Жизнь до невозможности счастливая / Статьи / ВЕЛИКОРОССЪ

Марк Казарновский. «Кривоколенный переулок, или Моя счастливая юность» – М.: Издательство «У Никитских ворот», 2023.

Новая книга Марка Казарновского «Кривоколенный переулок, или Моя счастливая юность» является продолжением его повести «Моё счастливое детство». Автор рассказывает о периоде взросления героя, его взаимоотношениях с ранее незнакомым ему миром людей нелёгкой судьбы, прошедших войну и оказавших большое влияние на формирование его характера. Общение с ними подготовило героя книги к вступлению в реальную жизнь.

Без знания простой жизни, её, казалось бы, «мелочей» нет понимания истории – этими словами Марк Казарновский начинает своё повествование.

«Я решил написать немного о юности. Благо моё счастливое детство уже опубликовано. Приход в юношеский возраст всегда сложен. Этот период в наше непростое послевоенное время требовал от нас, мальчишек, непрерывного испытания. Кем быть. Где учиться. Что делать. И главное – чего не делать.

Хорошо, когда есть примеры внутри семейного круга. А ежели – не так? Мне изрядно повезло – я не поступил в институт. Пошел работать. Вот о тех, кого мне подарила жизнь в юношеский период, я и хочу вспомнить. Это – огромный пласт жизни, и он мне многое дал».

Неожиданный поворот в жизни героя книги. Но в его жизни и обычных юношеских забот хватало, хотя Москва послевоенная была ни на какой другой город не похожая. Подростки в те годы жили традиционно на улице, дома сидели не часто.

«Так вот мы и гуляли по переулкам. Запахи кружили головы. Сладковатый – бензина. Или хлеба – только что с хлебзавода, что на Верхней Красносельской».

Конечно же, Марк Яковлевич помнит себя мальчиком, в кругу таких же мальчишек, которые живут в одном дворе. В одном доме. Но с развитием повествования Казарновский вспоминает то время, когда он стал ощущать тревогу. Неожиданно он увидел, что остался во дворе один.

«Мальчик вступает в юношеский возраст, который ему предстоит пройти. Иногда его охватывает тревога – он видит, что во дворе остается один. Друзья поступили в институты, и у них – другие заботы, иные увлечения. И неизвестно, как сложилась бы его судьба, ежели бы не везение. Он не попал в институт, пошел работать, и вот здесь, в полуподвальном помещении Кривоколенного у него образовалось всё: серьёзные мужчины, прошедшие ад войны, взрослые женщины, к которым его неудержимо тянет, и споры, споры, споры».

Несмотря на все трудности и горести, у юноши Казарновского это была счастливая пора. Взросление шло в окружении необычных людей из бригады грузчиков.

Когда я взяла в руки книгу с названием «Моя счастливая юность», то я не сомневалась, что речь в ней пойдёт о студенческих годах, о юношеских увлечениях. Но у Марка Казарновского в его книге об этом времени речь по большей части идет совсем о другом.

О тех людях, с которыми он работал. И это время многое дало ему, многому научило. Конечно же, он узнал о судьбах своих собригадников, только что вернувшихся с войны. Каждому посвящена глава. Кто они, Виктор Васильевич Никаноров, Жук Анатолий Ананьевич, Сиделкин Василий Ильич? А сержанты-танкисты Валя Лакшин и Сеня Соболевский? Их судьбы похожи на фантастический роман с элементами фильма ужасов.

Были рядом с подростком и женщины, Роза Николаевна, например, с которой у Марка имелась тайна. Какая? Но об этом обязательно надо прочитать. Хотя меня больше впечатлили бытовые мелочи тех лет.

«Роза подарила хорошие резиновые калоши. Зимой в них таскать крафт – милое дело. Не скользят совершенно».

Казарновский с уважением рассказывает о своей бригаде. Он через всю жизнь пронёс это чувство благодарности за уроки жизни. А живёт Марк долгую, насыщенные событиями жизнь, длинною почти в век.

Ну а бригада осталась там, далеко-далеко, в середине века ХХ.

«Прошло много лет. Но я помню мою бригаду. Когда грузим-разгружаем, я – студент. А когда чаёк, мною заваренный, садимся вокруг стола, то я уже – комсомолец. Только молчаливая Роза Николаевна называет меня “молодой человек”».

Напомню, что Марк жил в Москве, правда, годы-то послевоенные. Но любимый город, как всегда, на страницах писателя словно оживает. В описаниях, деталях, в настроении.

«Мы уже входили в юношеский возраст. Неожиданно мне стали нравиться домашние поручения. Вот утро! На кухне звяканье, стук ножей, бульканье, шипенье, скворчанье сковородок.

Это свободные от работы женщины, стараясь не переругиваться, готовят обеды, а заодно и ужины своему семейству. Затем всё будет завернуто в рваные, но чистые одеяльца и разнесено в свои комнаты. Под подушки. Чтобы или допревало, или хоть чуть тепла сохранило.

На столе записка от мамы. На рынок! И три рубля, со строгим наказом, что купить».

Поход на рынок, это – особый разговор.

«Быстро беру бидон (для квашеной капусты), авоську, кусок чёрного хлеба. Ибо будет у меня халявный завтрак. Да очень просто: на рынке всё можно и даже нужно пробовать. А закусить эту чудесную, хрустящую капусту, да, может, кусок огурца солёного дадут – вот хлеб и сгодился».

Марк Казарновский жил не только в разных регионах нашей страны, в Сибири, на Сахалине, но и во Франции. Но Москва для него неизменно дорога и любима. И он постоянно стремится вернуться сюда, на родную Басманную улицу. Не всегда это удаётся сделать вживую, а вот на страницах книг – обязательно!

«Вообще мы, уже юноши нашей Басманки, были немного романтиками. Переулочки, старые особняки с их непонятным обаянием и теплотой – всё нас делало лучше. Хотя мы этого не осознавали. Спешили – вперёд, вперёд. Впереди уже реально высвечивалась юность. Пора приходила – взрослеть».

Марк Казарновский не просто умеет восторгаться любимым городом, он ещё и хорошо знает нашу столицу.

«Москва – город маленький. Любой секрет, даже государственный, быстро становится не секретом. Так, по военной линии я получал информацию от Ананьича и Сиделкина. Кстати, не очень мне нужную. А по гражданской – от соседей коммуналки. Это важнее. Они знали всё, быстро и, что удивительно, точно. Всё совпадало».

Чем дольше живем мы, тем годы короче.

Это слова кого-то из поэтов невероятно точно отображают соотношение жизни и времени у немолодых людей. В юности этого не замечаешь, а вот в солидном возрасте кажется, что годы просто летят. Конечно, многое вспоминается.

Как же это правильно, что Марк Казарновский задумал трилогию о своей молодости! И не только задумал, а издаёт свои книги.

Нам интересна и его жизнь, и – как это часто бывает – картина эпохи. Не говоря уж о том, что рассказ о судьбах участников войны дорогого стоит.

В книге много фотографий, что тоже невероятно интересно. А ещё – меня радует тот оптимизм, с которым говорит Марк Казарновский о своей жизни. Хотя и грустные нотки иногда звучат.

Как же без этого?

«Однажды я стоял в Кривоколенном, как раз напротив входа в арку, где располагалась бывшая мастерская инженера Фалькевича.

Стоял и смотрел, как в арку входит наша бригада.

Туман вдруг – волной. Лицо становится влажным.

Вроде бы оканчивается юность. Сейчас уйдёт бригада, и я останусь один. Неужели на самом деле – один? Я понял, что моё лицо влажное не от тумана. Я просто плакал».