Тучная почва для современного, срежессированного Западом отечественного троллинга о скудности советской жизни по сравнению с роскошью быта «за кордоном» вне сомнений унавожена недостойной «забывчивостью». Внуки героев просто предпочли забыть, не вместили в свою душу, не поверили, через что прошли их бабушки и дедушки. Рождённым в 70-х годах казалось естественным и приличным сравнивать уровень жизни в СССР и на капиталистическом Западе.
– А вот там!..
– А у нас…
– А у нас не Адидас!
Нет, чтобы сказать: «А у нас бесплатно газ!»
А между тем никто не задумывался о той военно-демографической катастрофе, равную которой отыскать трудно. Мой прапрадед вместе со своим селом ушёл из центральной России на Урал, основав там огромное село Крутогорье, потому что земли в России для ведения крестьянского хозяйства уже не осталось – всё распахано. А после войны последние жители этого села Крутогорье покинули его не в состоянии малочисленностью и необеспеченностью своей вести хозяйство, однажды ночью они ввалились в дом деда моего, работавшего в городе Ирбит. Мой отец рассказывал о подводах, разговорах в горнице, о доме, набитом чужими людьми, которые постепенно приладились на новом месте в Ирбите или поехали искать счастья дальше, назад в центр России. Пепелище и развалины, песчаные «немецкие» двухэтажные домики, однотипные по всему СССР – цемент-то щедро отдавали на восстановление «братских» стран, в частности – Польши. Голод, неоднократно охватывающий послевоенную державу то здесь, то там. И помощь Запада, более похожая на финансовую кабалу. При всём этом разрабатывался атомный проект, без которого мы в пару лет обратились бы стараниями ненависти США в «хиросиму».
На грани, да нет, за гранью человеческих возможностей СССР встал на промышленные ноги, поддерживая и спонсируя всё «прогрессивное человечество». Лёгкая промышленность отодвигалась и откладывалась «на потом».
Потом, когда мы полетим в космос!
Потом, когда мы дадим каждой семье по отдельной квартире!
Потом, когда ликвидируем колониальную систему в Африке!
Потом… Когда наступит «потом».
И в конце восьмидесятых годов «потом» наступило, но уже на горло. Не сравнивая апокалиптически неравные стартовые условия стран: «витрины западного образа жизни», кредитно-напитываемых мировыми банками, и нашей Родины, хулители СССР устроили истерику «мещанства».
СССР, победитель в гонке «вооружения», в гонке потребления проиграл свою жизнь.
Ошалелый гигант промышленности растерянно оглядывался по сторонам, не понимая, откуда и почему в него летят ядовитые стрелы дикарей племени «Адидас и видеомагнитофон». За долю малую наше партийное правительство, казалось бы, имеющее под своей рукой всю страну, бездумно обрушило и себя, и нас всех – в «ничто», в рабство, в позор и отчаяние…
Не боролись?
Кто посмел так сказать?
Боролись, только эпическую битву эту изначально запихнули под ковёр тотального замалчивания и клеветы.
Первая битва за жизнь социалистической промышленности в СССР
«…6-7 декабря 1990 года, в СССР самопроизвольно или, лучше сказать, по самой настоящей воле народа произошло событие, о котором практически нет упоминаний в сети. Об этом событии нет ни слова в Википедии – электронном писании современного человека. О нём предпочли забыть, а имена причастных посыпать пеплом или измазать сажей.
Что это за событие?
Это – первый съезд директоров всех наиболее крупных или передовых госпредприятий СССР, состоявшийся по воле производственно-исполнительного звена – самих директоров. Никто не издавал указов или директив сверху. Директора – умелые хозяйственники и инициативные организаторы рабочих масс – сами собрались в тревоге за страну. Собрались обдумать ситуацию вместе и принять меры по предотвращению развала СССР хотя бы в экономическом плане. Была сделана попытка «сшить разваливаемую страну экономическими связями» и «достучаться» до высших органов руководства СССР. И не вина этих энтузиастов и наиболее инициативных патриотов – хозяйственников, что их попытка окончилась провалом. А сами они практически поголовно были или отстранены от должности, осуждены, или подверглись преследованиям прокурорского надзора, или умерли. Часто – насильственной смертью. Всё это произошло практически в один – два года. А страна, оставшаяся без управленческого низового звена настоящих патриотов, способных к самоорганизации и успешному решению серьёзных хозяйственных проблем и задач – развалилась на части».
