«А за кого голосовать?», – спрашивает Путин

Случай в Женеве

На самом деле – это неправда. Путин отлично знает, что голосовать нужно только за него. Отвечая на 20 вопросов в пятнадцатой серии интервью, Путин так сказал по поводу критики оппозиции в его адрес: «Рядовой гражданин хочет видеть не только то, как ругают власть, а он хочет слышать и понять, а что же предлагают те, кто её критикует. Как он-то сам собирается решать те проблемы, перед которыми стоит страна? И когда кроме критики не слышит ничего в ответ, то тогда возникает вопрос: а за кого голосовать?» Действительно, если вы недовольны властью и заявляете об этом, то значит ли это, что вам известно, какой должна быть эта власть, знаете ли вы, за кого вам нужно голосовать?

Вспоминаются революционные события тысяча девятьсот семнадцатого года. Народ был не рад царской власти, протестовал против неё, но мало кто знал при этом, что на смену царю придут большевики во главе с Владимиром Ильичом Лениным. А за ним пришёл его верный соратник Иосиф Сталин. И что же? Жизнь народа с каждым годом становилась всё лучше и лучше. Пятилетки делали своё дело так, что и войну Великую Отечественную выиграли, и фашизм победили, и новые пятилетки повышали уровень жизни простых людей. И Сталина все узнали и оценили только после этих великих побед. Но пробил и его час смерти. Толпы хоронили вождя пролетариата и поместили его в мавзолей рядом с Лениным.

Политические пертурбации длились недолго, и явился на свет новый лидер – Хрущёв. Но его идея критики политики Сталина не возымела большого значения, и через десять лет он был смещён со своего поста. Ему на смену пришёл  Брежнев, чьи пятилетки продолжались ещё 20 лет до самой его смерти.

Страна жила в едином порыве с бесплатным лечением, бесплатной учёбой и целым рядом других бесплатных услуг. Народ ликовал. Леонида Ильича Брежнева после смерти сменил ненадолго Юрий Владимирович Андропов. Его краткое пребывание на посту генерального секретаря ЦК партии (он проработал до конца жизни всего 15 месяцев) запомнилось людям, прежде всего, борьбой с прогулами, когда милиция проверяла все рестораны, кинотеатры и магазины, обнаруживая тех, кто неправомерно развлекался в рабочее время. Их поведение сурово разбиралось на собраниях и заседаниях партийных комитетов. Но Юрий Владимирович, работая в должности председателя Комитета государственной безопасности, составил протекцию Михаилу Сергеевичу Горбачёву, посодействовав тому перейти на работу в ЦК партии, что, как оказалось, сыграло важную роль в изменении всей жизни страны, но после смерти Андропова.

Шёл 1985 год. Путину в это время исполнилось всего тридцать три года, но он, как истинный коммунист, выпускник юридического факультета Ленинградского государственного университета, сотрудник контрразведки следственного отдела Ленинградского управления КГБ направляется в Дрезден на службу в резидентуру советской внешней разведки в ГДР под прикрытием на работу в должности директора дрезденского Дома дружбы СССР-ГДР. У него и в мыслях тогда не было, что 20 лет своей жизни проведёт на посту главы государства Российского. Но это потом. Тогда ему ещё даже не было известно, что годом раньше, т.е. в 1984 году, после ухода из жизни Черненко на должность Генерального секретаря ЦК КПСС изберут Михаила Сергеевича Горбачёва по негласному указанию Президента США Буша. Он многого ещё не знал.

Между тем, вот как это произошло. Весной этого года Чрезвычайный и полномочный посол СССР Исраэлян находился в старинном европейском городке Женеве. Он представлял Советский Союз на конференции по разоружению.

Вряд ли кто-нибудь из тех, кто собирался обычно на эту конференцию, верил когда-либо в серьёзность переговоров, точнее, в возможность решить, в конце концов, положительно главный вопрос – разоружить землю. Ой, только не надо об этом их спрашивать. Конечно, они скажут, что верят и к этому стремятся. Они же дипломаты.

На самом деле проблема разоружения завязла с самого начала, как мясо в зубах, настолько, что к невозможности её завершения давно привыкли, как привыкает язык выталкивать сквозь зубы застрявшие напрочь кусочки мяса, понимая бесполезность, но продолжая толкать, получая удовольствие от самого процесса, а не от результата, так что, если даже мясо вдруг по случайности выскочит, то будет даже жалко языку и тогда придётся ещё что-то пожевать, чтобы застрял другой кусочек, и у языка будет вновь работа утомительно приятная, постоянная, в любое время, когда ему нечем больше заняться.

