В неподходящее время в неподходящем месте

Студёный февраль… Лютует мороз, не отступая и в субботний вечер. Вдоль городской улицы замерли пирамидальные тополя, опушенные снегом. Меж ними по льдистой дороге движется милицейский «уазик». На передних дверцах его намалеваны большие белые буквы: «ПА» – патрульный автомобиль. В кабине двое молодых мужчин в знакомой населению тёмно-серой форме. На плечах водителя – сержантские погоны, у пассажира рядом – лейтенантские.

– Шёл бы он со своими экспериментами… – продолжал монолог на наболевшую тему пассажир «пэашки», участковый инспектор милиции Виктор Бычков. И далее недвусмысленно уточнил, куда именно.

«В места отдалённые» настойчиво посылался начальник УВД города. Именно по его приказу отряд участковых инспекторов и уселся в патрульные автомобили, «чтобы оперативно прибывать на места совершения преступлений». Эх, ведал бы главный городской борец с преступностью, где за последнее время пришлось ему перебывать… в мыслях-желаниях многочисленных подчинённых!

– Сам посуди, – изливал душу напарнику Бычков. – Участок у меня – врагу не пожелаешь. Многоэтажки, коммуналки петровских времён, частного сектора тоже хватает – одна Песчанка чего стоит… Три общежития! Два мини-рынка! Цыганский квартал – рассадник наркош… Сейф неотработанными жалобами забит; одна бабушка уже до печёнок достала, всё по соседству инопланетяне мерещатся; поднадзорников и охотников проверять срок… А тут замначальника совсем сблындил: требует, чтоб каждый участковый за месяц по сотне административных протоколов оформлял, плюс к тому дай пять раскрытых преступлений. «И непременно чтоб одно – тяжкое»… – передразнил Бычков начальника. – Будто они, убийства да изнасилования раскрытые, – вот, прямо на дороге валяются…

– Если валяются, так только нераскрытые, – впервые вклинился водитель, сержант милиции Алексей Барибал.

– Во-во… Тогда уж лучше никаких – показатели не портить. Короче, время драгоценное идёт, а мы тут с тобой впустую километры накручиваем…

Автомобиль остановился на красный свет. Бычков приоткрыл дверцу машины и ожесточённо сплюнул. В салон радостно ворвался морозный воздух, и участковый торопливо захлопнул дверцу.

За перекрёстком «уазик» обогнала БМВ. Скоростная машина явно нарушала правила дорожного движения: сильно виляла, то и дело выскакивая на встречную полосу.

– Ты гляди, что делает, – оживился Барибал. – Сто процентов: нажрался – и за руль…

– Сейчас точно в кого-нибудь въедет, – не без оснований предположил Бычков. – Давай, догоняй, – и схватился за микрофон громкоговорителя – в милицейской среде попросту матюгальника.

Меж тем БМВ, двигаясь по синусоиде, проскочил следующий квартал и выкатил на Пионерскую площадь. На ней, в центре огромной клумбы, памятником прошлому высилась скульптурная группа: мальчик с барабаном и девочка, вскинувшая руку в пионерском салюте. Ещё с перестроечных времён композицию стали опошлять, выставляя на барабан треснувший стакан или пустую водочную бутылку, вывешивая на шею салютующей таблички: «Даю с 17 до 19 без выходных», а однажды на обломок барабанной палочки нацепили презерватив.

Обгоняя автобус справа, импортная машина подъехала к нему впритирку. Опасаясь столкновения, водитель «Икаруса» вынужден был отвернуть влево. Автобус вынесло на клумбу, и он чуть не «поцеловался» с бетонным постаментом.

Сидящие в БМВ, похоже, даже и не заметили, что чуть не влипли в аварию. Миновав площадь, машина совсем переместилась на встречную полосу, распугивая транспорт и заставляя его вплотную прижиматься к тротуару.

– Водитель БМВ, госномер такой-то, немедленно остановитесь! – дважды прокричал Бычков в микрофон.

Никакой реакции… Впрочем, автомобиль-нарушитель вырулил-таки на свою сторону дороги.

– Обгоняй! – скомандовал участковый.

