«Кръвта вода не става» = «Кровь родная – не вода!»

«От кръвта вода не става» – эта мудрость, предложенной очень приятной для чтения и для слуха рифмованной сказки болгарской поэтессы Генки Богдановой, закрывает текст и служит поучением. Так о чем же тут речь и что привлекло русскую писательницу, автора «ПОСАДСКИХ СКАЗОК» Светлану Замлелову к маленькому болгарскому  сказочному  сюжету?

Болгарское заглавие пугающее: «Царица-вещица» т.е. «Царица – Злая Колдунья», в переводе на русский язык Светлана Замлелова предложила свой вариант: «Царица-ведьмица» – использование уменьшительной формы слова «ведьма» сразу же меняет настрой последующей организации сказки Г. Богдановой при ее переводе  на русский язык – элиминируется идея запугивания, т.е. страха. В поэтическом тексте доля субъективного эмоционального присутствия очень сильно выражена через трансмодальную связанность, т.е. перцептивные и чувственные идеи. В анализируемом мною тексте (болгарском и русском варианте)  лирическое «Я» экплицитно. Интересно проследить, как преподносится сказка у обоих авторов на болгарском и русском.

«Цветенца листенца свиха.

Сенките се удължиха. 

Под отпуснати крилца сви и птичката глава.

Трепкат нежните листа…

Не затваряй ти очи! 

Още малко потърпи,

баба пак ще те приспи

със целувка нежна, сладка

и със приказчица кратка!» (болг.)

«Розы головки склонили.

Тени узоры скрестили.

Вот уже смолкли птицы.

Только листам не спится.

Но потерпи немного.

Сна не проси у Бога.

Нежно тебя поцелую.

Сказку припомню другую…» (рус.)

Сказка не начинается сразу, ей предшествует вводная часть, которая представляет своего рода «колыбельную». Оба варианта неописуемой красоты. Тут обращение к ребенку исполнено лаской, любовью, нежностью. Это достигнуто выбором слов в уменьшительной форме:

1. болгарский вариант: «цветенца», «листенца», «крилца», «птичката», «приказчица»... 

2. в русском варианте те же самые эффекты  связаны с передачей Светланой Замлеловой в свободной, удивительно гибкой форме смысла болгарского текста.  

Таким образом оба автора  достигают  один и тот же эффект разными способами: у болгарского автора сохранен стиль  присущий болгарскому сказочному  фольклору. У русского автора введена  напевность, передающая чувственную душевность, присущую русскому фольклору.

Что же касается самого текста-сказки, то можно сказать следующее: 1. болгарский текст я бы рассматривала как имитативный сбор = букет от различных фольклорных источников, т.е. текст самой сказки представляет какое-то развернутое  «резюме» на смысловом и сюжетном уровне, напоминающее другие источники. Тут важную роль исполняют «пиррихии», что придает стихам ритмическое разнообразие. 2. русский перевод – это совершенно свободная интерпретация, очень звучная, веселая, остроумная, местами навеянная известными русскими народными сказками, сыгравшими важную роль в пушкинских сказках.

Таким образом,  болгарский вариант Генки Богдановой ЦАРИЦА-ВЕЩИЦА и русский вариант Светланы Замлеловой ЦАРИЦА-ВЕДЬМИЦА, необходимо рассматривать как два  совершенно самостоятельных произведения.

Мне очень понравилась смелая интерпретация Светланы Замлеловой, не забывшей  смысловой ключ болгарского текста: «кръвта вода не става» = «кровь родная – не вода!»

Царица-вещица (болг.)

Генка БОГДАНОВА

Цветенца листенца свиха. Сенките се удължиха. 
Под отпуснати крилца сви и птичката глава. 
Трепкат нежните листа… Не затваряй ти очи! 
Още малко потърпи, баба пак ще те приспи 
със целувка нежна, сладка и със приказчица кратка!
Царят имал дъщеря – хубава като зора. Но принцесата прекрасна имала съдба ужасна. Майка нямала си тя, само дойката добра грижела се от сърце за самотното дете. Щом царицата умряла, царят скоро я забравил. Тъй сирачето красиво вечно тъжно, мълчаливо, раснало само-самичко, като скрита в клетка птичка. Имала си за другар само гарван черен, стар. А едно мишленце сиво, любопитно и игриво, носело й новини за турнири, за игри, балове със танци сложни и за всички невъзможни празници за туй момиче… 
Тъй принцесата научи, че е царят вдигнал сватба и на булка пак се радвал. Но царицата, дарена с хубост, но с душа студена, била алчна и надменна. Пожелала непременно от любимия си цар да получи сватбен дар – на сирачето сърцето. Тази вещица проклета казала без капка срам:
– Болна съм! Ще го изям и ще бъда вечно здрава!
Царят бил с душа корава. Без да мисли, обещава в жертва той да принесе свойто собствено дете! Но преди палач да прати в кулата на тез палати, мишчицата известила на другарката си мила, че я чака участ зла и то от бащина ръка!
Дойката се натъжила:
– Бягай, дъще! Бягай, мила, че царицата проклета няма капка жал в сърцето! Твоят предан мил другар – Гарванът, макар и стар, може да те заведе до съседното селце. Там в една колиба скромна има фея благородна. Твоя кръстница е тя и над твоята съдба обещала е да бди. Та при нея ти иди! Поклони се до земята, разкажи й за бедата и за помощ помоли. Зная, тя ще те спаси! Тъй със гарвана в ръката, с тъмно було на главата, скришом младата принцеса от двореца се изнесла. И поели в тъмнината през полята към селата… 
Чак в среднощната тъма те при феята добра стигнали със сетни сили.