Когда американский посол в Женеве Льюис Филдс сразу по возвращении из Вашингтона, куда ездил проконсультироваться по ряду вопросов, пригласил Исраэляна встретиться в одном из незаметных загородных ресторанчиков, то советскому послу трудно было угадать предмет предстоящей беседы. Не легче оказалась эта задача и во время обеда, который проходил легко, весело, непринуждённо.

Разговор носился вокруг самых разных малозначащих событий и совершенно ничего не значащих замечаний, по которым Исраэляну никак не удавалось склеить ответ на главный вопрос: зачем они здесь сегодня? Не устриц же есть, в самом деле. Но беседа, казалось, так и завершалась ничем в этот вечер, и Исраэлян начинал подумывать о расставании, откровенно жалея о потерянном ни на что времени, когда его собеседник по всем правилам детективного жанра предложил немного прогуляться на открытом воздухе.

Оба посла хорошо знали, что всё обсуждавшееся ими на улице тоже можно было издали подслушать и записать, используя высокочувствительные специально направленные микрофоны, принимающие чётко звук за сто и более метров, но всё же сделать это было труднее, чем в ресторане. Тема же разговора могла представляться крайне важной для любой страны, знай только они об этом заранее. Ведь результаты последовавших за тем событий коснулись, так или иначе, любого государства. Уж очень большое значение для всего мира имело состояние здоровья растущего супергиганта земли – Советского Союза.

Деревья безлюдной аллеи немо свидетельствовали тихий разговор двух.

– В Вашингтоне хотели бы установить серьёзный деловой контакт с Кремлёвским руководством, – начал Филдс. – И вице-президент Буш готов встретиться с одним из новых советских лидеров во время своего визита в Женеву. Но встреча эта должна быть строго конфиденциальной.

Исраэлян задумался. Страна ещё не забыла внезапно ушедшего из жизни после непродолжительной болезни Юрия Андропова. Руль власти в его руках продержался совсем недолго. Сейчас на капитанском мостике страны Черненко. Что же и он недолог?

Неужели так быстро пришла очередь и Черненко, который ничем особенно новым пока не выделялся в своей деятельности? Или с ним и хотят наладить контакты, что выглядит абсурдным в таком случае? Подобные переговоры ведутся по другим каналам. Нет, тут определённо имеется в виду кто-то другой, и Исраэлян спросил:

– Господин Филдс, имеет ли в виду американская сторона, то есть господин Буш, кого-то конкретно из кремлёвского руководства или...?

Но «или», оказывается, не было.

– Господин вице-президент Буш хочет встретиться с  Михаилом Горбачёвым, – чётко и коротко ответил Филдс.

Имя не было особенно на слуху, и это озадачило Исраэляна. Конечно, секретаря Центрального Комитета партии он знал, как и то, что это самый молодой из членов Политбюро, появившийся в Москве не так уж давно из Ставропольского края и, кажется, по протекции самого Андропова. Но он не казался кандидатом номер один на пост Генерального. Правда, вспомнилось ему, что радиостанция Голос Америки предвещала Горбачёву блестящее будущее и вроде бы называла его в качестве наиболее вероятного претендента на высший пост страны, но то Голос Америки, у которого своя игра, а тут очень серьёзно.

Способствовать встрече сомнительного кандидата с Бушем да ещё конфиденциально могло оказаться делом не только нелёгким, но и чреватым увольнением, понижением и чёрт знает чем, ведущим к концу карьеру дипломата. Так что нельзя было сразу принимать просьбу, но и отвергнуть тут же не годилось, иначе какой же ты дипломат, поэтому он осторожно спросил:

– А почему вы не хотите сделать это важное предложение о встрече через наше посольство в  Вашингтоне  или через ваше в Москве? Официальные каналы в данном случае, наверное, лучше, чем действовать через меня?

– Нет, – возразил Филдс, – я привык выполнять данные мне указания. Мне платят за это. Меня попросили поговорить о деле с вами, и я делаю так, как просили. Видимо, так им удобней.

Филдс протеже Буша – об этом Исраэлян знал – и потому он точно выполнял волю хозяина.

Что же касается нашего полномочного посла, то разговор, происходивший за городом, долго не выходил у него из памяти, но зашифрован не был и Москвы не достиг в ожидании послом дальнейшего развития событий, и они не заставили себя ждать долго.

В середине апреля в Женеву прибыл сам Буш. Его выступление на конференции по разоружению намечалось на восемнадцатое апреля. За два дня до этого поздним вечером на квартире Исраэляна в Женеве раздался телефонный звонок. Звонил старый знакомый Садрудин Ага Хан, состоявший, если так можно выразиться, на службе у международного сообщества, выполняя различные деликатные и просто ответственные поручения и просьбы дипломатического характера. Долгие годы находился в окружении Буша.