– Ага… У него мотор вдвое, – ответил Барибал, но на акселератор надавил.

Вскоре автомашины сравнялись. Приоткрыв боковое стекло, Бычков выставил в него руку с жезлом и отчаянно замахал, требуя остановки.

Опять никакой реакции… Автомобили продолжали мчаться вперёд. Бычков спросил:

– Ну что, придётся подрезать?

– Дело несложное, – отозвался напряжённо удерживающий «пэашку» рядом с дорогим авто Барибал. – Только потом начальство может не понять…

– Давай… – решился Бычков. – По-хорошему всё одно не получится…

Водитель до отказа нажал на газ, на полкорпуса обогнал БМВ, умело прижал его к бордюру и резко крутанул руль вправо-влево. Машины едва не столкнулись. БМВ притормозил. Барибал повторил маневр, и автомобиль-нарушитель остановился, чуть не врезавшись «пэашке» в крыло, – на сей раз сержант милиции руль влево не отворачивал, и «уазик» под острым углом преградил БМВ путь.

Бычков выскочил из машины, осторожно постучал жезлом в стекло соседнего авто. Из салона не донеслось ни звука. Участковый инспектор дернул за ручку дверцы – заперто. Сильнее постучал в стекло – оно наконец поползло вниз.

За рулём сидела женщина в норковых шубе и шапке. Немолодая, лет под пятьдесят. Того же возраста мужчина – пассажир на переднем сиденье. Он был одет в кожаное пальто, на голове – ондатровая шапка. Из салона прямо-таки несло перегаром.

– Чего надо? – недовольно процедила женщина.

Бычков по-уставному представился, козырнул:

– Ваше водительское удостоверение…

– Ишь чего захотел! – услышал он в ответ возмущённый возглас.

Участковый опешил: нарушители ПДД так себя с сотрудниками милиции не ведут. Тут в ситуацию вмешался пассажир.

– Тамара, помолчи, – одёрнул он спутницу, вылез из машины и, пошатываясь, подошёл к участковому. На ходу расстегнул пальто, доставая из внутреннего кармана пиджака документы.

– Младший советник юстиции Перов, – сказал он, раскрывая книжечку в красной обложке. – Прокурор Свердловского района. Только что назначен, – снизошёл он до пояснения. – А это, – указал на женщину за рулем, – моя супруга.

Бычков и вышедший к тому времени из «уазика» Барибал замялись. Патрулировали-то они как раз на территории Свердловского района и уж меньше всего ожидали во время дежурства нарваться на новоиспечённого главного надзирающего за местной милицией. Да ещё в таком виде!

Впрочем, будь сам Перов даже и нетрезвым за рулём, они бы младшему советнику юстиции только откозыряли – задерживать-то права не дано… Ну, по окончании дежурства устно доложили бы начальству о неординарной встрече. Стопроцентная гарантия: им бы посоветовали о ней забыть на веки вечные.

Однако сейчас нарушитель за рулём – лицо гражданское. Хотя, с другой стороны, муж и жена – одна сатана. Разве ж прокурор свою избранницу в обиду даст?

– Были в гостях, – пояснил Перов.

– Чего ты перед ними отчитываешься? – перебила мужа женщина. – Нашёл перед кем расшаркиваться! Поехали!

– Да помолчи же ты! – уже прикрикнул прокурор на супругу. – Сейчас всё решим…

– Товарищ прокурор, – набрался мужества Бычков, – вы нас, конечно, извините… Только ни вам, ни жене вашей никак за руль нельзя. Минуту назад, на площади, чуть дорожно-транспортное не совершили. Жизнями рискуете…

«И не одними своими», – хотелось добавить лейтенанту милиции, но он предпочёл оборвать предложение.

– И чего, по-твоему, нам теперь делать? – опять встряла в разговор женщина. – Пешком через полгорода идти?

– Зачем пешком? – на ходу соображал Бычков. – Позвоните кому-нибудь из знакомых… Кто живёт недалеко… Он и довезёт.

– Ага, умник нашёлся! – не успокаивалась женщина. – Сейчас сто человек слетится – всем больше делать нечего.

