***
Так хочется проснуться в тишине...
Блаженствовать в объятьях томной лени
И ничего не слышать о войне.
Смотреть, как солнце по кустам сирени,
Проворно скачет зайцем золотым
И снег в оврагах превращает в дым.
Так хочется – вернуться в хуторок,
Затерянный между Хопром и Доном.
И чтоб февраль туда дойти не смог.
И на мосту, до досочки знакомом,
Стоять – девчонкой юной... под дождём...
И жаворонок в небе голубом...
***
Снег скатился с бугров без остатка.
Пряным веет от тёплой земли.
Ах, как нежно сегодня, как сладко
Молодые шумят ковыли.
И журчит по-весеннему речка,
И икру прячут рыбы в камыш...
Домик наш – три ступеньки крылечко.
Ты на нём, как и прежде, сидишь…
Что же руки твои, мама, зябки?
Что ж коса, по-январски – бела?
Я тюльпанов тебе две охапки,
Как ты любишь – в степи нарвала.
Посмотри – заневестилась слива
В палисаднике нашем опять.
И опять начинает игриво
Твои годы кукушка считать.
Солнце поля касается краем.
Звёзды дружною вышли гурьбой.
А давай – песнь казачью сыграем
На два голоса мама с тобой…
Мысли в хутор стремятся упрямо,
Мне о детстве поют на бегу...
Тридцать лет без тебя уже, мама,
А смириться никак не могу.
***
Перевёрнутый мир отражается в зеркале слёз.
У закатов глаза – холодны и слегка близоруки.
Дом, как бомж бесприютный – щетиной сосулек зарос.
У бульваров и улиц метелями скованы руки.
Это просто февраль. Это просто на сердце зима.
Неуютность души… Параллелью – зашоренность взгляда.
Словно сказочный крот, я считаю запасы зерна –
До прихода весны мне ползёрнышка радости надо…
***
У счастья моего с утра – кофейный запах.
И тёплый круассан. И с пенкой молоко.
И ярко-рыжий лист, у ветра в мягких лапах.
И первый поцелуй в далёком далеко…
У счастья моего, цветущий майский вечер.
И на стволе берёз – застывшая смола.
У счастья моего – обещанные встречи.
И эсэмес с утра: «Мамуля, как дела?»
У счастья моего, с утра, бежит дорога.
И солнце! И мороз! И дождик лёгкий днём!
Для счастья нужно мне так мало и так много –
Вчера забытый плед… И кошка спит на нём…
***
Ночь растворяет минутный лёт.
Город впадает в лень.
От фонаря к фонарю плывёт
Редкого путника тень.
Пальцем серебряным, лунный ком,
Щупает млечный плёс.
Полночь лежит под моим окном,
Словно усталый пёс.
***
Холода пророчит календарь.
Но уже задористо-упрямо
Город, упакованный в январь,
Ловит солнце куполами храма.
Сеть проталин обвила бульвар.
И хотя сюжет по-зимне скушен,
Но фонарно-жёлтый канделябр
Ледяной метелью не потушен.
И уже сугроба серый ком
Петь готов весенние мотивы.
И воркует голубь под окном.
И синицы громко говорливы.
***
Над городом моим – зима... Зима... Зима...
И облаков седая бахрома...
И день, как зайца хвост – короче вдоха.
А я к тебе – во сне и наяву
Иду, бегу, лечу, кричу, зову...
В метелях дум твоих – снежинка-кроха.
Замри на миг. Я – эха тень. Ааа-у-у-у...
Узоров снежных хрупкую канву
Погубит солнце поцелуем жгучим.
И пусть разлуки все предрешены.
Но, от сегодня до моей весны,
По млечному ручью – чуть- чуть…
Излучин…
***
Посланником свыше,
так юн, и так тонок
снег ластился к крыше,
как глупый котёнок...
И радость даря,
и стирая невзгоды,
вокруг фонаря
он водил хороводы.
С бульваров стирал
неуют и похожесть,
и сладко дремал
он на шапках прохожих.
Он мог веселиться,
так просто – без цели…
и хмурые лица
прохожих добрели…
***
Я, в снах твоих ещё парю,
Раскинув руки,
Где ночь прильнула к фонарю,
В канун разлуки.
И там, где реквием, навзрыд,
Ветра нам спели –
Бродяга-месяц в луже спит,
Как в колыбели.
Он знает – сказки о добре
В расчёт не взяты.
И спрячет на своей коре
Клён наши клятвы...
***
Город осени сдался без боя,
Хоть ещё холода не пришли...
Я сегодня забыта тобою –
На другой половине земли.
Бродит месяц по звёздной аллее,
Гонит стадо секундное прочь.
Может, утро и вправду мудрее…
Только как пережить эту ночь?
***
Вприпрыжку день по солнечной аллее
Сбежал куда-то – в прошлое спеша.
Дыханье ветра с каждым днём теплее,
И вновь полна надеждою душа...