Мой отец, Пичугин Николай Михайлович, генеральный директор крупного кожевенно-обувного объединения, рассказывал так: « Я предложил своему министерству РСФСР остановиться на “золотой середине”.
А именно: при полнейшем сохранении социалистической формы собственности на предприятиях, ввести элементы хозрасчёта.
Это позволило бы директору госпредприятия, как руководителю, которому государство делегировало часть своих полномочий в экономическом плане, оставлять себе оговорённый процент от прибыли, чтобы производить, строить, организовывать социальную структуру для трудящихся на предприятии и заключать хозяйственные договора с другими предприятиями СССР.
При этом ещё заключить хозяйственный договор с самим министерством.
Договор, определяющий и разграничивающий права и обязанности этих двух хозяйствующих субъектов.
Такая система хоз. договоров «сшила» бы всю страну. По моему мнению – это был шанс сохранения СССР без потрясений, без смены строя нашего государства. Шанс для сохранения и придания большой устойчивости промышленности и экономике СССР в целом.
Я решил попробовать этого добиться.
В 1989 году я направил письмо министру лёгкой промышленности РСФСР с предложением заключить договор с нашим кожевенным объединением.
В проекте договора я чётко указал обязанности администрации предприятия и его права; права и обязанности министерства; всё необходимое для большей свободы экономического манёвра социалистического производства. Министерство обязуется обеспечить нас необходимыми средствами и материалами, а мы обязуемся в срок и с надлежащим качеством выпускать продукцию, в объемах, указанных Госпланом.
В конце обращения я приписал, что в случае, если министерство РСФСР откажется подписать прилагаемый договор или выполнять его, трудовой коллектив объединения оставляет за собой право выйти из подчинения министерства и превратиться в свободно-существующее социалистическое объединение заводов.
Сохранение социалистического строя было обязательным нашим условием. Как мне тогда казалось, этот договор был выходом.
Результат был оглушительный. В кратчайшие сроки в Курск была откомандирована группа из 17 человек для осуществления прокурорского надзора за моей деятельностью. Почти год проводилась детальное прокурорское расследование. Ничего предосудительного в моём хозяйствовании ими обнаружено не было, хотя в старании им было не отказать. Не преуспев в желании посадить меня на скамью подсудимых, власть предержащие, желающие освободиться от инициативных и государственно-настроенных хозяйственников, начали бойкую кампанию – травли меня и мне подобных в печати, как всесоюзного, так и местного масштаба. Газета “Правда”, в которой не раз публиковались мои статьи о партийной дисциплине, о работе завода, об опыте ВАЗа и другие, опубликовала клеветническую статью Н. Уткина “Мандат и совесть”.
6-7 декабря 1990 года собралось более 5400 руководителей со всех республик СССР. Приглашение было направлено и М.С. Горбачёву, который не пожелал присутствовать. Вместо себя им было направлено приветственное слово Съезду. Открывал заседание Председатель Совета Министров СССР, Н.И. Рыжков.
Выступая на собрании, Н. И. Рыжков назвал государственный сектор становым хребтом экономики. В госсекторе находилось 90% основных производственных фондов (а без с/х этот показатель был ещё выше), производилась основная масса продукции, работало подавляющее большинство трудящихся.
Содокладчиком был А.И. Тизяков.
Я выступал третьим».
Вот как описывает это событие корр. газеты «Известия» № 340 от 8 декабря 1990 года в статье «Дисциплина, рынок и ультиматумы» (единственное сохранившееся свидетельство этого эпохального события):
«Руководитель ассоциации государственных предприятий и объединений промышленности, строительства, транспорта и связи СССР А. Тизяков, делавший содоклад, почти в тех же выражениях, что и Н. Рыжков, посетовал на поспешность, непродуманность и нерасчётливость, проявленные при смене хозяйственного механизма. Генеральный директор Курского кожевенного объединения Н. Пичугин выразился ещё более определённо: нужно защищать и вылечить командно-административную систему».
Считаю нужным привести пространную выдержку из статьи «Известий».
Посмотрите, теперь агитация в ней против директоров госпредприятий СССР звучит наоборот, в их пользу. Теперь видна правильность подхода советских руководителей трудовых коллективов, желающих сохранить страну и общенародную форму собственности путём только экономических «стяжек» СССР хозяйственными договорами и без сломов и потрясений.
