Тася Павловна сидела на столе и наблюдала, как Ирочка спит.
Ирочка, вальяжно раскинувшись на широком диване, время от времени медленно переворачивалась с боку на бок. Она и не думала просыпаться, она оттягивала то время, когда придется с головой погрузиться в каждодневные заботы.
«Когда же ты проснешься?», – напряженно размышляла Тася Павловна, эта мысль сверлила её. Глаза, не мигая, уставились в одну точку, и тело застыло в ожидании.
Наконец Ирочка приоткрыла глаза, однако вставать не спешила.
И тогда Тася Павловна пустила в ход последний аргумент – она вонзила когти в обивку дивана и стала её усиленно драть. Звуков этого бесстыдства было достаточно, чтобы Ирочка подпрыгнула всем телом на постели, и немедленно вскочила на ноги.
– Нельзя, нельзя! Прекрати сейчас же, – Ирочка проснулась в один миг.
Снова ложиться спать уже не было никакого смысла, пелена сна спала, как будто Ирочка выпила чашку эспрессо.
Первое, что Ирочка должна была сделать – это покормить Тасю Павловну. Для начала Тася сгрызла конфетку, которую Ирочка называла «витаминкой», затем – кусок варенного мяса и 2 столовых ложки кефира. Молодое растущее животное всасывало в себя еду, как пылесос.
Ирочка принялась нарезать салаты. Тем временем Тася, находясь на полу, от большой любви к Ирочке начала вылизывать ей ноги.
– Отстань, – Ирочка дернула ногой, – залижешь меня совсем, дырка на ноге будет.
Тася прыгнула на стол, ведь что за действо происходит на столе, в самом деле, для неё был очень важный вопрос!
– Фу, фу, нельзя, брысь! Тася, ты бессовестная! Бес-со-вест-ная! Кошкам не место на столе!
Однако любопытство брало верх, и Тася продолжала нагло шнырять между тарелками, попутно обмахивая пушистым хвостом каждую посудину.
– Где, мой пистолет? Где? – страшным голосом закричала Ирочка.
Для Таси Павловны подобные угрозы со стороны Ирочки были действительно животным ужасом, и она немедленно спряталась за салатницей. Ну, как спряталась? Тася вжалась в стол, из-за салатницы торчали серые уши. Получить струю воды в морду, в самый нос, ей совсем не улыбалось. Между тем, пистолет представлял собой обыкновенную брызгалку, как Тася «приклеила» это слово к банальной брызгалке – непонятно, но, в принципе, это не так уж важно.
Очутившись вновь на полу, Тася вцепилась клыками в деревянную ножку стола, потому что у неё внезапно зачесались зубы, попутно она ножку стола раздирала когтями задних лап.
Когти, чтобы раздирать добычу; зубы, клыки, чтобы рвать добычу; лапы, чтобы хватать и бежать – молодое животное не знало, куда девать энергию, которая фонтанировала через край.
Тася умудрялась быть одновременно во всех комнатах сразу – в зале, на кухне, в спальне и далее везде. Хорошо разбежавшись, она влетела на кухню, затем на подоконник, и, впрыгнув между двойными рамами, по оконным переплетам забралась на самый верх окна – опа, где я?
Изрядно испугавшись, Тася Павловна вмиг осознала свой фарт – с высоты 2,5 метров она видела и то, что происходит на улице за окном, и то, что происходит в квартире. Хорошая точка для наблюдения!
Ирочка поставила на пол кошачью переноску, Тася Павловна печально посмотрела на неё: «что опять?».
Тася хорошо помнила, как Ирочка уезжала на несколько недель, оставив её у своих знакомых. Там жила старая, разжиревшая после стерилизации кошка, которая совсем не хотела играть с Тасей. Но Тася ей мстила, мстила и мстила – грызла её за хвост, с кавалерийского наскока напрыгивала ей на холку и по-пиратски поедала всю еду в тарелке у своей соперницы.
Время шло, но Ирочка не появлялась, Тася потеряла всякую надежду на изменение своей судьбы. Она впала в уныние, и уже почти смирилась со своим положением – остаться в чужом доме с толстой равнодушной кошкой. Но Ирочка появилась вдруг, неожиданно. Уставшая и улыбающаяся, она прямо с порога подбежала к Тасе Павловне и схватила её в охапку. После этого Тася две недели ходила за Ирочкой хвостиком, всякий раз жалась к ногам и заглядывала ей в глаза: «слава Богу, ты рядом».
– Так, Тася, мы сейчас поедим в ветклинику сделать тебе ветеринарный паспорт, – заявила Ирочка.
– Возраст животного? – голосом равнодушного дежурного спросила сотрудница лечебницы.
– 10 месяцев…
– Кличка?
– Тася Павловна.
– Может, у кошки фамилия имеется?
– Нет, она еще замуж не вышла, молодая слишком.
Публика в ветлечебнице захохотала в едином порыве.
– Вот, Тася Павловна, – сказала Ирочка, когда они вернулись домой, – теперь ты как человек – с паспортом.
Тася – обычная серая кошка, вдоль спины широкая черная полоса, рыжеватые подпалины на боках и животе, по бокам и на задних лапах строго симметричные полосы с четкими черными пятнами – все это указывает на необузданный нрав и повадки дикого охотника. На всех четырех лапах белые «носочки», на груди несимметричная белая манишка, белое пятно на носу и переносье расплывалось по обе стороны рта, удачно контрастируя с остальной частью темно-серой морды. Таким образом, Тася Павловна имела нарядный и даже торжественный вид. Её облик дополняли большие медовые глаза и длинные белые усы, свисающие по бокам морды, а также очень густая шерсть средней длины.
Но в самом начале совместного существования Таси Павловны и Ирочки было далеко не так. Маленький худой котенок неряшливого вида с запуганным взглядом, по виду – один месяц, по рефлексам – два, что означает сильно недокормленный, оказался в общей коробке с такими же бедолагами, подброшенными в подъезд многоквартирного дома.
Нашлась добрая женщина, жительница подъезда, которая решила не выкидывать котеек на улицу, а пристроить их в заботливые руки.
– Вот этого беру, – сказала Ирочка, – серенького с большими медовыми глазами, моя самая первая кошка была такая же серая.
Котенок не отходил от чашки с едой полтора суток, всасывая в себя пищу, но при первой встрече, не раздумывая, замахнулся на Ирочку лапой сразу, показав свои крутые охотничьи повадки.
Вот так они и жили: Ирочка воспитывала Тасю Павловну, Тася Павловна «строила» Ирочку. Совместное существование человека и кошки, при котором они не могут жить друг без друга, наполняя общее жизненное пространство радостью и любовью.
Художник: И. Крамской.