«Мир сегодняшний хрупок и шаток…» / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

***

Вторая половина января.

День стал длинней, зима пошла на убыль.

Хотя она, по правде говоря,

Ещё не раз свои покажет зубы.

Начав сначала, с чистого листа,

Год Новый встретив с добрым ощущеньем,

Отметили Рождение Христа,

Грехи все смыли в День Его Крещенья.

И вот уже средь общей суеты

Предпраздничной и праздничной нам с вами

Почудилось дыхание весны,

Она (весна) уже не за горами.

Она то мёрзнет, и как все, дрожит,

То выглянет на час-другой утайкой,

Но скоро, через месяц с небольшим,

Предстанет полновластною хозяйкой.

Она придёт в назначенный ей час,

Придёт, друзья, без всякого сомненья,

Она придёт и каждому из нас,

Кто ждал её, подарит обновленье.

***

Что-то вновь целый день сочиняю.

Что получится, право, не знаю.

Сочиняю обычно в уме.

Ни блокнота, ни ручки при мне.

Сам себя повторять наизусть

Научился. Без них обхожусь.

На моей поэтической кухне

В основном только старая рухлядь,

Что стоит с незапамятных лет:

Самодельный простой табурет,

(Он скрипит подо мной), а в сторонке

Та же газовая колонка.

Но на бедность ссылаться не буду.

Утварь – утварью, главное – блюдо.

И из старой порой при умении

Получается объедение.

А из новой наоборот,

Что и брать не захочется в рот.

Не открою чего-то тут нового,

Всё, как видно, зависит от повара,

От таланта его, при условии,

Что готовится блюдо с любовью,

И не только, чтоб всем угодить,

А чтоб вкусно всех вас накормить.

Пряслины

Памяти Ф. Абрамова

Всё прожито, всё пройдено сполна.

И пропито и сотни раз пропето.

Отдай всё фронту, раз идёт война,

За ДВЕ ЗИМЫ И ТРИ коротких ЛЕТА.

Суровый климат северных широт,

В апреле, в октябре под минус двадцать.

И стойкий, несгибаемый народ,

Чьим мужеством нельзя не восхищаться.

Меньшие БРАТЬЯ, СЁСТРЫ их и мамы,

И где б тогда на самом деле был

Наш с вами фронт, за Волгой иль за Камой,

Когда б ни этот сверхнадёжный тыл?

Все вынесший невзгоды: голод, холод,

Которые бы вынесли едва,

(Что значит серп, когда с ним рядом молот),

Потомки их из дома номер два.

Придёт пора, не мыслю по-иному,

Мы снова восстановим связь времён,

Воздав сторицей пряслинскому ДОМУ,

А дом второй забыв, как страшный сон.

***

Когда тебе уже за шестьдесят,

Ты жизнь воспринимаешь по-другому.

Не так, как двадцать-тридцать лет назад.

Стараешься быть большей частью дома.

Не тратить нервы. Отобедав, спишь.

Читаешь полюбившиеся книги.

А иногда, отбросив их, грустишь

Под музыку Вивальди и Респиги.

А если, извините, дома нет,

И только Бог один тебе подмогой,

На склоне промелькнувших мигом лет

Ютишься в пыльной комнатке убогой.

Заброшенный в своём глухом углу,

Листаешь пожелтевшие альбомы,

Вздыхая или радуясь тому,

Что вновь увидел близких и знакомых.

А если нет к тому же и угла,

И если нет пристанища и крова,

Нет ничего, что дать судьба могла,

Но почему-то отдала другому

И остальным, живущим на земле,

Не знающим, какое это горе,

И, как и все мы, о добре и зле

За чашкой чая любящим поспорить.

***

Времена не выбирают,

В них живут...

А. Кушнер

Наше с вами паскудное время,

По иному его не назвать,

Постоянно глумится над теми,

Кто не в силах за ним поспевать.

Всем кто телом и духом не стоек,

Каждый день, каждый час норовит,

Невзирая на возраст, устроить

Настоящий прямой геноцид.

Деньги в рост им даёт под проценты,

Не спускает с них взора, блюдя,

Нет ли где-нибудь иноагентов,

И мошенников местных плодя.

Их вокруг нас огромная стая,

Создан целый большой институт,

Времена ведь они выбирают,

А нормальные люди живут.

***

У каждого из нас есть слабости,

Ведь человек, по сути, слаб.

Один, к примеру, любит сладости,

Другой вино, а кто-то баб.

Страдает, стонет бедный, мается,

А у кого-то слабость – власть,

И эта слабость превращается

С годами в пагубную страсть.

И можно, не боясь обструкции,

Сказать, что вплоть до наших дней

Все в мире властные конструкции –

Структуры держатся на ней.

И до сих пор ещё не минул,

А продолжает длиться век

Неронов, Дракул и Калигул

И прочих нравственных калек.

***

Мир сегодняшний хрупок и шаток,

Но хотя б появился просвет, –

Разрешили ходить без перчаток,

А без масок пока ещё нет.

И компьютер, заваленный спамом,

Постоянно меняющий фон,

Год пугавший меня дельта-штаммом,

Сообщает: пришёл омикрон.

