Крик Бури / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Крик Бури

***

Гудят юрты, валит дым, заполоняя воздух смрадом рыбьего жира и кислым запахом винной закваски. Море угрожающе шипит вдали. Давно оно не выходило из берегов, не приливало к горам, не сносило построек кочевников, осевших на земле, соединившей восток и запад. Пробуждаются голоса в барабанном шуме, скулят угавы, гудят шофары, стонут цимбалы надрывно. Завтра поход. Пусть дрожат врата великие, подопрут их тараны и балки, разворотят стены и укрепления, заполонят город кочевники, ринутся за смертью охотники, за новой добычей...

А пока гудит, веселится орда, разбирает пленных и пленниц, добытых в минувшем походе, рвёт, терзает добычу на части, горят костры, варятся супы жирные, кочевничие. Пьют, едят, смеются, стонут по углам.

В стороне, на окраине городища шумит базар, верещат псы торговые за лавками ростовщическими, звенят монеты, ругаются скупщики награбленного, спорят работорговцы друг с другом, чей товар краше.

Плачет в стороне девица белокосая, уведённая в полон из земли Донской, из племени тамошнего русичей. Руки её связаны, платье изорвано, плачет она, о судьбе своей печалится. Рядом в цепи закован богатырь лихой, в бою пленённый силами неравными. Покупатели из разных земель – среди них и купцы византийские, и арабы-караванщики – осматривают пленников, выбирают себе в рабы. Деву сразу прибрали ромеи, за богатыря спор пошёл между остальными. Спорят, монеты считают, а продавцы в стороне стоят, подмигивают друг другу, ни цены не сбавляя, ни жалости не проявляя. В глазах их дирхемы, да солиды золотые, – жадно горят очи, по сторонам бегают. Продали. Завтра на рассвете повезут их на Восток, а оттуда ещё, куда новые хозяева прикажут.

Плачет в доме мать девушки, просит воеводу помочь, заступиться. Собираются братья богатыря в вылазку на равнину мстить кочевникам за своего, как закон их велит.

А разбойникам всё одно, продали, деньги получили и дальше торговать по-своему. Взяли власть над кочевыми племенами, потерянные во тьме веков общины Обадии. Связали их законом своим, на службу себе поставили.

Закружились в танце прекрасные хазарянки, магией тела завлекая мужчин своих в круг. Тени их, подчиняясь ритму музыки, сплелись в тончайшую искусную паутину, трепеща на ветру. Пьют их избранники молоко степных кобылиц с соком трав чудесных перемешанное, пьют и страстью одолеваются к ним. Время пройдёт, семя их даст всходы, но не они – отцы пожнут урожай, а племенные жрецы усыновят новое племя...

***

Хакан русов, живущих в стране Ар-Русийа, что на островах близ моря, собрал однажды войско своё и пошёл войной на города хазарские. По пути оттеснил половцев в степь, послал гонца к царю Аланскому предупредить того о выступлении и, в ожидании ответа, остановился на привал у берегов Ломеки. Хазары знали о приближении русов, но не торопились им навстречу, думая затянуть врага вглубь своего царства и затем ударить по нему всеми силами. Отдохнув, войско русов, выдвинулось в путь. По пути они объединились с подоспевшей аланской конницей, став грозной силою у самых границ каганата.

Узнав о походе русов и алан против хазар, владетель Сарира решил присоединиться к ним и отправил воинов своих вниз по реке Сулахъ к равнине приморской, где жили воины его, прибывшие из земли Абаршахр. Выступив против русов и алан, хазары не заметили нападения на них с востока, с гор, а когда очнулись, было поздно. Смяли защитные ряды отряды нападавших, конница аланская прорвалась сквозь обозы обороняющихся. Завязались русы в рукопашных схватках, обрушились горские лучники и мечники с каменных холмов. Погибло много кочевников и много лошадей пало, месиво кровавое было вокруг. Устремились гонцы в Итиль с вестью горестной просить подмогу, но было уже поздно.

Устроив совет, вожди их решили не идти на столицу Хазарии, до которой оставалось рукой подать. Решили они отступить на этот раз, а к хазарам послать послов, долженствующих волю трёх передать их владыке. И заключалась она в том, чтобы хазары открыли пути им на Юг и не препятствовали торговле, не брали налога за проход, не поднимали цен на товары заморские, иностранные, идущие из Китая и Европы. Но отвергли правители хазарские условия их и отправили послов обратно ни с чем. Стали готовиться хазары в поход на русов и алан в отместку за дерзкую вылазку, но узнали, что войска арабов прибыли в Дарбанд для нападения на Хазарию и послали гонцов к русам, пообещав принять их условия. Но то было уловкой кагана, дабы время выиграть, успокоив русов с аварами. Не собиралась знать хазарская выпускать из рук жилу золотую, отдавать ключи от неё пришлым. А собиралась знать нанять войско из печенегов и половцев и вести войну с врагами кагана хазарского, покусившимися на богатства земли приморской, дланью хазарской захваченные.

***

Переменился ветер. Сменился отлив на прилив. Заиграла мелодия морских волн иначе, чем прежде.

