Инна Новоделова вздрогнула как от пощечины — в соседней комнате женщина властно отчитывала маленькую девочку. Женский голос возвысился:
— Ну, же неумеха, защищайся!!
— Крыса, ты — крыса, — лепетала девочка.
— Не слышу! Разве у тебя нет голоса?
— Ты — крыса! Крыса! — поспешила ответить девочка.
— Громче! Активнее!
— Я не могу громче.
— Тогда получай! — вслед за криком последовал мягкий шлепок в стену.
«Боже, что там у них происходит?» — забеспокоилась Инна. В то же мгновение из комнаты вылетела подушка-думка. Крики и возгласы раздавались еще около пяти минут. Затем женщина и девочка вышли из комнаты. Женщина заученно улыбнулась, девочка лет десяти поглядела виновато, словно хотела спросить: «Я опять что-то сделала не так?». Инна поцеловала девочку и погладила ее по головке:
— Любочка, подожди меня здесь, на диване, мне надо поговорить с тетей Эвелиной. Хорошо? Девочка кивнула и женщины прошли в кабинет.
— У Любочки наблюдается определенный прогресс, но для заметных результатов нам еще надо поработать. РРП не легко поддается коррекции. Эвелина уверенно щелкнула степлером.
— РРП? Что это? — спросила Инна.
— Реактивное расстройство привязанности. Любочке обязательно нужно продолжить коррекцию, иначе в дальнейшей жизни ее ждет много трудностей.
— Да, понимаю, но… — Инна замялась, — но не слишком ли жесткий подход к лечению вы выбрали?
— Любочке необходимо избавиться от скорлупы, в которую она спряталась. Я пытаюсь пробиться сквозь эту скорлупу, понимаете? Девочка должна открыться в ответной агрессии и выплеснуть скрытые обиды и комплексы. Тогда ей станет легче. В любом случае в своей работе я использую самые последние наработки практической психологии.
В машине Инна внимательно посмотрела на Любу и сказала:
— Мы должны пройти курс терапии до конца. Это для твоей пользы. Так у тебя появится больше друзей, и ты станешь счастливее. Хорошо?
— Хорошо, мама Инна.
— Я уже просила называть меня просто «мама». Повтори-ка, пожалуйста: «Мама». Все просто: «Ма-ма». Повтори.
— Ма-ма, — по слогам произнесла Люба.
— Хорошо. А теперь давай поедем в кафешку. Помнишь ту, в которой тебе понравился земляничный торт? Девочка улыбнулась, а Инна повела машину по знакомому пути.
В кафе Инна заказала торт, а также чай с причудливым названием «Большой красный халат». Официант быстро исполнил заказ. Инна десертной вилочкой ловко поддела толику торта. Тонкий миндальный корж с кремом из нежного творожного сыра венчался земляникой, собранной не иначе как в райском местечке. Люба схватила свою порцию рукой и жадно отправила в ротик.
— А вилочка? Попробуй сделать как я. Хорошо? — Инна сморщила нос.
Люба нехотя взяла вилочку и со вздохом принялась отковыривать от торта маленький кусочек. Инна невольно залюбовалась девочкой. Своими огромными ланьими глазами и ореолом вьющихся от природы льняных волос Люба походила на куколку из дорогого магазина. «Я ее согрею», — подумала Инна, смакуя пряный, с нотами шоколада, вкус чая. Не во всем она была уверенна, но одно знала точно: любовь, чувство многозначное и всеобъемлющее, есть основа, придающая смысл всей жизни.
В детстве Инна часто гостила у бабушки в деревне. После развода мама пыталась устроить личную жизнь. Наверное, поэтому не только летние, но и весенние с осенними каникулы маленькая Инночка проводила в местах, хранящих красоту исконной русской природы.
Так она влюбилась в желтоцветы, уходящие далеко за окаем. Еще ей нравились духмяные ароматы луговых трав, стрекот и жужжание трудолюбивых насекомых. Там подружки-березы не забудут похвастаться сережками. А у реки ива кручинится, просит пожалеть. А как приятно пройти через липовую рощу к старому крючковатому можжевельнику, охраняющему вход в дремучее краснолесье, и, завидев неясные тени, убежать, сбивая медвяную росу с калины. А потом со смехом спрятаться в теплых бабушкиных объятиях!
