Поэтическое пространство Любови Турбиной

Турбина Л.Н. «Ангел на велосипеде». – М.: ИПО «У Никитских ворот», 2017. – 136 с.

Настоящую поэзию отличает от заурядного стихосложения её живое и одухотворенное пространство, в котором лирическому герою свободно думается и живётся. В нём он обретает основные смыслы бытия, которыми непринуждённо делится с читателем, и становясь с ним на один уровень, и одновременно увлекая его за собой в возвышенный и очеловечивающий мир красоты и правды. Однако обладать этим пространством, сразу и целиком, дано немногим. Для большинства поэтов это трудный и долгий путь, где каждый шаг может стать открытием, ибо судьба любит играть с поэтом в прятки: то одарит великолепным стихотворением, которое факелом  озарит окружающую поэта темноту, то опять он погрузится в сумерки повседневности, и всё, им написанное, блекнет перед недавним озарением. И всё это означает, что поэт находится на верном пути к овладению своим поэтическим пространством, которое соответствует его творческому дару, умственному развитию и душевной отзывчивости на всё, что происходит вокруг него и в нём самом.

Любовь Турбина преодолела косность повседневной жизни, нащупала и затем ступила на призывно мерцающую тропинку света поэзии и прошла по ней свой путь к Красоте и Правде, к обретению только ей принадлежащего пространства, в котором и создала равно открытую для всех свою поэтическую вселенную. И таким  поэтическое пространство, созданным духовным озарением Любови Турбиной, следует понимать книгу стихотворений «Ангел на велосипеде», увидевшей свет в самом начале этого года.

Постараюсь быть осторожным в суждениях о женской поэзии, но не могу ни сказать, что она, за исключением творчества очень немногих поэтесс, не избежала понижения общего уровня русской литературы, то есть стала более прямолинейной, огрубела, «омужичилась» и утратила магическую притягательность сокровенного духовного женского бытия, которое до сих пор недоступно пониманию мужчин и может быть объяснено только поэзией.

Это не усталость, это зрелость,

Отошли сомненья, зависть, злость,

Прозвучало то, чего хотелось,

Более ли, менее сбылось

Главное – стал мир почти прозрачен,

И, как ласка, близко благодать…

Лишь того, кто был мне предназначен,

Так и не сумела отгадать.

(Благодать)

Как проникновенно и просто сказано о личной трагедии, коих не счесть в нашей жизни. Она «не сумела отгадать» среди множества встречных и поперечных своего суженного, единственного, кто мог бы составить её женское счастье. И не одна она… Чуда не случилось, и это ощущение возможного, но ускользающего чуда присутствует в книге Любови Турбиной, во всех её девяти главках, органично проходящих друг за другом перед читателем в поэтическом пространстве, созданном, одной из самых талантливых русских поэтесс нашего «утекающего времени».

Прошлое и будущее, становящееся и ставшее, а между ними зыбкое пульсирующее  настоящее  мгновение постоянно находятся пристальным вниманием поэтессы, чей творческий дар заключается в созидающей любви ко всему, что трогает её возвышенную душу.

…Художников стая – стервятники духа –
Клюют мою душу как хлеба краюху.

Их взоры остры, а повадки их птичьи…
И вот предо мною четыре обличья:
Где первый мой облик – житейская тётка,
Немного вульгарна, почти что красотка.

Второй неспроста вдохновился беретом –
Увидел меня романтичным поэтом.
А третий – в три четверти, вполоборота.
Изящно, небрежно, богемное что-то.

Четвёртый…Я знала – от женского взгляда
Напрасно поблажки мне ждать и пощады:
Она покрывала бумагу штрихами,
Она расправлялась с моими грехами;

Дай, Боже, минуют несчастий пучины,
Не скоро проступят все эти морщины…
Смиренный набросок с непрожитых лет –
Дороже, чем прочие, этот портрет.

Что общее в обликах, кроме берета?
Четыре дороги, четыре портрета.
Как надпись на камне: «направо пойдешь»…
И в каждом есть истины доля – и ложь.

(Четыре портрета)

Поэзии Любови Турбиной присуще создание из полустроф и строф сложного обобщающего художественного образа в форме стихотворения, которое скреплено пронизывающей его насквозь поэтической мыслью. А ведь умение поэтически мыслить – это как раз то, что отличает поэта от банального рифмоплёта. И на овладение свободным поэтическим мышлением уходят годы и годы, за которые поэт должен самообразоваться непрерывной работой над словом и знаниями литературной классики. Это и есть то самое, что называется огранкой поэтического таланта, которому становятся доступны и одухотворённое изображение природы, и фантазийная игра воображения, и строгая патетика.

Созданный Любовью Турбиной за десятилетия творческого труда массив стихотворений, безусловно принадлежит русской поэзии. Насколько можно судить по её творчеству, она полностью и безоглядно доверилась поэтической стихии, которая вынесла её туда, куда должна вернуться вся современная литература, к вечным смыслам великой русской классики.