Смех

Пролог

Люди должны во все времена оставаться людьми и не забывать о человеческой «чистоплотности», о тех вещах, которые нас отличают от животных, от скотины.

Человека никогда не должны покидать мысли об ответственности за те или иные свои действия.

Повесть «Смех» описывает нелёгкую расплату главного героя и всех его потомков за нелицеприятный поступок, совершённый им в молодости.

Произведение получилось в назидание всем молодым людям, ещё не способным решать по-взрослому свои проблемы, а также пожилым, чтобы не проявляли малодушие и безразличие ко всему происходящему вокруг них.

За всё приходит расплата, рано или поздно, за всё спрашивают, и это неминуемо.

Самое страшное на свете – это игра на чужих чувствах, расплата за неё может быть очень жестокой, хотя и запоздавшей.

1. Любовь к дочери волшебника

Была та эпоха, когда наша страна шла к коммунизму. Решением Партии и Правительства была отменена религия, а что уж говорить о знахарстве и прочем мракобесии. Его по приказу не было. Но, на самом деле всё было гораздо интереснее. То, чего не существует законно, начинает существовать не законно. Это было и всегда будет.

Утро в деревне всегда начинается рано. Стадо коров уже ревело, и был слышен звук кнута. Начался новый день. Лето. Постоянная работа, заботы. Отогнав скотину, селяне направлялись в колхоз. Туда же держал путь и местный конюх, Михаил Савич.

Об этом человеке следует сказать особо. Маленького роста, неприметный, худой, сутулый, «серая мышь», всю жизнь отработал в колхозе, не достигнув особых производственных успехов.

Но Михаила Савича односельчане знали и с другой стороны. Залечить ли рану, помочь корове отелиться, испуг у ребёнка убрать – за всем шли к нему – местному знахарю.

На момент описываемых событий это был старик 65 лет, по привычке ходивший на ферму, живший вдвоём с младшей дочерью. Трое старших дочерей были замужем и жили в других местах, приезжая к отцу редко, жена умерла давно, а они остались вдвоём.

Старик имел репутацию «разгильдяя», и это «разгильдяйство» заключалось не в злоупотреблении спиртным или ещё в чём-то таком. Это было разгильдяйство особого рода. Старик отличался от эпохи, где были высокие нравственные устои, а он относился ко многим вещам очень лояльно.

И вот когда его младшая дочка спуталась с местным деревенским шалопаем Семёном, Михаил Савич не предал этому почти никакого значения, решив, что любовь пусть будет любовью.

– Савич, Светка твоя с Сёмкой спуталась, – предупреждали его местные «кумушки», готовые посплетничать обо всех деревенских новостях.

– Ничего.

– От шалопая добра не будет! – говорили они наперебой.

– Как-нибудь, – отмахивался он.                                 

Шло время. Светлана продолжала встречаться с Семёном, дело подходило к свадьбе.

Но, вот что однажды случилось. Старик возвращался с фермы и случайно услышал разговор примерно такого содержания.

– Свет, ну соглашайся. Я всё равно на тебе женюсь.

– Нет, только после свадьбы. Отец убьёт меня.

– Не убьёт.

– Ладно.

Тут голоса за стогом затихли. Старик пошёл домой. Конечно, он жил в эпоху, где интимные отношения до свадьбы не приветствовались, но Михаил Савич считал по-другому, а проще говоря, ему было всё равно, хотя, с другой стороны, он понимал, что ежели не будет свадьбы, то смех над его дочерью будет на всю округу. Но разгильдяйская натура взяла верх, и он решил не вмешиваться.

Через час вернулась Светлана.

– Ну что, налюбезничалась? – спросил старик и рассмеялся.

– Прости, отец!

– Пока что не  за что прощать-то.

На этом их разговор закончился. Уже ближе к ночи, во время ворожбы Михаил Савич  через зеркала увидел чёрную лебедь, плывущую в мутной воде.

– Светка! – вдруг ему пришло в голову, – всё-таки доплавается.

Но он, прогнав эти мысли, лёг спать.

2. Измена и насмешка

В тот же вечер, после того, как Светлана пошла домой, Семён запряг лошадь и отправился в другое село. Там жила его «небольшая тайна», которую звали Таней. Да, да, это был не такой уж честный парень. Имея отношения с двумя девушками, он решил жениться на Тане, а Светой лишь воспользовался, считая её доверчивой и недалёкой. Он это и осуществил сегодняшним вечером.

– Светка – дурочка, наверное, про любовь мечтает, – думал он с насмешкой, – мечтает о свадьбе, поди.

За такими мыслями он приехал к дому Татьяны.

– Привет, солнышко, – сказал он идущей навстречу девушке и улыбнулся.

– Привет.

