Ожидание
О, как томительно бывает ожидание,
О, как бесчувственно морзянку долбит дождь...
Мне чудится, как ветер завывая,
В бочину облака, свой втачивает нож.
И то, от боли посерев как пепел,
Излилось хладной кровью водяной...
А я всё жду, когда же будет светел
и преисполнен, день, небесной синевой.
Но даже свет ленится быть поярче,
В хандре природной всё серым-серо...
Ну что ж, зато всё серое не марче,
Чем дня остаток – чёрное зеро.
В натруску, есть немного звёздной пыли,
Когда к ночи рассеется туман...
А я всё жду, когда-б благоволили,
Мне небеса, дав света чистоган.
Я в ожидании встречи и погоды,
Я в ожидании завтрашнего дня...
Когда ты скажешь мне у самого порога:
– Иди ко мне, я обниму тебя!
Нисходит день и вычерпан до дна...
К стихотворению, эпитетом даю строчку из тургеневского «Сна». Но само стихотворение идейно ставлю в одном ряду со стихотворениями Фёдора Тютчева «Silentium», «День и ночь», и даже, думаю, цепляется одной гранью за пушкинский «Пророк». Стихотворение визуализировано с одной из самых выдающихся композиций росписи Сикстинской капеллы «Сотворение Адама».
«…я засыпал иногда под наитием неясных дум и мечтаний».
Тургенев, «Сон»
***
Нисходит день и вычерпан до дна,
До пустоты лиловой, закрамешной.
Бликующая полная луна,
Чернёным серебром, торит свой путь неспешно.
Напился влагой полуночный бриз,
Взмахнув крылом осел на холст пейзажный.
И был прощен ему такой каприз,
В чернилах бездны, непомерной жажды.
В наитии неясных дум и грёз,
Я засыпал в касании с рукою
Творца. Густых теней апофеоз,
И апогей молчащих штор, довлели надо мною.
И в темноте пространства бытия,
На страже рубежа, меж сна и яви,
Сквозило, чем-то мудрым из окна,
Там, где душа и плоть, обнявшись, обретали
Незримую связующую нить,
Ведущую к осмысленности жизни.
Что б в каждой зримой вещи различить
Всю суть вещей, перворождённой мысли.
Догмат песочных часов
Страшно скоро помчалась жизнь,
– скоро и без шума, как речное стремя перед водопадом.
Иван Тургенев «Песочные часы».
***
Изменчив лунный свет над старой рамой,
В ней горбится увядшая сирень,
А воздух преисполнен вечной драмы,
Покуда умирает прежний день.
Гляжу в окно, в зарамное пространство,
Сколупываю с досок старый лак,
Во всём я вижу лишь непостоянство,
Непостоянен свет, непостоянен мрак.
Везде, всему – свой срок и срока рамки,
Что отмеряет время и судьба,
Часов песочных образные склянки,
Ссыпают мерным шелестом года.
Прикрыт мир тканью чёрного покрова…
Лишь только ночь вступала в свой удел,
У старого окна вставал я снова,
И сквозь стекло в изменчивость смотрел.
Менялся цвет небесного сапфира.
Сребрилась патиной изменчивой луна,
А следом зарево небесного порфира
Сменяла ночь, и солнца рыжина.
Как скоро, мчалась жизнь, как безвозвратно…
Речное стремя так несётся в водопад,
И сердце вздрагивало с грустью, безотрадно,
Часов песочных чувствуя догмат.
О мелочах...
Тема стихотворения – размышления автора, о значении в жизни человека разных, кажущихся несущественными мелочей, масштаб позитивного воздействия которых, может быть весьма впечатляющим.
***
Вот соткан день из мелочей, что кажутся излишни
И не влиятельны для сути бытия.
И ты не знаешь, как распорядишься
Крупицами из сотканного дня.
И кажется, что вот, пути решений,
Проблем, тугих и вязких, не найти.
И затруднительных, и шатких положений
В плену. И мечешься по кругу взаперти…
Но обстоятельствам не дай сломить надежду,
Что в нужном месте, в нужный день и час,
Сойдётся в одно целое, как прежде,
Фрактальности, мозаичная вязь.
И всё получится и будет разрешённым,
Сойдутся в точке миллион дорог.
Гештальт закроется путём уже пройдённым
И к Оде радости напишешь свой пролог.
О том, что вроде пустяковая вещица,
Вдруг станет оберегом для тебя,
О том, что мелочей не стоит мелочиться,
И поцелуй один, любовь скрепит, получше сургуча.
О том, что грустный день спасёт одна улыбка,
Стихотворение спасёт одна строка,
Одна решительность спасёт от множества ошибок
Поступок правильный спасёт всю жизнь твою сполна.
И то, во что поверишь, станет твоим миром,
Наполненным нюансами судьбы.
И всякой мелочи, что с мизерным ранжиром,
Найдётся место в парадигме доброты.
