«Верят барану…» / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Душа

Не каждый себе позволит

Душу свою обнажить.

Мы душим её в неволе

И с этим стараемся жить.

Душа, словно бабочка,

Пойманная в сачок,

Так бьётся в нас осязаемо,

Как бицепс качает качок.

Где грань между правдой и ложью?

Когда, на ладошке держа,

Душу свою открою,

И люди замрут, не дыша.

Кукушка

На заходе весеннего солнца,

Вдруг нарушив душевный покой,

Распахнулось в природе оконце –

Куковала кукушка с тоской.

Так рыдают по брошенным детям,

Не имея родного гнезда,

Попадая в свои же сети,

Горемычная в жизни звезда.

Не заменит воскресный папа

Теплоты материнских рук,

Будут слёзы из глаз твоих капать,

Завершая гастрольный круг.

На заходе весеннего солнца,

Вдруг нарушив душевный покой,

Распахнулось в природе оконце –

Куковала кукушка с тоской.

Прометей

Из искры возгорится пламя.

А.И. Одоевский

Свободному творцу среди богов нет места.

Они чванливы, алчны, смотрят свысока,

И Прометей огонь похитил у Гефеста,

Скрывая искру в полом стебле тростника.

Он людям передал огонь, унизив Зевса.

К скале прикован был бунтарь,

И каждый день перед заходом солнца

Его клевала тварь.

Напрасно ищем истину на дне колодца:

Ничтожна суть богов,

Рабы избавиться мечтают от оков.

В сердцах людей «из искры возгорится пламя»,

Настанет час – свободы будет реять знамя.

Овечьи судьбы

По мотивам стихотворения «Пасхальные овцы» Пяйви Ненонен

Праздник Пасхи уже у дверей.

Свежий карп на прилавке играет.

Стадо пугливых овец на дворе…

Молча убойщик деньги считает.

Гордо шагает баран – предатель,

Скоро наступит овцам конец.

Верят барану несколько сотен

Глупых, идущих на гибель овец.

Весело режут овец ножами.

Всё отработано до мелочей.

Снятые шкуры, настил с головами

Крутятся в калейдоскопе дней.

К празднику Пасхи готовится пища –

Ставят ягнёнка на праздничный стол.

В доме богатых не так, как у нищих, –

Ляжет овечья шкура на пол.

Судьбы овечьи и судьбы людские…

Люди и овцы идут на убой.

Люди, как овцы, порою слепые,

Кротко шагают вслед за толпой.

Брат

Но я молчу: нельзя чужой рукой

Спасти того, кто к смерти сам стремится.

Микеланджело

Ты мне как брат.

С тобой мы в юности союз скрепили кровью.

Как празднику, тебе всегда был рад,

Наш близкий круг встречал тебя с любовью.

В то время оттепель пришла, как божество,

И племя юное дышало новью.

Где наша юность? Ты зеваешь от тоски,

И взгляд твой мрачен от безделья,

И седина чуть тронула виски,

В твоих глазах давно уж нет веселья,

И жаждет плоть лишь одного:

Принять с похмелья зелье.

Раздавлен жизнью ты.

Тебе осталось лишь смириться.

Воспоминания летят из тьмы…

Ночная бабочка над лампочкой кружится.

«Нельзя чужой рукой спасти того,

Кто к смерти сам стремится».

Терцины

Питают душу страсти – не покой.

Микеланджело

Горят огнём осенние листы,

По воздуху летает паутина,

И в осень наши помыслы чисты.

И прожил я уж больше половины.

«Питают душу страсти – не покой».

На лист ложатся стройные терцины.

Ломает страсть порядок наш земной

И заключает нас в свои объятья,

И держит, словно в клетке золотой.

Мы упиваемся своею властью,

А изнутри нас пожирает страсть,

Не принося ни радости, ни счастья.

И смерть, и грех во власти держат нас,

И, как овец, ведёт судьба кривая,

Пока последний вздох наш не угас.

Живём во зле, погибель приближая,

Не пустят в рай меня мои грехи,

И мается душа моя, страдая.

Люблю свои последние стихи.

Рондо

Зачем страдать? Идёшь с толпой крикливой,

Страдаешь ты душою сиротливой,

И видно: любит боль тебя всерьёз

И ранит душу, как шипы от роз.

Прожить страдание – наш путь тоскливый.

Душа болит, ты не юнец сопливый,

И к жизни твой подход довольно прост.

Страдать иль не страдать – вот в чём вопрос.

Зачем страдать?

Мы все уйдём из жизни суетливой.

В страдании ты видишь мир счастливый?

Раскрыться боли дай, уйди без слёз,

Как чашу с ядом мимо рта пронёс.

Теперь ты знаешь, гордый, молчаливый,

Зачем страдать.

Memento mori

Твоя семья – твой легион,

Грибочками закусывая водку,

Расслабившись, ты вспомнил про Габон,

Где снова смерть взяла тебя за глотку.

А сколько было этих деревень,

Безжалостно тобой сожжённых?

И в воздухе витала смерти тень,

Но оставался ты – непобеждённым.

Легко легли на грудь сто грамм,

Мы псы войны – собачья свора,

Тебе напомнил про Афган

В конце я только разговора.

И ты, как дьявол с искоркой во взоре,

Прошепчешь мне одно: memento mori!

Есаул

Нет героев в прошедшей Гражданской войне,

Где отважный твой дед воевал есаулом.

На войне только кровь, не жалеют коней,

Где понятие «брат» исчезает под дулом.

«Есаул» на Донбассе был твой позывной,

Били «Грады»: Луганск весь пожаром объятый,

Из домов выносили людей – кто живой,

А «укропы» утюжили танками хаты.

Из огня да в полымя кидает страну.

Всё проходит, и старая Русь не вернулась.

И в Донецке мальчишки играют в войну,

И в игре называют себя «Есаулом».

***

В осенней мудрости есть тайная печаль

По сочным краскам радостного лета.

Всё пронеслось, как миг, и канет в Лету.

Что загрустил, мой друг, среди людских забав?

Элита тешит самолюбие деньгами.

И кто из них богаче – тот и прав,

Свой прячут нищий дух за умными речами.

В безумном мире только пешки мы

В жестоких играх Дьявола и Бога.

На Божий суд летит моя душа из тьмы,

У каждого из нас своя дорога.

Мой горький смех бичует зло, осудит грех.

Свой гнев смири: земля помирит всех.

Смеюсь сквозь слёзы я.

***

Не спешите нас всех хоронить:

Мы весёлого времени дети,

Кровь в Афгане пришлось нам пролить,

И трепал перестройки нас ветер.

Не делили страну на куски,

Выживали в сплошном беспределе,

Кто-то спился – не вынес тоски,

Просто честными были мы в деле.

Умираем, как в осень листы,

Не вписались мы в новое время,

Наши помыслы были чисты –

Молодое, красивое племя.

Художник: Иван Айвазовский