Лето исходит чудными плодами и наступает осень. И не так грустно, когда смотришь на кленовые одеяния, украшенные золотом, пурпуром и багрянцем. Птицы улетают, но обещают вернуться весной. И никогда не обманывают. С первыми пригревами грачи и жаворонки вновь радуют взор. Капель весело стучит, извещая о новом круге всего живого.
Любуясь природой, Инна рисовала. Робкие наброски постепенно сменились смелыми акварельными пейзажами. Девочка захотела стать ученицей школы искусств. Мама поначалу отговаривала ее: «Может в фигуристки тебя определить?». Но потом все-таки согласилась.
Детское увлечение переросло в страсть к живописи: Инна поступила в Петербургскую академию художеств. «Репинка» радостно приняла в свои ряды неофитку. Студенческая жизнь закрутилась веселым коктейлем: в увлекательной смеси кружились учебные семинары, посещение выставок и спектаклей, мастер-классы известных художников, протестные акции, походы в горы и, конечно же, любовь. Ее «первым» стал бородатый третьекурсник с редким именем Евлампий. Он пригласил Инну позировать для картины «Пикассо дефлорирует полотно». В итоге полотно осталось нетронутым, а Инна узнала, что ее смешат голые парни в носках. Первый опыт несколько разочаровал девушку, хотя не отвратил от поисков любви: Инна порхала между интрижками легко и непринужденно как бабочка Морфо Пелеида.
Уже на выпускном курсе Инна получила широкую известность в богемных кругах. Ее самой громкой акцией стала «Связь». Согласно сценарию перформанса, художница возлежала на круглом деревянном столе. Одежду ей заменяли рисованные фиговые листочки. Вокруг валялись веревки различной длины. Именно с помощью них позволялось касаться тела акционистки. Все действо по задумке авторки символизировало «хрупкость социальных связей». Поначалу зрители лишь стеснительно бросались веревками. Затем, войдя в раж, принялись хлестать по обнаженному телу. Акцию пришлось остановить, когда один из «поклонников искусства» попытался затянуть удавку на шее художницы.
Победы чередовались с упадком сил и депрессией. Иногда коллекционеры покупали картины, но чаще приходилось подрабатывать дизайнером интерьеров. Впрочем, денежные затруднения никогда по настоящему не волновали Инну: она вовсю пользовалась материальной поддержкой отца, считая, что он недодал тепла и участия в детстве.
Время оставляло свои следы: Инна приближалась к женской поре, когда стараешься улыбаться так, чтоб не выдать морщинку, а кисточками для нанесения теней вовсе перестаешь пользоваться. Свободная любовь наскучила своей зыбкостью — хотелось определенности в отношениях. Очередной «тот самый» мужчина помаячил на горизонте и пропал, случайная беременность огорошила Инну. Она залетела как малолетняя дуреха. Подобных казусов ранее не происходило: при всей своей взбалмошности Инна строго знала, как лакомиться нектаром, не пачкая рыльце. И беда не беда, пара тестовых полосок стала уравнением всего лишь с одним неизвестным: Инна не ведала, кто именно сделал ей дитя. Нет, конечно, были некоторые предположения, а полной уверенности не было. Сначала Инна сомневалась, оставлять ли ей ребенка. Но сомнения мучили недолго: решила оставить. «Рожу для себя и все равно буду счастливой», — таким стал окончательный вердикт.
К несчастью, планы не сбылись — беременность замерла. Судьба любит бить в одно место дважды: врач на осмотре мельком обронил слово «бесплодие». Инна не поверила — слетала в израильскую клинику. Однако, худшие опасения подтвердились.
Возможность родить ребенка постоянно отодвигалась в дальнюю перспективу, виделась штрихом, которым всегда можно дополнить жизнь. Перспектива растаяла, остались лишь сожаления. Плакала Инна как в детстве, когда потеряла новую куклу, с которой не успела поиграть. В душе тронулось самое глубинное, и Инна решила принять в свою судьбу ребёнка из детского дома.
Встреча с отцом в ресторанчике по обыкновению прошла быстро. Пожилой бизнесмен не обрадовался решению дочери, отговаривать, зная ее характер, он не стал.
— Ты у меня большая девочка. Надеюсь, хорошо все взвесила. Уверена?
— Да, па, я — большая девочка, и я уверена, — улыбнулась Инна. Помолчали. Отец допил свой кофе, посмотрел на часы и сказал:
— Ух, время не ждет. Все, дела-дела. Да ты в курсе…М-да…Кстати, я пополнил баланс твоей карты.