До колибата се свили, чакат да се зазори, та далеч от зли очи да потропат на вратата те на феята позната. Ала скръцнала вратата и със лампичка в ръката феята се появила. Пътниците осветила. Щом принцесата познала, всичко, всичко тя разбрала. Вкъщи тя я приютила. Дълго мислила, кроила как баща й да накаже, вещицата как да смаже… 

После сторила вълшебство – царят, що живял в съседство, тежка бран да обяви. В битка царя да плени и да вземе за награда царството с царица млада. Тъй наказаният цар – без царица, без другар, без държава, без имане – сам-самичък да остане! Болен дълго да лежи и да рони сам сълзи. Да сънува дъщеря си и да страда за греха си.
Тъй прокуденият цар късно грешките разбрал! Ала рожбата му родна била много благородна. Тя едничка в таз беда до главата му била. Галела с ръката нежна тя косата белоснежна… Знае се, че добротата лек е чуден за душата.
Приказката поучава, че кръвта вода не става! Да простиш е благородно, а сърцето ти – свободно от обиди, мисли зли, по-спокойно ще тупти!

Царица-ведьмица (рус.)

Светлана ЗАМЛЕЛОВА

Розы головки склонили. Тени узоры скрестили.

Вот уже смолкли птицы. Только листам не спится.

Но потерпи немного. Сна не проси у Бога.

Нежно тебя поцелую. Сказку припомню другую…

То-то дочка у царя –

Что рассветная заря!

Но царевна хоть красива,

Да печальна, молчалива.

Не обманут зеркала,

Жаль, судьба к царевне зла…

Сиротой росла девица –

Рано умерла царица.

Царь поплакал, а затем –

О жене забыл совсем!

Зажил он, не зная грусти,

Время расточая впусте,

И о дочке позабыл –

Дряхлой няньке поручил.

Только ворон – старый, чёрный –

Друг царевне непритворный.

Так живёт она одна,

Словно кем полонена.

Да ещё мышонок серый

Правдой ей служил и верой.

Он царевне наперёд

Все известия несёт.

Он расскажет понемногу

Обо всех балах в чертогах,

О шиньонах, париках,

Украшениях, шелках,

О нарядах и мундирах,

Играх, танцах и турнирах...

Слух разнёсся по дворцу:

Снова царь идёт к венцу.

Что ж, задумал царь жениться –

Счастлив с новою царицей.

А царица хороша!

Но черна её душа.

Ух, она горда, надменна!

Пожелала непременно

Подношенье от царя.

Да, по правде говоря,

Уж такого запросила –

Повторить не хватит силы!..

У царя у самого

Сердце дочери его

Попросила без стыда!

Царь жене ответил: «Да».

Снаряжён палач к царевне,

Дан наказ ему: в трехдневный

Срок царевну извести

И сердечко принести!

Царь царице, коли надо,

Жертвует родное чадо!

Но мышонок тут как тут:

Не прошло и двух минут –

Палача опережая,

Что послала ведьма злая,

Он царевне передал,

Что отец ей «завещал».

Нянька тут заголосила:

«Чтоб ей, ведьме, пусто было!..

Это чарами её

Покусились на дитё.

Изуверка!.. Сердцеедка!..

Убегай скорее, детка.

Ведьма хитрая, но всё ж

Ты спасение найдёшь.

Ведьму ты не бойся даже,

Ворон путь тебе укажет

К дому, где из года в год

Крёстная твоя живёт.

Расскажи ей, что случилось,

Без утайки, сделай милость!

Поклонись ей до земли

Да о помощи моли».

В тот же день царевна тайно

В спешности необычайной

Собралась. И наконец

Свой покинула дворец.

Тяжело идти пешечком,

Бьётся бедное сердечко.

От темна и до темна

К дому крёстной шла она.

Стукнула едва в ворота,

Как из дома вышел кто-то.

Засветили огонёк,

И царевну на порог

Тут же крёстная заводит.

Уж и силы на исходе

У царевны в этот час,

Но о ведьме без прикрас

Крёстной всё же рассказала.

Та задумалась. Немало

Царь с царицей натворили.

Наказать их надо! Или...

Надо бы как в старину:

Объявить царю войну!

Войска нет – не в этом дело,

Ворожить она умела.

Но недолго шла война:

Царь пленён, его страна

Воевать уже не тщится,

А прекрасная царица

Враз исчезла в никуда,

Не оставив и следа.

Без царицы, без державы –

Так пришла к царю расправа.

Плачет царь и день, и ночь.

А во сне родную дочь

Видит и пред ней винится.

Безответная девица

Всё простила навсегда:

Кровь родная – не вода!

Сказка кончилась на этом

Не запретом, а заветом:

Кто не хочет помнить зла,

У того душа светла!