Дальше пошли разговоры ни о чём. Парочка не могла налюбоваться друг другом. Здесь была настоящая, не «однобокая» любовь, которая имелась у них со Светой, вернее она имелась только у Светы.

Они проговорили до поздней ночи, затем Семён отправился домой, на утро сказав родителям, чтобы готовились ехать Татьяну сватать.

Шило в мешке не утаишь. Через день вся деревня уже знала, что Сёмка поехал Татьяну сватать, а дочка Михаила Савича остаётся ни с чем. Ещё, ввиду слишком большой разговорчивости Семёна, все узнали и об интимных отношениях со Светланой. Это привело к тому, что одни стали её жалеть, другие – осуждать.

Говорить об этом открыто с Михаилом Савичем никто не решался, зная о его особенностях. Пошушукаются и замолкают.

– Здравствуйте, Михаил Савич, – говорили, как ни в чём не бывало, местные «кумушки».

– Светка-то отца опозорила, кому теперь нужна будет? Такая-то!

– Да никому, знамо дело!

Так прошёл месяц. Старик понимал, что происходит и что говорят. Он чувствовал и за собой вину, но признаваться дочери не хотел.

За две недели до свадьбы Семён додумался до того, что прислал Светлане приглашение. Оно не попало в её руки, его получил старик.

– Каков мерзавец!

Этот факт разозлил его сильно. Местные потом замечали, что таких злых глаз у него никогда не видели.

Свадьба прошла в обычном, весёлом режиме, как это и бывает в России во все времена. Отгремело застолье, началась повседневная жизнь. Молодых определили в новый дом, гости разъехались, и о всех неприятностях за привычными заботами в деревне стали забывать, появились новые темы для сплетен.

Постепенно надвигалась зима, уже были заморозки, затаривались погреба и амбары, создавались запасы. Село готовилось к зиме.

Не забыл об этом только Михаил Савич. Сначала он помог Светлане, «притянув» городского парня и убедившись, что там дело действительно идёт к замужеству, колдун, «отведя черёд», задумал план мести, где измена и насмешка будут ещё не раз всем вспоминаться.

3. Месть колдуна

Прошла неделя с того времени, когда Михаил Савич задумал месть. Он ещё пока не знал, что будет делать, но то, что дело не обойдётся без магии, было ясно чётко. Неделя размышлений и обдумывания плана привела только к двум вышеуказанным вещам.

С даты свадьбы Семёна и Татьяны прошло уже полгода. По слухам, они жили неплохо.

Чёрная злоба жгла душу колдуна, он решился окончательно на месть. Приближался день Ивана Купалы, дата, когда ищут папоротник и колдуны собираются в каком-либо доме на свой пир. Сегодняшний Иван Купала отличался тем, что на шабаш должен был быть очень старый и очень сильный маг по кличке Самуэль, о делах которого в колдовском мире ходили легенды.

Итак, неумолимо приближалась эта дата.

Светлана уже жила с городским, выйдя за него замуж, и приезжала к отцу раз в неделю со своим мужем. Старик остальное время жил один, продолжая ходить на ферму.

Наступил день Ивана Купалы. В селе начались массовые гулянья, обливания водой, а ночью все хотели найти папоротник, надеясь на исполнение всех заветных желаний.

В доме, стоящем в лесу на опушке, тоже шли приготовления. Кривая старуха Палашка уже начала накрывать стол, готовясь к приходу дорогих гостей.

– Скоро заявятся! – говорила она, неся поднос.

Палашка давно жила одна в этом доме, ходила в деревню, но все знали, что в её доме раз в году собираются знахари на свой шабаш.

Иван Купала этого года не стал исключением. Дело было к вечеру, когда раздался цокот копыт.

– Встречай гостей, хозяйка! – раздался то ли голос, то ли шипение.

Палашка открыла дверь, на пороге стояли первые гости.

– Как добрались?

– Нормально, Поленька, – ответила ей мадам в синей шляпе.

– Проходите, рассаживайтесь.

Стол уже был практически накрыт. Михаил Савич прибыл одним из последних.

– Начинать пора, – предложила Палашка.

– Рано ещё. Самуэль должен прибыть, – сказал Змей, колдун, получивший такую кличку за свою змеиную натуру.

– Задерживается старик, – добавил другой гость.

Тут дверь отворилась, и вошёл с двумя клюшками сгорбленный старик.

– Самуэль прибыл, – прохрипел он.

Гости оживились. Самый уважаемый маг прибыл, можно было начинать.

Предстоял обмен мнениями, магическими рецептами, всем, что произошло за год.

Когда всё рассказал Михаил Савич, то мнения были разные – от «она сама виновата», до «наведи на их дом пожар». Шум поднялся невероятный, спор разгорался.

– Тихо! – вдруг «прошипел» Самуэль, до этого молчавший.

Гости утихли.