— Спасибо, па, — ответила Инна, гадая, поцелует ли ее отец по привычке в макушку. Но он подмигнул и, не прощаясь, заспешил к выходу.
Инна расплатилась и вышла из ресторана. Весенний день радовал веселой погодой, поэтому Такси вызывать не хотелось: лучше пройтись пешком. На выходе из парка возвышалось белокаменное здание, вдоль боковых нефов которого располагались витражи. Инна подошла ближе — ее заинтересовала игра света и тени на узорчатых окнах. Палитра красного, золотистого и голубого излучала необычайное ощущение тепла и безмятежности. Библейский сюжет изображений и кресты на открытых дверях приглашали в христианский храм. «Если там пусто, то зайду и посмотрю, как витражи выглядят изнутри», — подумала Инна и шагнула внутрь.
Она минут десять любовалась цветными стеклами, когда позади нее прозвучал шелковистый голос:
— Я тоже люблю подобные композиции. Инна обернулась — голос принадлежал невысокому пожилому мужчине с аккуратной эспаньолкой. Бородка с усами широко улыбнулись:
— Красота дает надежду, не так ли?
— Сомневаюсь. Как при такой красоте в мире так много зла?
— Присядем? — Мужчина указал на скамью. Инна побольнее прикусила губу: «Ну, дурында, нарвалась на проповедь?», однако присела.
— Да, вопрос теодицеи очень сложный. Бог предложил в дар своим созданиям свободную волю. Некоторые выбрали зло. Только от нас зависит, стать ли избранными и приблизиться к Свету или забыться, уснуть и уйти в небытие. Было бы лучше, если бы Бог сделал нас марионетками в красивом механизме? — продолжил мужчина.
— Нет. Но неужели Бог не предвидел, в какое дерьмо выльется Его творение?
— Осмелюсь предположить, что предвидел. Вы наверняка знакомы с иконой «Троица» Андрея Рублева. Ее еще называют «Предвечный Совет». Три ангела сидят вокруг Чаши Искупления, смиренно взирая друг на друга. Троица предвидит все последствия Творения, готова понести тяжесть Голгофы и открыть путь в лучший мир.
— Здорово. Значит, мы живем в лучшем из возможных миров? Скажите это матерям убитых на бесчисленных войнах детей! Да, и не забудьте спросить боженьку про жертв землетрясений, эпидемий и всяких цунами.
— Добавьте к этому списку невинного Сына Божьего, распятого на кресте.
— А какое мне дело до этого? Вы не находите, что ваш Бог спас только себя?
— Скорее всего, наш Бог не будет силком навязывать дар Любви. Если вы предпочитаете тешить себя иллюзиями, то стоит ли потом судить Бога за свои измышления?
— И все-таки я не понимаю, как Бог не отводит от невинных руку убийцы? Значит Он не Всемогущий?
— Да, Бог добровольно ограничивает Свое бесконечное всемогущество, оставляя место для нашей свободы.
— Свобода? А может быть, нет ее, этой свободы, а есть только дикая игра случайностей?
— Нет. Есть добрая воля, не дающая бытию свалиться под натиском энтропии. Бог сковал Левиафана, ограничил этот мировой хаос. Зло не способно победить до конца, а значит оно не всесильно.
— Запутали вы меня своей схоластикой. А почему вы вообще решили, что Бог существует?
— Помилуйте, мне легче допустить существование Бога, чем поверить в невероятно прекрасный мир, возникший из Ничто в результате случайного взрыва математической точки.
— Старый аргумент. Но представьте, что мы играем в покер. Вы перемешали карты и собираетесь их раздать. У вас на руках раскладка карт. Насколько я слышала, любая раскладка невообразимо уникальна. Если вы попытаетесь воспроизвести точно такую же раскладку, то вам не хватит времени, многократно превышающего возраст Вселенной. Тем не менее результат на лицо — вы держите в руках такую уникальную раскладку.
— Да, но ваши раскладки по большому счету равноправны и однородны. Другое дело — возникновение Вселенной и зарождение жизни на Земле. Здесь мы имеем секстиллионы вариантов хаоса и только один невообразимо малый шанс на появление гармонии, которую мы наблюдаем повсеместно.
— Да-да, понимаю, — Инна рассеяно глядела на витражи, — красиво у вас, уютно. И удобные скамеечки есть, не то что у некоторых… И все же, положа руку на сердце, дайте ответ: откуда пошла червоточина? В чем первопричина зла, знаете?
— Возможно. А Вы и правда хотите получить ответ?
— Да.
