Книга о памяти / Статьи / ВЕЛИКОРОССЪ

Марк Казарновский. «Чемодан из музея партизанской славы» – СПб: «Алетейя», 2018.

Книга вышла в серии «Русское зарубежье. Коллекция поэзии и прозы». Не удивительно, что читатель обычно начинает знакомство с новой книгой с аннотации. А уж если автор – писатель известный, то всегда хочется хотя бы понять, о чем же он написал в очередной раз.

Аннотация к книге «Чемодан из музея партизанской славы», к сожалению, совсем ничего не отражает. Общие слова – не более того. А книга достойна большего!

Книга Марка Казарновского посвящена не семье, проживавшей в одном из местечек Польши. О семье автор говорит, конечно, но повесть посвящена совсем другому. В книге один герой – сын знаменитого мастерового Фима Фишман. Еще есть «герой» – чемодан.

Но это – случай особый. Начнём с конца.

Выписка из газеты «Вечерний Минск» от 15 мая 1974 года.

«В Музей Партизанской славы поступил оригинальный экспонат. Чемодан. Он был обнаружен при разборе дома немецкого старосты в селе Пыжмы Бешенковичского района.

Чемодан использовался, как люлька для ребёнка, верхняя крышка его была оторвана и утеряна.

Чемодан уже было выбрасывали на помойку, когда обнаружили, что все три уголка чемодана имеют особенность выдвигаться. К ним прикреплены остро заточенные клинки.

Руководитель партизанской группы «Соколы Сталина», персональный пенсионер Иван Наумович Дзюба, рассказал, что ходил слух о волшебном чемодане бойца-одиночки из Люблинских лесов, который при помощи этих штыков уничтожал немецких оккупантов.

Экспонат – «боевой чемодан», занял достойное место в Музее Партизанской славы. Соб. кор. Орлова О.И.»

Но так закончилась «биография» чемодана. Точнее, о его рождении, юности и активной жизни мы узнаем из повести Казарновского. Ну а о том, что чемодан свой век доживает в музее, сообщили в газете.

Казарновский начинает повесть просто – описывает городок, а именно «Местечко». Здесь живут его герои (включая чемодан).

Марк Яковлевич – без сомнения – мастер создания атмосферы.

Он рассказывает, «Чем живёт местный еврей» и очень колоритно изображает базар в Местечке. Замечу, текста совсем не много, главы короткие, а атмосфера просто «чувствуется кожей». Действие происходит в предвоенной Польше. Семья Фишмана сумела вовремя покинуть Богом забытую страну, а вот один из сыновей «в лавке остался». Но не просто остался, а был уполномочен продать семейное предприятие, после чего ему предписывалось догнать семейство в счастливых дальних странах. Фима почти успел. Но «Куда еврею деваться, если совсем край?». Вопрос Казарновского оказался риторическим.

Фима попал в гетто. Тема гетто хорошо известна российскому читателю. Об этом писали многие авторы, и даже чудом уцелевшие люди, пережившие этот кошмар. Но в книге Казарновского опубликованы фотографии. Особенность этого издания – «Альбомы». Они сделаны отдельными главами, с подробными пояснениями. Альбом № 1. «Еврейские местечки в Польше». Альбом № 2. «Нападение Германии на Польшу». Альбом № 3. «Фотографии из гетто. Польша». Альбом № 4. «Еврейские партизаны». Альбом № 5. «Война Судного дня».

Есть указание на авторов фотографий. Но нет упоминаний, как они попали к автору книги.

Когда я смотрела на фотографии из гетто, не могла сдержать слёз. А дочитав книгу до конца, я вернулась к альбому №4. Я смотрела в глаза этих людей – смотрела сквозь годы – и чувство гордости за них переполняло моё сердце. Вечная вам память!

Рассказ Фимы Фишмана – о гетто, о его работе для Рейха на одном разрушенном радиозаводе, о побеге, об отряде Мойше Лихтенберга, о его разгроме – конспективен. Но про атмосферу я уже говорила. Повторюсь, в этой книге очень точно прописана атмосфера, в которой оказался герой.

Но кое-что, о чем всё-таки нужно сказать подробнее.

Фишман рассказывал, что к 1943 году все «мы в гетто чувствовали – приходит конец. Немцы отправляли куда-то эшелоны из гетто».

