Рождественский рассказ

От начала узкой, красивой горловины Малой Грузинской видна громада католического соборы: красный, в башенках монолит, будто изъятый из пышных недр средневековья.

Ограда массивна, и, минуя её, показалось на миг, что нет ворот, или закрыты…

Но – ошибся он: человек истерзанного сознанья, то срывающийся в леденящую, пустую бездну атеизма, то словно воспаряющий к небесным, золотисто-синим лугам…

- Как можно представить сверх-разум, запустивший биллион квинтиллионов галактик, пекущийся о наших мелких делишках-страстишках, а?

- Просто тебе чужда идея личностного Бог! – улыбался приятель.

- Сие не идея, - отвечал он, – а надежда.

…по синему круглому снегу едут волхвы: мудрецы, истолковавшие свет золотящейся звезды, названной поэтом взглядом отца; они едут упорно, караваны идут,  и верблюды понуро-сосредоточены, а лошади иногда издают тихое ржание…

Он поднимается по высокой, кремового цвета лестнице, открывает врата, пересекает небольшой прозрачно-темноватый прямоугольник пространства, и входит… в сумму органных звуков: она бушует волнами, эта сумма – незримый органист настраивает многоствольный орган.

Но даже такое звучание великолепно: в нём ураганы и спокойствие, крутые виражи средневековья и отголоски современности, взлёт готических соборов и низвержение проигравших…

Тишина падает, будто метеорит, раскалывая бездну мятущегося звучания, и человек садится на скамью, думая, что тишина, в принципе, изнанка звука.

Он сидит на одной из скамеек полупустого, огромного, воздухом насыщенного храма, радуясь отсутствию ладанного духа, который столь назойлив в православных церквях; он смотрит на пестро наряженные ёлки, и, стараясь отделаться сейчас от воспоминаний детского счастья, пробует вслушаться в пульсацию собора.

О, разумеется, стены его незыблемы, но некое тайное – он считает – должно быть, пронизывая грандиозное строение; и это тайное, полнозвучное, золотое и белое, он и стремится ощутить.

Орган закипает вновь, сыплются куски мелодий, прокатываются части мессы, серебро звуковых брызг точно физически касается его лица.

Или – лица его души.

Странное словосочетание, пришедшее на ум, опаляет и радует внезапно, как найденный – когда и не ждёшь уже – код; правда неизвестно чего.

Человек встаёт, и не спеша идёт вдоль скамеек – точно по берегу моря, вдоль волн, правда цвет иной, он обходит открытую абсиду с огромным, парящим распятием, и останавливается у вертепа: детски-наивного, прекрасно сделанного.

Младенец Христос пухловат, а в остальном – никакого нарушения пропорций; и только макет города данный за сценой пещеры, застывшей в веках, кажется несколько неуместным.

Вокзал, из которого выезжает модель состава, плоско поставленные торчмя картинки города, и маленькие модели машин… Зачем это?

Человек догадывается, что дана таким экзотическим способом схема проезда, и идёт дальше, обходя скамьи уже с другой стороны.

Он останавливается у входа, слушает вновь оживающий орган, наполняется звуками, как сосуд с неизвестным содержанием.

- Золотистого в нём маловато, - тихо произносит человек, и с грустной улыбкой открывает двери.

Он спускается, оборачивается, любуясь несколько секунд окном-розой, выходит за ограду, двигается мимо неё.

В торце помещён ещё один вертеп, но там, в загончике живые овечки и ослик, а с другой стороны – в клетках куры и гуси.

Интересно, при чём тут они? - думает человек, оборачиваясь, любуясь красной громадой неоготики.

Потом, на светофоре, пережидая брызги красного света, закуривает и растворяется в роскошной сумме московских переулков.

До православного Рождества остаётся ещё два дня.

Достопримечательности стран и городов можно найти на сайте ситур.рф Здесь собраны все самые знаменитые достопримечательности, а также и то, о чём неизвестно широкому кругу путешественников. Здесь вы найдёте не только сведения о красотах Чехии или Франции, но также об интересных местах Кюрасао или Тасмании. Онлайн-путеводитель необходим не только перед дальней поездкой. Если интересно и хочется узнать о новых местах, здесь всегда найдётся что-нибудь подходящее.