— Ко-ко-ко, — мужчина встает, шлепает себя по бокам и подергивает головой как петух, – ко-ко-ко-ко.
— Мир — не шоколадное яйцо, да? — вскрикнула Инна и, не дожидаясь ответа, застучала каблучками к выходу.
Анкеты сирот долго перебирать не пришлось. Малютки пугали будущим: вдруг проявит себя плохая наследственность? Подростки настораживали прошлым: удастся ли снять накопленную боль? Когда на глаза попалась фотография Любочки, сомнения развеялись сами собой, в душе отозвалось: «Моя!». Инна поспешила уладить формальности для первого посещения девочки. Чиновница из органов опеки не оценила спешку, дело ускорил магарыч.
Детский дом поразил не плачем детей и криками воспитателей. Нет, ничего подобного не было (хотя досужие сплетни рисовали другую картину). Поразила апатия и потухшие глаза. Правда, когда сиротки увидели «новую тетю», то заметно оживились. Некоторые явно пытались привлечь к себе внимание. У Инны сжалось сердце: она ощутила себя покупательницей на невольничьем рынке.
Любочку сразу узнать не удалось: ее вели с другими детьми в столовую. Если бы не платьица и штанишки, то в шаркающих мимо парах трудно было отличить мальчика от девочки. Одинаковые короткие стрижки и бесцветная одежда делали их похожими друг на друга. Потом, когда Инна обняла Любочку, в ее нос ударил запах казенного дома, казалось въевшийся в каждую клеточку маленького существа. Тяжелый дух тоски и одиночества душил, вгрызался в мозг, не отпускал. Захотелось обнять и утащить отсюда всех детей. Поначалу Любочка дичилась, затем развеселилась и начала общаться открыто и непринужденно. На следующем посещении Инна воспользовалась своим правом и взяла девочку на время к себе домой. Они провели вместе целый день: гуляли в парке развлечений, обедали в кафе, смотрели цирковое представление. Когда подошло время возвращаться в детский дом, Люба бросилась к Инне, доверчиво прижалась и заплакала:
— Пожалуйста не отдавай меня туда!
— Нет, милая, нет, — Инна горячо поцеловала ребенка, — я тебя никому больше не отдам, слышишь? Связи отца делали чудеса: через неделю Любочка официально стала дочерью Инны.
Убранство для детской подобралось с приставкой «эко». Любочка попросила купить котика. Кот тоже нашелся «эко». В объявлении так и значилось: «Экологически чистый кот с родословной». Инна предложила наречь его Аскольдом, но девочка назвала питомца Тишкой. Одежду выбрать быстро не удалось — взрослое выражение глаз девочки придавало многим детским вещам неподходящий вид. Уши под золотые сережки прокалывали в домашних условиях. Любочка немного испугалась иглы для пирсинга, опытные руки Инны действовали быстро, кровь лишь чуть-чуть окропила девичьи мочки. Записались в музыкальную школу и кружок робототехники — ребенок должен идти в ногу со временем.
Не все шло гладко — прошлое цеплялось назойливым репейником. Иногда в речи Любы прорывались матерные словечки: она употребляла их без злого умысла, а нечаянно как междометия. Инна поразмыслила и наняла репетитора по французскому языку. Ненароком, во время уборки, в вещах девочки обнаружилась небольшая стопка денег. Инна спросила:
— Любочка, это не те самые деньги, что ты просила на мелкие расходы?
— Да, те.
— Почему же ты не тратишь их?
— Не знаю.
— Может, тебе удобнее будет с детской картой, как я предлагала? Я назначу тебе большой лимит на расходы. Хочешь?
— Нет, спасибо, и так хорошо.
Инна приобняла дочку:
— Любочка, если тебя что-то беспокоит, то дай мне знать. Хорошо? Люба смущенно кивнула и неожиданно поцеловала Инне руку, та опешила:
— А зачем ты мне руку поцеловала? Кто тебя так научил? Ну-ка чмокни меня в щечку! Люба торопливо исполнила просьбу, а Инна нежно погладила девочку по головке.
Спать Люба предпочитала на полу. Она стаскивала подушку на коврик и в обнимку с Тишкой засыпала у кроватки. Как-то раз Инна проснулась от страшного крика. В испуге она вбежала в детскую и включила ночник. Люба сидела на полу, волосы спутались, тело сотрясали рыдания. Инна опустилась рядом и обняла девочку:
— Ч-ш-ш, не плачь — я рядом. Приснился плохой сон?
