«Я вспарываю вены бритвой опасной времени…»
Я вспарываю вены бритвой опасной времени.
Я грудью бросаюсь на стены, не видя ни света, ни темени.
До крови сжимая зубы, срываю плоть с себя клочьями.
Тобой обжигая губы, рассчитываюсь многоточЬями.
Я пеплом посыпал голову. Я думал поможет, каялся.
Я жизнь оценил по-новому – продешевил, намаялся.
Я в светлую даль уверовал, мираж растворился в облаке.
Шагами я путь отмеривал, кресты раздавая и нолики.
Жизнь
«И дай нам, Господь, не остаться отныне и присно.
И дай нам, Господь, не скитаться во веки веков.
И справь нам не свадьбу, Господь, а лишь тихую тризну.
И дланью своей отстрани же от нас дураков...»
Негромко молился старик, истирая колени.
И об пол негромко стучался морщинистый лоб.
И пламя свечи отгоняло забредшие тени.
И бархатом ночи укрылся иссушенный гроб.
И жизнь проносилась: картины, одна за другою.
Слеза бриллиантом украсила старческий лик.
С прошеньем немым, с ошалелой, безумной тоскою,
Свой час неминуемый ждал пред иконой старик.
За каплею – капля. Нет края у времени чаши.
За болию – боль. На пределе, устала душа.
Сменяется ночь, но и день-то другого не краше.
Старуха с косою вразвалку бредёт, не спеша.
Исполнясь отчаянья, взгляд прогоняя с распятья.
Последней надеждой терзая усохшую грудь,
В багряное выкрасил старец истлевшее платье.
И стоном глухим отозвалась вселенская грусть...
«Всё начинается с любви…»
Всё начинается с любви:
Закатный сумрак, утро, дети...
Дороже мне всего на свете
Привычки милые твои.
Всё начинается с любви:
Мельканье спиц, забота греет,
И свитер «под Хемингуэя»,
Что руки создали твои.
Всё начинается с любви:
Неспешно, с тросточкой прогулка,
Где память отбивает гулко
Стихи любимые твои...
Комментарии пока отсутствуют ...