Судьбы людские – крепость России / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Пролог

Судьбы людские – крепость России,

Куда не посмотришь, везде они есть.

Город, деревня – сердцу все милы.

Крепость людская и там, и здесь.

Выдержать всё наш сумеет всегда,

Не сломят ни бури, ни жизнь, ни года.

Судьбы людские – крепость России,

Стойкость свою понимаем всегда.

Так кто же они, те, что были доныне?

Те, что сейчас очень крепко стоят?

Они обладают медвежьею силой.

Так вместе посмотрим на них.

На тех, кто был, кто сейчас

На всех рубежах, и кому

Предстоит ещё крепко стоять.

Я вместе с вами готов поглядеть на

Их грузную стать.

Я хочу попробовать посмотреть и описать жизнь, быт, деятельность обычных людей, жителей города и деревни, тех, кого не сломили ни жизненные коллизии, не какие-то проблемы и катаклизмы.

По моему замыслу я попробую изучить, описать, добавив художественного вымысла, истории нескольких семей в течении ряда поколений, попытаться найти яркие события, которые касались их и страны в целом.

Начнём помаленьку.

1. Учитель литературы одного села

Итак, я сел в машину, и мы поехали. Городской асфальт стучал под ногами. Спросите, куда я собрался? Я собрался в село Хованщина Рузаевского района, туда, где жили мои предки, и я еду с целью проведения творческого вечера в местной школе. Вроде бы писатель и подхожу для этого мероприятия.

Выехали из города, пошла грунтовка. Поле по левую сторону, поле по правую сторону. Унылая картина, хочется спрятаться и не вылезать, потому что это наводит грусть, тоску. Ещё из детства весьма смутно осталось в памяти это село.

Итак, я еду. Начался лес, густой и непроходимый.

– Указателей нет? – спросил водитель.

– Никогда не было, – ответил я.

– Ясно. На чермет местные сдали.

Через 10 минут мы уже были возле сельской школы. Здание выглядело весьма презентабельно, ремонт, свежевыкрашенный забор.

– Попало под какую-нибудь программу, – подумал я.

Заглушили машину, я зашёл внутрь.

Обычная сельская школа, дети, шум.

– Вы к кому? – спросила стоящая на входе «мадам» весьма строго вида.

– Мне нужна Мария Ивановна – учительница литературы, – ответил я, как на уроке у доски.

– Я Мария Ивановна, ещё я завуч, – ответила та, вдруг немного подобрев, – вы Долгов?

– Да.

– Пойдёмте к директору, а потом на мероприятие.

Мы стали подниматься на второй этаж. Разговор с директором, творческий вечер с учащимися, их вопросы, мои ответы пронеслись на одном дыханье. Я не заметил, как пролетело 2,5 часа.

– Дмитрий Иванович, пойдёмте в нашу столовую, – предложила директор.

Было понятно. Неофициальная часть, которая всегда присутствует в нашей России.

Дальше – коньяк, разговоры

– Мария Ивановна, давай, расскажи о себе нашему гостю, – сказала директриса.

– Да нечего говорить-то, Светлана Петровна.

– Давай, давай.

– Да работая с учениками, занимаюсь.

– Скромничает она. Она у нас заслуженный учитель Мордовии, по литературе много призов ученики брали под её руководством, кружки ведёт, общественной работой занимается.

– Да, всего и не расскажешь, – вдруг добавила Мария Ивановна.

– Всё это просто так, каждый день, не считая за подвиг, – сказал я.

– А ещё скотина, огород. Деревня, чего тут думать, – сказала директриса.

– Это моя работа, – добавила Мария Ивановна.

Мало погодя я попрощался с ними и пошёл к машине. Заревел мотор, и мы двинулись по направлению к городу.

Пока ехали, я думал о том, как обычный учитель литературы встаёт каждый день, занимается скотиной, готовит завтраки, обеды, ужины, отправляет кого в школу, кого на работу, сама идёт на работу, ведёт уроки, кружки, общественную работу, проверяет тетради, проводит для детей мероприятия, ездит на заседания в РОНО, заменяет директора и говорит, что это просто её работа.

Потом я думал о том, что её дед, по её рассказу, был на войне, как всё было трудно, как она уехала из села в город учиться.

Уже огнями загорался приближающийся город, мысли начали путаться. И вот к чему я пришёл после этой поездки:

– О подвиге никто может не знать. Выполнение каждодневных обязанностей, – чем вам не подвиг. Идти на работу, делать, чтобы было всем хорошо, – ученикам и домочадцам, вот он – подвиг, судьба отдельного человека, «обожжённая» российской действительностью.