В потоке ничего не значащих фраз и вежливых приветствий, наконец, прозвучало что-то конкретное, хотя и не совсем понятное:

– Завтра вечером с вами хочет встретиться наш общий друг.

Кого он имел в виду, можно было легко догадаться, и встреча Исраэляна с Бушем и Ага Ханом состоялась.

Коньяк, виски, содовая вода, закуска, кофе – весь этот антураж, конечно, был, но как же мало это по значимости с темой разговора, начавшегося сразу после вежливого ухода из комнаты Ага Хана.

– Вашим следующим лидером в стране, – твёрдо без обиняков заявил Буш, – будет Михаил Горбачёв. Нам нужна неофициальная советско-американская встреча с ним. Мы просим вас организовать это мероприятие.

Через неделю предложение Америки было доложено Исраэляном лично министру иностранных дел СССР Громыко.

Искушённый во всех видах политических интриг, прошедший полувековую школу истории мировой дипломатии всех ступеней и уровней, постаревший не только от возраста, но и от тяжести переживаний от всего свершившегося при нём и на его глазах, глава советской дипломатии Андрей Андреевич Громыко слушал доклад, не задавая ни одного вопроса.

Какие пружины приводились в действие в это время в сложном механизме человеческого мышления? Громыко был большим государственным человеком, но человеком же, а не машиной. Теперь от него зависело так много. Почему? Зачем?

А американцы, наверное, всё просчитали на своих компьютерах. Небось, не одну психологическую версию заложили, учли сотни вариантов возможных последствий такого предложения.

Как просто было в пятидесятом, когда подобную ситуацию даже придумать не пришло бы в голову. Где бы уже тогда искали не только Исраэляна, осмелившегося слушать и передавать такие предложения, но и Ага Хана с Филдсом? Достаточно было только шепнуть Сталину, что кто-то ищет повод за спиной и всё. Тут никаких сомнений не было и не о чем было думать. За его спиной, как за стеной. Боялись Сталина, но врагов – никогда.

А сейчас попробуй, скажи об этой информации только что взявшему бразды правления Черненко. Ну и что он сделает? Разве он хозяин в стране? Разве он властен вообще где-либо в чём-либо? Да он и сам понимает, что нет у него ни власти, ни доверия. Вот Горбачёв, молодой выскочка, тот уверен в себе и прёт в гору, как танк. Явно чувствует поддержку. Но чью?

Неожиданно компьютерная память оживила строки секретного документа, направленного в ЦК КПСС лет семь назад тогда ещё Председателем Комитета государственной безопасности СССР Юрием Андроповым. Строки фотографически проявились и поплыли перед глазами. Сначала название доклада:

«О планах ЦРУ по приобретению агентуры влияния среди советских граждан».

Затем поплыли строки текста, отпечатанного на специальной бумаге: «... американская разведка ставит задачу осуществлять вербовку агентуры влияния из числа советских граждан, проводить их обучение и в дальнейшем продвигать в сферу управления политикой, экономикой и наукой Советского Союза. ЦРУ разработало программы индивидуальной подготовки агентов влияния...»

Строки остановили бег. Громыко рассуждал про себя:

– Агенты влияния. Кому-кому, а министру иностранных дел не понять этот термин было невозможно. Сколько таких агентов влияния использовалось по всему миру дипломатией? Влиятельные люди всегда являлись источниками информации. Но делать на них ставку? Готовить специальную сеть агентов влияния? Это казалось новым. И эти слова вызвали тогда смешок среди своих при чтении доклада. Думали, что Андропов просто выдрючивается, напуская важность на свой комитет безопасности.

Впрочем, что значит «среди своих»? Кто из них был свой на самом деле? А те, что посмеивались, может, и есть эти агенты влияния и потому пытались всё обратить в шутку?

Перед глазами снова поплыли строки доклада:

«Руководство американской разведки планирует целенаправленно и настойчиво, не считаясь с затратами, вести поиск лиц, способных по своим качествам в перспективе занять административные должности в аппарате управления и выполнять сформулированные противником задачи. При этом ЦРУ исходит из того, что деятельность отдельных, не связанных между собой агентов влияния, проводящих в жизнь политику саботажа в народном хозяйстве и искривления руководящих указаний, будет координироваться и направляться из единого центра, созданного в рамках американской разведки.

По замыслу ЦРУ целенаправленная деятельность агентуры влияния будет способствовать созданию определённых трудностей внутриполитического характера в Советском Союзе, задержит развитие нашей экономики, побудит вести научные изыскания в Советском Союзе по тупиковым направлениям».