Конечно, сложа руки в гетто не сидели.

«Я вот решил убежать, что одному из гетто было не очень сложно. Лазы делали, подкопы. Можно и так удрать. Да и в гетто была своя жизнь. Нужно «дать» кому надо, и если один, то и бежишь. Другое дело, что поймают. Но это уже второй вопрос. Одно могу сказать – бежали. Если бежала группа, то это плохо. Ибо сразу начиналась охота, любимое, как я понял, немецкое занятие».

И вот дальше Казарновский словами своего героя говорит об очень важном, о чем я хочу непременно сказать тоже.

«На преследование выдвигались немцы-полицаи. И польская полиция, мы их называли «остлегион». К ним радостно присоединялись полицаи из Литвы, Латвии, Эстонии. Украинцы. Но этого мало. Скажем, группа евреев достигла желанного убежища – леса. Не тут-то было. В лесу их «ждали» партизаны, которые просто убивали беглецов или выдавали их полицаям. Но и это не все. Помимо партизан, жили в лесных деревнях и крестьяне. Места они знали хорошо, и выдавали беглецов с удовольствием. И ежели даже получали за приют и молчание деньги –все равно выдавали. Ведь деньги или колечки уже получены, так чего миндальничать-то. С жидами! Правда, слова «миндальничать» крестьяне не знали. Да и не к чему им были эти слова».

Герой Казарновского обо всем знал, но «не сидеть же здесь, в гетто»

Он смог организовать побег группы лиц. Но получилось так, как он и предполагал. Надеялся, конечно, что им повезёт. Но – увы…

Примечателен разговор Фишмана с командиром партизанского отряда Мойше Лихтенбергом. Фишман даже сказал, что «ситуация, которую нарисовал мне Мойша, просто повергла меня в шок. Ей Богу, в гетто мне никогда не было так страшно, как после беседы с Лихтенбергом»

Что он сказал бежавшему из гетто еврею?

«Вот смотри, Фима. В Польше только в 1943 году стали появляться партизанские отряды. На нашу беду. Как? Да вот так. Сильна в лесах армия Крайова (польская армия). Организована, военных много. Но с немцами почти не воюет, ждёт, когда Советы придут. Вот тогда она, как муха на воле, и заявит – и мы пахали. Но главное, Фима, эта Армия Крайова беспощадно бьёт нас, евреев. Везде, даже иногда с германом сговариваются. Докатились! Бьют нас везде, где возможно и где невозможно. Смотри, не попадись к ним, «братьям по оружию». Убьют моментально.

Ещё в лесах бродят батальоны Хлопске (польские крестьянские батальоны) Им хорошо, лес – их родное место. Бродят, крестьян обирают. Но главное, ищут нас, евреев. Убивают сразу, даже в разговоры не вступают. Все золото ищут. Даже не знаю, что опаснее. Ещё крутятся Первые Народные Силы Збруйне (правые народные вооружённые силы, польские). Те же фашисты – охота реально на евреев. И выгодно, и безопасно. Что я ещё тебе не сказал? Да, польские отряды рабочей партии. Эти хоть воюют с немцем и нас не трогают. Более того, даже призывают объединяться.

Вот теперь смотри. В лесу за нами охотятся: немцы, польские полицаи, литваки, украинские полицаи. Затем, с другой стороны, АК, БХ, правые силы, наконец, просто местные крестьяне. А нас всего-то ничего. Если бы они не были трусливы, задавили бы нас всех зараз. Но боятся, знают, как собака огрызается, коли в угол загонишь.

Вот нас все эти твари в угол и загоняют. Но – боятся».

Цитата длинная, но когда я прочитала эти слова, страшно уже стало мне. А не только Фиме Фишману. Мне – современному человеку, интересующему историей и даже написавшего книжку об Великой Отечественной войне. То, что евреев выдавали местные жители, ни для кого ни секрет. Это было известно. Но чтобы выдавали все!

Ведь на следующий день после этого разговора Мойше Лихтенберг был убит русским офицером Колькой, который обещал ему продать оружие.

«Хоть и не верю никому, но рисковать нужно», – сказал Мойше, рискнул и погиб от предательства.