«…съезд партии ясно заявил, что рынку альтернативы нет. Но …в директорском корпусе страны так сильно сопротивление новому, так крепка приверженность к командно-административной системе …Конечно, на фоне сегодняшнего кризиса старая (социалистическая, примечание моё) система хозяйствования, дискредитировавшая себя во всех странах мира, где она создавалась, кому-то уже чудится если не идеальной, то, во всяком случае более практичной и привлекательной. Не отсюда ли настойчивые призывы к сильной власти? Не случайно на собрании несколько раз прозвучали предложения не разрушать, а реконструировать министерства, как органы, которые будут отвечать за обеспечение производственного процесса.
В дополнение к этому А. Тизяков предлагал пойти на самые “жесткие меры в интересах людей вплоть до снятия с работы и привлечения к уголовной ответственности”. “Неужели мы с вами разучились понимать, что такое дисциплина?” – спросил он присутствующих. И, кстати, напомнил: “Мы же все из того ещё дисциплинарного периода!”
Эти слова вызвали аплодисменты.
Никто не спорит с очевидным: конечно, нужно соблюдать производственную и технологическую дисциплину. Но не восстановить бы одновременно и методы, которыми в известное время дисциплина утверждалась. И от Президента добивались на этот счёт “определённости”. На что он высказался абсолютно определённо: он не допустит, чтобы страна снова разделилась на “белых” и “красных”, и не поддастся на шантаж и запугивание, от кого бы они не исходили.
Но даже после этого директор Таллиннского электротехнического завода И. Шепелевич (Шепелевич Игорь Станиславович, Н.П. ) продолжал педалировать ту же тему: “Сегодня мы с вами ведём страну к экономическому краху с партийными билетами в кармане под красными знамёнами и во главе с Генеральным секретарём нашей партии… Вам, Михаил Сергеевич, надо определиться, к кому Вы обратитесь в трудную минуту – к коммунистам – руководителям или к кому-то другому”».
(«Сохранить СССР. Боролись до конца.» моя статья на Проза.ру)
Предложения советских директоров услышал… Китай
А вот в КНР именно эти идеи советского директорского корпуса услышали, они были постепенно воплощены в реальность китайской экономики: социалистическая форма собственности с элементами хозрасчёта. Впоследствии и сосуществование частной формы собственности на средства производства в КНР сочетались с той самой крепчайшей партийной дисциплиной… Воплощено оказалось всё именно так, как было предложено на Первом съезде директоров крупных государственных предприятий СССР, государства рабочих и крестьян, уничтоженного одним росчерком беловежского пера, низвергнув всю сложную и стройную систему горизонтальных и вертикальных связей сырьевиков и обрабатывающей промышленности, энергетики и транспорта в запредельный хаос и почти полное уничтожение. Пропасть реформирования поглотила всех вместе: обученное и опытное руководство, состоящее из крепких патриотических промышленников, и мощные, слаженные трудовые коллективы… безработные вскоре.
Россия в ужасе наблюдала драматическое падение своего промышленного потенциала, а Китай рос и богател… становясь сначала второй, а потом и первой экономикой мира.
Тогда, в России 90-х, спланированная МИ 6 и ЦРУ кампания по тотальному уничтожению промышленности почти добилась своей цели превращения страны в деиндустриализованную державу по типу сырьевого придатка. Но с великими трудностями, преодолевая бюрократию и нежелание, невыносимое налоговое бремя – российские промышленники осиливали дорогу к новой, уже капиталистической индустриализации страны. Малые, средние предприятия заработали и начали потихоньку вытеснять импортного производителя из своих родных пределов, выходя и на международную арену. Даже отвлечёмся сейчас от проведения нашей страной СВО и иной активности… Нам, российским производителям, нужно было только, чтобы правительство немного поддержало нас…
И нас поддержали.
Вторая битва за жизнь промышленности уже в капиталистической России
28 октября 2024 года ЦБ РФ эпохально задрал ключевую ставку рефинансирования до исторических 21%. Да так, что в сегодняшнем кредитном договоре «Сбера» указана процентная вилка от почти 29 до почти 40 процентов годовых. Если ЦБ РФ поднимет ставку выше, то для промышленности все банки будут продавать кредиты с 50-60% прибылью.
Различные представители… ммм… птенцы «Школы экономики» с удивительной наглостью сообщают нам, что «сильнейшие выживут» а остальных не жалко. Не жалко становой хребет любого национального государства – малый и средний бизнес? Ибо никакое производящее предприятие не получает в условиях проведения своей страной СВО прибыль, достаточную, чтобы покрыть затраты на производство, налоги и сборы, заработную плату сотрудников, да ещё плюсом к тому, чтобы 40-50% отдать банку!
