Не свысока, а с высоты глядит на Россию писатель Александр Донских

Впервые про сибирского писателя-прозаика Александра Донских я услышал от Валентина Григорьевича Распутина, когда спросил у нашего классика совета, кого из прозаиков нового поколения Валентин Григорьевич посоветовал бы почитать. «Почитайте прозу Александра Донских, это сравнительно молодой, но уже по-настоящему творчески состоявшийся прозаик…». После столь лестной оценки, которыми, как известно, Валентин Распутин не разбрасывался я, конечно, запомнил это имя. Спустя некоторое время познакомился с прозой Донских, а потом и с ним самим, уроженцем легендарного полуострова Таймыр, детство и отрочество проведшем в Прибайкалье. От военной службы Александр Донских не «лытал», как сегодня среди молодых частенько водится. Честно отдал свой воинский мужской долг Родине, служа в Хабаровске в военно-воздушных силах. Собственно там же, во время военной службы, в 1979 года и началось литературное служение Александра России.

Начинал как нештатный армейский корреспондент, печатая очерки и статьи в газете Дальневосточного военного округа «Суворовский натиск». После демобилизации тоже тёплых мест не искал. Поработал монтажником-верхолазом на стройках крайнего Севера – в Якутии, на Колыме. Оттуда, с высоты, на многое смотришь иначе, ракурс обзора меняется. Тогда, видимо, и обрел Александр Донских обыкновения глядеть на родную землю не с земных, но небесных позиций. Не свысока, но именно с высоты!.. Литература не отпускала «призванного» ею Александра. Заочно учился на филологическом факультете. Потом, как в идеале полагается прозаику, который пишет свои произведения о жизни, а не придумывает жизнь, Донских узнал самые разные грани жизни, работая учителем-словесником, директором школы-интерната, куратором образовательных проектов, главным редактором журнала «Сибирь». Работал и попутно жил насыщенной творческой жизнью: одна за другой у Донских шли публикации в журналах «Наш современник», «Аврора», «Молодая гвардия», «День и Ночь», «Роман-журнал-ХХI век», «Дальний Восток», «Сибирь»... География писательской востребованности, как видим, была широка. А со временем, когда ряд произведений Александра Донских перевели на немецкий и венгерский языки, эта география ещё более расширилась.

Литературные критики отмечали в литературном стиле члена Союза писателей России Александра Донских уникальное слияние эпичности с лаконизмом. В наше-то говорливое и зацикленное на авторском самолюбии время – качество редкое, можно сказать – точечное. Порой критики причисляют творчество Донских к так называемой деревенской прозе. Но признаюсь, я всегда считал жанр деревенской прозы некой придумкой критиков, выросших на городских асфальтах. И ещё попыткой помещения современной правопреемницы классической прозы в какую-то резервацию, искусственно придуманную. Этак мы договоримся, что и Толстой с Тургеневым – деревенщики. Впрочем, Иван Сергеевич и Лев Николаевич, с их нутряной любовью к родной земле, вряд ли были бы против…

Я бы говорил об Александре Донских как о писателе-художнике и одновременно писателе-историке. Россия ему интересна во всей её противоречивости и многогранности. Донских принимает нашу страну во всей её уникальности, а потому деревенское-сельское у него гармонично переплетается с дворянским и советским. И никакого противоречия тут нет, ведь всё это – наша история.

Роман «Родовая земля» Александра Донских, который стал у нас семейным чтением, открыл мне автора как большого художника непростого прошлого России конца XIX – начала XX веков. Этот роман прочёл даже мой юный внук, вот и говори теперь, что молодёжь у нас мало читающая! Просто писать надо лучше, тогда и народ читать будет! Боль за землю предков, что мы получили, дабы передать своим детям, но довели эту землю до печального состояния, пронизывает это произведение красной кровавой нитью. Эта боль так знакома мне, она для насельников русской современной глубинки – каждодневная реальность. Ведь кто, как не сельчане воочию видят запустение российской глубинки последних десятилетий? И как же так случилось, что земля, освящённая трудовым потом и ратной кровью многих поколений наших предков, вдруг перестала быть главной ценностью человека?

