«Храните младенцев своих…» / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

«Лесной царь»

Мне ужас младенца, какого

Лесной царь упорно зовёт

Настолько понятен, что слово

Из горла души не идёт.

Как плакал над мёртвым младенцем

Я в детстве! Как будто я сам

Родимым был – не наглядеться

На детку, хоть больно глазам.

Как был я – с тем вместе – младенцем,

Какого забрал сильный царь.

Жизнь надо прожить с полным сердцем,

Отчаянье спрятавши в ларь.

Кто скачет по лесу ночному?

Храните младенцев своих.

Сынку прочитаю ль родному

Роскошный и траурный стих?

Мой мальчик, пронизанный светом,

Играет сейчас у окна.

Он дышит идущим к нам летом,

Чья суть и в апреле ясна.

Пусть умер в балладе младенец,

Но жизнь продолжает идти.

И каждого некто оценит

Большой по свершенью пути.

***

Соёмбо золотое знаком

Монгольской мистики дано.

Всё видимое столь двояко,

Сколь целостности всё равно

Отдельный мозг не осознает.

Дождит в Москве, и сер апрель.

Во всём хотелось видеть знаки,

Чтоб жизни уяснилась цель.

Жизнь – жертва, или жизнь мещанства

С довольством сытости милей?

Как хлеб размочено пространство,

Для коего нет наших лет.

Герб Габсбургов припоминаешь,

И усложнённостью его,

Как будто, прошлое вскрываешь,

Воль многих видя вещество.

Соёмбо золотое видишь

Среди запутанных ветвей.

Кусты ж – как надписи на идиш,

Реченья, полные вестей.

Не выйти прогуляться в дождик,

Какой идёт не просто так –

Он импрессионист, художник,

Чьё творчество – прекрасный факт.

***

Всё не серьёзно, кроме смерти,

Которая уводит в жизнь,

Жизнь настоящую, поверьте –

Из суеты, иллюзий, лжи.

***

В завихреньях мчится снежный пёс,

Серебристые картины снега

Созидает, густо сам оброс

Высверками кипенного бега.

Он играет и резвится так,

Как играет детвора, и тонко

Завихрит метель, откинув мрак,

Счастье дав для всякого ребёнка.

Русский палимпсест

Русский палимпсест поверх тяжёлой

Крови пишут новые века.

Год семнадцатый – рывок был новый

К счастью, чья держава далека.

Замерзает всё, и снова рвётся,

Взрывы – следствия подземных вод.

Грозный царь ещё ко всем вернётся

Новой кровью каменных широт.

Неужели палимпсест когда-то

Даст всеобщности роскошный текст?

А душа России столь крылата,

Сколь ей запредельность – Божий перст.

***

Иов всё получил назад –

Гнил заживо, смердел молитвой.

Детей был прежде целый сад,

Оборотившийся могилой.

Иов всё получил назад.

За что отобрано любовью?

…не то тиран над всеми, над

Живой пульсирующей кровью?

Иов всё получил назад.

Какая бездна скрыта в книге?

Расшифровать я был бы рад

Её, да ум едва ль великий.

Иов всё получил назад.

Но как его смеялись дети –

Те, прежние, живя на свете.

Услышать снова был бы рад.

Мария Вечора

Начертано златом на чёрном –

Мария Вечора.

Охотничий домик, резные панели,

Ковры и картины прекрасны на деле,

Мария Вечора.

Эрцгерцогу власть, и балы, и поместья –

Всё вместе –

Не нужно в дальнейшем, Мария Вечора,

Начертано златом на чёрном –

Мария Вечора, Мария Вечора.

Пылают в шандалах богатые свечи,

И чёрный безвыходный тянется вечер.

Два выстрела будущее решают,

И в вечность любовников отправляют.

Эрцгерцог с Марией парят над полями,

Пылая друг другом, как в жизни пылали.

Поля изумрудов и маков небесных,

И бездны, и бездны… Паренье над бездной

Прекраснее жизни – той, что не сложилась.

Посмертное счастье, посмертная милость.

***

Собаку взял себе старик,

Старик, донельзя одинокий,

Взял с улицы, и к ней привык

В кратчайшие, скупые сроки.

Он сына схоронил давно,

Давным-давно с женой расстался.

А сын приходит всё равно,

Как будто тенью с ним остался.

Старик с собакой говорит,

Ей варит гречневую кашу.

Его душа всегда болит,

И боль груба, подобна камню.

Вдруг сын во сне с улыбкой встал

У двери – Мне пора, сыночек?

Случившееся осознал

Пёс, и завыл протяжно очень.

Встречает старика сынок,

И примут их пределы парка.

Пса нет. Он дико одинок.

И пса, как всех, мне страшно жалко.