***
В золотой телеге неба
Провезли цветной закат.
Рассмотреть поближе мне бы,
Был бы, как ребёнок, рад.
Что за силы ту телегу
Провезли над нами, а?
Ветер у окошка ветку
Тронул, и молчит трава.
Медленно цвета заката
Чудным веером цветут.
Всё забудется когда-то –
Кроме нескольких минут.
Памяти Николая Островского
На жертвенник идеи рая
Для всех – судьбину положить.
Стяжательства не понимая,
Всё отдавать, и этим жить.
Железной нитью бьётся совесть
В душе, указывая путь.
Быт, накопленье – мимо: то есть
Они по сути – форма пут.
Сие сегодня непонятно,
Как Павки пафос и огонь.
Коль жертвенность невероятна,
Кругом не жизнь – сплошная вонь.
Островского перечитавши,
Вдруг резко испытаешь стыд –
Как будто жил, в душе смешавши
Огонь – с тем, что едва ль горит.
***
Для реставрации снят купол,
Глядится солнце в медный бок.
А город тишиной окутан,
Не город всё же – городок.
Сверкает озеро, чернея.
Иду я, выпуская птиц –
От счастья лёгок, не умея
Увидеть траурных границ…
Кусок фанеры
Кусок фанеры приколочен
К дверям, обшарпанным весьма.
Жир надписи донельзя сочен –
И сочностью сведёт с ума:
Венков продажа погребальных –
Гласит кусок фанеры. Так.
Из надписей вельми печальных
Наипечальнейшая. Факт.
Провинция по переулкам
Свою расплёскивает суть.
Приезжий, вверенный прогулкам,
Столь праздно выбирает путь.
И вот глядит на дверь и надпись,
Как будто солнце светит зря.
И по сердцу – колючий надфиль
Пройдёт, словам благодаря.
Псой Ведищев
На плите замшелой прочитал
Псой Ведищев – мало представляя,
Как тот ввечеру зевал, писал,
Образы в лукошко собирая.
Как скакал он, сабля на боку –
Гвардии поручик во именье.
Как грибы сбирал в своём бору,
Пестуя в душе стихотворенье.
Как – из поэтических причуд
Сад словесный созидал бывало.
И с вином стоял витой сосуд
Рядом, ибо пил весьма немало.
На плите замшелой прочитал,
Зная – и не зная – все едины.
Кладбище порою посещал
Ради мира целостной картины.
***
Стесняюсь самого себя,
И собственных стесняюсь виршей.
Не зацветут весёлой вишней,
Стать ягодами – не судьба.
В ладони воздух наберу,
А ночью гляну из окошка –
Качает звёзды на ветру
Непредставимая дорожка.
Туда бы, к звёздной детворе,
К игре, пронзительной и славной.
Всё мыслю, бедный, об игре
Я – взрослый, скорбный и забавный.
***
Щекой прижавшись к раме, куришь,
На старый-старый двор глядишь.
От дыма глаз порою щуришь,
И ничего не говоришь.
Что говорить, коль всё понятно?
За летом будет новый бред.
И жить настолько неприятно,
Насколько ты сегодня сед.
***
У гор. управы бродят куры,
Напротив почта – белый дом.
И городка ясны структуры,
Как только оказался в нём.
По переулкам к синей речке
Спустись – она невелика.
И посмотри простосердечно
На кучевые облака.
С земным не связанные вовсе,
Сияют чистотой они.
И речки этой тихой возле
Поймёшь, сколь драгоценны дни.
***
– Мамочка, мамочка, что же так тяжко?
– Что ты, сынок, потерпи.
– Мамочка, мамочка, я – как бродяжка,
Нету мне верной тропы.
– Что ты, сынок, мы и сыты, и крыша
Есть – что же так унывать?
– Мамочка, будто я сердца не слышу,
И – я боюсь умирать.
– Что ты, сынок, ты достаточно молод.
– Мамочка, мамочка – я
Точно душою расколот, размолот,
Жизнь бесполезна моя.
– Что ты, сынок, всё нормально, нормально.
Плачет он – взрослый сынок,
Не объяснить, отчего так печально
Тянет свой жизненный срок.
***
Балкон – прелестная придумка… Корабликом моей мечты, иль облаком – я буду, Умка – куда меня доставишь ты? Как много воздуха и света! Как лето искрами летит! Всё прочее забыто – лето легко пространство золотит. Я отправляюсь на балконе в реальность заповедных грёз, набравши воздуха в ладони, и позабыв, что жизнь – всерьёз…
Диптих
1
Какое русское безмолвье
На старом кладбище царит!
И мысля о судьбе и воле,
Пьёт у надгробия пиит.
Замшело старое надгробье,
Печален русский колорит.
По крышке гроба будто дробь я
Услышу, постарев, пиит.
О, воля русская ко свету!
И неуменье грязь убрать.
Как разрешить дилемму эту?
Коль разрешим – построим рай.
Рай на земле едва ль возможен,
Но приближение влечёт.
Во всяком русском – пусть ничтожен –
Добро живёт. Во всех живёт.
Как лучшее, что в нас, исторгнуть
На свет, а худшее – в проран?
Безмолвье неба даст восторг нам,
И сумму даст душевных ран...
2
Послевкусие вкуса важнее –
Дольше в памяти сохранено.
В церкви я – в христианства музее,
А – открыть бы в сознанье окно.
После – парком иду, постигая
Послевкусие церкви. Претит.
Ибо небо – страна золотая,
Ну а в церкви – земной колорит.
Комментарии пока отсутствуют ...