02/07/2013 «Если он захочет остаться здесь, есть одно условие: он должен прекратить свою работу, направленную на то, чтобы наносить ущерб нашим американским партнерам, как это ни странно прозвучит из моих уст (…) [Но] В силу того, что он (Сноуден) чувствует себя правозащитником и борцом за права человека, он такую работу, судя по всему, прекращать не намерен, поэтому он должен выбрать для себя страну пребывания и туда перебраться. Когда это произойдёт я, к сожалению, этого не знаю…»
Если раньше я не исключал, что Эдвард Сноуден вполне может оказаться фигурой в какой-то сложной игре, затеянной самими США, то после эквадорского «пируэта» практически исключаю…
Дело в том, что у власти в Эквадоре стоят люди, относящиеся к Штатам не лучше, чем относился покойный Чавес, и сомнений в том, что Кито согласится приютить парня, было очень мало. Если честно, не было вообще. Особенно после отказа сеньора Корреа от «пакета льгот», предложенного Домом и Холмом, и публичного заявления: «Наше достоинство не имеет цены, нам не нужны эти преференции, и даже больше — Эквадор предлагает помощь экономике США для того, чтобы обеспечить на их территории защиту прав человека».
В связи со всем этим ни я, ни, думаю, кто-либо другой не предполагал разворота. Но разворот всё-таки случился: сеньор Корреа дал задний ход, и, судя по тому, как нехорошо он выглядел, сообщая об этом, иначе было просто нельзя. Без конкретики. Что кроется за формулировкой «после приятного и сердечного разговора с Джоном Байденом» — остаётся только гадать. А лучше и вообще не гадать, всё равно, в точку наверняка не угодишь, если же и угодишь — о том, что прав, не узнаешь.
В любом случае, сейчас, когда Эдвард, явно не желая ехать домой, попросил-таки политического убежища, Россия оказалась в, мягко говоря, не очень простом положении, все выходы из которого далеко не идеальны. Кроме одного. Вполне допускаю, что в Кремле его видят, но на случай, если не видят, я его всё-таки озвучу. Вдруг им пригодится.
Будь я на месте тех, кто принимает решения, я бы отказал. Посоветовав беглецу попросить спасения в посольстве Республики Абхазия или Республики Южная Осетия, а тамошние суверенные власти негласно попросив проявить христианское милосердие и не отказывать страждущему. И всё было бы здорово. Предъявлять какие-либо претензии Москве, в качестве жеста доброй воли не принявшей американского диссидента, у янки не было бы никаких оснований, а требовать чего-то от Сухума или Цхинвала они просто не могут, поскольку тех, по официальным понятиям США, нет. И появятся только в том случае, если их признать официально, с установлением дипломатических отношений.
По-моему, выкинь Кремль такой крендель, США могли бы оказаться в, мягко говоря, не очень простом положении, все выходы из которого далеко не идеальны. Кроме одного. Вполне допускаю, что в Доме и на Холме его видят, но на случай, если не видят, озвучивать его я не стану. А то вдруг им пригодится.
