***
Утопился месяц ночью в нашей речке.
Прозвенели вёдра на твоём крылечке.
И от речки голос, плачущий, зовущий,
Доносил в окно мне ветер вездесущий.
А когда горела ярким перламутром
У тебя заколка на причёске утром,
За стеклом оконным, от росы просохшим,
Мне она казалась месяцем утопшим.
Сонет
Трёхмерен мир – вселенских звёзд обитель.
Его создатель мудрый триедин:
Всевидящий, всеслышащий Правитель –
Всесущий Дух Святой, Отец и Сын.
Есть давнее, прекрасное начало,
И в глубине грядущего – конец,
Пока который тайна увенчала,
Который знает только сам Творец.
И ни один апостол, ни пророки
Не ведают его прихода сроки.
Но он придёт, и вряд ли избежать
И гнева Божия, и огненной геенны,
Всем тем, в чьих жилах дьявольские гены,
Кто дьяволу стремился подражать!
***
Падают, падают жёлтые листья на землю...
С грустью и болью сердечной я это приемлю.
С грустью и болью сердечной приемлю я это.
Кончилось милое, славное, тёплое лето.
Кончилось лето – пора сладких грёз, вдохновенья,
Птиц в эйфории неистовых криков и пенья,
Рыбы плесканья в прогретых затонах, заливах,
Суводях, заводях, на перекатах бурливых.
Кончилось лето – цветы луговые поникли.
Кончилось лето, а мы к нему только привыкли.
Кончилось лето. Ну что же, приходит пусть осень.
Мы у неё со слезами пощады не просим.
Мы у неё со слезами не просим пощады.
Осени, может быть, тоже мы искренне рады.
Пусть обнажает она и сады, и дубравы.
Падают жёлтые листья на жёлтые травы...
Падают листья, и раньше такое случалось.
Падали жёлтые листья, и лето кончалось.
Не было б грусти при этом и боли сердечной,
Если бы жизнь от рожденья была у нас вечной!
***
Жарко солнце пекло.
И, как порох, был лес.
А потом потекло
Непрерывно с небес.
За неделю циклон
Пролил влаги моря.
И опять небосклон
Осветила заря.
И сплошной полосой
Вдруг попёрли грибы.
Их коси хоть косой
И граблями греби!
И пополз вскоре слух
По лесной стороне
Среди местных старух:
– Быть войне! Быть войне!
***
Покинул надолго я родины милой пределы,
Оставил я дом свой, родных и друзей на равнине,
Живу среди гор, где от снега вершины их белы,
Где кратеры, словно с замедленным действием мины.
Здесь кружат мне голову лучше изысканных зелий
Стремительный бег буйных речек и шум водопадный,
Провалы бездонные, пропасти тёмных ущелий,
На спусках, подъёмах крутой лабиринт автострадный.
Здесь давят мне душу нагие хребты и отроги,
Огромные скалы, что грозно, как тучи, нависли.
Здесь всюду надёжной опоры не чувствуют ноги,
И нету свободы: ни крику, ни взгляду, ни мысли.
И часто под песни, под танцы, под бойкие речи
Горячих, воинственных жителей местной округи
Я с грустью считаю те дни, что остались до встречи
С родными, друзьями на родине после разлуки.
Когда с высоты под могучим крылом самолёта
Увижу знакомые контуры аэродрома,
И радостно сердце моё на исходе полёта
Внезапно забьётся: «Мы дома! Мы дома! Мы дома!»
Где взглядом едва ли окинешь родимые дали,
И крик не достигнет до их бесконечной границы,
Где жаждут покоя народ ли, земля ли, вода ли,
И мысли мои абсолютно свободны, как птицы!
***
И душа моя – поле безбрежное.
С. Есенин
Болит душа. Бушует непогода.
Свирепый ветер! Вспышки молний! Гром!
Болит душа! Потрясена природа –
Смятение, метания кругом!
Болит душа, изнемогает, ноет,
Сжимает сердце накрепко в комок, –
Как будто трактор острой бороною
Боронит её вдоль и поперёк!
***
Когда земля в плену снегов и льда,
Когда метели мечутся по свету,
То кажется: царить зиме всегда,
Что никогда не возвратиться лету.
Но вот дохнёт теплом весенним юг,
И сразу успокоятся метели,
И в воздухе услышится вокруг
Хрустальный звон очнувшейся капели.
И тьма проталин, обнажась едва,
Оповестит о близком лете душу,
Как в плавании долгом острова
Огромнейшую предвещают сушу!
***
Осень поздняя, стылая, мглистая.
По утрам на реке тонкий лёд.
Теплоходик отчалил от пристани
И, навряд ли, назад приплывёт.
Но ему вслед, как перед распятием,
Не намерен я долго скорбеть.
А впаду глубоко я в апатию,
Словно в зимнюю спячку медведь.
И, когда снег с ветрами попутными
В нашу местность заявится вдруг,
Может, будут глаза мои мутные
Созерцать всё пассивно вокруг.
Станет сердце без чувств, точно ходики,
Отмерять жизни срок, не спеша,
Словно грешная, на теплоходике,
Уплыла от меня душа.
***
Под окном моим жил
Дождик – осени гость.
Он метался, кружил,
Поливал вкривь и вкось.
Лил и лил, не стихал
И в утеху себе
Грохотал, громыхал
В водосточной трубе.
Над костром бузины
Дождик грел пальцы рук,
И стучал до зимы
Он в окошко – тук-тук…
А зимой, как во сне,
Бесконечном, земном,
Мнился дождиком мне
Частокол под окном.
Тополь
Как ты гибок и высок,
Тополь, стройный и могучий!
Словно кровь, в тебе твой сок,
Белый пух, как снег летучий.
Глубоко ты в землю врос,
Корни вытянул на метры.
Что тебе любой мороз?!
Что тебе любые ветры?!
Прячешь ты, как под крылом,
Под листвою серебристой
Старый сельский отчий дом
С крышей шиферной волнистой.
Прячешь дом от непогод,
Укрываешь каждой веткой…
Только я, который год,
В нём бываю очень редко.
Сам не знаю, для чего
Выбрал я судьбу такую, –
Променяв давно его
На квартиру городскую!
Песня
Почему ты плачешь,
Выйдя на крыльцо?
Почему ты прячешь
От меня лицо?
Кто тебя обидел?
Кто тебе не мил?
Только месяц видел,
Только он судил,
Как мы целовались
В тишине ночной,
Как мы расставались
У воды речной.
Успокой сердечко.
Пусть твой страх замрёт.
Под горою речка
Нас с тобою ждёт.
Там о нас берёзы
Шепчут без конца.
Там ты смоешь слёзы
Горькие с лица.
Снова целоваться
Будем в тишине.
Будет улыбаться
Месяц в вышине.
