«Новый Вавилон» / Статьи / ВЕЛИКОРОССЪ

Философская интерпретация ветхозаветного мифа

В НП «Литературная Республика» при участии МГО СП России вышла новая книга известного писателя Дружинина Виктора Фёдоровича (литературный псевдоним Вик Тор): Вик Тор «Новый Органон – 2. Философские диалоги», – интернет-спиритуалистический симпозиум (М., 2019).

О чём эта книга, что скрыто за странным названием? Напомню, что согласно Фил. энц. сл.: «органон» – греч., лат. «орудие, инструмент»; – позднее, название свода логических сочинений Аристотеля «Органон», которые греки называли «инструментальными»,– «Категории», «Герменевтика», «Первая Аналитика», «Топика». «Новый Органон» произведение известного английского государственного деятеля и знаменитого философа Фрэнсиса Бэкона. В этом году исполнилось 400 лет со времени его выхода в свет. Этому событию и посвящена книга профессора Дружинина, в которой творчество автора сплетено с творчеством Ф. Бэкона с позиции переосмысления ветхозаветного мифа о Вавилонской башне.

Вовлекая в диалог малоизученные пока исследования мифов, природы и человека Ф. Бэкона, используя исправленные и дополненные издания своих последних книг, автор реализует проект, отображающий структуру наиболее глубокого синтетического философского знания. Высказывается предположение, что Библейский миф о Вавилонской башне является важнейшим всеобщим символом эволюции человека и человечества. Миф утверждает принципиальную неосуществимость любого грандиозного людского замысла. И дело, похоже, в том, что «смешение языков и невозможность понимания людьми друг друга» следует трактовать лишь как аллегорию, предполагающую уникальность самой сущности каждого человека, где всегда нераздельны и смешаны представления о добре и зле, любви и ненависти, красоте и безобразии.

Стремясь применить этот фундаментальный миф к поиску истины и смысла жизни человека в философском познании, автор увязывает его с другим мифом, – «архитектура – застывшая музыка» (к примеру, храм ПАРФЕНОН), добавляет собственное суждение «архитектура – это и сияющий словесный чертог, создаваемый гениальными творцами» (к примеру, поэмы ГОМЕРа) и строит свой чертог такого рода (Новый Вавилон), создавая своего рода Книгу мудрости.

Автор – доктор философии, профессор, член Союза писателей России. С 2010 г. известен как постоянный ведущий Круглого стола «Философские диалоги» в Центральном Доме литераторов в Москве (ежеквартально), с 2013 – в книжном магазине ООО «Библио-Глобус» (ежемесячно), а также по соответствующим регулярным публикациям в газете «Московский литератор».

Продолжая развивать свой главный концепт (осуществление, вслед за замечательным русским философом А. Ф. Лосевым, – «Диалектика мифа», – действительного разворота российской философии от тренда советского периода, материалистического и атеистического, к философии всеобщего синтеза, философии всеединства), профессор Дружинин в своей очередной книге подключает к традиционному философскому диалогу, который он ведёт с наиболее выдающимися философами всех времен и народов, (отображенному и в его ранее изданных книгах, но откорректированному и дополненному), английского философа Ф. Бэкона. Тем самым, рассмотрение фундаментальных философских проблем и вопросов, – что есть человек, что есть окружающий его мир, каковы взаимоотношения между ними, что есть жизнь, что есть смерть, существует ли бессмертие души, свобода воли человека, что есть любовь и ненависть, милосердие и жестокость и т.д., – в чём, в конечном счете, смысл нашей жизни и предназначение человека, – получает новое дополнительное освещение. Фрэнсис Бэкон – яркая звезда в соцветии имен. Но в СССР, хотя и ценили его философское наследие достаточно высоко, однако, особо выделялась лишь та часть творчества, в которой его усилия былинаправлены на пропаганду науки, – на «Великое Восстановление наук», на критику обыденного и схоластического разума. В этом плане высоко оценивался трактат «О достоинстве и приумножении наук», составивший содержание первого тома двухтомного собрания его сочинений. (Фрэнсис Бэкон. Соч. в 2-х т.т. М. Мысль. 1977-1978. Т.1. «Великое восстановление наук»; Т.2. «Новый Органон или истинные указания для истолкования природы»). При этом отмечалось, что «в своих политических и моральных взглядах он менее ярок и оригинален, чем в собственно философских и общенаучных». В то же время стремились не слишком акцентировать внимание на имевшихся иных важных положениях философа, которые следует отнести к философии всеединства, философии всеобщего синтеза. (В общем-то, в советский период это касалось всех авторов истории философии).