Громыко размышлял:

Изложенные идеи поражают циничностью и бесчеловечностью. Ведь если всё так и планируется, то удар готовится не только по Советскому Союзу, но и по всему миру. Что значит направить научные исследования крупнейшей державы в тупиковые направления? Да это торможение прогресса целого человечества. Что значит развалить экономику и строй такого государства, как Советский Союз? Это, по сути, приостановить развитие всего мира, не только СССР.

Однако эти строки доклада писал Андропов, которого уже нет в живых. С ним можно было решить, можно было посоветоваться. А сегодня с кем? Агент ли влияния Горбачёв? Но его, кажется, сам Андропов тянул из глубинки. Однако там его могли хорошо представить министру, возможно даже с акцентом на то, что молодой растущий комсомольский в прошлом вожак всегда откликается на просьбы КГБ? Да он и сам мог проявить себя перед высокими чинами. Может, и ещё были причины? Но теперь важно не это. Важно знать известно ли ещё кому-то об этом американском варианте. Наверняка, известно, но кому?

Новая эпоха

На календаре весенними красками проступал апрель тысяча девятьсот восемьдесят четвёртого года.

Приглашённые далеко ещё не первые лица в своей стране супруги Горбачёвы в английском королевстве вели себя по-королевски, будто хорошо знали, что уже держат всю великую Российскую державу в своих руках, а потому позволяли себе многое.

Выступая, к примеру, в качестве настоящих коммунистов и претендуя где-то на лидерство в мировом коммунистическом движении (всего какую-то неделю назад Горбачёв ярко прочитал доклад «Живое творчество народа» на крупной научно-практической конференции, посвященной вопросам совершенствования развитого социализма и идеологической работы партии) супруги-коммунисты тем не менее позволили себе вместо запланированного программой посещения могилы основателя коммунистического движения Фридриха Энгельса направиться по просьбе Раисы Максимовны Горбачевой осматривать жилые апартаменты госпожи Тэтчер, чтобы, стало быть, примериться к западной роскоши, прикинуть, что можно будет сделать у себя, что б уж никак не хуже.

– Посмотри, Мишенька, какие богатые унитазы. А ванные с подводным массажем просто чудо. Это надо обязательно перенять, – волнуясь, говорила полушёпотом российская супруга.

О, а у Тэтчер, как на грех, такое изумительное колье на шее, что бедное женское сердце Раисы Максимовны опять затрепетало:

– Мишенька, ты видишь? Надо обязательно заехать в ювелирный шоп (что на английском языке означает «магазин») и купить такое же колье мне. Не могу же я выглядеть дурнушкой, когда мы будем у власти.

Просьба женщины – приказ для мужчины, и не прошло много времени, как владелец лучшего ювелирного магазина Лондона показывал советским гостям прекрасной работы колье в точности такое же, что было у госпожи Тэтчер, но объясняя при этом, что продать его никак не может, поскольку в Великобритании с её древними, как мир, обычаями не принято продавать украшения такие же, как носит госпожа Премьер-министр.

– Да вы не спорьте, – настаивала упрямо миссис Горбачёва, – а позвоните ей.

На что только не шла в этот раз госпожа Тэтчер, чтобы ублажить все капризы привередливых гостей, один из которых должен был стать новым главой великой Руси. В ответ на звонок, разрешение продать русским колье, было незамедлительно дано.

Владелец магазина по инерции спросил, знает ли госпожа Российская принцесса, сколько стоит такое колье, но вопрос был явно неуместен. Когда оплата идёт не наличными и тем более не за личный счёт, вопрос о цене даже неприличен, чтобы Джордж Буш, которого мы уже вспоминали, мог смело сказать на пресс-конференции в том же Лондоне, но уже в 1991 году после встречи «Большой Семёрки»:

– Горбачёв дал необратимое обязательство, и я бы хотел, чтобы курс, на который вступил он и другие республики, был бесповоротным. И с нашей стороны существует решимость помочь дальнейшему осуществлению реформ всеми практически возможными способами. Поскольку эти реформы не являются только внутренним делом. Советский Союз продвигается в направлении демократии и действительно продемонстрировал реальную заинтересованность в ней. Это рынки, это капитализм... Я думаю, что он понимает, что у них в данный момент смешанная экономика, однако, откровенно говоря, мы разъяснили, что чем скорее произойдет переход к полной приватизации и частной собственности в сельском хозяйстве, тем лучше».