Такие люди остаются в людской памяти. Нет, известных и блистающих помнят, но недолго, а о таких помнят поколениями, забываются имена, но дела помнят и передаются. Закон жизни такой.

Смеркалось. Мы уже въехали в город. Завтра ждут обычные дела. Работа.

Я был в этом селе ещё пару раз, видел субботник под руководством всё той же Марии Ивановны и больше убеждался, что по таким людям «крепость России» определяется.

Мои мысли представлены ниже.

Судьбу мы выбирает сами,

А коли выбрал, так крепись,

И сам туда определись,

Куда вся жизнь идёт струями,

Судьбу определяем сами.

И в тихой неге, и в пучине,

В градском шуму и наедине.

Судьбу определяем сами,

А там решат – кого куда.

Мгновенье раздают кому позор,

Кому бесславие, а кому – бессмертие, –

В известной песне так поётся,

Ничто другое не придётся.

Судьбу мы выбираем сами…

После ряда поездок в это село, я познакомился с их местным священником, отцом Александром. О нём я расскажу ниже, как мне кажется – этот человек требует особого внимания.

История села Хованщина Рузаевского района (историческая справка)

В 1893 году, когда через нынешнюю Мордовию прошла Московско-Казанская железная дорога, возникла станция. Называлась она Куликовкой, так как вблизи находилось село с таким наименованием. В Хованщину эту станцию переименовали только в 1916 году, так как на линии Московско-Казанской железной дороги оказалось две станции с названием Куликовка. На станции Куликовка в начале ХХ века купец О.П. Малышев основал паровую мельницу, где в 1903 году был организован нелегальный кружок. Его организовали конторщик И.А. Калинин и сыновья самого купца Малышева. Отсюда нелегальная литература распространялась по многим населённым пунктам бывшего Инсарского уезда. Члены кружка организовывали тайные сходки крестьян. На них читались нелегальные брошюры и прокламации, разъяснялась антинародная сущность политики царизма. В конце концов участники подпольной организации были арестованы и осуждены. Её руководитель И.А. Калинин был сослан в Сибирь. В 1928 году на станции Хованщина, кроме вокзала, были только дом бывшего купца Попова, в котором потом открылась школа, чайная, 4 железнодорожных казармы, 3 жилых дома и кордон лесной охраны. В том же году возле железнодорожной станции стали селиться семьи из села Куликовка, которые затем объединились в колхоз «Валда Ян».

В 1964 году колхоз был преобразован в откормсовхоз «Инсарский», в 1984 году переименован в совхоз «Хованщинский» и полностью перешёл в подчинение Рузаевского района. А теперь вернёмся к названию Хованщина. С таким названием в начале ХVIII века в этих местах появилось сельцо, основанное князьями Хованскими, которые имели здесь земельные владения. Позже в окрестностях сельца Хованщина появилось несколько Хованских выселок, в основном в сторону бывшей станции Куликовка. И, вероятно, когда встал вопрос о её переименовании, тогда и взяли для неё «музыкальное» название находящихся вблизи населённых пунктов Хованщина. В настоящее время в состав Хованщинского сельского поселения входят: село Хованщина, село Куликовка, деревня Дивеевка. В селе Хованщина находятся Администрация сельского поселения, средняя общеобразовательная школа, фельдшерско-акушерский пункт, Дом культуры, библиотека, отделение почтовой связи, отделение сбербанка, три магазина.

В 2002 году завершена газификация села, построена новая школа на 100 ученических мест. В окрестностях – великолепная природа. Здесь размещён детский оздоровительный лагерь имени Володи Дубинина. В некогда большом мордовском селе Куликовка достопримечательностью остаётся только величественный Храм Михаила Архангела, снаружи и внутри украшенный старинными фресками, построенный в 1851 году и являющийся памятником архитектуры ХIХ века. В настоящее время храм восстановлен, работает приход, ведётся богослужение. Село Куликовка – малая родина народной артистки России и Мордовии Александры Николаевны Куликовой.

2. Отец Александр (служение)

Рядом, буквально в километре-двух от села Хованщина, находится Баймаково, тоже село, но немного меньше размером.

Проезжая по трассе, невозможно не заметить купола церкви на окраине. Служит там отец Александр, молодой священник, попавшей туда после семинарии «по распределению».