Сегодня с такой позицией трудно и даже невозможно согласиться. Стремясь восстановить справедливость, автор приглашает рассмотреть его творчество как многомерное, объёмное, включив в диалог с иными великими авторами философских исследований всех времён и цивилизаций. Решению именно этой задачи посвящена его итоговая на сегодня книга «Новый Вавилон» или «Новый Органон – 2».Но есть у автора и личностные предпочтения по выбору Фрэнсиса Бэкона: 1). «Человек Божественного ума», по выражению Г. Лейбница; 2). Как сказал он сам, .. «Поскольку без философии сама жизнь не радует меня»,.. и это созвучно самому автору; 3). Малоисследованы системно глубокие высказывания Бэкона из произведений второго тома. Автора волнует сама возможность соотнести их с гипотезами иных выдающихся мыслителей, близких по духу и ему самому. Именно влиянием Ф. Бэкона обусловлена перестройка всей концепции диалогов у проф. Дружинина, – так сказать, от горизонтали к вертикали.

В ранее написанных книгах знание философское (бытийное представление о мире и человеке) и чувственное (человек в природе и обществе) как бы противопоставлены и попытка их объединить делается лишь в двух последних главах. В книге, взятой для нашего анализа, просматривается движение разума от карниза (от крыши), где он соприкасается с небом, к основанию (к земле, через последовательное построение как бы «архитрава» со вставками в виде «фризов» (т.е. от высших философских истин к обустройству жизни в природе и обществе), – на каждом этапе знание чувственное и синтетичное философское не противопоставлены, а по возможности соединены (об этом свидетельствует страницы «оглавления» упомянутых книг). Для книги «Новый Органон 2» следует учесть следующее разъяснение: «архи» – греч. Приставка, обозначающая высшую степень признака, заключенного во второй части слова; «архитрав» – франц. – арх. Главная балка, нижняя часть «антаблемента»; «антаблемент» – фр. Завершение стены, состоящее из архитрава, фриза и карниза; «фриз» - франц. frise – арх. Средняя часть между архитравом и карнизом; кайма, бордюр стены, пола, потолка, ковра, обычно украшенная затейливым орнаментом. – (Сл. иностр. слов).