— М-м-мамка… Она обещала меня убить.
Обратились к психологам, но беседы не помогли, а от успокаивающих таблеток Люба становилась невнимательной и не успевала на уроках. Переломным стал неприятный случай, когда Люба поколотила одноклассницу, едва не выколов ей глаз карандашом. Директор школы пригласил Инну «на разговор». Беседа началась очень вежливо:
— Сегодня на уроке рисования учительница предложила детям нарисовать свою семью. Любочка нарисовала несколько странноватый рисунок. Взгляните, пожалуйста.
Инна взяла рисунок, на нем она увидела мальчика и жуткую рожу на заднем плане. Не верилось, что такое дышащее деталями изображение вывела детская рука. Директор продолжал:
— Конечно, Эстелле не стоило насмехаться над рисунком Любы, но реакция Любы, — он стушевался, — вы не находите такую реакцию чрезмерной?
— Возможно, — Инна теребила в руках листок.
— Вы же знаете, у нас элитное учебное заведение. Некоторые родители могут начать давить на администрацию школы по причине странностей Любочки, понимаете?
— Никаких странностей у Любочки нет. А этой «элитной» девочке в следующий раз стоит подумать, прежде чем насмехаться над моей дочерью! — возмутилась Инна.
Дома она плакала, уткнувшись в подушку. Пропадала уверенность в собственных силах. Всерьез возникло желание обратиться за помощью к экстрасенсам, колдунам и прочим продавцам «чудес». Подруга посоветовала: «Я тебе скину ссылку на блог Эвелины Рыжковской. Отличный психолог. Она помогла семье моего двоюродного брата. У них сын игроманом был, но сейчас вроде с ним получше». Инна зашла в комнату Любы, та торопливо спрятала какой-то блокнотик.
— Любочка, завтра поедем к новому психологу. Так нужно. Хорошо?
— Ага. Тишка под столом заурчал, Инна пригляделась и ахнула:
— Он жрет какую-то птичку! Люба, что это?
— Я на улице нашла подбитого воробья. Тишка обрадовался. Вот. — Девочка хлопала ресницами.
Эвелина искрилась энергией:
— Детям, рожденным в неблагополучных семьях, часто приходится сталкиваться с трудностями в общении, возможны проявления агрессии и аутоагрессии. Взрослый человек способен самостоятельно найти корень своих психологических проблем. Читали «Исповедь» Зощенко? Но детям самим не разобраться — им нужна наша помощь. Я поговорила с Любочкой и выяснила, что она получила психологическую травму в самом раннем детстве. Понимаете, когда ребенок ходит часами в мокрых трусиках или долго безуспешно просит еду, а родной матери все равно, что-то в маленьком мозгу начинает развиваться неправильно. Наша задача — обратить время вспять. Любочка должна заново пройти все стадии, которые проходят нормальные дети. Очень важным шагом станет процедура «перерождения». Нашей девочке надо будет родиться еще раз (в переносном смысле, конечно). Однако, в начале курса терапии я приложу все усилия, чтобы вытащить Любу из кокона недоверия.
— А Любочка не испугается этого самого «перерождения».
— Я использую самые современные методики. Вам, Любочке и мне предстоит пройти нелегкий путь, но мы справимся, поверьте.
До «перерождения» Эвелина проинструктировала:
— Вся процедура должна занять не больше часа. Многое зависит от Любочки. «Роды» буду принимать я и мой напарник Паша. Вы будете находится в соседней комнате с другой моей помощницей Людой. В нужный момент Люда подаст вам знак и вы позовете Любу. Наша общая цель — чтобы девочка начала стремится к вам. Вы будете слышать все происходящее, а видеозапись процесса мы предоставим после окончания процедуры. Ничего не бойтесь — мы должны сделать это!
Сова на циферблате настенных часов лукаво подмигнула, сеанс психотерапии начался. Эвелина приказала:
— Ложись, Люба, на эту простыню и прими позу эмбриона как на этой картинке.
Девочка подчинилась. Эвелина мягко продолжила:
— Представь себя в животике у своей новой мамы. Сейчас тебе станет тепло и тесно. Ты должна вообразить себя крошечной малышкой. Девочку завернули в простынь, концы которой закрутили над девичьей головкой и у щиколоток, потом обложили подушками. Голос Эвелины звучал успокаивающе:
— Вокруг тебя животик твоей мамы. Ты чувствуешь тепло? Мама любит тебя.
— Да, мне очень тепло, — откликнулась Люба.