Я с ним познакомился ещё на моей прежней работе. Священник. Ещё с детства мне казалось, что это необычные люди, не такие как все.

И вот стоит передо мной с бородкой, в рясе, поверх неё куртка, и он недавно вылез из своего уазика, собираясь в церковь.

– Вы Дмитрий?

– Да.

– Коли на службу, проходите.

Я зашёл. Обычная церковь обычного села. Ещё когда был в хованщинской школе, я узнал, что Александр, обив пороги церковных и светских чиновников, добился выдачи денег, направил их на ремонт куликовской и баймаковской церквей и построил часовню в селе Хованщина.

Началась служба. Обычная служба в обычное воскресенье.

Я был удивлён стойкости этого человека. Его фигура говорила о том, что он может выдержать всё, что угодно.

– Вот ему точно по плечу любые жизненные перипетии и катаклизмы, – подумал я.

После службы о. Александр предложил довезти до города.

– Чего такой хмурый? Грех унывать, – сказал мне Александр.

– Я не унываю.

Тут мы разговорились, и он рассказал мне о себе, затронув своих родственников. Отец Александр происходил из семьи священников, его предки в полной мере ощутили гонения на православие, репрессии, сталинские лагеря, оттепель, интерес к церкви в 90-е годы ХХ века.

Его мирская профессия – каменщик была далека от того, чем он занимался в настоящее время.

Священником он стал по призванию, по зову души.

– Я им только как и что не говорил! – сказал он мне.

– Кому?

– Пастве. Они сельские, то в загул, то картошку сажать. Не до души им.

– И как же ты?

– Уговорами. Убежденьями. Словами. В первые дни почти никто не приходил, потом, хотя бы раз в неделю ходить на службу стали. Так что, ремонты, постройка часовни – не самое главное. Убежденье пасты поглавнее будет. Порой ночами не спал, думал, как мне с тем или иным мирянином быть.

Минут 10 ехали в молчанье.

Я задумался крепко.

Успев побывать в двух церквях и часовни, уже увидел, что работы проведено много. Стройка, ремонт, убранство – всё это его заслуга, думалось мне, но он считает, что главное его служение – паства, люди, которых он сумел, или не сумел на истинный путь определить.

– Он воспринимает свою работу священника как служение, его душа с Богом, – подумал я.

Всё на него отложило отпечаток. Гонения на церковь, жестокие времена, интерес чиновников (прошлое и настоящее) – всё сделало его таким, крепким духом.

Такие люди ничего не боятся, если они смогут выстоять, то и Россия сможет выстоять. Пафосно звучит, но это так, – жизнью проверено.

Мои мысли ниже.

Скоро сам узнаешь в школе,

Как архангельский мужик

По своей и Божьей воле

Стал разумен и велик.

Н.С. Некрасов «Школьник»

История села Баймаково Рузаевского района (историческая справка)

Русское Баймаково – деревня, центр сельской администрации в Рузаевском районе. Население 388 чел. (2001), в основном русские.

Расположена на речке Юнейке, в 25 км от районного центра и 7 км от железнодорожной станции Пайгарм. Название-антропоним: по имени татарина Баймака. Основано в середине XVII в. как русская община в составе деревни Мордовское Баймаково служилыми людьми Шишкеевско-Инсарской засечной черты. В XIX в. принадлежало роду Огарёвых. В «Списке населённых мест Пензенской губернии» (1869) Русское Баймаково – деревня владельческая из 47 дворов (413 чел.) Инсарского уезда. В «Списке населённых мест Средне-Волжского края» (1931) Русское Баймаково – деревня из 153 дворов (690 чел.). В 1930-е гг. были созданы колхозы «9 января», «Якстерь тяште» («Красная звезда»), «Память Ленина», с 1950 г. – совхоз, с 1993 г. – ТОО «Дружба». В современной деревне – средняя школа, библиотека, Дом культуры, столовая, пекарня, кирпичный завод; Покровская церковь. В Русско-Баймаковскую сельскую администрацию входят с. Кулишейка (36 чел.), Новый Усад (118), Спасское (28), пос. рзд. Пайгарм (17; родина Героя Советского Союза А.П. Рубцова), д. Макаровка.

Гонения на православную церковь в СССР (историческая справка)

В истории Вселенской Церкви никогда не было таких масштабных и всеохватывающих, долгих и непрерывных гонений, как в России в ХХ веке. В первые три века существования христианства гонения носили локальный характер и длились не более нескольких лет. Даже самое страшное гонение Диоклетиана и его преемников, начавшееся в 303 г., продолжалось всего 8 лет.