– Тамара! Я тебя умоляю! – прижал руки к груди прокурор.

– Что вы делаете? – воскликнул до того молчавший Барибал.

Кричал он супруге Перова, которой, по всему судя, надоело препираться. Женщина запустила двигатель и включила заднюю скорость, однако слишком резко тронула с места, и мотор заглох. Прокурорша тут же вновь завела машину и включила… первую скорость. Автомобиль рванулся вперёд, и его бампер углом упёрся «пэашке» в крыло.

Прокурор выругался. А Барибал, тронув Бычкова за рукав, твёрдо произнёс:

– Докладывай по рации дежурному. Иначе, если разъедемся, они завтра заявление подадут, что это мы во всём виноваты, а бампер немалых денег стоит…

И как ни просил Перов сотрудников милиции сокрыть происшедшее, те через дежурного по УВД города вызвали на место столкновения дежурную группу сотрудников ГИБДД.

Через пятнадцать минут к двум автомобилям подъехал третий, специально оборудованный проблесковыми маячками и с символикой ГИБДД.

– Старший инспектор дорожно-патрульной службы, – отрекомендовался офицер, – капитан милиции Шубин.

Следом за ним из спецмашины вышел и сержант-водитель. Они-то, не без помощи Перова, наконец вытребовали у его супруги водительское удостоверение.

– Так что делать будем, товарищ прокурор? – вслух рассуждал капитан милиции. – По закону-то оно, конечно, ясно: схему ДТП расчертить, Тамару Вячеславовну – на освидетельствование на предмет признаков алкогольного опьянения, протокольчик за нарушение ПДД составить, ну а транспортное средство – на штрафстоянку…

– Чего захотел… – подала голос так и не вышедшая из автомобиля прокурорша. – Только попробуй: завтра же из милиции вылетишь!

– Да ты заткнёшься в конце-то концов?! – не выдержал Перов. И предложил Шубину: – Товарищ капитан, давайте мы вам напишем, что претензий к сотрудникам милиции у нас нет, а вы бы помогли до гаража доехать. Тут по-хорошему десять минут хода…

Капитан милиции недолго поразмышлял. Наживать себе врага в лице прокурора района явно не хотелось. Хотелось – подстраховаться, однако отбирать у него письменное заверение в невиновности в аварии стражей порядка… Нет, Шубин и на это не решился.

– Крыло-то не сильно повредили? – спросил он Барибала.

– Переживём, – мрачно отозвался водитель. – А вот как бы товарищ прокурор завтра не передумал…

– Да господь с вами, ребята, – замахал руками Перов.

Прокурорша на этот раз благоразумно промолчала: может, поняла, что дело идёт к мировой, а может, хмель маленько повыветрился. Словом, «пэашка» поехала дальше по маршруту патрулирования, а Шубин уселся за руль БМВ.

– Исключительно из уважения к работникам прокуратуры, – счёл долгом пояснить своё решение капитан милиции, включая двигатель.

Супружескую чету, в сопровождении автомашины ГИБДД, к гаражу доставили действительно за несколько минут. Прокурор долго шарил по карманам в поисках ключа. Наконец отыскал его – сейфовский, с двойной бородкой. Сделал несколько безуспешных попыток попасть в скважину, переругиваясь при этом с супругой. Затем беспомощно пожал плечами:

– Товарищ капитан, может, вы поможете? Застыло, что ли?

Осторожный Шубин сам замок открывать не взялся, позвал сторожа. И только убедившись, что автомобиль благополучно заехал в гараж – за рулём на этот раз сидел сам Перов, – откозырял и удалился к служебной машине…

На том и был бы мирно окончившейся истории конец, ан вовсе нет. Через полчаса и «пэашка», и автомобиль ГИБДД мчались к Свердловскому райотделу, срочно вызванные по радиосвязи.

Первыми к зданию ОВД подрулили Бычков и Барибал. И, едва выйдя из машины, тут же были встречены непечатными словами, которыми милиционеров обложила прокурорша, стоявшая на ступенях райотдела вместе с мужем и начальником штаба ОВД; все трое курили.

