Как меня приняли за известного драматурга / Статьи / ВЕЛИКОРОССЪ

…После полутора суток безостановочной и изматывающей боли в десне, я решил, что наутро поеду к стоматологу. Осталось лишь дождаться времени открытия больницы...

Денег на частную клинику всё равно не было, потому решение посетить муниципальную больницу было вполне оправданным. Решение же дождаться утра и не нестись ночью в дежурную скорую часть, было всего лишь попыткой отсрочить встречу с посторонними людьми в своей жизни… Особенно, с учётом относительно недавнего и (наконец-то) официально подтверждённого синдрома Аспергера, который у меня то ли был изначально с рождения, то ли развился ещё со времён однообразного советского детства, где всех без исключения и «без права обжалования приговора», пытались равнять под одну гребёнку.

Возможно, из-за документально зафиксированной болезни у меня окончательно и пропало желание заводить новые знакомства (если оно вообще хоть когда-то было, в чём – с позиции прожитых лет и невозможности удержать каждый эпизод собственной жизни в своей памяти – я уже всерьёз начинал сомневаться). А с течением времени даже недолгие контакты и, тем более, общение с незнакомыми людьми начали не на шутку напрягать меня... Более того (что уж греха таить), даже пугать. Так, что спустя несколько лет подобного отношения к жизни в целом, одиночество стало вполне комфортным и не вызывающим ни депрессии, ни желания хоть как-то его нарушить...

Коротким отступлением – для тех, кто не знает, что такое синдром Аспергера и кому банально лень ковыряться в медицинских словарях – вкратце поясню: по сути, это не сразу бросающееся в глаза психическое расстройство, которое характеризуется немалыми трудностями в общении с себе подобными и проблемами в коммуникации с людьми в целом. Более того, полным нежеланием менять устоявшийся график ежедневного расписания с привычно повторяющимся, нехитрым и до боли знакомым, но, увы, ограниченным набором занятий и интересов. Так, что для особо мнительных сразу уточню: болезнь моя не заразна. Как и болезнью её можно назвать лишь с большой натяжкой, да и то разве что после прохождения досконального клинического обследования пациента... что в данном конкретном случае значит: вашего покорного слуги.

Возвращаясь к боли в десне, стоит сказать, что, хотя она и была уже положительно нестерпимой, я тянул со временем посещения кабинета скорой помощи (и уж тем более вызова врачей к себе на дом) настолько, насколько это было возможно. И пусть тех самых врачей я вряд ли бы встретил в жизни когда-либо ещё, привычное нежелание сталкиваться хоть в малой степени с незнакомыми людьми, пока явно пересиливало даже боль, раскалывающую голову на части уже вторые сутки кряду. А, кроме того, общая ситуация вызывала ещё и нешуточное раздражение тем, что в каких-то вопросах я не мог помочь себе сам... и это добавляло и общей нервозности, и немотивированной злости на самого себя... как и злости на отдельные, неподвластные моей воле участки собственного организма...

Всё это длинное и не особенно внятное предисловие нужно лишь для того, чтобы объяснить совершенно банальную ситуацию: с визитом к стоматологу я сильно затянул. Как и уточнить, почему именно это произошло. И, наконец, подвести уже утомлённого долгими объяснениями читателя к не менее банальной и очень короткой развязке самого рассказа, связанной с тем, что моя десна, а с ней и правая щека основательно опухли. А вкупе с недельной небритостью всё выглядело так, что одна сторона моего лица осталась привычно обыденной и даже – до определённой степени – аскетичной. Особенно, по сравнению со второй стороной, которая теперь явно напоминала физиономию хомяка, предусмотрительно спрятавшего за щекой дневной запас продуктов первой необходимости...

Впрочем, на утро перед запланированным визитом к стоматологу и десна, и щека визуально были во вполне ещё сносном состоянии. Только боль стала совсем уже нестерпимой. Хотя, оглядываясь назад, кажется, её уровень не повысился и нисколько не уменьшился с момента, как заболела десна...

Единственно, что изменилось, была накопленная за двое суток критическая масса изматывающих болевых ощущений. Последнее – опять же с высоты прошедших месяцев – написано с изрядной долей иронии. Хотя, в то время мне было совсем не до смеха – температура поднялась до тридцати девяти с половиной, и голова раскалывалась настолько сильно, что не раз возникало желание взять нож и самостоятельно разрезать десну до самой кости, чтобы хоть как-то и хоть чем-то отвлечь себя от изнуряющей боли... И всё это после того, как все народные, так и не народные средства, начиная от прикладывания сала к десне и куска льда к щеке, заканчивая таблетками анальгина, вообще не помогли...

