Поэт о поэтах / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Валентина Коростелёва «Строки и судьбы». Повествование о творчестве 28 русских поэтов. (Серия «XX век: Лики. Лица. Личины». Москва, «Звонница», 2017)

Сборник очерков о поэтах России ХХ века – это укрепление ума и души читателя. Книга «Строки и судьбы» - для тех, кто любит Россию, и для тех, кому еще предстоит постичь это великое чувство.

Валентина Коростелёва – поэт, и ее рассказы, особенно о любимых авторах, часто дополняются собственными поэтическими строчками, что придаёт оригинальности книге, где она внимательно и бережно собирает смыслы творчества её избранников, даруя наслаждение читателю. Это происходит потому, что наряду с узнаванием или повторением любимых стихов (которые в суете жизни как-то подзабыты или отодвинуты с желанием подумать о них потом),– читатель испытывает искреннюю благодарность Валентине Коростелёвой за то, что она тоже обратила внимание на эти запавшие тебе в душу строчки и дала возможность новой встречи, часто нового прочтения, открытия новых глубин, нежности и «сладостных слез» любви к поэзии и Отчизне.

Сергей Есенин писал, что надо быть самому гением, чтобы понять творчество А.С. Пушкина. Не будем расставлять ранжиры, но понять глубоко и тонко каждого из поэтов, о ком она пишет, ей удалось прекрасно.

Главный герой книги - Слово поэта, рождённое душой и волшебным русским языком, потому что, как пишет В. Коростелёва, «истинный поэт умеет так им распорядиться, что простые слова начинают светиться и пленять сердце человека, способного отозваться на этот счастливый свет…»

И представленные автором писатели владеют именно таким словом.

А подтверждением этому могут служить стихи самой Валентины Коростелёвой об Анне Ахматовой:

Пластинка кружится знакомо,

Ей всё равно, о чём звучать,

А из глубин – великий голос,

В котором мудрость и печаль.

Стихи на исповедь похожи,

В них сила гроз и свет зари, –

И пробегает дрожь по коже,

Как будто Вечность говорит.

Тут всё: с потомками свиданье,

Разлука, горечь забытья

И миг, где счастье и страданье

Равны на чашах бытия…

Валентина Коростелёва удачно назвала свою книгу. Она обращается к потрясающим судьбам поэтов, в том числе наших современников, и раскрывает нам суть их поэзии через их строчки, да какие! – в них душа, согревающая и поднимающая ввысь. Автор чутко улавливает главную мелодию души, что сопутствует образу героя ее документального рассказа. Она поставила перед собой непростую задачу - рассказать и о тех поэтах, чьи друзья, современники еще живы, «и не дай Бог ошибиться в каких-то фактах», и все же задача выполнена, потому что она поведала нам о главном в судьбе того или иного героя очерка или эссе, открыла важнейшие страницы их произведений. И, как говорил Александр Твардовский:

Нелёгок путь. Но ветер века –

Он в наши дует паруса.

Да, нелёгок путь, но автор сборника очерков, как опытный капитан, ведёт нас по океанам судеб и глубинных строчек, часто открывая неизвестные или мало известные факты биографии знаменитых поэтов, а также черты характера своих героев.

К примеру, повествуя об Агнии Барто, Валентина Коростелёва обращает внимание на её неунывающий нрав и чувство юмора: «Агния Львовна отвечала очередными розыгрышами, которые любила и делала с блеском. Вот случай с Ираклием Андрониковым, известным знатоком творчества Лермонтова. Однажды она, изменив голос, «обрадовала» тем, что нашла неизвестные письма поэта. Тот был вне себя от счастья. В конце разговора Барто сказала: «Запишите адрес! Лаврушинский переулок, семнадцать…» Тут Андроников вспомнил, что это писательский дом. И спросил: «Как Ваша фамилия?» Она ответила уже просто: «Барто». Ираклий Луарсабович от души расхохотался: «Как я попался! Нет, это грандиозно!»