Гонения в России распространились по всей территории огромной страны, занимавшей 1/6 часть планеты; охватили все организации: учебные, хозяйственные, административные, научные; все слои общества и все возрасты: от детей, подвергнутых безбожному воспитанию и преследованиям за веру в детских садах и школах до глубоких стариков, вспомним расстрел в 1918 г. детей – царственных мучеников и расстрел в 1937 г. 81-голетнего свщнмч. митрополита Серафима (Чичагова), который по болезни уже не мог ходить. Более ста миллионов православных верующих России подверглись, все без исключения, разнообразным гонениям, притеснениям, дискриминации – от издевательств и увольнения с работы до расстрела. И это продолжалось более 70 лет с 1917 года до «перестройки» конца 1980-х годов.

Советская власть с первых дней своего существования поставила задачу – полное, с самой беспощадной жестокостью, уничтожение Православной Церкви. Эта установка лидеров большевиков ярко выражена в известном ленинском письме («Членам Политбюро. Строго секретно») от 19 марта 1922 г.: «...изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше» (Архивы Кремля. В 2–х кн./ Кн.1. Политбюро и Церковь. 1922–1925 гг. – М. – Новосибирск, «Сибирский хронограф», 1997 г., стр. 143).

Через два десятилетия деятельности по этому плану разрушение зримой структуры Церкви было близко к завершению. К 1939 г. по всей стране оставалось незакрытыми около 100 храмов из 60000 действующих в 1917 г. На свободе пребывали только 4 правящих архиерея, причём и на них в НКВД были сфабрикованы «показания» для ареста, который мог произойти в любое время. Изменение государственной церковной политики и восстановление церковной жизни началось только во время Отечественной войны 1941-1945 гг. и было очевидным следствием общенародной трагедии. Однако и этот отказ от искоренения религии в кратчайшие сроки не означал прекращения преследования Церкви. Хотя и в меньших масштабах, чем прежде, аресты архиереев, священников и активных мирян продолжались и в послевоенный период (см. Акты, За Христа пострадавшие). Массовое освобождение из лагерей и ссылок репрессированных священнослужителей и мирян произошло только в 1955–1957 годах. А в 1959 году началось новое страшное хрущёвское гонение, во время которого было закрыто более половины из десяти тысяч церквей, действующих в 1953 г.

В статье делается попытка оценить по годам количество пострадавших за веру иерархов, клириков и мирян Русской Православной Церкви – жертвах большевистского режима с 1917 по 1952 годы. С одной стороны, это только оценка количества жертв, с другой стороны, представленные в статье материалы были рассмотрены Комиссией при Президенте Российской Федерации по реабилитации жертв политических репрессий и одобрены ею 20 декабря 1995 г. В эту комиссию входили Главный прокурор России, руководители ФСБ, Министерства внутренних дел, Министерства юстиции и др. Следовательно, статистические данные, приводимые в статье, получили официальное подтверждение на самом высоком государственном уровне.Начало формы

Конец формы

Начало формы

Конец формы

Современное состояние Русской Православной Церкви (историческая справка)

С 10 июня 1990 Предстоятель Церкви – Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, избранный на Поместном Соборе 1990.

В состав РПЦ входят епархии в России, Украине, Беларуси, других странах СНГ, Западной Европы, а также приходы и подворья по всему миру.

Существенная историческая особенность положения РПЦ после 1991 года (распада СССР) – транснациональный характер её исключительной юрисдикции в пределах бывшего СССР: впервые за всю историю своего бытия Московский Патриархат полагает своей «канонической территорией» (термин был введён в оборот в 1989 году) территорию множества суверенных и независимых государств.

Согласно данным, приведённым Патриархом Алексием II на Епархиальном собрании города Москвы 24 декабря 2007, в Русской Православной Церкви 142 епархии; 193 архиерея, из них 147 правящих и 46 викарных; 14 архиереев пребывают на покое; 732 монастыря: из них в России мужских – 219, женских – 240, в странах СНГ – 128 мужских и 139 женских монастырей, и в странах дальнего зарубежья – 3 мужских и 3 женских монастыря; кроме того, 196 подворий и 56 скитов. Общее количество приходов – 27 942; общее число духовенства – 29 751, из них священников – 26 540, дьяконов – 3 301. Работает 10141 воскресная школа. В Патриаршем ведении находится 25 ставропигиальных монастырей, в число которых входят 4 мужских и 4 женских обители, находящихся в Москве. В Москве 851 храм: 338 приходских, 135 Патриарших подворий, 86 – в стадии строительства.