Участковый и милиционер-водитель опешили, ничего не понимая.

– Я же говорил: за бампер ругаться приедут, – тихо сказал Барибал напарнику.

Но оказалось, что бампер-то как раз и ни при чём. Супруги утверждали, что после общения с милицией из БМВ пропала супердорогая дамская сумочка стоимостью шесть с половиной тысяч «деревянных» – фирмы Картье, цвета бордо и с укороченной ручкой, принадлежавшая Перовой. А помимо косметики – сплошь Кристиан Диор – там находились тысяча двести «зелёных», семьсот российских рублей, сотовый телефон фирмы «Моторола» и начатые упаковки лекарств: нимотопа, норвакса и эссенциале.

– Воры! Разбойники! Оборотни в погонах! Вы у меня надолго сядете! – выкрикивала разошедшаяся прокурорша.

– Ну это ж не они, – пытался утихомирить её супруг. – Они даже в машину не садились… Гаишника… Тьфу – никак не привыкну – гибэдэдэшника работа, который нас вёз… Больше некому…

Лёгок на помине, появился Шубин с водителем. Им пришлось выслушать в свой адрес оскорбления покруче.

Меж тем к райотделу подъезжали и подъезжали машины. Прибыл начальник ОВД, его заместитель по кадрам, дежурный кадровик из УВД города, дежурный следователь прокуратуры района, дежурный управления собственной безопасности УВД области и, наконец, один из замов прокурора города.

Всей толпой ввалились в «дежурку». Прокурорша махала перед носом дежурного по райотделу листом стандартной бумаги – заявлением о краже, но в руки почему-то не давала. Дежурный зарегистрировал факт обращения Перовых в специальной книге формы номер два. Четырёх сотрудников милиции, подозреваемых в краже из автомобиля, «пустили по кругу»: каждый из них поочерёдно давал показания дежурному инспектору по разбору, кадровику из городского УВД, «уэсбэшнику» и следователю прокуратуры, поскольку всякая инстанция проводила собственное служебное расследование по факту устной жалобы.

Прокурора и его супругу опрашивать почему-то никто не спешил. Только по указанию начальника ОВД дежурный инспектор по разбору предложил Перовой пройти медицинское освидетельствование на алкоголь, но та возмущённо взвопила:

– Ишь чего захотели! Своих покрываете! Ничего, я на всех вас управу найду! – И локтем толкнула мужа: – Ты куда смотришь? Не видишь, что ли, как они концы в воду прячут?

Прокурор тщетно пытался угомонить свою слабую половину. Заместитель прокурора города обещал «вывернуть всё наизнанку, но преступника в погонах вычислить и покарать». Милиционеры наотрез отрицали причастность к краже.

– Я вообще к машине близко не подходил, около своей стоял, – утверждал водитель-гибэдэдэшник.

– Я тоже до «бээмвешки» не дотрагивался, – вторил Барибал.

– К машине подходил, но внутрь не садился, только в стекло водительское постучал, – пояснял Бычков. – Ну и как бы я, по-вашему, эту сумку взять мог, если заявительница показывает, что она на заднем сиденье лежала?

Труднее всего приходилось Шубину: потерпевшие – а в этой роли прокурор с супругой уже себя утвердили, и ни у кого из присутствующих даже и мысли не возникало усомниться в недавнем существовании дамской сумочки с дорогостоящим содержимым – грешили именно на него.

– Что я, по-вашему, круглый идиот? – отчаянно жестикулируя, частил капитан милиции, защищаясь от наседавшего на него «уэсбэшника», которому помогал опрашивать подозреваемого в краже заместитель прокурора города. – Не видел я этой сумки! А если б и увидел – чужого брать в жизни не брал! По мне оно хоть прокурорское, хоть президентское – один хрен, не моё! Опять же, говорят, она на заднем сиденье лежала – так я там вообще не сидел, только за рулём!

– Но водительские права-то из сумочки доставали, чтобы вам предъявить? – напирал заместитель прокурора.