Сугробы кособочит понемногу.
Смывает дождь с рябин остатки сна.
Февраль для марта проторил дорогу,
А значит снова к нам придёт весна!
***
Ах, как сегодня солнце желтобоко.
Как тёплый ветер сладко голосист.
И синевы лазурна поволока,
И лёгких облаков задорен твист.
Предтеча возрожденья краснотала…
И воздуха – весенний, лёгкий хмель.
Ах, как синичка нынче щебетала.
Как звонко барабанила капель.
***
В переливы весеннего гула
Звёзды наши вплетали пути.
Я в твоих обещаньях тонула
Без надежды в реальность войти.
Небо – в радуги красила смело,
За ветрами желаний спеша.
Ах, как лето бурлило и пело,
Как летала от счастья душа.
...Полночь с памяти сбросит забрало.
Вскачь минуты прогонят часы...
Краски чувств наших осень слизала
Словно солнышко капли росы...
***
Парижская полночь в промозглом тумане...
В дрожащем окрасе свечи –
Меж столиков бродит в кафе Модильяни,
Всё ищет кого-то в ночи.
Тоскуя, росой мочит ноги босые,
Перчатку с руки уронив,
Замужняя дама в далёкой России –
Его наважденья мотив.
Уныло в глуши деревенской и пусто.
От дома тропа до ольхи...
Молчание вслух. Только отблески чувства
Картины хранят и стихи.
По небу луна с грациозностью лани
Бежит, предвещая рассвет.
И пишет влюблённый опять Модильяни
Своей Египтянки портрет…
***
Как в тлен, в разлуку восходя,
Застыть на миг.
Под шум весеннего дождя
И грома рык
Принять, как данность, наконец,
По ком звонят
Колокола больных сердец...
И бросить взгляд
Туда, где отблеском свечи,
Цветёт апрель.
Где взглядов первые лучи,
И слов капель...
***
Встала память на дыбы,
Горьким словом сердце жжёт...
На излучинах судьбы
Превратилась нежность в лёд.
Я могла б в разлуку взять
Соловьиный пересвист.
Но черёмуха опять
Осыпает белый лист.
Можно ли сдержать рукой
Ветра шалого разбег?
Что поделаешь – такой
У любви короткий век.
Песня полночи тиха.
Жмётся к крышам лунный свет.
Я плету узор стиха,
Но тебя там больше нет.
***
Пустословие в моде... Ну что ж, говори... Говори...
Закрываю глаза. Прячусь в домик-ракушку и вижу,
Как на алом холсте расцветающей юной зари
Кто-то чёрною краской выводит моё «ненавижу».
А на сердце давно прижилась беспросветная грусть.
Километры дождей перемешаны с горькими снами.
Я – потерянный смех… Не зови… Я уже не вернусь.
В нелюбовь, как в спасение, я прорастаю корнями.
И не ведать тебе, что я прячу годами внутри
В ожиданье грозы, как курок, замирая на взводе.
Впрочем, что тебе я? Говори… Говори… Говори…
Пустословие в моде...
***
Ударит полночь звёздной битой.
Осколки сна слизнёт рассвет.
Февраль прокрутит, чуть забытый,
Тобой придуманный сюжет.
Где ты, решая, кто здесь лишний,
Впивая в сердце сотни жал,
По циферблату моей жизни
Секундной стрелкой пробежал.
***
Из подола неба, ранние,
Раскатились звёзды сливами.
Загадали мы желание –
Чтобы быть всегда счастливыми.
Облака там были ватными.
Светлячки по полю – искрами.
Чтобы были мы крылатыми,
Чтоб умели верить искренне –
Там любовь рождалась вечная…
Там июли рдели вишнями...
Что ж ты сделал? Здесь – конечная.
Выходи. Мы стали лишними.
***
Вновь рассвет прохладен и певуч.
Дом наш полон шорохов и скрипов...
Вновь, сквозь сон, крадётся солнца луч,
По ресницам золото рассыпав.
Распахну навстречу солнцу взгляд,
Счастья дни из памяти достану –
И опять, как много лет назад,
Молодою хуторянкой стану.
Пробегу по росному двору,
Словно крылья руки распростёрши...
Земляники в Крутеньком яру
Наберу две полные пригоршни.
И замру, увидев, как река
В бок моста волною бьёт упрямо.
Как по Голой балке, с Маяка,
Заползает в хутор хвост тумана.
Как бежит тропинка за бугор,
И ромашки взгляд по-детски светел.
Как листву черёмух на пробор
Походя причёсывает ветер.
***
Опять молчат и сны, и телефоны...
И даже ветер, что бродил окрест, замолк.
Ночные думы сумрачно бездонны –
Бредут и бьются о дверной замок,
Петляют между небом и стеною,
Забыв, что в степень боль возведена...
И только память говорит со мною,
Но оттого лишь гуще тишина...
Художник: Лев Каменев