– Мишка, я вот что скажу. Оба здесь виноваты, но речь не об этом. Пожар – слишком просто. Ты, Михаил Савич, смех наведи, да чтобы на три поколения пошло. И не думай. Это эффективнее пожара будет.

– Твоя мудрость не знает границ! – начали восторгаться Самуэлем.

– А смех ты доведи до абсурда, тогда будет весело. Принеси мой туесок, – сказал он подручному.

Помощник пошёл к лошади и принёс туесок Самуэля.

– Вот возьми его. Пух туда и положишь.

Для несведущего в этих делах человека могу сказать: магическое наведение смеха заключается в следующем – из туеска вынимают перья или пух, кидая в сторону дома, читают заговор, приводящий к тому, что несколько поколений жителей этого дома будут жить в смехе, т.е. каждое их дело, достижение или оплошность будет по максимуму вызывать в людях смех.

Михаил Савич взял туесок, сев за стол. Шабаш через два часа закончился, все разошлись. Старик отправился домой, держа в левой руке туесок.

– Завтра, – думал он, засыпая. Всё завтра.

На следующий день, встав очень рано, старик положил туда перья и отправился к дому Семёна. Дом находился в низине, старик забрался на гору и, читая заговор, стал кидать пух в сторону дома.

Перед работой Михаил Савич увидел родителей Семёна.

– Ваш сын раз посмеялся над моей дочерью. А вот они будут жить, и будут все смеяться.

Старик пошёл дальше. Предстоял обычный колхозный день. Ещё никто не подозревал, что ждёт Семёна с Татьяной в будущем.

4. Смех

Если довести какую-либо из человеческих эмоций до абсурда, то она будет вызывать только боль в душе. Михаил Савич преуспел в этом вопросе, разобравшись с Семёном.

Жизнь всех трёх поколений семьи Семёна была очень «весёлой». Он всю жизнь пил, изменял Татьяне, если работал, то денег ей не давал, они жили в нищете. Когда напивался, он её бил очень жестоко, но жалости в людях не было, всё, что они ни делали, вызывало только смех и ничего больше. Дети, вроде сначала были неплохими, но потерпев ряд неудач, стали никем.

Сын повесился, допившись до белой горячки, оставив жену и дочь. Дочь их, не закончив институт и не выйдя замуж, тяжело заболела, и, не пойдя лечиться, умерла в страшных муках. Единственная внучка утонула в «отхожем месте», захлебнувшись.

Жизнь трёх поколений этой семьи напоминала бег по кругу в глубокой яме. Было ощущение, что весь мир, все люди живут где-то, а они загнаны в яму и не вылезают оттуда, а только там копошатся. А люди всё смеялись и смеялись над всем – над походкой и домом, над делами, людьми, предметами.

Давно уже умер Михаил Савич, его дети и внуки, Семён и Татьяна, их дети и внуки. Осталось только место, где когда-то стоял их дом. Он и сейчас там стоит. Унылый, полуразвалившийся. Даже, когда прошёл не один десяток лет, иногда проходящие мимо люди смотрят на него и смеются, даже непонятно над чем именно, но смеются. Вот такой вот невероятной силой обладало колдовство, когда-то сделанное обычным деревенским конюхом, отомстившим за бесчестье своей дочери.

Полуразрушенный дом так и остался стоять в назидание того, чтобы помнили о порядочности человеческой.

Эпилог

В старые времена были серьёзные специалисты по магии, способные на разные дела.

Сейчас, в период, когда магия стала в широком доступе и превратилась в бизнес, многие знания утеряны безвозвратно. Такого, как раньше, сейчас уже не будет, возможно, будет что-то другое.

Эта история – не вымысел. Все эти люди, представленные под другими именами, существовали, совершая каждый свои поступки. В данном произведении получилась неутешительная, но назидательная история.

Дом Семёна, заросший бурьяном, стоит до сих пор, и нет там никакого покоя. Ночами свистит ветер, слетаются вороны и галки покричать да покаркать.

Только иногда туда приходит один уже немолодой, прилично одетый господин, с тоскою смотрит на заросли, а потом уходит. Кто он? Не знаю. Одни говорят, что это внук Михаила Савича, другие – что он просто историк, занимающийся выдающимися фактами, произошедшими на своей малой Родине.

На самом деле он тот самый ребёнок, родившийся в результате порочной страсти между Семёном и Светланой и проживший, считая своим отцом другого человека, законного мужа Светланы. Только через много лет он узнал всё как есть. Он приходит к развалинам, в его глазах боль и тоска.

Этот человек в тайне надеется, что Бог простил и колдуна – деда, и его беспутного папашу, и мать, и всех, кто имел отношение к этой истории. Он на это надеется, ожидая того, что в лучшем из миров им будет хорошо, не так, как здесь.