию «расы господ». Что осталось от этой теории?»

С таким настроением страна и встречала парад.

Уже над Рейхстагом взвилось красное знамя победы, а по Унтер-ден-Линден провели сталинградского верблюда Яшку, который гордо тащил за собой гвардейское оружие. Приказ Верховного о проведении парада победителей появился в газетах 22 июня 1945-го – в годовщину начала войны.

На других парадах наша армия десятки раз демонстрировала красоту отточенного марша, высокую эстетику армейского балета. А тут главное было в другом. Никогда Красная площадь не видела такого лихого, удалого марша, хотя по сравнению с вымуштрованными полками мирного времени фронтовики шли слегка вальяжно. Но сколько победного торжества было в их поступи!

То шли бывалые солдаты, со славой прошедшие величайшую из войн. Парад непобеждённых – тех, кто прошёл огонь, воду и медные трубы. Тёртых, утомлённых, израненных. Для участия в параде отбирали только заслуженных бойцов. Орденов и медалей – видимо-невидимо. И каждая награда говорила не только о персональном подвиге героя, но и о подвиге всей армии. Шли спокойно, без мандража: они уже своё отвоевали.

Затяжной июньский ливень чуть спутал программу парада. Лётчики рвались в московское небо, но пришлось обойтись без авиации… Вода стекала с касок. Все – и рядовые, и маршалы – в то утро промокли до нитки. И каждый подумал: дождь очищает от войны, омывает раны… Ещё одна символика.

Говорят, Сталин уступил Жукову право принимать парад по одной простой причине: генсек постарел и плохо сидел в седле. Дескать, во время репетиции товарищ Сталин упал с коня на опилки, отряхнулся и решил избежать возможного казуса. «Стар я для этого, вы помоложе, Георгий Константинович». Слегка наивное объяснение!

Вождь, чьё имя звучало тогда в гимне страны, мог принимать парад в любом качестве – хоть с Мавзолея, хоть с автомобиля. Это можно было обставить эффектно, и никто бы не упрекнул генералиссимуса в попрании канонов. Парад Победы – событие уникальное, а не каноническое. Сталин не захотел в тот день пребывать в самом центре внимания. Он словно бы благодарил армию, своих военачальников. Видимо, понимал, что стране нужны герои, а не только образ вождя.

Известно, какие мысли обуревали Сталина в тот день. После парада, на кремлёвском приёме, он произнесёт тост за русский народ: «Были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам сёла и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Какой-нибудь другой народ мог сказать: вы не оправдали наших надежд, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Это могло случиться, имейте в виду. Но русский народ на это не пошёл, русский народ не пошёл на компромисс, он оказал безграничное доверие нашему правительству. Повторяю, у нас были ошибки, первые два года наша армия вынуждена была отступать, выходило так, что не овладели событиями, не совладали с создавшимся положением. Однако русский народ верил, терпел, выжидал и надеялся, что мы всё-таки с событиями справимся. Вот за это доверие нашему правительству, которое русский народ нам оказал, спасибо ему великое!»

Думаю, в этих словах и скрывается ответ на все вопросы, кому надо было принимать парад…

Это был заслуженный праздник Красной армии, манифестация долготерпения и доблести советского народа, людей всех национальностей.

Нетрудно было пригласить в Москву союзников. Никто бы не уклонился. И даже иноземные главнокомандующие съехались бы на Красную площадь – почли бы за честь. Пропечатали бы шаг по брусчатке англичане, американцы, французы...

Но в Кремле посчитали иначе. Общие международные парады победителей ещё впереди. А 24 июня на Красной площади фанфары звучали в здравицу нашего солдата. Тем больше почестей иностранному генералу, участвовавшему в Параде Победы. Это болгарин, генерал Владимир Стойчев, кавалер ордена Суворова I степени. Лихо заломив фуражку, он шёл в генеральской шеренге 3-го Украинского фронта. Болгария – единственная страна из союзников рейха, не воевавшая с СССР, несмотря на истерическое давление гитлеровской дипломатии. Антифашистское подполье в Болгарии зародилось сразу, как только Германия напала на СССР. А с 1944-го Первая болгарская армия сражалась с гитлеровцами в составе 3-го Украинского фронта.

Сегодня профессиональных правдолюбов-провокаторов много, и они любят рассуждать о «неблагодарности» славянских народов, которые частенько воевали против России. Дескать, не нужны нам такие братушки… Чем ссорить народы, выискивая малейший повод, лучше бы чаще вспоминали генерала Стойчева! Или польского генерала Корчица, также участника Парада.

