Расстрелянное счастье / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Совершенствование оружия и возросшая жадность человека превратили охоту в убийство.

Расстрелянное счастье

Предисловие

С большим удовольствием прочитал книгу писателя из Омска Льва Емельяновича Трутнева «Звонкий рог». Автор охотничьих повестей и рассказов не только посвящает читателя в тайны охотничьего азарта, но и учит любить и беречь природу. Не бездумный отстрел дичи, а тесная связь с родной природой и всемерное содействие умножению зверья и птицы должны отличать настоящего охотника от браконьера.

К сожалению, реальность далека от идеала. Человек неразумный настолько «покорил» природу, что уже не приходится искать ответ на вопрос: «Куда подевались те нескончаемые стаи гусей и уток, за которыми так часто во время осеннего и весеннего перелёта любил я наблюдать в детстве?»

***

Весной на деревенский пруд прилетели уточка и селезень. Они сильно опасались людей, но деваться было некуда. Утиный род из года в год выращивал потомство по соседству, в старой заброшенной деревне, где в наследство от человека остался небольшой заросший пруд, но этой весной плотину промыло. Пруд ушёл, и крякуши остались без водоёма.

На новом месте условия были лучше. Воды больше, хищников меньше, и корма достаточно. Парочка высидела утят, и через месяц выводок уже плавал по всему пруду, не опасаясь людей. Те отнеслись к пернатым доброжелательно. Ребятишки подкармливали хлебом. Рыбаки бросали прикорм. Появившегося в небе коршуна немедленно отпугивали криками. Попавшим в беду утятам – помогали.

Однажды один утёнок запутался в сети, которую поставил на ночь жадный до «халявной» рыбы «городской». Городской, потому как не местный, а приезжий, решивший отдохнуть от тяжёлой городской жизни в деревне у родни.

Утёнка спасали всем миром. Увидевшие беду ребятишки прибежали к леснику дяде Пете, у него была лодка. Дядя Петя взял в помощники соседа Ивана, они подплыли к сети, осторожно, чтобы не повредить, достали утёнка и выпустили на волю. Тот, быстро работая лапками, резво уплыл к своему утиному семейству, плававшему неподалёку. Собравшаяся на берегу ребятня искренне радовалась и кричала: «Ура!». После спасения птенца мужчины сняли сеть, вытащили её на берег и стойко выдержали атаку городского, который приписал им посягательство на частную собственность и грозил судом. На шум сбежалась половина деревни. Кричали долго и много, но приезжего ставить сети отвадили. В пруду купались все. В следующий раз в сетях мог запутаться и ребёнок.

Утята росли быстро. Они привыкли к человеку и скоро почти не отличались от домашних гусят, которые плыли к людям по первому зову. Под надзором людей выводок сохранился полностью, что бывает довольно редко. Только опытный селезень не до конца доверял людям. Знал, среди них есть и те, от кого можно ждать беду.

Незаметно подошла осень. Утята стали на крыло. Теперь под началом селезня была стая из девяти крякв. Глава стаи ежедневно уводил выводок на корма. Перед перелётом в дальние края нужно набраться сил. Перелёт запланирован природой. Приходится зимовать на чужбине, чтобы не погибнуть от суровых морозов. А чуть потеплеет – на родину. У уток нет таких претензий на счастье, как у человека. Вернуться на родину. Любить – то есть приобщиться к тайне зарождения новой жизни. Вырастить потомство. Показать молодняку дорогу в тёплые края, вернуться с ними по весне и продолжить утиный род. В этом и заключается утиное счастье. Не всем оно выпадает. Чаще всего прожить счастливую жизнь мешают всё те же люди.

В этот день в деревню из города приехали охотники. Богатые и жадные, в дорогих охотничьих костюмах, обвешанные самыми современными многозарядными ружьями, они прошуршали по деревне на крутых внедорожниках и расположились табором на крутом берегу пруда. Совсем недавно эта компания вернулась из Африки, где удачно поохотилась на слонов. Теперь им захотелось развлечься птичкой. Уж больно хороша похлёбка из диких уток!..

