Болливуд отдыхает

1

Во всех автобусах эту остановку объявляли так: «НИИ имени Ломоносова!». И правильно делали, потому что в ста метрах от остановки действительно красовались свежевыбеленные, жёлто-белые корпуса НИИ имени легендарного Михайлы Васильевича. Остановка представляла собой стандартный сарайчик из металла и пластика, вмонтированный в бетон. Внутри сарайчика по стенкам буквой П тянулись три лавки с деревянным покрытием. Сейчас эти лавки были забиты людьми, и вообще, внутри сарайчика, да и вокруг него было полно народа. А как же – подполз к концу рабочий день, и многим сотрудникам НИИ хотелось поскорей добраться домой.

Любовь Юрьевна, стройная, красивая женщина, тридцати восьми лет, хорошо и со вкусом одетая, по сезону (был конец апреля), стояла в стороне от общей массы людей и переминалась с ноги на ногу. Не то чтобы ей было холодно, а так – волновалась. Слегка. Она ожидала молодого человека. Она не выглядела усталой, её голубые глазёнки беспорядочно разглядывали то собственные сапожки, то сумочку, то розовые ладошки, а то, щурясь от солнца, бесцельно смотрели по сторонам.

К остановке подъехал, уже заполненный людьми, длинный автобус, из него выскочило пару человек, а в него ринулось несколько десятков. Из двух людей, покинувших автобус, один направился к Любови Юрьевне. Это был молодой парень приятной наружности, спортивного телосложения, голоухий, коротко стриженный, в лёгкой курточке и джинсах. Он улыбался, радуясь предстоящей встрече. В руках он бережно держал букет из алых роз.

– Люба! – крикнул парень, чем очень смутил Любовь Юрьевну.

Та сделала вид, что не слышит, мало того, она отвернулась.

– Это я, Коля! – громко объявил парень, подойдя к женщине.

Женщина обернулась со строгим выражением лица, но её голубые глазёнки блестели, ох, как блестели... Как звёздочки: со слезинкой и, я бы сказал – с хитринкой.

– Мы уже на «ты»? А цветы зачем? – тон её голоса, согласно выражению лица, тоже был строгим. Как у правильной училки.

– Ну как же? Прийти на свидание с девушкой и без цветов?

– Спасибо за девушку, – женщина приняла букет, – э…э…

– Да Коля я! – напомнил без обиды парень, опуская руки. Давай сумочку – подержу.

– Мне не тяжело. И всё же, Николай, я для вас – ну, хотя бы, если учесть мой возраст – не Люба, а Любовь Юрьевна.

– Нет, ты для меня – Люба, – упрямился излишне оптимистичный парень, – потому… потому что ты мне нравишься. И меня не смущает разница в возрасте.

– А меня смущает. Отойдём… Коля. Нам надо серьёзно поговорить. Кстати, только ради этого разговора я согласилась с вами встретиться.

– Что ж, отойдём и подумаем: куда пойдём потом.

– В смысле.

– Я приглашаю ТЕБЯ, Люба, в ресторан. Выбирай любой в городе.

Они направились вниз от остановки, в сторону института, вернее, в сторону пруда, что раскинулся недалеко от НИИ.

– Хорошо-то как! – вдохнул и выдохнул предвечерний весенний воздух парень. Он оглядывал покрытые зеленушкой берёзки, которые облюбовали беззаботные растрёпанные воробьи. Воробьи весело трещали.

– Я говорю: хорошо, птички поют. Ну же, Люба, улыбнись!

Люба улыбнулась. Сдержанно.

Они остановились у невысокой кованой изгороди, за ней начинался крутой спуск, похожий на бок огромного зелёного ежа, ну а далее кляксой лежал синий пруд. Под солнцем его вода играла солнечными зайчиками. То тут, то там, на берегу, стояли, либо сидели рыбаки.

– Николай, Коля, – женщина кашлянула в кулачок, – вчера, вы…

– Ты.

– Что?

– Вчера, ты… и – продолжай.

– Господи, как вы… ты… упрям. Окей! Коля, вчера ты повёл себя как настоящий рыцарь, я бы даже сказала: как дон Кихот. Я всю жизнь буду тебе благодарна, но… пойми…

– Кстати, вчера путь до твоего подъезда был настолько короток, что я не только не успел забить номер твоего мобильного, но я даже не успел спросить тебя: ты замужем? Если да, то почему твой муж отпускает тебя одну так поздно гулять по городу?

– Я гуляла не одна. Просто, я поругалась со своим спутником и…

– Он смылся.

– Ну, можно сказать и так…

Да, действительно, вчера, поздно вечером, Любовь Юрьевна возвращалась домой из гостей с неким Игорем Павловичем, её любовником. Любовник этот был давно и счастливо женат на одной симпатичной домохозяйке, растил трёх детей, и всё это, отнюдь, не мешало ему благополучно ходить на сторону. Короче, любовнички разругались – неважно из-за чего – и вот, красивая, ещё молодая женщина стоит одна-одинёшенька посреди ночного города. И хотя до её дома было рукой подать, без приключений не обошлось: трое подвыпивших парней прицепились к ней, они, не шутя, обступили её, выхватили сумочку. И тут, откуда не возьмись, словно Терминатор в ночи, возник наш Коля-Николай. Он профессионально накостылял охламонам и проводил напуганную женщину до её подъезда.