Однако эти слова с упором на «Горбачёв дал необратимое обязательство», «Это рынки, это капитализм», «Он понимает» и «мы разъяснили» были совершенно недопустимы для произнесения вслух и никак не могли прозвучать, хотя имелись в виду, в те дни, когда чета Горбачевых счастливая неслась, как на крыльях, из Лондона в Москву, согреваемая теплом драгоценного колье, навстречу своему звёздному часу.

Пришёл апрель 1985 года. На заседании Пленума ЦК КПСС с предложением об избрании нового Генерального секретаря партии выступил Андрей Андреевич Громыко:

– Товарищи! Мне поручено внести на рассмотрение Пленума ЦК КПСС предложение по вопросу о кандидатуре Генерального секретаря ЦК. Единодушно Политбюро высказалось за то, чтобы рекомендовать избрать Генеральным секретарём Михаила Сергеевича Горбачёва.

Стареющий, пока министр и не более того, Громыко продолжал произносить заздравную речь, и его трудно было обвинить в неискренности, когда с несомненным знанием дела он пророчески излагал:

– Мы живём в таком мире, когда на Советский Союз наведены, фигурально выражаясь, разные телескопы, и их немало, – и большие и малые, и на близком расстоянии, и на далёком. И, возможно, больше на далёком расстоянии, чем на близком.

Говоря это, Андрей Андреевич имел в виду Буша. Ему так хотелось закричать, чтобы всех проняло, чтобы все услышали и поняли, что это его, Буша, телескоп приблизился из-за океана к самому окну зала заседаний и теперь разглядывает именно его маленькие очки, очки Громыко, его нос и его губы, произносящие напечатанное крупными буквами выступление.

Хотелось кричать, но он молчал об этом и продолжал говорить прямо в телескоп о том, что делают эти наблюдатели. Говорил весьма осторожно, как и положено дипломату:

– И смотрят: как бы это, в конце концов, в советском руководстве найти какие-то трещины. Я заверяю, что десятки и десятки раз мы были ознакомлены с соответствующими фактами, наблюдали их. Если хотите, были свидетелями разговоров, гаданий шёпотом, полушёпотом: кое-где за рубежом жаждут увидеть разногласия в Советском руководстве. Конечно, это появилось не сегодня и не вчера. На протяжении многих лет наблюдается это явление. Единодушное мнение Политбюро: и на сей раз мы, Центральный комитет партии и Политбюро, не доставим удовольствия нашим политическим противникам на этот счёт.

«Мы были ознакомлены с соответствующими фактами», «за рубежом жаждут увидеть разногласия», «На протяжении многих лет наблюдается это явление», «и на сей раз мы... не доставим удовольствия»... Неужели многоопытный Громыко не поверил год назад Исраэляну? Или его переубедило выступление самого Горбачёва в декабре прошлого года, когда тот с запальчивостью комсомольца и жаром оратора обличал капиталистический строй:

– Рядясь в тогу защитников гуманизма и прав человека, идеологи капитализма пытаются навязать социалистическому миру нормы и стандарты чуждого нам образа жизни, подорвать возвышенные гуманистические идеалы, без которых сама жизнь и деятельность человека теряет свой смысл. Они хотели бы привить обычаи и вкусы, господствующие в буржуазном обществе, «разрыхлить» сознание людей, сделать его восприимчивым к мелкобуржуазным идеям и мелким пустым соблазнам, к индивидуализму, мещанскому накопительству, идейной и культурной всеядности.

Всё ещё министр, но без пяти минут гораздо выше, Громыко, хваля Горбачёва, одобрил попутно, не замечая, действия Политбюро, а значит и самого себя, как его члена, и продолжал таким же ровным безэмоциональным голосом, подходя к концу:

– Так что вывод, который сделало Политбюро – правильный вывод. В лице Михаила Сергеевича Горбачёва мы имеем деятеля широкого масштаба, деятеля выдающегося, который с достоинством будет занимать пост Генерального секретаря ЦК КПСС. Хотелось бы выразить уверенность в том, что, как и Политбюро, Пленум ЦК единодушно поддержит и одобрит внесенное предложение.

И опять рассыпались, как горох из прорванного мешка, аплодисменты.

Выбор был сделан. Новая эпоха началась.

Кулачные бои

Да, Путин ещё не знал подробности и, может быть, как честный коммунист удивлялся, находясь за рубежом в Германии, странному поведению нового Генерального секретаря партии Горбачёва, пригласившему в Советский Союз консультантов из Америки, позволив многим предприятиям, фабрикам и заводам больше свободы, отступая от общей плановой системы. Мало кому было известно, что Горбачёв родился в семье кулацкого происхождения, что способствовало его аккуратно прятавшемуся в глубине души мышлению. А тут совсем рядом в ЦК партии появился ещё один сын раскулаченного отца, однако по всем параметрам партийный руководитель Борис Николаевич Ельцин. Только вот оба подкулачника не нашли между собой общего языка, а начали борьбу за место под солнцем. Правда Горбачёв в это время находился на вершине власти, а Ельцин существенно ниже, занимая пост секретаря Московского горкома партии и будучи членом ЦК КПСС.