Под самое утро, уже в предрассветных сумерках я забылся в недолгой то ли дремоте, то ли состоянии делирия, когда уже и сам не понимаешь, засыпал ли ты хоть на короткое время или тебе это только показалось...

Но, судя по всему, я всё же проваливался в сон. Потому что, вынырнув наконец в рассветном бреду из глубин своего локального мини-ада и лёжа на насквозь промокших от пота простынях, я понял, что вся боль ушла и температура спала. «Ушла» и «спала» буквально одномоментно...

Как такое могло произойти, не было ни сил, ни желания анализировать. Но в отступившей боли образовались сразу две радужные перспективы: болезнь сходила на нет и, что было не менее важно – мне не требовалось больше никуда «выползать из собственной берлоги» и даже ненадолго впускать в свою жизнь незнакомых людей...

Осталась лишь одна, да и то очень сомнительная проблема в контексте всего произошедшего ранее – начала опухать десна, а вместе с ней и щека. Но называть это проблемой после всего, через что пришлось пройти моему организму за последние двое суток, было излишним и чересчур пафосным преувеличением...

Больше двух часов я пролежал недвижно на сырых простынях, бездумно рассматривая молочно белый потолок... ожидая и одновременно опасаясь возвращения боли.

Но боль не вернулась...

Периодически я трогал десну и щёку, чувствуя, как под пальцами растёт опухоль. Но без явных болезненных ощущений, и сама опухоль уже не казалась чем-то требующим пристального внимания – раньше организм всегда и без каких-либо лекарств самостоятельно справлялся со всеми болезнями, и не было причин сомневаться, что и на этот раз что-то изменится в привычном противостоянии моего иммунитета и изредка осаждавших его вирусов...

Апогей всей этой довольно бесцветной для стороннего взгляда и случайного читателя истории наступил через пару дней...

Опухоль на щеке прекратила расти уже к обеду первого дня, но даже спустя двое суток она словно бы «зависла» в комфортном для себя состоянии, нисколько не желая спадать. И что бы я ни пытался с ней делать, не помогали ни народные, ни антинародные средства, включая и хирургическое вмешательство «на свой страх и риск», когда от нетерпения и для ускорения выздоровления, я таки надрезал десну острым ножом для чистки овощей, надеясь, что таким образом гной вытечет наружу гораздо быстрее. Но, к моему глубокому сожалению, даже последнее действие оказалось тщетным...

Если бы можно было не выходить из дома в течение всей недели, я бы так и поступил, но, увы, к добровольной ссылке заранее я не подготовился и почти все запасы моих и без того скудных продуктов закончились буквально на третий день болезни. Но и это во время всеобщей истерии, связанной с официально объявленной пандемией, уже не было проблемой, раз в ближайшие магазины можно было ходить в медицинской маске, вполне вписываясь в «новый тренд сезона». Потому и стесняться чужих глаз и пристального внимания к собственной персоне (и основательно опухшей щеке) особенно не приходилось...

А, впрочем, уже второй раз приходится подчеркнуть, что всё это растянутое предисловие должно привести всего-то к паре коротких абзацев, когда в кои-то веки и почти без предупреждения ко мне заехал Bone-Top Man (как он и был записан у меня в памяти мобильного телефона), что в условном переводе с британского кокни подразумевает человека, лишённого на голове всякой растительности... причём, неважно в связи ли с собственной генетикой или просто из-за привычки бриться налысо...

Ещё одним и уже последним (и, надеюсь, кратким) отступлением стоит упомянуть, что даже у социофобов с синдромом Аспергера есть не только друзья, но и определённое чувство юмора. И можете смело плюнуть в лицо тем врачам (выражаясь фигурально, естественно), которые пытаются доказать обратное и, как наглядное доказательство, смело привести в пример вашего покорного слугу...

Так вот... Заехал ко мне Bone-Top Man почти без предупреждения. Если не считать короткого звонка на мобильный с привычно ультимативным: «Минут через десять буду... ставь чайник... попьём кофе!»... После чего он сразу отключился, даже не удосужившись уточнить, есть ли у меня дома из «съедобного» хоть что-то, кроме кипячёной воды...

...А войдя в квартиру и видя моё «плачевное» состояние, Bone-Top Man вместо пусть и формального сочувствия, сразу выдал свою эмоциональную и, наверняка, первую, пришедшую ему на ум мысль... что случалось с ним регулярно и уже стало его второй натурой: «Ну и ну! Да, ты правой щекой сейчас на Гришковца похож!!!»

Таким неожиданным образом небольшую (и основательно опухшую) часть меня и приняли за небольшую часть известного драматурга, который, наверняка, даже не подозревал, что где-то «на другом конце необъятной страны неожиданностей» у его, уже «примелькавшейся в СМИ» щеки, пусть и на совсем недолгое время появился свой «гораздо менее знаменитый двойник»...