Битва за Авдеевку. История одного боя
Военный репортер телекомпании «Россия 1», руководитель бюро ВГТРК «Россия», Евгений Поддубный в своём сообщении в ВК, на котором освещает ход проведения СВО, не в формате своих обычных новостей, разместил у себя стихотворение «Битва за Авдеевку».
Только за первую неделю публикации 35 тысяч просмотров, тысяча «лайков» и десятки комментариев, среди которых есть такие:
«В слух читать невозможно, ком в горле...»;
«...у нас появилась новая, живая, пронзительная поэзия. Такие тексты надо читать в школе, вводить в программу. И это – настоящее! Настоящая, сильная НАША культура, которой должно гордиться! Низкий поклон автору! Спасибо, Владислав!»
Всё это мне особенно дорого, и тем более в свете новостей последних дней об освобождении Авдеевки и поднятии российского флага. 20.02.2024 г.
***
Ослепшие от ужаса дома,
Зияющие чёрными глазницами…
В натужной выси – снега кутерьма,
И небеса уже не дружат с птицами.
Кругом лишь пепел, севший на бетон,
И гарь, проевшая насквозь железо,
В ушах стоит от взрывов тонкий звон,
В прицеле враг, что ошалело лезет
На наши рубежи, на наш кусок земли,
И обжигаясь крупными потерями
Уходит прочь, до полевой стерни,
За городской чертой, с увечными деревьями…
Мы закрепились здесь ценой большой,
Мы в землю вгрызлись штурмовою группой…
Наш взводный, Лёшка, парень молодой,
Незряче смотрит ввысь в траве пожухлой.
Ещё вчера, он спать мне не давал,
Про жизнь рассказывал, про девушку Людмилу.
А час назад – арт-миномётный шквал,
И вот его…осколками…убило…
***
Мне чудится, как тонкая струна,
Откуда-то из выси резонирует…
И вдруг, прилёт!.. Ударная волна,
С покоем сухотравья диссонирует.
Стихает звук. Кричу: – Максим, живой?..
Он вроде близко, за изгибом был, окопа.
Рожок в подсумке, рядом, запасной,
Меняю быстро, по цевью привычно хлопнув.
– Да! Мимо! Зря стараются чертилы! –
Излишне бодрый голос слышу я…
Вот так, надсадно и со злобою, шутил он,
Мой друг Максим, к исходу арт-огня.
Враг огрызается надорванною глоткой
Орудий гаубичных (подарок США).
И долбит гад, по нам прямой наводкой.
Ну что ж, в ответ вам чётко скажет наша МСТА!
Я в рукопашную – на раз (!), лишь дай мне волю,
За пацанов, за веру, за Донбасс!!
Я жизнь люблю, а смерть…боюсь – не скрою,
Но, обстоятельства такие вот, у нас.
***
В желудке холод, мышц стальной клубок,
Лежу на крошеве истерзанного льда.
Упёрся тубус Шм`еля в правый бок,
А нервы, как
растяжка,
мин-на-я.
Разгрузка давит, упираются ремни,
И время потеряло прежний счёт.
Бежало так, попробуй догони,
А вот сейчас замёрзло, как тот лёд.
Наш Гиацинт вступает в диалог,
Я слышу звон лафета – благовест.
И жжёт позиции врага наш Солнцепёк,
И вечер зарумянился окрест.
Не обошлось, не скрою, без потерь.
Да, жёстко нам досталось в этот раз.
И нам к жестокости открыта также дверь:
– За пацанов, за веру, за Донбасс!!
***
Всё преисполнилось могильной тишиной,
В «двухсотые» нули помножен враг…
Прости, земля родная, край родной,
Что так ты долго ждал российский стяг.
Колокола соборной души России
Стихотворение по мотивам картины заслуженного художника России Евгения Сальникова «Звонарь».
(Здесь, перекличка с вершиной и жемчужиной колокольной мелодии в творчестве поэта Николая Рубцова, которым является стихотворение «Левитан», написанное по мотивам полотна Исаака Левитана «Вечерний звон».)
***
Россия, ты великая держава,
Поля бескрайние и горы высоки…
Но выше и бескрайней твоя слава,
На долгом историческом пути!
Россия, слышишь голос миллионов?
Россия, чувствуешь сердец созвучный стук?
Единозвучье душ и унисонов,
Рождает перезвона храмов звук.
Звонит звонарь в высокой колокольне,
Держа в руках язычные тяжи…
Россия, слышишь этот звук раздольный,
Общенародной, спаянной души?!
У алтаря, молитвой свет рождая,
Поёт священник древние псалмы
И прихожане вторя, помогая
Сгрудились плотным множеством в ряды.
Российской славе пропеваем песни,
Во славу Бога – колоколен перезвон…
И только рука об руку и вместе,
Святую Русь восславим и спасём.
Художник: И. Глазунов.