И вот пришёл день новой битвы. Арабы сражались с хазарами, не щадя своих жизней, веруя, что жертвуют ими во имя своего Бога. Сорок дней и ночей пролежали трупы убитых хазарами воинов вдали от всех. Но ни дикие звери, ни время не тронули их трупов. Бездыханные – они жили благодаря душевной силе, не покинувшей их. Лишь спустя время их удалось предать земле в пределах Дербента-города в тишине древнего кладбища.

Недолго ликовали хазары, ведь кольцо вокруг них уже сжималось: с юга наступали арабы, с севера русы и аланы, с востока горцы, а с запада море беспокойное, море своенравное. Все хотели отвоевать царство хазарское, а вместе с ним и пути на Восток..

Жрецы их чувствовали приближение конца и ослабили власть свою над подданными кагана, дабы могли они раствориться в течении времени на руинах разрушенного царства. И зарыли в землях вокруг городища зубья воины, мечи в битвах жестоких окровавленные...

Народ же не чуял беды, и пировал по приказу своих вождей, и праздновал победу новую с ночи до утра, с утра до ночи. И свободными почувствовали себя степные племена, вышедшие из-под власти каганов. И ушли они к своим городищам, а многие остались встречать закат… И море молчало, не вмешивалось в пляски людей, пока буря не поднялась с ложа своего песчаного...

***

Когда буря настигает спящий на краю пустыни город, врывается в его внутренние покои, ужас находит на жителей города и всюду слышны вопли и вопрошающие возгласы: «Что это? Куда мы проваливаемся? Что за ужас постиг нас? Ты где, о, Боже наш? Но буря не слышит криков испуганных людей, она в диком восторге бьёт своими страшными крыльями по стенам и дверям домов и взывает их страшным голосом покинуть свои жилища и отдаться её вихрю с покорностью обезумевшей от страха жертвы. И те, кто внял её завываниям, погибают испепелёнными в жерле её раскалённых ветров.

Но и её час проходит, и наступает холодная тьма тишины. И никто больше не поёт радостных песен. И даже птицы молчат и ждут первого слова от людей. Но те спрятались в своих домах, бросив дрожащие пустынные улицы в одиночестве. Всюду серый мрак и уныние. Оковы небытия подступили всё ближе, и бродячие псы почувствовали это, взвыв в дикой тоске, доводящей до безумия.

Хаос, затмение разума и воли охватили город и его жителей, холодное мертвенное оцепенение взяло невидимую власть над ними и их умами. Но это не было последним бедствием. Оно притаилось в раскалённых песочно-каменных щупальцах голодной пустыни, которые медленно окольцовывали замерший город, вползая в него словно в раскалённую плоть бескрайнего царства песка.

Стены города напряглись и налились тяжестью. Улицы и площади ухнули эхом подступающей толпы народа. Движение! Движение всего и вся. Неразумное, но движение, куда-то вспять, в прошлое, где был не слышен раздирающий души крик бури.

Подкосились стены стана, крыша рухнула на землю, море вышло из берегов, заливая недоступные прежде крепости. Где были день и ночь, стали ночь и день. Горы нависли над равниной, подавляя её в грозном молчании...

***

С Каспия дул резкий порывистый ветер. Набрасывался из-за угла и снова прятался в морском отливе, набираясь сил перед следующей вылазкой.

Дуй ветер, дуй! Вычищай тьму из умов человеческих! Бей ветер, бей! Выбивай дурь из сердец властью венчанных!

Мощью какой обладает охотник морской, ловец небесный, исполинская сила в нём бушует! Пылью глаза застилает, кружит в городищах и в стане кочевников севших. Дует ветер, шторм предвещает. Не устояли юрты кочевничьи, смыли их волны морские, сдул их ветер восточный, ветер северный. Горы попрали, к морю пристали, якорь на мели бросив. Порвал Яков сеть ловчую. Убрал наездник пяту свою со дна берега.

… Вот и свобода на море. Дышать легко. Дым, серость городищ позади. Волна несётся чистая, свободная. Следом штиль и забвение. Море слоистое в глубине, вдалеке бурное, – на поверхности вблизи лёгкое, как тень утренняя. Солнечные лучи скользят по ней, берег золотом осыпают, невидимым, драгоценным, не увидеть которого оком хищным, не достать дланью кочевьей. Бедными делает оно богатых, богатыми бедных...

«Ищи золото это не в замках, не в казне, а на утренней молитве тихой и проникновенной, как прилив, как новорожденный ветер, бегущий по глади морской», – шепчет море, проникая вглубь каменных вырезов скалистого берега…

В магазине абразивных, алмазных, полировальных инструментов можно купить шлифовальный круг, шкурку, ленты в необходимом количестве. Все товары высокого качества, от известных и уважаемых производителей. Магазин предлагает огромный выбор инструментов по доступным ценам. Вы можете ознакомиться с ассортиментом на сайте магазина, а можно связаться с консультантом по телефону и узнать все условия покупки, а также и свойства интересующих инструментов.