Больше видно порадовать нечем,

И оставшись один на один

С жизнью, тех, кто нас вроде бы лечит,

Я боюсь больше всех их вакцин.

***

О будущем сложно всерьёз загадывать,

Смотреть каждый раз с оптимизмом вперёд.

Работа, как классик заметил, адовая,

Навряд ли когда-то нас в рай приведёт.

Недоедали, ходили в рубище,

Но кто-то, нас взяв с потрохами живьём,

Плёл байки о светлом, прекрасном будущем,

В котором все (скоро уже!) заживём.

И может быть, это всё даже к лучшему,

Набрав столь солидный в итоге стаж,

Прожив полстолетия с верой в грядущее,

Не верю теперь ни в какой мираж.

Но люди слабы, снова в рай в человейниках

Со множеством разных сомнительных благ

Неистово верит, (не жить же отшельником?)

Сегодня какой-то наивный чудак.

В Москве и в Нью-Йорке, в Шанхае и в Плимуте,

Типичный для данной эпохи гибрид,

И чтоб ни менялось в природе и климате

Его и подобных ему не смутит.

Бездумная вера – великая силища,

И редко столкнёшься хотя бы с одним

Из них, пусть неясно, но всё-таки видящим

Ту пропасть, в которую все мы летим.

***

Я помню всё, хоть сорок с лишним

Минуло лет с тех давних пор,

Как ты в дешёвеньком пальтишке

Стоишь у станции метро.

Как я стою почти напротив

В совсем ещё не поздний час,

И сотни крупных снежных хлопий

Летят из космоса на нас.

На улице уже смеркалось,

Зимой в начале декабря

Метель не в шутку разыгралась.

И тут я понял, что не зря

Одна давно уже стоишь ты

На перекрёстке всех ветров

В холодном стареньком пальтишке

Напротив станции метро.

***

Откроют? Нет ли? Скоро ли?

Не задаюсь вопросом.

Не отрываюсь от земли.

Не рвусь в открытый космос.

Не прячу голову в кусты,

Но недругам в угоду,

Не жгу, как кое-кто, мосты,

Готовя путь к отходу.

О стену в гневе лбом не бьюсь,

Не каюсь и не плачу.

Решать осознанно стремлюсь

Посильные задачи.

Но даже стоя у черты,

Готов поставить подпись

Под утверждением, что ты

Мои Земля и космос.

***

Заполненный весьма подробно

Казённый бланк, внизу печать,

Но власти всё равно удобно

Тебя в упор не замечать.

А лишь запрячь, а дальше цугом,

Не ослабляя постромки,

Гонять по замкнутому кругу

И игнорировать звонки.

В бюрократической рутине

Завязнув по уши, боюсь

Ни по одной из уймы линий

Горячих вновь не дозвонюсь.

Но дабы соблюсти приличья,

Напомнит, дав под зад пинка,

Мне робот голосом девичьим

Про важность моего звонка.

***

В кругу друзей иль под надзором

Чинуш, всему наперекор,

Я с полемическим задором

Нередко ввязывался в спор.

И видя, парня не исправишь,

Твердил, собрание прервав,

Партийный деятель: «Товарищ

Не понимает, что не прав».

Порос, как всё у нас, рутиной

И сгинул славный комсомол.

Партийный деятель в Единой

России вновь себя обрёл.

А я от прений и дебатов

Давным-давно уже отвык,

Инакомыслие чревато,

Надёжней прикусить язык.

Теперь живу, не зная горя,

Как будто горы сбросил с плеч,

Ни с кем и ни о чём не споря,

Фильтруя все слова и речь.

Чтоб никакой наш сучий потрох,

Вдруг выскочив из-за спины,

Не приравнял их к пересмотру

Итогов мировой войны.

***

Не стоит жить одним лишь прошлым.

Не стоит вечно ворошить

Его завалы, всё дотошно

Пытаясь заново решить.

Не стоит плакаться впустую,

Бранить судьбу из раза в раз,

Растрачивая вхолостую

Сил убывающих запас.

Не стоит приводить расчёты,

Бояться вновь попасть впросак,

И горевать всю жизнь, коль что-то

Тобою сделано не так.

Опыт

Что опыт важен, каждый знает.

Но юность испокон веков

Скептически воспринимает

Советы мудрых стариков.

Что, вроде бы, собаку съели

В делах житейских и не прочь

Почти всегда на самом деле

Ей искренне во всём помочь.

Но каждый человек, похоже,

Живёт по собственным часам,

И потому все сделать должен

Ошибки непременно сам.

Вбирая опыт по крупицам,

Который, судя по всему,

Потом опять не пригодится,

Как ни печально, никому.

Мысль

Ты постоянно что-то ищешь,

Не отдыхаешь и не спишь.

Стремишься с каждым днём всё выше

И в то же время в корень зришь.

Готовишь к жизни поколенья

Мыслителей и смельчаков,

Что проникают в суть явлений

И раздвигают грань веков.