Первым кулак показал Ельцин. На Пленуме ЦККПСС, да не на простом, а специфическом, посвящённом 70-летнему юбилею со дня образования советской власти, то есть 19 октября 1987 года, он резковато выступил против Егора Лигачёва и самого Горбачёва, который в свою очередь показал кулак, и Ельцина вывели из состава Политбюро, а чуть позже сняли с секретарства горкома партии.

Но не прошло и полугода, как Ельцин выступил на партконференции с покаянной речью, которую заключил следующими словами: «Я остро переживаю случившееся и прошу конференцию отменить решение пленума по этому вопросу. Если сочтёте возможным отменить, тем самым реабилитируете меня в глазах коммунистов. И это не только личное, это будет в духе перестройки, это будет демократично и, как мне кажется, поможет ей, добавив уверенности людям». То не был удар кулака в грудь, а лишь тактическая подготовка. Новый удар больнее прежнего Ельцин нанёс Горбачёву уже после поездки в США по их приглашению, где ему удалось представиться президенту Бушу и купить для России миллион одноразовых шприцев в качестве подарка. Со своей растущей популярностью у москвичей Ельцин избирается 12 июня 1990 года на Съезде народных депутатов РСФСР председателем Верховного Совета, где приняли Декларацию о государственном суверенитете РСФСР. Именно это явилось ударом Горбачёву ниже пояса. Статус Ельцина вырос настолько, что он позволил себе положить на стол Президиума ЦК КПСС перед Горбачёвым свой партийный билет, отказываясь от членства в партии.

Кулачный бой обрёл новую форму. Ельцин имел в руках вооружённые силы, которыми не преминул воспользоваться, когда Горбачёв уехал в Крым отдыхать, а в России создалась ситуация с образованием, так называемого ГКЧП – государственного комитета по чрезвычайному положению, задачей которого было восстановление демократических принципов развития страны и недопущение её распада, что могло произойти после подписания запланированного Горбачёвым нового договора о создании конфедерации Союза Советских Суверенных Республик.

Ельцин вызвал танки, и на Манежной площади, где в это время в Белом доме заседал парламент, а вокруг стояли его защитники, случилась стрельба из танков. Всё снималось видеокамерами расположившихся заблаговременно вокруг площади американских журналистов. Потревоженное снарядами здание начало быстро пустеть, а выходящие из него члены парламента подвергались арестам.

Горбачёва действия второго подкулачника фактически опрокинули на лопатки, и, вернувшись из Крыма, куда к нему за советом прилетели члены ГКЧП, он быстро понял своё безвластие, распустил партию коммунистов, отказавшись её возглавлять, а после того, как Ельцин, расставив руки, всё забирал себе и тайно вылетел в Белоруссию, где вместе с Леонидом Кравчуком и Станиславом Шушкевичем в Вискулях подписали соглашение о создании Содружества независимых государств (СНГ) с одновременной ликвидацией СССР, 25 декабря 1991 года в отчаянии позвонил президенту США Бушу, чтобы доложить ему о распаде государства Российского. Да выяснилось, что об этом уже своевременно Буша информировал сам Ельцин в день подписания соглашения, то есть почти за две недели  до того, 8 декабря. Горбачёв признал своё поражение двадцать пятого. Над страной был спущен флаг Советского Союза и поднят флаг Российской Федерации.

Передела собственности не будет

Владимир Владимирович Путин к этому времени закончил свою службу в ГДР и в 1990 году вернулся в свой родной Ленинград. Там сначала работал помощником ректора ЛГУ по международным вопросам, затем советником председателя Ленинградского горсовета Анатолия Собчака по внешним связям. 20 августа 1991 года в звании подполковника уволился из КГБ СССР. Разумеется, изменения в стране ему были известны, тем более что Анатолий Собчак был ярым сторонником Ельцина. Хотя, конечно, внешние связи, особенно в новые времена, имеют свою специфику, чем и занялся успешно Путин. Деньги потекли ручьём. Да вот незадача. У Путина в селе Соловьёвка под Ленинградом загорелась дача. Нешуточный пожар начался в сауне, где парились мужики, и перекинулся быстро на дом. Путин бросился на второй этаж спасать дочь и жену приятеля. Спас обеих, а когда вспомнил о дипломате, в котором хранились все сбережения, спасти его не смог. Так все деньги и сгорели. Узнав о постигшем несчастье, шеф Путина Анатолий Собчак и многие другие друзья приняли решение и помогли пострадавшему устроиться позже на работу в Москву. Так с августа 1996 года Владимир Путин начал работать в Москве в должности заместителя управляющего делами президента Российской Федерации.