13 декабря 2007 года Патриарх Алексий II, имея, очевидно, в виду страны за пределами бывшего СССР, сказал: «<...> около 400 приходов имеет за рубежом Московский Патриархат и около 300 приходов – Русская Зарубежная Церковь. Таким образом, сотни приходов сейчас духовно окормляют наших соотечественников за границей».

По данным на апрель 2006 насчитывается духовных школ – 75, в том числе 5 академий, 34 духовных семинарии, 36 духовных училищ. Всего на стационаре обучается более 5400 человек. Кроме того, на территории Российской Федерации действуют 2 православных университета и 1 богословский институт.

Издательским советом Русской Православной Церкви издаются «Журнал Московской Патриархии», альманах «Богословские труды», журнал «Светильник» и газета «Церковный вестник».

Данные о бюджете Патриархии (центральном церковном бюджете) не оглашались с 1997. По оценочным сведениям, он весьма незначителен в сравнении с совокупным доходом приходов и епархий, что связано с отсутствием механизма контроля и принуждения к отчислению средств в центральный бюджет, а также зачастую и в звене приход (монастырь) – епархиальное управление. На Архиерейском Соборе в октябре 2004 Патриарх привёл следующую статистику: «За период с 2000 по 2003 год взносы Епархиальных управлений на общецерковные нужды составили лишь 6 % от всех поступлений и 22 % от взносов на эти цели, сделанных храмами Москвы». Предприятие «Софрино» в пос. Софрине и гостиница «Даниловская» за Даниловым монастырём, согласно сообщениям, приносят Патриархии до половины общецерковного дохода.

Совокупный доход всех структур РПЦ не поддаётся оценке в силу полной закрытости бухгалтерской отчётности всех уровней и значительной теневой составляющей.

По сообщениям СМИ, Патриархия создала специальный Центр инвестиционных программ, возглавляемый Еленой Шульгиной. Центр разработал целый ряд «уникальных инвестиционных программ и проектов общероссийского значения».

Большие коммерческие планы связаны с планируемой Министерством экономического развития и торговли (МЭРТ) РФ передачей религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося сейчас в их безвозмездном пользовании. В своём докладе Патриарх отметил: «К разряду первоочередных и самых важных задач, связанных с имущественным статусом Русской Православной Церкви, относится оформление земельных участков, на которых находятся храмовые и монастырские комплексы, а также строений, их составляющих, в церковную собственность. <...> Храмы, находившиеся в церковной собственности на протяжении многих столетий, переданы Церкви лишь в пользование. <...> Современное российское законодательство говорит, что пользователь земли может быть её собственником или арендовать её. Третьего не дано. Однако на практике оказывается, что земельные участки, на которых стоят наши храмы и монастыри, переданы нашей Церкви “в бессрочное и безвозмездное пользование”. Это касается и недвижимости, находящейся на бывших церковных землях. <...> Надеемся, что в ближайшее время справедливость восторжествует, и нашей Церкви будут возвращены принадлежавшие ей до 1917 года земли со стоящими на них храмовыми и монастырскими комплексами. Хотелось бы верить и в то, что процесс этот начнётся с нашей первопрестольной столицы».

В целях налогообложения, законодательство РФ рассматривает структуры Церкви, как и прочих религиозных объединений, в качестве НКО.

3. Несломленные «поломки» (писатель из дома Печати)

Пройдя особую «школу», человек может «переломаться», и на выходе общество может получить не совсем морально устойчивую личность. Только может быть и по-другому. Человек сможет стать достаточно зрелой, самоорганизованной личностью. Смотря что у него внутри определилось.

Волею судьбы и решением чиновников от печати я был приглашён на съезд молодых писателей.

В 10-00 начало. По своему обыкновению я пришёл гораздо раньше, стал ждать начало мероприятия.

Обычно я на такое не хожу, но в этот раз решил сделать исключение. Внимание привлёк один человек с белой бородой уже весьма почтенного возраста, который смотрел в окно. Показалось, что он о чём-то напряжённо думает. Но об этом потом.

Началось мероприятие. Журналисты. Речь Председателя союза Писателей, читающего по бумажке, во мне породила мысль, что председателя пора менять в силу преклонного возраста.