– Доставали, – соглашался офицер ГИБДД. – Только откуда – я не следил. Во-первых, темно было, а во-вторых, в БМВ стёкла тонированные…

– Да что вы с ним лялякаете? – бушевала Перова. – Спёр, так ещё и отпирается! А на лице всё написано!

– Это у вас кое-что написано… – огрызнулся Шубин.

– Чего именно? – подбоченилась прокурорша.

– А что нетрезвы, – коротко сформулировал капитан милиции.

– Это тебя не касается! – яростно покрутила перед его лицом указательным пальцем женщина.

– Сейчас – да. А жаль… – и Шубин пасмурно улыбнулся.

– Чего жаль? Конкретизируйте, – опять подключился заместитель прокурора города.

– Что домой их отвёз. А надо бы – на штрафплощадку, – совсем хмуро пояснил капитан милиции. – Участковый так и советовал, да вот не послушался я, на свою голову… И вообще, разберитесь для начала: а может, её, сумки-то, и не было? Тем более – с такой суммой…

– Вы что, нас во лжи обвиняете? – Лицо прокурора-потерпевшего разом пошло красными пятнами. – Да я тебя, не знаю что…

– Наручники на него! – поддакнула прокурорша. – И в камеру!

– Меня? В камеру? За что? – вскочил с места и рванул форменный галстук Шубин. – Да я пятнадцать лет… без единого взыскания… Медаль «За отличие в охране общественного порядка» имею…

– Ну не так-то это просто, Тамара Вячеславовна, – несколько охладил пыл разгневанной женщины заместитель прокурора города.

Бычков, Барибал и водитель-гибэдэдэшник, от которых уже все отвязались, с сочувствием смотрели на своего собрата по несчастью, которого явно было решено сделать «стрелочником».

Руководство райотдела словесную дуэль подозреваемого и обвиняющих слушало с отвращением, но не вмешиваясь. И тут в дверях «дежурки» появился начальник ГИБДД УВД города подполковник милиции Стрельников – прямой начальник попавшего в серьёзный переплёт инспектора дорожно-патрульной службы. Старшего офицера отыскали и оторвали от свадебного стола племянника аж в соседнем районе.

Быстро уяснив положение дел, подполковник задал разумный вопрос:

– А не могло так случиться, что эту сумочку, со всем содержимым, возле гаража обронили, когда его открывали?

– Ну, знаете… – напустилась на подполковника милиции прокурорша. – За дураков нас принимать? Мы потому про неё и забыли, что он её из машины украл! А домой пришли, хватились – нет.

– И тем не менее, – настаивал Стрельников, – почему бы и не проехать к гаражу? Вдруг да отыщется пропажа…

Кортеж из восьми машин под звуки сирены и мигание проблескового маячка спецавтомобиля ГИБДД нёсся по городу. На громкие «уи-уи» из ворот гаражного кооператива выскочил сторож.

– О-о, Тамара Вячеславовна! А я вам ещё вслед кричал, когда опять уезжали, – заискивающе проговорил он. – Сумочку-то вы здесь обронили. Её снегом припорошило, но я углядел. Сей секунд сюда принесу…

Пока сторож ходил за сумочкой, девятнадцать человек (включая пятерых водителей служебных автомобилей) молча стояли, переваривая новость. Надо думать, что чета «потерпевших» – а особенно прокурор района – в эти минуты чувствовала себя не очень-то комфортно.

Когда сторож вручил Перовой кажущуюся на первый взгляд скромной дамскую фирменную сумочку, женщина, даже не поблагодарив его, тут же принялась перерывать её содержимое.

– Заявленные как пропавшие ценности в полном объёме? – поинтересовался начальник ГИБДД. – Сотовый телефон исправен?

– Представьте себе, – отозвалась женщина. – Даже очень странно… И телефон работает…

Перед входными воротами гаражного кооператива вновь воцарилось напряжённое молчание. Наконец Перова неохотно произнесла:

– Ну, это… Раз оно так получилось… Давайте выпьем бутылку коньяка и забудем…

Было понятно, к кому именно обращается прокурорша.

Водитель спецавтомобиля ГИБДД молча повернулся к женщине спиной.

Барибал сплюнул на снег и буркнул:

– Не извольте беспокоиться.

