И не слышим музыки небес…

***

Одиноко мне стало опять без тебя,

одиноко.

Истерзался, устал и измаялся я

не до срока.

Залетела в ресницы слезинка дождя

ненароком…

Неуютно мне стало опять без тебя.

Одиноко…

***

За широким большаком

Кружит коршун молодой,

А с седлом и под уздой

Верный коник вороной.

Божий свет над казаком

И простор степи родной,

Остра шашка под рукой,

Да винтовка за спиной.

Любо жить в краю родном,

Да казачий чин простой:

Как сполóх, так снова в строй:

За Отчизну в грозный бой.

А там пуля над виском

Свистнет смертною косой…

И закружит над слезой

В небе коршун молодой.

Шестидесятникам

Размечтался опять майский ласковый день,

Зашушукались листья на кронах

О грозе и дожде, когда светится тень,

А по сердцу – мальчишества сполох.

В те смешные года

Было чудом – кино,

И хотелось понять всё на свете.

Это было давно,

Это было тогда,

Когда пел Робертино Лоретти.

Огоньками маня сквозь медведицын хвост

Снова в полночь проплыл самолётик.

А над сонной рекой дремлет старенький мост,

Под которым связался наш плотик.

Было всё навсегда

Нам без меры дано,

Чтобы космос обнять до окраин.

Это было давно,

Это было тогда,

Когда всем улыбнулся Гагарин.

С тополей ветерком обметается пух,

Да орлан кружит в небе высоком.

И ласкают опять наш взволнованный слух

Слёзы плачущих ив над истоком.

Подмигнула звезда,

Распахнулось окно,

И открылась счастливая бездна.

Это было давно,

Это было тогда,

Когда сердцу в груди стало тесно.

Когда всем улыбнулся Гагарин…

Когда пел Робертино Лоретти…

Когда сердцу в груди стало тесно…

Без меня

Как вам живётся без меня,

как терпится, как любится?

К какому празднику маня

обычный день ваш сбудется?

Что нового сулят вам сны

под не страстную пятницу?

Чего вы ждёте от весны,

к чему надежды тянутся?

Голов под ветром не клоня,

не восхищаясь, не кляня,

лишь радость в памяти храня,

живите с миром.

Без меня…

***

В пространстве дежурных фраз,

в никчёмной словесной глупи,

я, будто в болотной хлюпи,

по плечи уже увяз.

Но скуден мой мир и скуп,

чтоб, сбросив словес обузу,

влюбиться в святую Музу

безмолвно поющих губ.

***

От рассвета до заката

Облака спешат куда-то,

За степями, за горами

Проливаются дождями.

Лето щурится от света,

Лето зеленью одето,

И смеётся в полный голос,

А во мне – снегá по пояс.

От рассвета до заката

Путь, в котором нет возврата.

На исхоженной дороге

Стал привычным шаг убогий.

В летний зной – не наглядеться,

И щемит от солнца сердце.

Только солнце ли виною

В том, что вьюга надо мною?

От рассвета до заката

Я мечтать умел когда-то,

И бежал под облаками,

За обломными дождями.

А без них хрустят морозы,

И в ресницах стынут слёзы,

И во мне смеётся лето

Лишь с заката – до рассвета.

***

Мне не страдать под каблучком,

Мне не аукай, не зови,

Поскольку главное в любви –

Поесть картошечки с лучком.

Кто с этой истиной знаком,

Тот счастлив с утренней зари,

Поскольку главное в любви –

Поесть картошечки с лучком.

Шагаю с этим посошком,

Меня сомненьем не гневи,

Поскольку главное в любви –

Поесть картошечки с лучком.

Но сердце не накрыть сачком,

Хоть сотню лет его лови,

Поскольку главное в любви –

Не то. Не так. И не с лучком.

***

Заменив эмоции – словами,

Разумом на чувства наступив,

Превратили в стоголовый миф

Божий мир, наполненный стихами.

И не умываемся дождями,

И не видим, как вздыхает лес,

И не слышим музыки небес

За забором дел. И за словами.

Край  родной

За тобою пойду по широкому лугу

до горячей полоски закатных небес.

Расскажу о себе, как сердечному другу,

да вдохну, наконец, пряный запах чудес.

Поклонюсь. И забуду фонтаны и скверы,

и откроется взору подлунный простор.

И легко станет жить от надежды и веры,

и затеется главный – без слов – разговор.

Край родной, без тебя ни гроша я не стою,

но в молитвах твоих золотых куполов

бьётся сердце моё, и дышу я с тобою

ароматом донских и хопёрских ветров.

Позови, же, меня, протяни свою руку,

освяти этим лугом вечерним, любя,

всё, что сделать сумею. И радость, и муку

я приму лишь от Господа.

И от тебя.

Чёт и нечет

На нечётной стороне – ночи белые,

На нечётной стороне – мысли смелые,

Нам в нечётной стороне чувств намерено вдвойне,

Первый вздох и первый шаг – на нечётной стороне.

На нечётной стороне – ожидания,

На нечётной стороне – начинания,

И в нечётной стороне – будто в сказочной стране –

Мир внутри и мир извне вдруг является во сне.

А на чётной стороне – пробуждение,

А на чётной стороне – завершение,

Там – на чётной стороне – солнце плавится в окне,

И последний шаг вовне ждёт нас в чётной стороне.

***

Казалось: жизнь не вычерпать до дна,

Она – как океанская волна.

Но вот от мысли вязкой не до сна:

Я старше Пушкина уже. И Шукшина.

И всё со мной случилось, всё познал:

Любовь и волю, и тоски провал,

Небесный свет, никчёмный пьедестал,

Весёлый смех Судьбы и злой оскал.

Но, Боже, как пуста моя казна!

И ясно: в этом – лишь моя вина,

И не успеть уже. Недалеко до дна…

Я – старше Пушкина. И старше Шукшина.

Неприкаянность

Обид я горьких не ношу,

О снисхожденьях не прошу,

Себя не понаслышке знаю

И ничего не умаляю.

Иду, не ведая пути,

Но дай мне посох, чтоб дойти

Туда, к чему Душа стремится,

Туда, где лики, а не лица.

Не жги меня, моя печаль,

Не застилай слезою даль,

Где, за надеждой на спасенье,

Распятье ждёт. И воскресенье.

***

Как бы так исхитриться и взять на испуг

эту зиму, что дни заметелила вдруг?

Как бы так изловчиться, чтоб утренний свет

стал предвестником ярких и солнечных лет?

Чтобы чувства вспорхнули, как птицы с куста,

чтоб дорога, как прежде, была в пол-свиста,

чтобы взгляд заискрился и голос окреп,

чтоб душою молился, и вкусным был хлеб?

Гложет северный ветер мой зябнущий дом,

заметает порожек надежд и времён.

Лишь в морозном оконце – жилой огонёк

от того, что под сердцем – любви уголёк.

Я бы мог

Я бы мог с любого места, даже сходу,

даже слёту, даже глядя на восток,

прокричать, что ты – моя свобода,

мой небесный Ангел, мой Исток.

Мог бы. Да. Но, ни всерьёз, ни в шутку,

ни в закат, и ни по утренней росе

так и не нашёл в себе минутку

поклониться. И пойти по первопутку.

Я молчал. Проторено. Как все…