– А ты здорово надавал этим трём бугаям, – на этот раз широко улыбнулась женщина, показав свои ровные белые зубы. А глазки её заблестели ещё ярче и… хитрее. – Каратэ увлекаешься?

– В общем-то, я люблю заниматься спортом. Но драться в армии научили.

Парень вдруг рассмеялся:

– Вспомнил, как ты визжала вчера – нет, это просто – ужас! Я на твой визг и примчался.

– А что же мне, по-твоему, было делать? Драться я, как ты, не умею. А они, мало того, что они отобрали у меня сумочку, я решила, что они хотят… – Щёки женщины налились вишнёвым соком. – А чего это ты так на меня смотришь?

– Люба, ты очень красивая.

– Николай, – вновь официальным голосом обратилась к парню Любовь Юрьевна, – спасибо вам ещё раз за то, что вы меня спасли от хулиганов, но поймите, у нас с вами ничего не получиться. У нас большая разница в возрасте, мы – люди разных поколений. Что у нас может быть общего?

– Так ты замужем?

– Нет, я не замужем.

– У тебя кто-то есть?

– Со вчерашнего дня – никого. Эй, прекратите мне устраивать допрос.

– Люба, – парень подошёл к женщине близко-близко, он смотрел на неё, что говорится, во все глаза. – Люба, я не знаю, что со мной, только я вижу в тебе родного человека, я…

– Сколько вам лет, молодой человек?

– Двадцать. Слушай, разговаривай со мной на «ты». А иначе… я тебя обниму и поцелую.

– Так, Коля, брейк, два шага назад.

– Есть! – парень по-армейски отсчитал два шага назад.

– Фух-ххх! Ты работаешь?

– Работаю. И учусь. На вечернем, в нашем металлургическом.

– А что так поздно поступил?

– Я в армии служил, Люба. А ты, я так понял вчера, работаешь в этом НИИ имени Михайло Васильевича.

– Работаю. Причём, я старший научный сотрудник, возглавляю отдел и имею научную степень.

– У-у-у! Любовь Юрьевна у нас большой учёный! Нет, я рад, Люба, что тебе удалась карьера. Искренне рад. Ну что, махнём в ресторан?

– Ресторан отменяется, Коля. Короче, Коля, спасибо тебе за всё, за цветы, они прекрасны, но между нами ничего не может быть. Извини, мне пора, прощай.

– До свидания.

– Не поняла.

– Я встречу тебя завтра, после работы. На этой же остановке.

– Коля, я ненавижу любые остановки, и я ненавижу общественный транспорт. Я предпочитаю передвигаться по городу на собственной машине, она, кстати, возле института припаркована. Да, может, тебя куда подвезти?

– Вот же я дурак! – парень долбанул себя кулаком полбу. – Назначить свидание девушке на остановке! А я подумал: тебе так будет удобней.

– А я подумала, что так удобней тебе. Коля, ты молод, у тебя всё ещё впереди. Прощай.

Любовь Юрьевна развернулась, чтобы уйти и уже шагнула и уже пошла. Только шла она неестественно медленно. Так не уходят, когда хотят сжечь все мосты.

– Люба! Ну, куда же ты? – парень нагнал женщину. – Ну, не принимай ты скоропалительных решений. Ну, что мне для тебя сделать? Хочешь, я рассмешу тебя. А ты знаешь, что моя первая фамилия была Остановкин?

– Как? Остановкин? Правда? А почему – первая? – заинтересовалась, почти смеясь, Любовь Юрьевна.

– Так меня же, двухнедельного, на остановке нашли, да-а, в нашем же городе, нет, не на этой, на конечной – родная мамаша оставила. А в «Доме малютки» сотрудницы прикололись и наградили меня фамилией – Остановкин. Представляешь, до шести лет я носил фамилию – Остановкин. Коля Остановкин – согласись, смешно!.. Люба, что с тобой?

Цветы и сумочка упали в мутную лужицу. Парень протянул руки к женщине, но та отстранилась, давая понять, что её лучше не трогать.

2

– Эх, в самую лужу, – досадуя, нагнулся парень. – Он «выудил» сумочку и начал обтирать её прямо рукавом. – Затем нагнулся за цветами.

– Коля. Оставь цветы, – очевидно приходя в себя, прошептала женщина.

Их глаза встретись, в его взгляде по-прежнему: молодость, интерес к противоположному полу, озорство, а вот её глаза потухли, но потухли они только на мгновенье, потому что тут же наполнились… болью.

– Ну, вот что ты наделал, смотри: всю свою курточку вымазал, – посетовала тихо Любовь Юрьевна.