Охотиться предстояло в центре деревне. Охотников это не смущало. Развращённые богатством и властью, чувствовали они себя неподсудными повелителями природы и господами над людьми. Это чувство придавало им значимость и свободу. Свободу от соблюдения каких-либо законов, будь то законы нравственные, юридические или высшие законы природы.

Обслуживал дорогих гостей районный егерь Плишкин. Главной чертой этого облечённого властью человека давно стало угодничество. Оно подавило все остальные качества и отбросило как ненужные любые правила человеческой морали. Его усердие и рвение в сфере услужливости не знало границ. В полном соответствии со своим мировоззрением он рассудил: «Не господское это дело – гоняться за утками по дальним озёрам и речкам. Большие люди приехали не мучиться, а отдыхать!» Оттого и привёл он гостей на деревенский пруд, пронюхав, что здесь завелись кряквы.

Деревенские понимали: что-то тут неправильно, но с охотничками связываться не захотели. От богатых и облечённых властью можно ожидать всего, что угодно. Могут ведь и бандюков подослать. Спалят избу, и доказывай потом, что хотел, чтоб было по справедливости. Всполошились только сидевшие возле магазина бабки: «Снова Плишкин голодных привёз! Опять, как три года назад, гусей постреляют!» Но и их протест был пассивным. Плюнули охотникам вслед и пожелали, чтобы жирные животы «самых голодных» когда-нибудь да лопнули…

А выводок крякв, как обычно, прилетел к родному водоёму на ночёвку. В стае не было потерь. Не было больных и слабых. Все были готовы к дальнему перелёту! Гордые и сильные, они были счастливы и оттого беспечны и самоуверенны. Селезень, увидев машины и чужих людей, не обеспокоился и посадил стаю посередине пруда. За весну и лето даже он успел отвыкнуть от людского вероломства.

Охота для птиц началась внезапно. Один из приезжих навёл на цель дорогое, штучной работы ружьё и выстрелил по сидящему выводку. В вечерней тишине выстрел прозвучал, как мощный удар хлыста деревенского пастуха. Отразившееся от угоров эхо запутало картину. Смертельно раненая мать-утка попыталась взлететь, но, пролетев над водой несколько метров, замертво упала в воду.

Перепуганный выводок не понял, откуда пришла опасность, взлетел… и полетел в сторону людей… Люди всегда защищали утят от опасности.

Только вместо помощи на этот раз, как скоростные зенитки, затявкали автоматические многозарядные ружья, и сотни дробин понеслись навстречу обречённой стае.

Привыкший доверять человеку молодняк, погиб сразу. Только ошалевший от людского беспредела селезень носился над прудом, стараясь хоть кого-то из родной стаи найти и увести подальше от смерти… Но над самой дамбой, когда, казалось, он уже выскочил из опасной зоны, смертоносный заряд достал и его… Злая воля очерствевших душой людей за несколько секунд погубила и стаю, и самого вожака…

Удачная охота на почти одомашненную птицу завершилась. Егерь Плишкин плавал на резиновой лодочке, собирал трофеи и радовался: «Кряквы жирные, господа охотники будут довольны».

Повара готовили «шурпу из утятинки». Охотники пили крепкую, выхвалялись дорогими ружьями, меткими выстрелами и спорили, кто больше подстрелил сегодня «диких» уток… «Человеки разумные» отдыхали. Впереди ждала бурная ночь с утиной похлёбкой под виски, хвастливыми охотничьими рассказами и стрельбой по пустым бутылкам…

Пришла новая весна. Следом за солнцем из заморских стран пожаловало тепло и разбудило от зимней спячки природу. На земле, в воде и в воздухе торжествовала любовь. Готовились продолжить род и птицы. Свили гнёзда и уже высиживали птенцов вороны и сороки. Под стрехой весело чирикали пережившие суровую зиму воробьи. Разделились парами и выбирали домики скворцы. Под крышами домов любовно ворковали голуби. Ошалевшие от запаха родины, в небе носились стрижи и ласточки. На опушках рощ вели бои тетерева. Прилетели на созданное бобрами болото цапли. На дальнем угоре затеяли свои игры журавли. Только не было больше на деревенском пруду уток… Утиный род доверившегося людям селезня исчез навсегда!..