И пошли они солнцем палимы,
Повторяя: Суди его Бог!
Н.А. Некрасов
Июньский день. Ползёт к зениту солнце.
Царит кругом цветочный аромат.
Трактир в Мытищах распахнул оконца,
А в палисаднике его столы стоят.
Цветною скатертью один из них накрытый,
Его венчает медный самовар.
Стакан стеклянный. Чай, в него налитый,
Чуть испускает ароматный пар.
Тот стол один сегодня занимает:
(Персона важная по должности своей)
От праведных трудов здесь отдыхает
За чаепитьем местный архиерей.
И развалившись в кресле деревянном,
На край стола свой выложив живот,
Сидит священник в чёрном одеянье
Из блюдца чай неторопливо пьёт.
А позади, стремясь быстрей напиться,
(Того гляди владыка подзовёт)
Монах-келейник тёмную водицу
В себя глотками, обжигаясь, льёт.
Как в масле блин, блестит лицо святоши,
Стекает пот по рыжей бороде.
Он в мыслях благостных. Мешать ему негоже.
Как вдруг пред ним являются, о боже!
Два нищих с улицы. Ей ты, служанка, где?
Один из них слепой солдат-калека,
(Войной истерзан русский богатырь)
Шинель на нём – подруга четверть века.
А рядом с ним мальчишка – поводырь.
Блестит «георгий» на сукне потёртом,
Медали две ютятся рядом с ним.
Солдат рукой костыль сжимая твёрдо,
В молчанье замер голодом томим.
Босой парнишка в порванной одежде
Смиренно свою голову склонил.
Снял шапку старую и с робкою надеждой
Её для подаянья предложил.
«Ради Христа, подайте, добры люди», –
Слезливо детский голос прокричал.
«Для попрошаек здесь не место будет», –
В ответ служанки окрик прозвучал.
И вторя ей, от зноя изнывая,
В себе брезгливость силясь побороть,
Священник чай из блюдца попивая,
Пропел уныло: «Вам подаст Господь».
Немного нищие в молчанье постояли
И повернувшись, тихо побрели.
Позванивали изредка медали,
Что у солдата были на груди.
Шумел листвою придорожный тополь,
Слепой солдат устало ковылял,
А память воскрешала Севастополь,
Что восемь лет назад он защищал.
В который раз картины боевые
Его терзали болью ран горя,
Как он ходил в атаки штыковые
За Бога, за Россию, за царя.
Держа рукою за плечо мальчишку,
Кто вёл слепого, меря свой шажок.
Он говорил, тому чтоб было слышно:
Бог им судья, ты не горюй дружок…
Беспечно солнце из небес светило,
В трактир ввалилась шумная толпа
А в палисаднике, как новое кадило,
Блестела рожа рыжего попа.
В.И. Перов «Чаепитие в мытищах» 1862 год.
Государственная Третьяковская галерея