– Да чёрт с ней, с курточкой. Люба, тебе нехорошо?

– Со мной всё… нормально. Коля, расскажи подробней про себя, про то, где и как тебя бросила родная мать.

– Люба, это грустная история, зря я заикнулся. Может, сменим тему?

– Если сказал А, говори Б.

– Да всё банально: родная мамаша младенцем оставила меня на остановке. Меня подобрали и сдали в «Дом малютки». Затем я оказался в детском доме, там я прожил шесть лет, пока меня не усыновили, и теперь я не Коля Остановкин, а Коля Соколов, рождённый, между прочим, в день Космонавтики. Коля Соколов – звучит?

– Звучит.

– Хватит обо мне, а? Люба, раз ты на «собственном автомобиле», поехали в ресторан.

– В ресторан? Ресторан…

– А что ты думаешь: я мало зарабатываю? Да я могу не только старшего научного сотрудника накормить в самом дорогом ресторане, но и самого директора института.

– Так тебя, Коля, подобрали, как ты говоришь, на конечной остановке, в нашем городе?

– Так точно, на остановке – «Автотранспортная».

– И при тебе была записка?

– Да… В ней написаны были дата моего рождения – двенадцатое апреля, имя – Коля. И всё. Да зачем тебе это надо знать, Люба?

– Зачем? Ты говоришь, тебе двадцать? Господи!

На женщину было жалко и страшно смотреть: её лицо стало настолько бледным и прозрачным, такие лица бывают только у мёртвых. Но она была жива.

– Коленька, – промолвила женщина. – Сыночек мой.

– Люба-Люба-Люба! Что ты мелешь?! Может, «скорую» вызвать?! – парень серьёзно испугался за здоровье женщины.

– Не надо «скорой»… Коля, я та самая твоя родная мамаша…

– Люба, что ты такое плетёшь? Что за шутки?!

– Какие шутки, Коля. Да, это я тебя, двухнедельного, оставила на остановке. Но я тебя тепло укутала, тепло-тепло. И я дождалась, когда шофера пойдут с работы.

– Остановись, Люба!

– Мне было семнадцать, Коля, когда я приехала сюда из деревни. Сразу в институт не поступила, а тут любовь, я забеременела, но жизни семейной у меня не получилось. Я хотела учиться, Коля!

И тут до парня дошло: всё, что говорит женщина – правда. Он схватился за голову, он даже тихонько взвыл. Он кинулся к изгороди, облокотился на неё и уставился на пруд. Любовь Юрьевна осторожно подошла к нему, коснулась его плеча.

– Много лет я плачу почти каждую ночь, – всхлипнула она. – Я искала тебя, я искала, я уже тебя нашла, но узнала, что тебя усыновили.

– Значит, сначала выучилась, устроилась в жизни и только потом начала искать? – ни злости, ни ненависти не было в голосе парня, он просто констатировал факт.

Вдруг Любовь Юрьевна медленно сползла на колени.

– Прости меня, сынок, – женщина зарыдала.

– Чёрт! Такого не бывает! – парень не знал, как себя вести, он совсем растерялся.

– Как видишь – бывает. Я родная мать твоя, Коленька!

Тут в кармане курточки у парня запиликал телефон, молодой человек встрепенулся, вынул его и приложил к уху:

– Да, папа. Что? Нет, да. Папа, я через пятнадцать минут буду дома. Да нет у меня никаких дел. Пока. 

– Сынок, так ты простил меня? – скуля, спросила женщина, с надеждой глядя снизу вверх на парня, своего биологического сына.

– Мда… Болливуд отдыхает. Любовь Юрьевна, вы бы встали с колен, – пряча глаза, сказал молодой человек.

– Мы разве на «вы»?

– Ну-ка, – парень подал руку и помог женщине подняться. – Тут такое дело, Люба, Любовь Юрьевна, моя мама, настоящая мама, приболела и мне необходимо срочно домой.

Раздался характерный шум – к остановке подъехал очередной автобус и вскоре парень оказался в нём, а Любовь Юрьевна продолжала оставаться на месте. Красивая, стройная женщина тридцати восьми лет, заведующая отделом в НИИ имени Ломоносова, кандидат наук, стояла, не шелохнувшись, замерла, словно статуя. Никаких мыслей, никаких желаний. Она не чувствовала никаких запахов, она не слышала никаких звуков. Впрочем, некий звук, который с годами ей всё чаще и чаще мерещится, до неё всё же доносился – это плач младенца…

Проектирование систем – это специализация проектного бюро «Моспроект-инжиниринг». Бюро создаёт индивидуальные и типовые проекты электроснабжения индивидуальных жилых и нежилых зданий, квартир, торгово-офисных и складских помещений. По желанию заказчика, проект может предусматривать любые дополнительные устройства и системы – кондиционирования, мониторинга обстановки в помещении (протечка воды), резервных источников электроэнергии, отопления полов и многое другое. Проектная документация исполняется быстро, по приемлемым ценам, с учётом ускоренного согласования в различных инстанциях.