Потом мы «разбрелись» по секциям: поэзия, проза, национальная проза, национальная поэзия (мокша, эрзя).

С этим господином с белой бородой мы оказались в одной секции прозы.

Суть секционного заседания была в следующем: произведения каждого из нас двое «маститых» писателя разбирали, говоря что так, что не так на их взгляд.

Пришло время к обеду, был объявлен перерыв на час.

– Вы пойдёте в столовую? – неожиданно предложил он мне.

– Да, – согласился я.

За час, слово за слово, он мне рассказал обо всей своей жизни. Оказалось, что этот человек всю жизнь прожил «вопреки», вопреки желанию других он жил, вопреки работал, всё вопреки.

Он, в прошлом сотрудник органов, был писателем, таким же как и я сочинителем на уровне «хобби». Это было просто замечательно. Его душа оказалось моей очень близка. Отовсюду гнали, крестьянская семья, где он родился, не приняла его талантов.

В детстве, юношестве над ним просто смеялись, издевались. Потом, закончив институт и став сотрудником органов, он уехал со своей малой родины, всю жизнь прожив в Нижнем Новгороде.

Была семья, дети, внуки.

Но меня поразило другое. Он не озлобился, не дал детским обидам взять верх над собой. Хотя, работая в милиции, у него для реализации этого момента были все возможности.

Он просто работал, жил, делал то, что нужно.

– Никогда не соблазнялся без вины засудить, – сказал мне Юрий Петрович весьма категорично.

– Как у вас это получалось?

– Я просто делал то, что должен, что обязан.

– А что стало со всеми людьми из вашей молодости?

– Ничего. Кто давно умер, кто стал никем, спился, кто занял высокие посты. Кто кем. Теперь это всё не важно. Жизнь, считай, прошла.

Меня поразил этот человек. Он имел возможность каждую секунду сорваться, отыграться на ком-то, но не сделал этого ни разу. Почему?

Внутренний стержень был крепким. Он любил жизнь, и его произведения, которые я потом прочитал, отражали это в полной мере.

– Такие как он и есть стержень России, – подумал я тогда, если все будут честными в наших внутренних органах и не будут «отыгрываться» за свои комплексы на людях, то и порядка в стране, в думах людских будет больше.

А Юрий Петрович, как и все мы, после заседания, отправился домой.

– Обычный человек с виду, а сколько в нём скрыто потенциала, крепости, внутреннего стержня, – подумал я, посмотрев в спину уходящему человеку с белой бородой.

Так прошёл первый день съезда молодых писателей, организуемый в Доме печати.

Приехав домой, я ещё долго думал обо всём произошедшим за день.

Не стоит их специально искать – вот она рядом – крепость России. Это люди, делающие ответственно свою работу, или люди, которые на протяжении многих поколений так закалились, что неописуемо. Они, их судьбы – вот она – «крепость России».

Только подумать – человек, которого гнали отовсюду только за то, что он родился с талантами, не такой как все, не озлобился, а выбрал путь, подразумевающий улучшение, наведение порядка на вверенной ему территории. Он стал его наводить.

И, как мне показалось, дело не в том, что он рос в семье, где были крестьяне и послевоенный голод. Дело в людях, в их отношении ко всему необычному.

Он сказал, что поколеньями у них были крестьяне, а тут раз и «организовался» писатель.

Это необычно, по меньшей мере – интересно. То, что не понимают недалёкие люди, их пугает, вызывает агрессию, злобу. Так было и с Юрием Петровичем.

Он стал «закалённым как сталь» человеком. Его работа сделала таким, но Бог дал не озлобиться, не ожесточить сердце, не начать искать виноватых во всех людях. Это было очень важно.

– Он всю жизнь контролировал порядок, – подумал я вечером, после мероприятия. Делал свою работу, делал мир лучше.

А сколько их, незаметных, незамеченных, которые просто делают то, что должны, внося свой малый вклад укрепление целостности, в крепость России, кто их сосчитает? Да никто, их слишком много.

Мои мысли представлены ниже.

Зачем вы его гоните? Он вам мешает? Нет. Не он вам мешает, вам мешает его необычность. За что вы с ним так? За необычность. Только помните, если к нему вдруг придёт известность и кто-то другой его оценит, вы не имеете права говорить о том, что он ваш, вы его выгнали, он не ваш, он тех, кто его признавал.

Вместо эпилога могу сказать, что их очень много – «крепких» судеб, крепких людей. Они и есть крепость России.