То гениальна и прекрасна,

То боязлива и скромна,

Почти что всё тебе подвластно,

Хоть не во всём ещё видна.

Являешься всему началом,

Вот потому я так тужу,

Когда в большом и даже в малом

Порой тебя не нахожу.

Импровизация

Импровизация! Сколь тяжко

Тем, кто подсказок не берёт.

Кто выступает без бумажки,

Кто музицирует без нот.

Кто без спасательного круга

Готовых формул и цитат

В дискуссию с врагом ли, другом

Вступить без колебаний рад.

Так в прежние века, наверное,

В извечном поиске идей

Импровизировал Коперник,

Искал и мучился Эйнштейн?

Когда ниспровергают догмы,

То подтверждают постулат,

Что нет на свете вечных формул

И всеобъемлющих цитат.

Интеллигентность

Интеллигентность, что ты чаще

В свой адрес слышишь? Комплимент?

Что вот, мол самый настоящий

И истинный интеллигент!

А может быть, когда все хают

И начинают упрекать:

«Интеллигенция гнилая,

Совсем зажрались, вашу мать!?»

Но ведь, друзья, интеллигентность

Отнюдь не умный разговор.

Не знания, не компетентность,

И не широкий кругозор.

Интеллигент, он не послушный

Слуга народа, не денщик.

И не холодный, равнодушный

И беспринципный временщик.

Живёт, как все простые люди,

Не выделяясь, не таясь.

Со всем, что было и что будет,

Он чувствует живую связь.

Свободный от дурных привычек,

Пытливый, умный и уже

Без предрассудков, без кавычек,

Без чёрной зависти в душе.

***

В поэзии всё, как и в прозе.

Здесь надо бить наверняка,

Как заколачивают гвозди

Умелым взмахом молотка.

И я, работая на стройках,

Когда и цели все ясны

И планы были, гвозди бойко

Вбивал в обшивку из сосны.

А вот в берёзу, горе-плотник,

Взяв что топор, что молоток,

Со всеми выйдя на субботник,

С трёх раз вогнать уже не мог.

И говорил, завидя мастер

Мою беспомощную прыть:

«Ты, парень, не по этой части,

Дай, покажу, как надо бить».

А по сему, не бойся правок,

И пусть поэзия скорей

Искусство, а не просто навык,

Свой гвоздь по-мастерски забей.

Чтоб занятый собой и бытом,

Не испарился твой запал,

И каждый стих, однажды вбитый

Тобою, всуе не пропал.

***

Мы не жгли себя дотла,

Жили тихо и не смело,

Нас поэзия не грела

И за душу не брала.

Мы не ввязывались в бой,

А просчитывали шансы,

Всевозможные пасьянсы

Разложив перед собой.

Жизнь старались упростить,

В дебри сложные не лезли,

То кричали: бесполезно,

То, боясь продешевить.

Уставали от хлопот,

Только под ноги глядели,

Поспевая еле-еле

За ушедшими вперёд.

Но кричали каждый раз,

Покидая авансцену,

Что идущим нам на смену

Трудно будет здесь без нас.

***

Начиная с далёкого детства,

Все любили давать свысока

Мне советы свои, с малолетства

Поучая меня, дурака.

Говорили, что надо быть проще,

Слишком умные, мол, не нужны.

А родился я в Марьиной роще

После долгой и трудной войны.

А потом, став чуть-чуть повзрослее,

Лет немало я слышал подряд:

«Надо всё-таки быть похитрее,

Что-то больно ты, брат, простоват».

Много слышал я всяких советов

В этой жизни от разных людей.

В основном все учили при этом

Быть нахрапистей, злее, наглей.

Находились в любимой стихии,

Постоянно учили уму.

И, конечно же, были такие,

Кто не верить учил ничему.

Я выслушивал каждое мненье,

Очень чутко порою вникал.

Но в конце я от всех поучений

И советчиков разных устал.

Надоело, признаться, всё это.

Жизнь другая, и я не таков.

Не нужны мне чужие советы

И рассказы больших знатоков.

Я теперь рассуждаю иначе,

Что сегодня настала пора

С каждым днём быть духовно богаче

И на каплю мудрей, чем вчера.

***

Я делал в жизни всё, что мог,

Но я, друзья мои, не бог,

Да и к тому же невысок

Был мой, как видно, потолок.

Однако подведём итог:

Не бедность – бедность не порок,

Не неудавшийся пролог

И не бесславный эпилог,

Печалит то, что я не смог

Найти укромный уголок,

Где ни судьба, ни тайный рок

Уже не вызывают шок.

Вселенской мудрости чертог,

Переступившим твой порог

Не страшен ни слепой упрёк,

Ни кнут, ни слава, ни острог.

Твой нескончаемый урок

Есть тот связующий уток,

Что ткани жизненной поток

Скреплять обязан поперёк.

Есть тот целебный слабый ток,

А я себя не превозмог,

И потому его приток

Не дал во мне живой росток.

Но счастлив буду, видит Бог,

Коль, пусть хоть в чём-то, но помог

Тому, кто, поживя чуток,

Сам выйдет на иной виток.

Художник: Сальвадор Дали