Необъяснимое явление / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Сентябрьский, девятый номер журнала Союза писателей Казахстана «Простор» вышел в пафосной осенней упаковке, где красные яблоки и голубое небо обещают нам вкусную и тёплую пору очарованья красотою нашей природы, увядающей, но такой чудной в осеннем свете своего прощания с летом и, наверное, прочтение замечательных произведений авторов, которые, невзирая ни на какие перемены погоды, готовы радовать своего читателя строками, подаренными им вдохновением и жаждой творчества.

На обложку выведены имена великого туркменского поэта Махтумкули Фраги, известного писателя Владимира Успенского и… Гузели Яхиной. Двух первых авторов любопытному читателю представлять не надобно – «Тайный советник вождя» в своё время наделал много шума в стране и был впервые опубликован именно в журнале «Простор». Мудрец Махтумкули также очень хорошо известен почитателям изящной словесности.

Остановлюсь на рассказе Яхиной «Эби». Автора представляют как лауреата многих престижных литературных премий, которыми отмечен её роман «Зулейха открывает глаза», остальные произведения писательницы малоизвестны или неизвестны совсем, так же, как и рассказ, опубликованный в республиканском журнале «Простор». Почему-то нынче так повелось, что распиаренных писателей воспринимают как умелых мастеров писательского дела, даже не прочитав ни строчки из написанных ими толстых и не очень книг. И потому писатель, возвышенный разными средствами информации, купается в лучах славы отдельно от мнения любопытного читателя. Так быть не должно, надобно разбираться в причинах успеха того или иного автора после прочтения книги, романа или рассказа, как и произойдёт в нашем случае.

Повествование начинается с того, что мальчик родился не от матери, а просто получился из состриженных бабушкой ногтей и потной грязи с её тела. Вот так просто создался мальчик, который даже рад, что у него нет мамы (где ещё таких детей можно увидеть, кроме как в мизантропических фантазиях Яхиной), потому что он часто видит голых женщин в бане – все они слабые и жалкие. Бабушка мальчика хоть и страшная и даже в его детском воображении похожа на Бабу-Ягу, но добрая и помогает всем татарам и чувашам и лишь иногда казахам, чем вызывает нарекания от муллы-хазрета, который советует, что от неверных есть только одно спасение – это не разрешать им плодиться на нашей земле. Священнослужитель не может говорить таких слов, потому что служит Богу, перед которым все люди равны, а люди – это дети Бога-Аллаха. Урусам и немцам бабка не помогает – они чужаки. Когда-то весь Итиль был нашим, и только татарские утки (интересно птицы знали про своё происхождение?) плескались в его водах – так говорится в повествовании, но если совершить экскурс в историю, то увидим, что с десятого по двенадцатый век в Среднем Поволжье существовало историческое государство, ханство – Волжская Булгария с центром в городе БОлгар, населённая бОлгарами и родственными им чувашами. В 1236 году монгольская армия разорила Волжскую Булгарию и на этой территории была создана Золотая орда. БОлгарский народ, жёстко притесняемый монголами был выведен с насиженных мест на Балканы булгарским ханом Аспарухом, где они создали страну – Болгарию. В Европе от страха перед слухами о нашествии монголов, придумали полчищам Чингисхана название – «Пришедшие из Тартара», то есть прямо из Аида, древние греки называли Ад Тартаром. Позже ордынцев стали называть просто тартарами, а потом татарами. Нашествие монголов стало татаро-монгольским, а после распада монгольской империи монголы остались в Монголии, а татары на Волге, которую Болгары называли Итиль. Так что Поволжье – это исконная земля волжских болгаров, захваченная монголами, трансформировшимися в татарскую нацию. Точно так же, например, Америка – это земля индейцев. Русские начали селиться в Поволжье во второй половине шестнадцатого века, немцы расселились здесь после манифеста Екатерины II в 1760 году, когда в Европе наступило голодное время.

Теперь о главном герое рассказа мальчике Салавате, запуганном насмерть существе, который почему-то мыслит как-то по-женски – видимо, автор вложила ему в голову свои мысли. Он называет себя охранником бани, где его бабка исполняет роль повитухи, а он ей во всем помогает и дрожит от страха, боясь в чём-то не угодить при рождении ребёнка. Повитуха-бабка чистый деспот – обзывает роженицу всякими грязными словами и заставляет каяться перед мужем в несуществующих грехах. Но ведь у всех народов беременная женщина – как священная корова в Индии, её обожествляют, чтут и хранят как ларец с драгоценным содержимым. Но у Яхиной не так. И это всё видит и слышит мальчик, думающий как женщина. Но позвольте, у каких народов дети мужеского пола могли присутствовать при родах, тем более у мусульман, у которых даже дома ранее были разделены на мужскую и женскую половины, а тут и муж является свидетелем рождения сына – эта сцена уже из современного бытия, когда придурковатые мужья желают знать, откуда на свет появляются дети. Сам Салават забит и запуган до того, что даже очень голодный боится попросить еды, которую его бабке дают за помощь женщинам при родах, когда он кушает – неизвестно, нет ни одной застольной сцены, а вот за мелкие проступки ему нет прощения, и самое страшное его видение – ледяные глаза бабушки, в которых этот холод не тает неделями, и от этого внуку страшно просыпаться и жить. И оказывается, что живёт этот несчастный мальчик, а с ним и люди этой деревни сразу в двух эпохах – в одной дикие племена набегают из Великой степи, грабят и жгут дома, а женщин и детей угоняют в рабство, а в другой, но тут же, весёлые трактористы украшают свои машины красными лентами в предверии праздника Первого Мая. Оригинальный абсурд? Но позвольте зачем такое публиковать на страницах уважаемого издания? Неужели нет других писателей, что заждались публикаций своих, так нужных читательской публике произведений? А тут, пожалуйста, приехала Яхина, устроили ей шикарный приём, накормили, прославили на всех уровнях, опубликовали, а она в этой публикации обозвала казахов неверными, что у правоверных мусульман обозначено словом – кафир; немцев и русских, живущих здесь и там, – окаянными, то есть проклятыми. Вопрос только: кем? Автором? Это такая благодарность именитой писательницы или глупой женщины, возомнившей себя классиком? Она уже не первый раз появляется в нашей стране потому, что в России её не почитают за писателя даже третьего ряда, а награды её выданы за определённые услуги в деле словесного очернения страны проживания и народа, среди которого она живёт. Если человек считает, что её нация лучше других – это начало нацизма.

Не думаю, что редакторы внимательно прочли этот сумбурный опус, так как отличить повествование Яхиной от чего-то, мягко говоря, очень далёкого от изящной словесности, невозможно.