А вот Фишман выжил. И о перипетиях его судьбы рассказал Марк Казарновский, за что ему – низкий поклон.

Казарновский краток и очень конкретен. Как Фиме Фишману удалось уцелеть? Чудом? Да, именно так. Как он смог отомстить? А тоже чудом. Отомстил, вернул долги. И выжил. Вопреки всему.

Книгу читать страшно.

Именно страшно, потому что главное здесь – предательство. Ведь людям, бежавшим из гетто, не помогал никто. И – если бы им просто не помогали? Их предавали, грабили и убивали.

И отряды «кольки», и …

Больно и горько. Но это исторический факт. И об этом должны знать наши современники и потомки.

Приведу стихотворение Татьяны Вольтской, которое стоит эпиграфом к повести Казарновского.

Ах, скажите, скажите скорее,

Где, поляки, ваши евреи?

Где торгуют они, где бреют,

Лечат, учат, флиртуют, стареют,

Проезжают в автомобиле?

Почему вы их всех убили?

Ах, скажите, скажите скорее,

Где, литовцы, ваши евреи?

Где такие ж, как вы, крестьяне –

Те, кого вы толкали к яме,

А кто прятался на сеновале –

Тех лопатами добивали.

Между сосен, янтарных кочек

Не положите им цветочек?

Ах, скажите, скажите скорее.

Где, французы, ваши евреи?

Адвокаты, врачи, кокетки.

Дети с вашей лестничной клетки.

Те, которых вы увозили

Ранним утром – не в магазины

К чёрным трубам, стоявшим дыбом,

Чтоб соседи взлетели дымом.

Ах, беспечные европейцы,

Эти жёлтые звезды, пейсы.

Полосатых призраков стаи

В вашем зеркале не растаяли.

По ночам в еврейском квартале

Ветерок шелестит картавый.

Как вам дышится? Как вам спится?

Не тошнит ли вашу волчицу

С бронзовеющими сосцами?

Подсказать? Или лучше сами?

Об этом нельзя забывать. Фима Фишман вопреки всему выжил, он оказался на Земле обетованной. И нашёл свое счастье. Но он – исключение! Ему – одному повезло, а тысячам его соплеменников – нет!

«Выписка из редакционной статьи израильской газеты «Вечерние новости»

1948 год

«... Когда прекращается кровопролитие и гибель, то в разрушенные поселки, села и хутора первыми приходят, вернее, прилетают птицы. Может быть, это души загубленных здесь в недавние времена, но прилетают, прилетают. И аисты начинают вить гнезда, выглядывая для прокорма своего потомства лягушек да рыбок.

А вот прилетели лебеди. Вдвоем. Значит, уцелели в этой мясорубке и плывут по озерам Белоруссии, Литвы и Польши, да и других стран эти чудные птицы, так верные до конца друг другу.

И на Землю Обетованную возвращается уцелевший от смерти народ. Теперь уже на свою родину, Государство Израиль. Это прибытие — со слезами на глазах...

Мы уверены – без трепета все они встретят трудные дни боев, защищая Родину, и радостно, без боязни, будут праздновать счастливые праздники.

Газета «Вечерние новости» поздравляет первых американских репатриантов, которые здесь, на земле обетованной, находят своих родных. Братьев. Сестёр.

Мазя тов!»

А может быть это на самом деле души погибших прилетают, а?»

Марк Казарновский пишет легко, в этом особенность его творчества. И не важно, о чем он пишет. Даже о таких страшных событиях он говорит просто и без прикрас. Не понятно, почему автор обратился к этой теме. Я уже задавалась вопросом, как к нему попали опубликованные фотографии? Знаком ли он с героем своей повести? Или от кого-то он услышал этот рассказ? Обычно Казарновский говорит о том, почему он берётся за тот или иной документальный рассказ.

Про любовь, о которой почему-то упоминается в аннотации, речь в книге не идёт. Этой темы автор касается «вскользь», хотя невозможно возразить издателям, что «она и только она приносит счастье». Да и словосочетание «фантазии автора» – тут уж совсем неуместны.

Повесть жёсткая, сильная, мудрая.

Эта повесть о человеке и его силе духа.

О чести и совести.

О везении и правде.

О предательстве и неминуемой расплате.

О памяти. Без которой в нашем мире жить невозможно.