Приступая к более подробному анализу книги Виктора Фёдоровича, хочется особо остановиться на двух моментах: первый, естественно и главным образом, содержательный аспект, а второй – возможно даже несколько интригующий, – момент формы, – сюжетно-стилистический. В подзаголовке книги он пишет: «философские диалоги», указывая на происхождение и структуру книги, выросшей из Круглых столов, которые он проводит в ЦДЛ и в Библио-Глобусе. Но далее есть еще один подзаголовок: «интернет - спиритуалистический симпозиум». О нём – подробнее. Как становится ясно из пролога книги, речь идёт уже о диалоге, так сказать, «живых и мертвых» в рамках фантастического (спиритуалистического сюжета). (Автор обращается к богине мудрости Афине и просит её помочь организовать соответствующий симпозиум – богиня благосклонна – симпозиум организован). «Живые» – это наши современники, которым автор придал даже облик конкретных людей, (при первом их упоминании), не называя по имени (при желании – можно и разглядеть). Тем не менее, – это обобщённые, обобщающие, в какой-то степени, персонажи (около 25): «дипломат, социолог, журналист, поэт, экономист» и т.д.. Их высказывания звучат для меня, как взятые как бы из интернет-социальных сетей (блогеры). Что касается «мертвых», – это в основном, классики истории философии, уже не живущие среди нас (от Платона до XX-го и даже XXI-го века, – всего около 50 персонажей). Их выбор обусловлен темой той или иной дискуссии и личным предпочтением автора. Их высказывания – это цитаты из их конкретных произведений (ссылки показались автору неуместными по общему стилю изложения в этой книге, но они есть у него в других книгах, (к примеру, недавно изданные в Германии учебные пособия «Философские Основы Картины Мира», «О прекрасном», «О добродетели»), откуда и взяты. (Кстати, Виктор Фёдорович стремился выделить и произведения тех авторов, которые ранее в советский период назывались в числе т.н. материалистов, но некоторые их концепции и точки зрения затушевывались, не упоминались, даже если они и существовали, –Демокрит, Эпикур, Л. Кар, Д. Локк, Т. Гоббс). В целом, именно в таком смысле следует трактовать определение стилистики книги как «интернет – спиритуалистический симпозиум», что ближе автору, создающему и чисто художественные произведения. Научная дискуссия, о которой иной раз пишут рецензенты, по сути дела не является чисто научной, – это некий «микст» (смешение жанров), где логика мысли сплетена с фантазией персонажей, художественным вымыслом, чего собственно и требует обсуждаемая тематика, на мой взгляд (как видно уже из оглавления книги). По сути дела, в философии – это путь Платона, Лукиана, в России – Бахтина М. М., Библера В.С. В художественном изложении (совмещение пластов бытия) –предшественники автора М.А. Булгаков, Ф. Сологуб, В. Хлебников, даже Ф. Достоевский (Сон смешного человека), за рубежом – Ч. Диккенс, Умберто Эко. Главную задачу он видит в том, чтобы о якобы не интересном поведать занимательно. Обычно (в большинстве философских работ и ранее и сегодня) все, как кажется, происходит наоборот, – философия в таком случае как бы омертвляется и становится не нужной никому (кроме профессионалов). «Оживлению» способствуют и ряд вставок с ярким описанием конкретных прекрасных мест на Земле, где проходит очередной симпозиум (автор использует впечатления от собственных путешествий). Также в книге представлены авторские переводы из Шекспира, которые можно трактовать как эпиграф, рефрен, камертон, задающий звучание всему произведению. В целом, движение мысли автора в книге идёт, как можно заметить, от наиболее общих размышлений о «бытийной сущности человека» ко все большей их конкретизации через осмысление человека, «живущего в природе и обществе» и, в конечном счёте, к наиболее конкретным рассуждениям по вопросу, «как же жить человеку на планете Земля?», как обустроить, в частности, нашу страну, Россию (через построение некой 1. «теоретической модели» и 2. «практических рекомендаций» на эту тему). Хочется думать, что сегодня (по содержательной основе и стилю изложения) это достаточно новое слово в нашей российской литературе и постсоветской философии (в изложении популярно-образовательном, конечно), но актуально оно, как мне кажется, и для философии мировой (воспоминания о Всемирном философском конгрессе в Афинах 2013, где автор присутствовал в составе российской делегации, этому способствуют). Автор, как уже было сказано, стремится развернуть понимание человека и картины мира от узко материалистического и атеистического советского периода к философии всеединства и всеобщего синтеза, рассматривая это понятие («философия»), как высший синтез: как попытки поиска ответов на фундаментальные вопросы с позиции синтеза всего знания, наработанного человечеством за многие тысячелетия его существования, т.е. с позиции интеграции и научного знания, и религиозно – мифологических установок, и интуиций искусства различных направлений, и мистических прозрений. В большой степени этому способствует как раз привлечение к диалогу трудов Ф. Бэкона.

Из примечаний редакции к изданию Т. 2:

«Новый Органон»– опубликован в 1620 г. Над этим произведением Ф.Б. работал более 10 лет. Его составляющие в используемом для цитирования и ссылок Т. 2: – Предисловие и Афоризмы об истолковании природы и царстве человека (с. 7 – 230);

– О мудрости древних (с. 231 – 300) – вышло отдельной книгой в 1609 г; - О началах и истоках (с. 301 – 348) – время написания точно неизвестно, относят трактат к наиболее поздним его произведениям, – остался незаконченным и был издан в 1653 г;

– Опыты или Наставления нравственные и политические (с. 349 – 482) – работал над ними всю свою жизнь. «Они принадлежат к лучшим плодам, которые, божьей милостью, могло принести мое перо», – признается сам он.

В конце книги Дружинин В. Ф. подводит итог этого творческого соотнесения. Дуэлянты оказались достойны друг друга. Конечно, нельзя не признать, что на стороне автора выступала вся «королевская рать» (Выдающиеся философы истории философии, – часть из них жили и творили задолго до Ф. Бэкона, другая значительная часть – много позже. Ф. Бэкон не мог знать творчества многих из первой группы философов по объективным причинам и, естественно, не знал никого из второй группы). Тем не менее, и это очень важно, соперники сходились в признании экзотерических основ нашего знания. Более того, если согласиться с версией, что творчество У. Шекспира принадлежит Ф. Бэкону (что, безусловно, очень и очень спорно), то следует признать сходство и в принятии эзотерических основ. В основном, мыслители оказались едины в своих фундаментальных философских взглядах, – некоторые различия обусловлены всего лишь естественным расхождением в месте и времени их земного пребывания.