В Москве Путину нужно было только появиться. Меньше, чем через год, его уже назначают заместителем руководителя Администрации президента России — начальником Главного контрольного управления президента Российской Федерации. Должности замелькали с калейдоскопической быстротой. Путин становится во главе Федеральной службы безопасности с присвоением звания полковника. Ельцин даже предложил повысить звание до генерал-майора, но Путин скромно отказался, сказав, что директор ФСБ может быть впервые гражданской должностью. Через каких-то полгода Путин в дополнение к директорству ФСБ становится секретарём Совета Безопасности Российской Федерации. Летом 1999 года чеченские боевики под командованием Басаева и Хаттаба вошли в Дагестан. Путин был назначен первым заместителем и исполняющим обязанности председателя правительства Российской Федерации и возглавил операцию против боевиков, которых полностью изгнали за пределы Дагестана.

Получив полную власть над страной, Борис Ельцин как бы подарил всем всю страну, то есть дал возможность приватизации. Каждый работник получал в свои руки ваучер, допустим 25 рублей, на который мог приобрести себе любую собственность стоимостью в 10 тысяч. Но где же была такая собственность? Рабочие и служащие сначала придерживали свои ваучеры, а потом стали массово их продавать своим руководителям заводов и фабрик, или просто мошенникам, наполнявшим дешёвыми бумажками свои мешки и автомобили с тем, чтобы на них приобрести в свою собственность крупные предприятия, земли, угодья, пароходы, самолёты, становясь постепенно олигархами, получающим прибыль от них в свои руки. Сам Ельцин тоже не остался без денег. И как многие олигархи он получал прибыль и хранил деньги не в российских банках, а за рубежом. Именно этот факт сыграл в его судьбе отрицательную роль. В 1999 году ему намекнули негласно, что могут сообщить всему народу о больших его вкладах в иностранные банки, что вызовет гнев народа, и потому ему, Ельцину, лучше всего сейчас подумать об отставке, назначив подходящего преемника.

В то же время по Москве и ряду других городов прокатилась череда взрывов домов, якобы подстроенных чеченскими боевиками. Они как бы подтверждали необходимость перемен. И Ельцин решился. Он остановил свой выбор на Владимире Путине, чья программная статья «Россия на рубеже тысячелетий» была опубликована в российских изданиях с изложением задач, стоящих перед Россией 30 декабря 1999 года. А 31 декабря того же года в 12 часов дня, экстренно прервав эфир, российские телеканалы передали новогоднее обращение Ельцина, в котором он со слезами на глазах сообщил о своей отставке и назначении преемника. В тот же день Путину были переданы символы президентской власти, в том числе «ядерный чемоданчик«. Первым государственным актом, подписанным Путиным на посту и. о. президента РФ, стал указ «О гарантиях президенту Российской Федерации, прекратившему исполнение своих полномочий, и членам его семьи».  Таков был договор с Ельциным.

Понятное дело, что не Борис Николаевич решал вопрос о том, кого поставить на его место. Главными движущими силами были те самые олигархи: главный банкир и владелец ЛогоВаза Борис Березовский, нефтяной магнат Михаил Ходорковский, основатель телеканала НТВ, Михаил Фридман – богатейший, хоть и очень молодой, банкир владелец Альфа-банка, Пётр Авен, президент Альфа-банка, Владимир Потанин банковский миллиардер, владелец Онэксимбанка, журналист Владимир Гусинский, скромный, но банкир Александр Смоленский, владеющий столичным банком сбережений, которые по словам Березовского являлись в России «семибанкирщиной», не только контролировавшей экономику, но и решавшей политические проблемы России.

Однако к 1999 году в семёрку сильнейших олигархов, включённых в список богатейших людей мира журналом «Форбс», входили помимо Березовского, Ходорковского, Потанина и Гусинского такие миллиардеры как Вагип Аликперов и Рем Вяхирев. Со всеми этими конкретными людьми пришлось иметь дело Владимиру Владимировичу Путину, вступая на пост Президента России, и сказавшему в одном из своих открытых выступлений знаменитую фразу: «Передела собственности не будет». Она была ключевой в предстоящей деятельности, что и хотели олигархи от правителя. И как бы ни старался что-то изменить глава Торгово-промышленной палаты Евгений Примаков, подтверждая слова Путина о том, что количество бедных в России просто унизительно, и утверждая по этому поводу, что не все богатые предприниматели – плохие люди, а потому сказал: «Для решения участи остальной части сверхприбыли следовало бы сесть за круглый стол и договариваться. Не решать вопрос насильственным путем, а именно договориться.

