Красивых матчей будет сыграно немало,

И не забудем, не забудем мы, как встарь,
В сраженьях золото и кубки добывала
Великолепная пятёрка и вратарь.

 

Когда в Праге проходил решающий матч первенства мира и Европы 1978 года (СССР–ЧССР), в московских аэропортах были задержаны вылеты нескольких рейсов: все пассажиры столпились у телевизоров и никакие объявления, призывы, уговоры не могли заставить их пройти на посадку.

 

14 мая 1978 года. Москва – Лефортово

 

Хотя, и считается, что футбол – это «спорт номер один», но в СССР, спортом «номер один» был всё же хоккей. Победы сборной Союза на Олимпиадах, чемпионатах Мира и Европы – всё это способствовало его популярности и массовости. Только в турнирах «Золотая шайба» участвовало более миллиона мальчишек! Я и сам играл в «золотую шайбу». Разве это не говорит о его массовости, о любви к нему?

По стране с гордым названием Советский Союз уверенно шагал 1978 год. Шагал своим тёплым майским месяцем. А в Лефортово, где я жил в общаге МВТУ, как и по всей стране с гордым названием СССР, готовились к финальному матчу СССР–Чехословакия. Вот и мы, студенты бауманцы, сидели около своих стареньких чёрно-белых телевизоров в Лефортовской общаге. Их было мало (телевизоров), а нас студентов – много, поэтому комнаты были переполнены, задымлены так, что кое-где уже висели «топоры», которые сизой пеленой застилали экраны телевизоров, но на неё никто не обращал никакого внимания, всё внимание было нацелено на ледовое поле. А там блистала «великолепная пятёрка» и вратарь. Мишка в полголоса напевал:

Суровый бой ведёт ледовая дружина,
Мы верим мужеству отчаянных парней,
В хоккей играют настоящие мужчины,
Трус не играет в хоккей…

 

Да, мы в них верили. Объявили состав команды СССР: Владислав Третьяк, Александр Пашков, Вячеслав Фетисов, Валерий Васильев, Владимир Лутченко, Василий Первухин, Зинэтула Билялетдинов, Геннадий Цыганков, Юрий Фёдоров, Александр Мальцев, Борис Михайлов, Хелмут Балдерис, Сергей Капустин, Владимир Голиков, Валерий Харламов, Сергей Макаров, Виктор Жлуктов, Юрий Лебедев, Александр Голиков, Владимир Петров. В последнем матче чехословацкая общественность рассчитывала на победу сборной ЧССР, имевшей лучшее турнирное положение. Кроме того, победа команды ЧССР на пражском чемпионате мира стала бы третьей победой подряд и была бы символичной, поскольку во время чемпионата чехословацкому хоккею исполнилось 70 лет.

И началась игра – битва двух титанов. Нам нужно было обыграть чемпионов мира чехов с разницей не менее чем в две шайбы, только тогда сборная СССР получила бы золотые награды. Все игры советской команды сопровождались явно недружественным отношением к ней подавляющего большинства чехословацкой публики. Это особенно было видно во время встреч советских и чехословацких хоккеистов, когда отдельные подстрекатели пытались создавать во Дворце спорта напряженную антисоветскую атмосферу (оскорбительные выкрики «русаки», призывы «бейте их» и т.д.). По наблюдениям посольства, эти настроения проявлялись даже среди школьников, присутствовавших на играх нашей команды. Во время отдельных матчей советской команды работники безопасности удаляли с трибун до 200 наиболее распоясавшихся болельщиков.

 

В это время дома у Леонида Ильича на Кутузовском проспекте 26

 

Если Брежнев смотрел хоккей дома, то он не мог находиться у телевизора один. Он обязательно просил кого-нибудь из членов Политбюро или сотрудников своей охраны составить ему компанию.

– Алло, Дмитрий Фёдорович, здравствуй, дорогой. Ты не забыл, сегодня финал по хоккею. Не забыл, да? Жду тебя в гости, вместе посмотрим, поболеем за наших, вместе «Зубровочки» выпьем, а то Виктория Петровна мне одному пить не разрешает.

– С великой радостью бы, Леонид Ильич, но я сейчас на общевойсковых учениях «Березина» и нахожусь в Белоруссии, так что, извини уж.

– Ну, ладно, ладно, тогда с охраной своей болеть буду, – с грустью ответил Брежнев и пощипал свои густые кустистые брови.

В отличие от министра обороны СССР Гречко, который был до него и сам активно занимался спортом, Устинов был только болельщиком и больше всего времени уделял хоккею. Его в компании с Брежневым часто видели в «Лужниках». Оба болели за ЦСКА. Но иногда, чтобы подзадорить маршала, Леонид Ильич начинал болеть вдруг за «Динамо», особенно когда динамовцы выигрывали. И подшучивал над ним, мол, твои-то проигрывают! Сколько денег на команду выделяешь, а они играть у тебя не умеют…

Устинов отшучивался, говорил, что разберётся с ними.

