Холодная вода / Статьи / ВЕЛИКОРОССЪ

Я шел за ней по грязной дорожке, и красная куртка ее была оглушительна в сырой ноябрьской дымке.

Ее душа была древней, как моя.

В свое время я был самый старый на курсе, – и она смотрела на меня, как на Бога, – а нынче ее всё раздражало во мне, ее развившаяся молодость протестовала против такого отдыха, против того, чтобы быть с сорокадвухлетним мужчиной (так она называла меня теперь) на этой грязной ноябрьской дорожке, посреди засыпанных первым жидким снегом, плачущих тонким стеклом стволов, – а не в теплом, залитым янтарным светом ресторане где-нибудь в Жуковке, среди породистых молодых гениев.

Ей хотелось, чтобы лаундж-ритмы мягко отсчитывали ей сочные пошлости, чтобы наглые руки мяли ее тело и потом совали в карман, как последней шлюхе, золотую кредитную карту, – ей хотелось шепота вдогонку: увидимся вечером, киска. Остальное она додумает позже, наедине с собой, назначив одного из них Хемингуэем.

Но этого желает ее красное сердце, а холодная осень вокруг – ее душа…

У меня не было ни наглых рук, ни золотой карты, и почти не было дел. Но она поехала сюда со мной – в этот гребаный дом отдыха, в эту гребаную субботу после стольких лет, что мы не виделись, – и мы по-прежнему пили с ней из одних вод.

Или я ошибался?

– Я люблю деревья настолько больше, чем людей, – она повернулась ко мне и посмотрела на меня решительно, но за решимостью – почти жалобно.

– Это глупо, – сказал ей мой взгляд, – Ты могла бы придумать что-то умней, чем плоская и пустая красивость, больше походящая четырнадцатилетней хипповочке, чем твоей старой душе. И лучше бы тебе не пытаться объяснять мне основы работы синхрофазотрона. Ты здесь, потому что у тебя не вышло с очередным жеребцом, которого ты клеймила Хемингуэем.

– Деревья надежнее, чем люди, – сказал я и почувствовал подступающий к горлу кому тошноты.

Она закусила губу и опустила ресницы.

– Ну, пошли дальше, – сказала она.

– Куда? – спросил я.

Она пожала плечами.

– Гулять.

И снова пошла впереди меня.

На повороте, над грязным облезлым забором, у которого заканчивалась территория дома отдыха, трепыхался на березовой ветке последний мертвый листок.

– Ты видела кого-нибудь из наших?

– Варю и Сергея. Они уезжают. В Канаду.

Она помолчала и добавила:

– Я тоже думаю уехать.

– Куда?

– Не знаю. Подальше. Может быть, в Австралию.

– Австралия очень далеко.

Внизу под обрывом была речка, и она текла, с обеих сторон припорошенная снежной мукой, и выглядела очень холодной, а вокруг нее не было ни одного пятна рябины.

– Я читала Кастанеду. Мне рекомендовали. Почему мне не понравилось.

– Потому что это ерунда.

Она остановилась и с неудовольствием посмотрела на свои запачканные грязью кроссовки.

– Как обычно, «с ученым видом знатока». А что, по-твоему, не ерунда?

Справа от нас ели чередовались с соснами, корни уходили глубоко и под меня, и под нее, и пили из холодной реки под обрывом.

– Твои губы? – спросил я.

Она усмехнулась и склонила голову.

– Пошло.

Вечная природа из любопытства хочет стать своей преходящей частью. Наполниться не известной ей мудростью у мертвого осеннего листка.

– Каково это, умирать? – склоняется Вселенная над листком, – Расскажи мне, листок. Поясни мне. Ведь это самое главное.

– Они красные, – сказал я, – Здесь вокруг совсем нет рябины.

– Какая чушь, – фыркнула она, – Ты с института…

Тут я взял ее лицо в руки и поцеловал.

Потом снова и снова – и целовал долго, страстно, мучительно, – она отвечала мне. Мы оба жадно пили из холодной речки под обрывом.

Когда мы закончили, она вытерла рот рукой.

– Только больше не будем так, хорошо?

Не сговариваясь, мы повернулись и пошли обратно.

До самого главного корпуса мы не сказали друг другу ни слова. Пылала огнем ее куртка. Мой шарф пах ее духами. Журчала под обрывом холодная река. Только над грязным забором на ветке – на входе на территорию – больше не было того листка.

Через год на встрече однокурсников я узнал, что она была на том рейсе, что разбился в Альпах. Мне сказали, что ее долго искали, – холодная стремнина отнесла тело очень далеко, – нашли ее только по красной куртке.

Красивая эмблема, эффектный слоган… Если вас интересует создание логотипа и собственного стиля, обратитесь в компанию Gagarin studio. Компания успешно существует два года и за это время реализовала десятки проектов, специализируясь на создании фирменного стиля и разработке логотипов. Все проекты созданы по индивидуальным запросам и с учётом особенностей клиентов. Подробная информация – на сайте компании.