Бычков хмыкнул, сморщил нос и заявил:

– Есть у меня сильное желание в суд на вас подать… За клевету.

А Шубин, на котором скрестили взгляды девятнадцать пар глаз, отвечать не спешил. После долгой паузы всё же разлепил губы:

– Бог вам судья… А вот вы меня без суда и следствия в камеру загнать хотели. Так неужели ж вы взаправду считаете, что я с вами за один стол… Да с такими людьми я на одном километре ср…ть не сяду!

– Что-о? – надвинулся на капитана милиции прокурор. – Да за такие слова… Публичное оскорбление! Завтра же ответите…

– А когда вы сами, на пару с супругой, меня материли – забыли, да? – тогда вопроса о публичном оскорблении не поднималось? – с усмешкой отпарировал Шубин. – Кстати, жаль, что мы не сто лет назад живём.

– Не понял… – растерянно произнёс Перов.

– На дуэль бы вызвал, – разъяснил Шубин и медленно пошёл к спецавтомобилю. Следом потянулись к машинам и остальные.

– Товарищ прокурор, – обратился к несостоявшемуся потерпевшему начальник ОВД, – надо бы в райотдел вернуться, объяснительные от вас с супругой принять…

– Ещё чего! – опередила мужа прокурорша. – Что мы там забыли?

– Тамара, ну так положено, – попробовал уговорить жену Перов. – Вон скольким людям беспокойство доставили.

– Это их работа, – безапелляционно заявила прокурорша. – А поскольку письменного заявления мы не подавали, считайте, что его вообще не было. Домой, домой! – И, схватив мужа под руку, чуть ли не силой потащила к автомобилю. – Машину в гараж – и живо спать. У меня завтра в фирме с утра совещание…

***

– А я вам приказываю: отметьте в форме номер два, против зарегистрированного заявления о краже из автомобиля, что записано ошибочно, – настаивал заместитель прокурора города по возвращении в ОВД, обращаясь к дежурному по райотделу.

Седовласый майор милиции категорически не соглашался:

– Хватит, один раз так сделал – из вашей же епархии проверяющий приказал выговор вкатить. Не-ет, дураков больше не имеется.

Несмотря на время за полночь, заместитель прокурора города позвонил домой начальнику УВД – с той же рекомендацией. Однако понимания не нашёл…

Утром же начальник УВД города подписал заключение служебного расследования по факту случившегося, где в резолютивной части после общего для всех такого рода документов пункта первого: «Служебное расследование считать оконченным» следующим стоял пункт второй: «За невыполнение требований должностных инструкций и статьи 245 Кодекса об административных правонарушениях РФ, выразившееся в непринятии мер по привлечению к административной ответственности лица, управлявшего транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения, привлечь к дисциплинарной ответственности правами начальника ГИБДД УВД города, старшего инспектора дорожно-патрульной службы капитана милиции Шубина С.Е.».

К обеду уже был готов проект приказа о наказании, а к вечеру приказ подписан. Сотруднику ГИБДД, не скупясь, впаяли «строгач».

Получая на следующий день в кабинете Стрельникова выписку из приказа, Шубин мрачно поинтересовался:

– Ну а если бы я всё сделал, как по теории надо? То есть Тамару Вячеславовну – на освидетельствование, а БМВ – на штрафплощадку?

– С ума сошёл! – осуждающе покачал головой умудрённый четвертью века погонной службы главный городской гибэдэдэшник. – Ты б после этого и недели не прослужил…

– Выходит, куда ни кинь, всюду клин? – возмутился Шубин.

– Выходит… – сочувственно согласился Стрельников. – Понимаешь, Сергей, как иногда говорят в американских фильмах, оказался ты в неподходящее время в неподходящем месте… Кстати: помнишь перечень лекарств в сумке? Типичный набор богатого алкоголика. При плохом кровообращении и посаженной печёнке.

Вздохнул и добавил:

– А ведь поначалу вас всех четверых наказывать хотели… Ну, раз так вышло, что ты один «по делу прошёл», вправе с «подельников» магарыч истребовать. Ладно, давай, иди… Александр Матросов…