Маршал был не частым гостем у хоккеистов ЦСКА, но один-два раза в год к ним приезжал. С его санкции у игроков решались квартирные вопросы. Устинов сам утверждал выделение им автомобилей и премии. Суммы были разными, офицерам – по несколько сотен рублей, а рядовым какие-то копейки. Мастер спорта СССР международного класса Иван Авдеев как-то получил конверт с надписью «От министра обороны Советского Союза». В конверте лежал новенький бумажный рубль…

По цветному телевизору Леонид Ильич с охраной смотрели третий период хоккейного матча, и Генсек сильно нервничал.

– Лёня, тебя к телефону Суслов просит, – кричит Виктория Петровна – жена Брежнева.

– Как он некстати, скажи некогда мне. Нет, лучше скажи, что меня нет дома.

– А если спросит, где ты? Что мне сказать?

– Ничего не говори, сам скажу. Ну, вот что за человек он такой… Сам хоккей не любит и другим смотреть не даёт. Валера, хватит уже водиться с шайбой, бей уже по воротам или вон Михайлов открылся, дай ему пас. Ну, чё, доводился? Ни себе, ни стране гола не дал, – бурчал Леонид Ильич.

– Виктория, принеси-ка мне и моей охране, пожалуйста, «Зубровочки». Нервы надо успокоить нам.

– Лёня, тебе нельзя, врач запретил, забыл что ли?

– Сегодня можно рюмочку… вторую. Слушаю вас, товарищ Суслов… Что делаю? Болею. Да, не чем, а за кого? Ну, конечно, за сборную СССР. Гол… Пока.

– Лёня, не кричи так, Викусю разбудишь.

– Да ты не спишь ещё, как я тебя разбужу?

– Не меня, внучку. Ну, совсем старый стал, – бурчала Виктория Петровна, неся на подносе бутылку «Зубровки» и рюмки.

«Харламов получил пас от Петрова и мчится к воротам чехов. Бросок… гол! Гол!!!» – кричит в телевизоре спортивный комментатор Николай Озеров.

Леонид Ильич выпил рюмочку «Зубровки» за сборную СССР, охрана за его здоровье.

 

Когда у Брежнева здоровье было уже не в лучшем состоянии, врачи прописали ему для поднятия угасающих эмоций бывать на хоккее как можно чаще. Спустя много лет очевидцы вспоминали, что в момент финальной сирены матча СССР–Чехословакия Л.И. Брежнев так эмоционально радовался у телевизора, что Виктория Петровна забеспокоилась – не случилось ли чего. Возможно, именно благодаря болельщику №1 впервые за историю советского хоккея сразу два спортсмена Борис Михайлов и Владислав Третьяк по итогам чемпионата мира были награждены орденом Ленина. В 1978 году, когда сборная СССР выиграла чемпионат мира в Праге после двухлетнего перерыва, Леонид Ильич именно с этой новости начал очередное заседание Политбюро. Его коллеги, среди которых тоже было немало ценителей хоккея, сопроводили это приятное известие «бурными, продолжительными аплодисментами».

Болельщиком он был очень активным. Его еще называли болельщиком №1. Брежнев действительно настолько пристрастился к хоккею, что мог отправиться даже на вполне рядовой матч.

 

Вот воспоминание журналиста Аркадия Ратнера, освещавшего хоккей в 60-е годы в «Советском спорте», а затем ставшего руководителем службы спортивных комментаторов Центрального телевидения СССР:

– Однажды я дежурю в воскресенье в редакции. Мне говорят: «Срочно позвони Лапину (Председатель комитета по ТВ и радиовещанию. – Прим. авт.) на дачу». Ничего хорошего не жду. Но набираю номер на вертушке. Лапин спрашивает: «Почему вы не показываете хоккейный матч “Ижсталь” – “Спартак”?». Я говорю, что мы никогда не делали трансляций из Ижевска. Голос Лапина становится железным: «Матч нужно обязательно показать». И кладёт трубку. Очевидно, что такое указание дал ему Брежнев. Что делать? Мы даже не знаем, есть ли ПТС в Ижевске. К счастью, нашлась задрипанная телестанция, которая планировала делать трансляцию на Удмуртию. И пошёл хоккей на всю страну. Чтобы его посмотрел Леонид Ильич».

 

Именно при Брежневе советский хоккей пережил свою «золотую эру», а любое место национальной команды, кроме первого, стало восприниматься болельщиками как неудача. Шутка ли сказать, в его эпоху сборная СССР выиграла 14 чемпионатов мира (из 17, проведённых в эти годы), три из четырёх олимпийских турнира, а также престижнейшие Кубок Вызова в 1979 и Кубок Канады в 1981 году.

Но вернемся к матчу с чехами.