Судя по всему, к этому предприниматели-«сырьевики» готовы. Если будет соответствующее поручение руководства страны, ТПП России готова организовать диалог «сырьевиков».

В ответ на это от Путина прозвучало почти противоположное: «Ничего подобного не намечается. Но речь идет о людях, которые соблюдали закон. Я сплошь и рядом слышу: вот такие были сложные законы, их нельзя было соблюдать.

Ерунда это все. Законы были сложные, запутанные, это правда. Соблюдать можно было, вполне. И это не голословное утверждение…

Реально всё можно было соблюдать. Только те, кто сознательно нарушал закон, говорят, что нельзя было. Можно!.. Кто хотел, тот соблюдал.

И уверен, что в бизнес-сообществе таких подавляющее большинство. А если 5, 7, 10 человек не соблюдали, это не значит, что все этого не делали.

Вместе с тем, не хочу сказать, что мы сейчас должны развернуть какую-то кампанию. Никакой кампании всё равно не будет.

Но те, кто сознательно жульничал, не должны быть поставлены в лучшие условия, чем те, кто вёл себя правильно и закон соблюдал. Они, может быть, так не обогатились как другие, зато они чувствуют себя спокойно. И спят глубоким сном»

Так было сказано и так делалось. Никакие 5-7-10 человек, по мнению Путина, могущих незаконно обогатиться, к ответственности не привлекались. Бедные люди остались бедными, а богатые становятся ещё богаче. Так продолжается всё новое правление страной.

Прошло почти 30 лет новой истории. Изменился список самых богатых олигархов. На первое место среди россиян в списке «Форбс» вышел Владимир Лисин, за ним следуют Алексей Мордашов, Леонид Михельсон, Вагит Алекперов, Геннадий Тимченко, Владимир Потанин, Андрей Мельниченко, Михаил Фридман, Виктор Вексельберг, Алишер Усманов. Из прежней семёрки по списку теперь уже в десятку крупнейших миллиардеров попали лишь Алекперов да Потанин. Но это не потому, что состоялся передел собственности. Его в принципе не было.

Приняв участие в выборах президентом Путина, Борис Абрамович Березовский изменил своё отношение к нему, выступил против него, но вынужден был покинуть Россию, перебравшись в Англию, где и скончался. Занимавший вторую строку в списке миллиардеров Михаил Ходорковский в 2003 году был арестован властями за хищения и неуплату налогов, но позднее помилован Путиным и выехал за границу. Журналист Владимир Гусинский уголовно преследовался с 2000 года и тоже покинул Россию. Продал свои банки, отстранился от дел и покинул Россию Александр Смоленский, а в 2019 году Михаила Фридмана назвали богатейшим жителем Лондона, хотя он дважды назывался российским бизнесменом года. Владимир Потанин, владелец управляющей компании «Интеррос», а также являлся генеральным директором ГМК «Норильского Никеля», в 2015 и 2017 годы назывался богатейшим россиянином, занимая первое, а затем второе место в России среди богатейших граждан. Обогащались новые лица, новые правители страной. Приватизация сделала своё дело.

Справившись с очередной избирательной кампанией в 1919 году, Путин задался вопросом: кто будет подчиняться олигархату следующие 20 лет после следующих через шесть лет выборов. Он, было, заявил во всеуслышание, что третий срок подряд не положено избираться президентом.  А в ответ выступила космонавт Терешкова с предложением сделать Путина постоянным президентом. Пришлось согласиться, но с тем условием, что такое дело возможно лишь при условии решения Конституционного суда. И оно, конечно, было принято. И вот тут перед Путиным встал небольшой вопрос: А за кого будут голосовать люди в 2024 году? Ну, не за Зюганова же, который и по возрасту старше, и переделом собственности обязательно займётся, чтобы помочь народу. И не за Навального, кричащего на всех углах против Путина, не зная самого дела. Об Удальцове, просидевшем в тюрьме за свой юный запал, вообще смешно думать. Можно, конечно, говорить, например, о Собянине, хорошем главе Москвы, но он подходит только для москвичей. Да мало ли кого можно придумать? И всё же главным конкурентом на выборах должен остаться он, Путин. Передела собственности при нём точно не будет. А что нужно олигархам у власти?