Судьба распорядилась так, что родившийся в советское время писатель Александр Донских не стал тенденциозным обличителем «проклятого царского режима». Со второй половины 80-х годов он «заболел» той дворянской Россией, которую мы во многом потеряли в результате революционных катаклизмов. Дворянское сословие было надолго ошельмовано и причислено советской идеологией и пропагандой к эксплуататорам, мироедам, мёртвым душам, трутням. Не стану особо защищать дворян, ведь после подписания Указа о вольности дворянству служба государю и Отечеству не стала обязательной для дворянского сословия. И дворянство, прежде бывшее служивым, стало аристократическим сословием. Но вместе с тем нельзя не понимать, что великая русская литература и культура была во многом создана именно этим сословием, немало сделавшим для самоощущения России страной величайшей культуры. Да и вспомните, что во времена СССР мы в экономическом и промышленном отношении ориентировались на дореволюционные годы правления «плохого» царя Николая Второго. А потому жизнь далеко не так однозначна, как учила нас советская пропаганда. И к чести Александра Донских, он имел мужество понять это, как писатель, ещё в молодости.

А потому стал в своих произведениях не только большим художником, но и вдумчивым историком. Его путь в вихрях перестройки и гласности – это путь человека от корней, от сердцевины, человека, который сквозь истеричный митинговый ор и вековую инерцию одурманенной толпы способен честно и пристально посмотреть не только на окружающих, но и на себя. Пока другие писатели орали на митингах и подписывали расстрельные письма против коллег, Александр Донских с любовью и благоговением углубился в историю России. Судьба послала ему возможность увидеть воочию артефакты, само прикосновение к которым меняет структуру человеческой личности в сторону гармоничного мировосприятия. Вот как сказал Александр Донских в беседе со мной: «Среди тех документов и экспонатов встречались пожелтевшие, вылинявшие документы – свидетельства, удостоверения, аттестаты, дипломы, грамоты; роскошно были представлены 19-й и начало 20-го веков. В официальных, казённых, с орлистыми гербами и сургучными печатями документах чувствовалось необыкновенно бережное, великодушное отношение к человеку, будь он большим или маленьким по чинам или положению. Эти бумаги-свидетели удивляли, дивили меня, а порой даже до слёз умиляли. Например, в представлении на учителя К. Владимирцева, которое направил окружному инспектору Западносибирского учебного округа директор Томского учительского института (март 1913 года), имеются такие строки: «В случае назначения Владимирцева учителем-инспектором могу искренне пожалеть свой институт, но не считаю себя вправе возводить ему из-за сего препятствия в его служебном повышении, коего он весьма достоин...» И как же мы обвально скупы сегодня на доброе, поддерживающее слово о человеке!..».

А ещё Александр Донских как-то привел цитату из старинной тетради с сочинением гимназистки 1910 года, воспитанницы института благородных девиц: «Если меня выдадут за нелюбимого, я денно и нощно буду молить Матерь Божью о ниспослании мне любви к супругу моему, потому как счастливыми и здоровенькими наши детки будут только, если родятся от любви. Так говорила мне бабушка моя, Царствие ей Небесное. Ради деток вымолю любовь, хотя и изотрутся мои колени в кровь...». Какой, согласитесь, контраст с нынешним отношением к браку иных девушек, которые частенько рассматривают супружеский союз лишь с материальных потребительских позиций!

Для того чтобы любить свой народ, надо просто не бояться узнать его ближе. А ещё писателю надо постоянно учиться у народа, ведь писатель и есть не какой-то там инопланетянин, но кровь от крови и плоть от плоти народа, его породившего. В произведениях Александра Донских читатель не только узнает себя, своих знакомых, предков, но и свой язык. Но что не менее важно, знакомство с писателем Донских у читателя потому и перерастает в дружбу, не ограничиваясь разовым «шапочным» знакомством, что чтение произведений Донских, вне зависимости от того, о чём они написаны, являются прививкой от скверны хандры и греха уныния. Читая Александра Донских, читатель фактически трудится над собой – над умом своим и душой, над лучшим вариантом самого себя. Неслучайно некоторые произведения Александра Донских одобрены к выходу в свет Издательским Советом Русской православной церкви, изданы в Рязани, в издательстве «Зёрна». Вот и последняя книга Александра Донских «Солнце всегда взойдёт», вышедшая недавно в этом издательстве, сразу же нашла читателей не только у нас в России, но и за рубежом.

«Это ещё молодое, но достаточно крепкое издательство, – сказал он мне при разговоре осенью прошлого года в Иркутске. – Тиражи у издательства, по нынешним временам, очень хорошие, и оно имеет прочные связи с православными организациями за рубежом – в Германии, Канаде, США, которые закупают книги издательства и распространяют их».

Сейчас Александр Сергеевич Донских работает заместителем директора по научно-методической работе средней школы в одном из сёл области, недалеко от Иркутска. По признанию самого Донских, напрочь лишённого авторской гордыни, для него самого работа над произведением – есть в первую очередь работа над самим собой. Успехов Вам, учитель и писатель!