 

Общага в Лефортово

 

Шёл к концу 3-й период, счёт 3:1 в нашу пользу. Чехи предприняли последний отчаянный рывок к воротам Третьяка, и от него зависела судьба «золота», которая, как казалось «висела на волоске», так как сил у игроков сборной СССР практически не осталось. С тяжёлой травмой лёд покинул Мальцев. Лутченко шайба чуть не выбила глаз, и он тоже покинул лёд. С сердечным приступом на скамейке рядом с ним сидел Васильев, и врач метался между ними. Билялетдинов получил двухминутный штраф и сидел в полуобморочном состоянии, что подвёл команду. Кому играть? Трибуны ревут, и чехи давят, давят, а до конца матча ещё целых 15 секунд, и если сейчас они забьют гол, чехи чемпионы мира. Но Третьяк был непробиваем. Мы нервно начинаем считать: «Три, две, одна». Сирена, матч закончен. Я вижу, как на скамейке плачет тренер сборной СССР Тихонов. Я тоже чуть не заплакал. Да и заплакал бы, ничего страшного в этом не было. Мы стали чемпионами мира. Мы – это СССР и каждый из нас в частности. Мы мысленно держим этот кубок в своих руках, целуем золотые медали, а заодно и друг друга.

Лефортово мгновенно взрывает гул эмоций, который был сопоставим с взрывом Тунгусского метеорита, хотя сравнение это не совсем точное. Точнее с Большим взрывом, который произошёл 14 млрд. лет назад, создав Вселенную. И я кричу в эту старую Вселенную, что есть мочи: «СССР – чемпион!!!». Мишка, размазывая по лицу слёзы и сопли кричит: «Слава советским хоккеистам!» В открытых настежь окнах Лефортовских общаг появляются красные серпасто-молоткастые знамёна, припрятанные, видимо, ещё с майско-ноябрьских демонстраций. На всю округу играет гимн Советского Союза. На козырёк нашей общаги залазят студенты со знамёнами и начинают кричать: «СССР – чемпион! Тихонов – молодец!» Комендант общаги Римма Дмитриевна пытается шваброй согнать их с козырька, боясь, что тот рухнет от ветхости. Устав орать и устав бесполезно сотрясать воздух шваброй, она устало бредёт в свою каморку. Навстречу ей, как саранча, скачут студенты, пытаясь выпрыгнуть во двор. А во дворе – жуть. Все вошли в раж и кураж эмоций. Кто-то смеётся, кто-то обнимается, кто-то плачет, кто-то не понимает, что же происходит и, глядя на них, думает, что началась война. А Римма Дмитриевна из окна каморки грозит им кулаком, думая, что начались массовые беспорядки, о которых надо сообщить в ректорат.

Народ Лефортовских общаг начинает формировать сводные полки своих корпусов: «А», «Б», «В», «Г» и выводить их на Лефортовский вал, где через некоторое время уже формируется целая армия студентов из МВТУ и МЭИ. Наш советский корпус – МВТУ – под буквой «Г». В других корпусах, принадлежащих МЭИ, в них всё перемешалось: и негры, и азиаты, и латиноамерикосы, ну, и мы – русские, для которых и был устроен, собственно говоря, весь этот праздник. Армия была настолько мощная и шумная, что перепуганные жители Лефортово пообрывали все телефоны, пытаясь дозвониться в милицию, и они дозвонились. У этой армии появились свои командиры с мегафонами в руках, которые ещё сильнее завели стихийную толпу и организованно повели её в сторону Яузы. В этой колонне шагал и я – третьекурсник МВТУ и изо всех сил, как мартовский кошак, орал: «Третьяк – молодец! Михайлов – молодец!», – пока не охрип совсем. Кто-то протянул мне бутылку пива, и я смочил горло. В это время навстречу толпе подъехало две машины ГАИ с 32-го отделения милиции, воя сиренами. Но их воя никто не слышал. На машинах мигали маячки, которые ещё больше заводили толпу, придавая шествию карнавальный оттенок. Менты и сами были перепуганы и, видя, что с толпой им не справиться, тихонько пристроились по бокам колонны и стали её сопровождать. Я много раз бывал на всяких демонстрациях, но такого счастья некогда не испытывал. Гордость за державу распирала меня. Мы прошли мост через Яузу и увидели корпус М-факультета. Толпа начала скандировать: «Слава МВТУ! Николаев – молодца!» Нас услышали студенты общаги энергофакультета на Госпитальном и с радостными воплями присоединились к нам. Нас было несколько тысяч. Куда направились дальше, я не помню. Может, дошли до метро Бауманская, но помню, что всё закончилось очень мирно. На следующий день по радио про эту демонстрацию что-то говорили вражеские голоса. Прошло более 40 лет, но подобного я больше никогда не видел.

 

Провозглашение нашей команды чемпионом мира и Европы было встречено холодно, даже на правительственной трибуне, где присутствовал генеральный секретарь КП Чехословакии Л. Штроугал. Значительная часть зрителей во время торжественного церемониала вручения наград освистывала нашу команду и восторженно приветствовала команду Канады, занявшую третье место. После окончания матча с автобуса советской команды на глазах работников чешской милиции был сорван флаг СССР…

© Vinchi Group - создание сайтов 1998-2024
Илья - оформление и программирование