И вот на всю Красную площадь, на всю Россию прозвучали слова маршала Жукова. Он – на белом коне по имени Кумир, а Рокоссовский, командовавший парадом, – на вороном. Каждая «коробка» на марше – сводный полк фронта. Каждый фронт – страница войны, сотни тысяч жизней, вмещённые в год-другой.

Сталину было важно, чтобы ни один фронт не остался незамеченным. Когда оказалось, что в фильм о параде не попали генералы (и будущие маршалы!) Ерёменко и Баграмян, командовавшие доблестными фронтами, кинематографистам пришлось доснимать полководцев в Кракове и Риге, куда они успели отбыть. Но ведь без них парад – неполный…

Полки фронтов выходили на площадь в географическом порядке – с севера на юг. Пролог к торжественному маршу – барабаны юных музыкантов. Перед парадом волновались больше всех, но в урочную минуту заработали самозабвенно и виртуозно. А потом прошёл в марше сводный полк Карельского фронта во главе с маршалом Мерецковым. Герои Советского Союза несли знамёна прославленных частей и соединений. Замыкали шествие моряки, возглавляемые контр-адмиралом Фадеевым, – сводный полк Военно-морского флота.

В колонне Центральной школы военного собаководства майор Александр Мазовер пронёс на кителе Верховного главнокомандующего раненого пса Джульбарса. Это была удивительная собака: Джульбарса – единственного из славного собачьего племени – недаром наградили медалью «За боевые заслуги». Он обнаружил более семи тысяч мин, помог разминировать киевский Владимирский собор и могилу Тараса Шевченко, пражские замки и венские соборы…

Узнав о ранении Джульбарса, Сталин приказал: «Пусть эту собаку пронесут на руках, на моём кителе». Широкий жест? Возможно. Но насколько уместный!

Вдохновенно играл полуторатысячный оркестр под управлением замечательного музыканта генерал-майора Чернецкого. Но вдруг оркестр смолк, и над столицей повисла напряжённая тишина. Казалось, на всю Москву слышен ход курантов на Спасской башне… Пауза была прервана барабанной дробью.

Резко сменился ритм, как в хорошем кинофильме, как будто время остановилось. На площади появилась ещё одна колонна. 200 знамён и штандартов разгромленных немецких частей наши офицеры несли в перчатках. И бросали не на землю, не на брусчатку, а на специальный помост. И перчатки, и помост потом сожгли. Символика ясная: Красная армия и Москва не осквернили себя прикосновением к гитлеровским знамёнам…

Поверженные знамёна у Мавзолея, у Кремлёвской стены. Грозные регалии вермахта превращены в мусор. Сильнейший, незабываемый образ! Правдивая режиссура самой Истории.

А потом, после кульминации, снова играл оркестр, и рядом с бойцами Московского гарнизона шли курсанты военных академий, а также расчёты Калининского, Горьковского, Орловского и Тульского суворовских военных училищ, открытых ещё в дни войны. Дети Победы, её наследники, для которых и был спасён мир.

Продолжал лить дождь, и тысячи и тысячи людей с благодарностью принимали этот дождь самого счастливого нашего парада.

Парад Победы – идеологический символ, у которого сегодня находится немало противников. Особенно усердствуют радикалы – космополиты, националисты, неофашисты. Придумано даже словечко – «победобесие». Аргументация приводится разнообразная и достаточно ловкая: нельзя жить прошлыми победами; нужно думать о чём-то более высоком, чем войны; нельзя сплачиваться вокруг государства – сие есть тоталитаризм… Доводов много, а суть одна – выбить из-под ног фундамент Победы. А что вместо него? Болотистая почва поражений, распрей, провокаций?

У Победы мы учимся терпению, благородству, целеустремлённости. И это показал почти полумиллионный марш «Бессмертного полка» 9 Мая 2015 года.

Кое-где новейшим пропагандистам удалось перечеркнуть классическое отношение к Победе. В странах Балтии, в Грузии, Молдавии, на Украине… Но от беспамятства ненавистников Победы никто не стал счастливее. Они несут только междоусобицы и озлобленность, которая есть признак слабости.

Американцы при заключении политических и экономических договоров не стесняются ставить идеологические условия. Скольких проблем избежали бы русские и украинцы, если бы, например, в Договоре о дружбе, сотрудничестве и партнёрстве 1997 года появилась глава об отношении к Победе? Это же и есть сотрудничество – на идеологическом поле, на поле общей победной памяти. А мы пытались делать вид, что никакой идеологии современному обществу не нужно… Да и историю можно «подправить»… Но, как выясняется, без своей идеологии даже пчелиный улей не может существовать, не то что государство!

…А всадник на белом коне снова выезжает из Спасских ворот. И зовут коня Кумир. А площадь – Красной.