Золото и грязь / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Критическая статья Валерия Куклина «Мечты сбываются» помогла повторно обратиться к повести «Белая и чёрная роза»

Повесть «Белая и черная роза» является, на мой взгляд, удачным произведением Виктора Власова. В ней есть и лихо закрученный сюжет, и живые характеры, и широко показанная панорама общественной жизни – от русской провинции до далеких США. Интересна также попытка автора преодолеть тяжесть весьма грязного и грубого жизненного материала и создать из него стройное художественное произведение.

Основную идею книги можно передать выражением «экскурсия в ад». Автор подробно показывает процесс деградации доброй, наивной, но безвольной девушки Светы, поддающейся влиянию харизматичной, властной и порочной подруги Амины. Амина – своего рода «черный человек», «темный двойник» Светы. Медленно, но верно ведет она Свету из одного круга ада в другой: из ада нищего захолустья, где царят грубость и разврат, – в ад однополой любви и нравственного падения, оттуда – в ад эмиграции, ад одиночества… Настроенный таким развитием событий читатель начинает ожидать, что в конце книги девушку ждёт полная гибель – смерть или самоубийство. Но сюжет завершается иначе: когда подруга и совратительница Светы попадает в беду, девушка (вместо предполагаемой мести) спасает ей жизнь и – словно в награду – находит семью, хорошего мужа и уютный дом. Как и у Данте, в самой глубине ада неожиданно прорываются лучи света, ведущие к спасению. Что имел в виду автор, когда создавал такую концовку? Можно предположить, что здесь сказалось влияние голливудской традиции «хэппи энда», но, по-моему, суть такого хода глубже: Виктор хочет показать, что, как золото, упав в грязь, всё равно останется золотом, так и чистый по природе человек даже в адских условиях жизни сможет выкарабкаться и вернуться к чистой, порядочной жизни.

Сама повесть – это такой же кусок золота, обильно измазанный грязью. Грязь житейская, жизненная – этого в повести предостаточно. Но это не позволяет причислить произведение к заурядной современной «чернушной» литературе: блеск золота всё-таки проглянет между тёмными разводами. Сюжет сам по себе интересен, ибо соответствует существующей в подсознании каждого человека диаде – двуединству света и тьмы, души и инстинкта, любви и похоти. Наблюдение за скитаниями двух спутниц напоминает шахматную партию, где чёрные сначала окружают белых, готовясь нанести им поражение, но затем белые неожиданно вырываются и одерживают победу одним-единственным виртуозным ходом. Так же соотносятся житейская муть и наивная доброта в повести Виктора. Тем более что обе героини фактически являются двумя сторонами одной и той же души, только «расселенными» автором в разные тела… Лица героев повести образуют некое «сверхлицо», дающее намек на замысел автора. И только тот, кто за сложными и порой неприятными деталями увидит целое, поймет, что повесть, в принципе, оптимистична.

Есть повести и многие спорные места. Например, сам тот факт, что сюжет повести Виктора основан на однополой любви – претит адекватному восприятию человеческих отношений. Вызывает сомнение и тот факт, что цыгане у Виктора – агрессивные люди, жаждущие унижения светлокожих русских. Подобное отношение описано в отзыве Дмитрия Карина, опубликованном на ресурсе общероссийского глянцевого журнала «Наша молодёжь». Дмитрий утверждает, что видел нескольких малолетних цыган, избивающих белых русских ребят. Цыганская община Омска (из Порт-Артура), кстати, выражает недовольство авторским ходом. Вероятно, автору следует более внимательно изучить национальную культуру и духовные традиции людей, о которых он пишет, прежде чем строить сюжет. Вопрос вызывает и авторское отношение к персонажам и излагаемым событиям: осуждает ли рассказчик своих героинь в их мытарствах – или скрыто ими любуется? Скорее всего, имеет место быть и то, и другое. «Экзотичность» сюжета, привлекающая одних и отталкивающая других, часто явно «властвует» над создателем произведения Виктором Власовым, тогда как в настоящем искусстве автор должен царить над сюжетным материалом. Но идеализации персонажей или их поступков в повести нет: Виктор понимает, что путь героинь порочен и мог бы закончиться гораздо трагичнее. В этом сложном притяжении нескольких порой несоразмерных «частиц» и выстраивается художественная ткань произведения, столь же противоречивая, как и сама жизнь.