Что касается Юлии Друниной, то автор приводит красноречивые строки из её письма: «Теперь, узнав жестокую правду о второй – трагической, чудовищной, апокалипсической стороне жизни тридцатых годов, я (не примите это за красивые слова) порой искренне завидую тем сверстникам, кто не вернулся с войны, погиб за высокие идеалы, которые освещали наше отрочество, нашу юность и молодость…» И в дополнение приводятся её строки, в которых эта мужественная женщина даёт высочайшую оценку героизму в пору войны – на фоне безвременья 90-х годов.

Похоронки,

Раны,

Пепелища…

Память,

Душу мне

Войной не рви,

Только времени

Не знаю чище

И острее

К Родине любви.

«…не только строка, - продолжает автор сборника, - но и каждое слово обеспечено золотой валютой судьбы и сердца, остаётся только преклонить голову перед памятью о фронтовых поэтах».

Благодарны будут Валентине Коростелевой и те читатели, что любят Николая Рубцова, в рассказе о котором она пишет: «Встаю под недоумёнными взглядами, отхожу к окну, долго смотрю на заснеженный город, заставляя себя успокоиться. А в сознании уже звучат короткие скупые строки и просятся на бумагу:

Я обязательно приеду

Хорошим днём в твои края,

Отдам поклон зиме и лету,

Всю эту даль боготворя,

Всю эту быль и эту небыль,

Где наравне – талант и труд,

Где ты навек сроднился с небом

И где нашёл себе приют…»

И вот - Вологда. Зима, гостиница, отголоски юбилея Николая Рубцова. Память автора книги снова возвращается к могиле Поэта, где всё ещё горит пунцовыми ягодами куст шиповника… А в сердце уже звучат такие строки:

Что ж, город, у тебя свои рассветы

И богатырский, скажем прямо, бег,

Но ты не спас, а мог спасти поэта!

И, как укор, ложится первый снег…

Могильный камень ничего не помнит,

Не разорвать сгустившуюся тьму, –

Но пламенеет всё-таки шиповник,

И звёзды откликаются ему!

И как не согласиться с автором книги: «Какое счастье, что всегда можно взять с полки томик Рубцова, открыть наугад – и никогда не ошибиться! Как постоять у иконы Иверской Богоматери, нашей общей берегини».

Размышляя о судьбе и поэзии Виктора Бокова, Валентина Коростелёва приводит его слова: «И самое большое чудо – это не стихи, а строка, которая слетает с неба и садится на подоконник… Что за чудо наше ремесло! Слово – основа, а я с ним без дрожи общаюсь, на равных, ну, это всё равно, что с Господом Богом на дружеской ноге».

И заканчивается очерк так: «Идут годы, и можно с уверенностью сказать, что так любимая поэтами Россия отвечает самой искренней привязанностью к нежнейшему из своих сынов, отмеченных светлейшим Божьим даром».

А в материале о Белле Ахмадулиной автор приводит такие её строки о собственном призвании:

...я думала: не зря, о, нет,

а для таинственного дела

мы рождены на белый свет.

И Валентине Коростелёвой удалось найти точный эпитет к её творчеству. «Именно «таинственное дело» – вся её поэзия»:

…И широк дивный выбор всевышних щедрот:

ямб, хорей, амфибрахий, анапест и дактиль.

(«Зимняя замкнутость»)

Автор сборника о русских поэтах отдаёт себе отчёт в том, что о больших художниках и судить надо совсем по иным, большим критериям, и справляется с этим, потому что уверена: «Россия не утратит своего слуха по отношению к Поэзии». Талантливые люди не прямолинейны, не однозначны в своём творчестве, «их палитра гораздо богаче вымученных рифмованных сентенций». Валентина Коростелёва возвращает нас к истинным ценностям нашей литературы. Ушли в тень «назначенные в классики», а живая вода поэзии искренна и притягательна для человеческой души, не разучившейся сопереживать и мыслить.

О многих из 28 поэтов автор книги «Судьбы и строки» можно было бы сказать так же, как и о Борисе Примерове - «небесами коронованные», часто почти святые на ристалищах судеб и не всегда понятые современниками. Но им удалось выразить своё «незакатное, близкое, чистое…», а нам Валентина Коростелёва помогла услышать и почувствовать их «очарованные дали», познать сердцем свет их «милой лиры».