Теперь и эта генерация промышленников уже капиталистической России попыталась поднять свой голос, как их предшественники, советские директора в 1990 году, чтобы удержать падающую в пропасть промышленность страны.
7-9 ноября 2024 года в Челябинске прошёл Русский Экономический форум.
Итоги его разгромны: по мнению руководителей крупных предприятий РФ при действующих процентных ставках банков само существование промышленности России находится под угрозой. На форуме произошло массовое выступление бизнеса против политики высоких ставок, которую проводит руководство ЦБ РФ.
Президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин выразил опасения, что на новый год ключевая ставка ЦБ РФ может подняться до 23 %, что впоследствии подтвердила и глава ЦБ Э. Набиулина. Более того, на грядущем очередном заседании ЦБ РФ в конце декабря даже этот печальный антирекорд может быть побит!
«Вы сказали, что у большого бизнеса есть подушка безопасности и он сможет долго просуществовать. На самом деле, в текущих условиях, если мы продолжим нашу инвестиционную программу, то у нас деньги закончатся в течение шести месяцев», – так заявила на Русском Экономическом форуме Мария Овечкина, начальник управления финансовых ресурсов Магнитогорского металлургического комбината, расположенного далеко от линии фронта.
Кроме того, мы имеем странную ситуацию отсутствия поддержки своего производителя в собственной стране, даже наоборот, затруднения его функционирования на фоне инфильтрации на наш рынок китайских дешёвых товаров всех уровней. Дешевизна китайских товаров усугубляется ещё и тем, что своим экспортёрам банки КНР с благоволения правительства Китая дают кредиты под смешные проценты… около пяти! Гендиректор Челябинского кузнечнопрессового завода Андрей Гартунг указал, что жесткая денежно-кредитная политика (ДКП) приведет к обрушению ключевых отраслей машиностроения, потому что при кредитах по ставке 27 процентов годовых нельзя бороться с конкурентами из Китая. Это при 27%, а при 36% стоимости банковского кредита, как уже забивается в кредитные договоры отдельным предприятиям?
«Мы предлагаем исправлять реальные причины роста инфляции. Например, усилить регулирование банковского сектора в сфере потребительского кредитования. Прибыль банковского сектора превышает продажу оружия, может, следует это отрегулировать?»
Его поддержала директор группы компаний «Уралкран» Ольга Александрова, подтвердив, что инвестиционные программы уже сворачиваются, а большую часть тендеров в отрасли выигрывают китайские поставщики.
Сравните 50% и 5%, пусть даже 40% и 5% – какие выводы можно сделать?
Какие выводы можно сделать при известии, что Европейский ЦБ вновь снизил все три ключевые процентные ставки, что США на днях тоже снизит ставку до 4,5%, и эти меры принимаются для стимулирования роста их промышленности?
Как всё это сообразуется с доводами нашего ЦБ РФ о «жизненно важной необходимости» задрать эту ставку в России, якобы, с той же самой целью стимулирования? И кому именно «жизненно необходимо» остановить промышленный рост в России?
Можно предположить вывод о намеренном и втором за последние 30 лет тотальном обрушении промышленности и сектора реальной экономики страны, обладающей неисчислимыми природными ресурсами, могущей предоставить своей промышленности несравнимые преимущества и обеспечить стимул к развитию. Но теперь один вид ресурсов нам становится недоступен стараниями ЦБ – это денежное обеспечение товарооборота.
В результате трудно ожидать наступления «суверенитета» России и светлого будущего, о котором так темно и вяло толкуют невнятные объяснения экономистов и финансистов ЦБ РФ. Трудно ожидать, что предприятия и промышленность выживут вообще и не обанкротятся с прекращением своей деятельности.
А что тогда ожидает население, к тому же своим рублём поддерживающее СВО и бойцов?
А что тогда будет с исходом «апокалипсиса»?
И приведённые «Известиями» в 1990 году пророческие слова советских директоров, пытавшихся удержать страну от катастрофы, которые наше тогдашнее правительство предпочло проигнорировать, обрушая страну, сегодня снова гремят во всю мощь: «…поспешность, непродуманность и нерасчётливость, проявленные при смене хозяйственного механизма».
И мы опять на огненной черте.