— Отлично, Любочка. А теперь ты должна родиться. Выходи, отталкиваясь ножками, головкой вперед, — Эвелина присела над ножками девочки. Люба двигалась под подушками. — Отлично, Любочка, так держать! Паша, присядь рядом, а то все пройдет слишком быстро.
90-килограммовый мужчина облокотился на подушки. Минут десять девочка копошилась, вылезти ей не удалось. Она просила:
— Выпустите меня, здесь тесно!
Эвелина ответила:
— Ты помнишь, что ты — младенец? Младенец должен родиться, иначе — смерть. Шевелись, толкайся ножками! А то младенец и твоя мать умрут.
Девочка изо всех сил билась под подушками. Эвелина подбадривала:
— Да, да, старайся еще. Иногда роды длятся по восемнадцать часов.
Минуты шли, Люба оставалась на прежнем месте. Она умоляла:
— Пустите! Мне душно!
Инна порывалась встать, ее остановила Люда:
— Так надо. Дети с РРП склонны преувеличивать свои неудобства.
Эвелина командовала:
— Паша, чуточку увеличь давление. Надо простимулировать ее активность.
Время тянулось мучительно долго. Люба кричала:
— Пустите, меня тошнит!
Эвелина тоже кричала:
— Люда!
Люда спохватилась и шепнула Инне:
— Сейчас вы должны позвать Любочку к себе!
— Любочка, я очень сильно люблю тебя и жду. Приди ко мне!
Эвелина убеждала:
— Любочка, ты слышишь? Мама ждет тебя! Вылезай и иди к ней! Разве ты не любишь маму?
Девочка тихо плакала, чувствовался запах рвоты и фекалий. Инна тоже плакала:
— Может, и правда я ей не нужна?
Люда подала стакан воды и сказала:
— Ну, что вы… Просто Любочке надо преодолеть свои страхи. Я уверена, что все закончится хорошо!
Эвелина настаивала:
— Неужто ты лентяйка? Ну-ка поднатужься!
Люба копошилась, ее голос постепенно ослабевал:
— Пустите! Душно!
Сова подмигивала еще и еще. Люба больше не кричала и не двигалась, лишь тихо канючила:
— Пустите! Я не хочу!
Эвелина неторопливо гладила черную кошку и посматривала в смартфон. Люба затихла, ее всхлипы слышались все реже. Паша скучающе предложил:
— Может, сделаем уже «кесарево сечение», а? У меня нога затекла.
Эвелина показала ему кулак и продолжила ковыряться в мировой паутине. Минут двадцать прошли в тишине. Наконец, Эвелина саркастически заметила:
— Ну, давайте посмотрим. Может, там вообще нет ребенка? Паша, разворачивай! Ну и лентяйка! Тебе не надоело лежать в какашках?
Паша откинул подушки и раскрыл простынь. Кожа Любы посинела, она едва дышала. Эвелина орала:
— Скорую!
В комнату влетела Инна и бросается бросилась к девочке — пыталась делать искусственное дыхание. Машина скорой помощи приехала спустя десять минут.
Любочка умерла следующим утром из-за отека головного мозга и асфиксии. От помощи адвокатов Инна вяло отнекивалась:
— Мне ничего не надо.
Отец наседал:
— Ты же знаешь, что я в думских выборах участвую. Дочь-тюремщица? Нет уж, дорогуша, делай, что тебя просят.
Защита на суде использовала видеозапись «перерождения». Инне назначили условное осуждение, Эвелина и ее сотрудники получили различные сроки заключения.
Инна сидела в углу пустого дома. Тишка исчез пару дней назад, и найти его не удалось. Зато нашелся блокнотик Любочки. Инна перелистывала страницы, испещренные мелкими неровными буквами: «Сегодня мамка выкинула чериз балкон Барсика… Мамка родила братика Колю. Коля хороший…. Хочу есть… Дядя Витя лапал визде… Мамка напилася и дядя Витя… Дядя Витя ушел… Мамка превратилася в чугуйку и задушила Колю. я спряталася. чугуйка не нашел…Пришла полицыя с автоматами. они сказали мамка умерла. меня забрали…макароны вкусные… я люблю Инну. она добрая… снилася мамка. сказала ты предательница». Инна перевела дух, на последней страничке она прочитала:
Кендис Ньюмейкер за любовью пошла
Кендис Ньюмейкер гробик нашла
Плакала мама и плакал отец
Вот и пришел нелепый конец.
