«Предчувствие» / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Птицы

Тает вечер, осень тает…

Над ложбиной низкою

Улетает в небо стая

Буквой V английскою.

Их пугает злая вьюга

И дожди кислотные.

Вот и мчатся птицы к югу

Стаей перелетною.

Под крылами речка вьётся,

Огибает рощицу.

Кто-то, может, не вернётся,

Может, не захочется…

Может, сам туманом станет,

Растворится дымкою.

На земле чужой растает

Ночью-невидимкою.

Кто надумал возвращаться

На свою неблизкую,

Будет в стаю собираться

Буквой V английскою...

Предчувствие

Какие то чашки, какие-то блюдца,

Какие-то люди, сидящие рядом…

А завтра мы можем вдруг все не проснуться,

Накрытые мощным ракетным снарядом.

Какие-то тени, какие-то стены,

Какая-то люстра над головою…

А ночью проснёмся от воя сирены,

И окна расплющит горячей волною.

Какие-то звуки: то громче, то тише,

И вечер осенний прохладен и светел…

А завтра от взрыва проломится крыша,

И вместо дождя на нас выпадет пепел.

Меня окружают какие-то лица –

Они про любовь говорят и про дружбу.

Но если плохое вдруг завтра случится,

Скажите, кому это всё было нужно?

Какие-то люди копают подвалы

И прячут еду, забывая про отдых.

А завтра они из-под свежих завалов

Глотать будут чёрный, отравленный воздух.

Какие-то дети кричат и смеются,

Какое-то солнце на крыше алеет…

Но завтра мы можем совсем не проснуться,

А тот кто проснулся, потом пожалеет…

***

Не надо слов и

Не надо песен:

Я ей сегодня

Неинтересен.

Я для неё лишь

Пятно в тумане,

Остатки чая

В пустом стакане.

Пиджак английский

И нрав весёлый,

Но перед ней я

Как будто голый.

Не просто голый,

А безобразный:

Какой-то квёлый и

Несуразный.

Чего ни скажешь –

Она не рада,

Как будто в лужу

С разбега сяду.

Мои желанья,

Мои стремленья –

Не напечатанное

Стихотворенье.

Не долетела

Стрела Амура.

Она прекрасна!

Хотя и дура.

И пусть красива,

Но всё ж мещанка.

В лесу осеннем

Как гриб-поганка.

Не оценила,

Как я чудесен…

Не надо слов и

Не надо песен.

Хэллоуин

Фредди Крюгер в дверь постучал …

Острым ногтём.

Джейсон Вурхиз плечами пожал:

– Мол, я ни при чём!

Майкл Майерс мне говорит

(Лет так семь или восемь на вид):

– Трикер трит! – Твой счётчик

Включён!

И пошла по дворам малышня

Взад-вперёд,

Только мысль всё гложет меня,

Не уйдёт:

В той далёкой, забытой стране,

Где так мало годков было мне,

Как бы я напугал в эту ночь

Народ?

Я оделся б как Вий

(Кащей? Бармалей?)

Уж не помню, кто был страшней

Для нас,

Для детей.

Может, чёртом оделся бы я,

Но одобрит ли это семья?

Да и кто, скажите, взаправду боится чертей?

Ну, открыл бы нам пьяный сосед,

И как?

– Кроме водки, сладостей нет, – скажет. –

Голяк!

Или выскочит дворник Ефим,

Да устроит всем Хэллоуин:

По башке настучит и тем, и другим,

Просто так.

Чем позднее час, тем громче крики

Детей.

Кое-кто по второму кругу пошёл –

Злодей!

Ну а я у порога стою

Да им сладости раздаю,

Да мечтаю, чтоб вечер прошёл

Поскорей!

Книга Любви скучна и бесконечна…

The Book of Love is long and boring

Peter Gabriel

Когда придётся собирать осколки

И рассказать истории свои,

Я их поставлю в ряд на книжной полке

Две главных книги: Жизни и Любви.

В Книгу Любви заглядываю редко,

Она однообразна и скучна,

Лежит в углу как брошенная ветка

И не волнуют память имена...

В ней письма, фотографии и даты,

Обрывки старых песен, аниме.

Есть клятвы те, что я давал когда-то.

А есть и клятвы, что давались мне.

В ней много иллюстраций и инструкций,

И даже есть засохшие цветы,

Фрагменты из каких-то репродукций,

Но я люблю, когда читаешь ты.

И только с полки тыеё достанешь,

Откроешь в середине, наугад,

Начнёшь читать, пока вдруг не устанешь,

А я уже как тот ребёнок рад,

Когда ты водишь пальцем по страницам

И загибаешь старые листы:

Я вижу, как ожили чьи-то лица

И как проснулись старые мечты!

Книга Любви скучна и бесконечна,

Она написана давным-давно.

Всё то, что было, пусть и скоротечно,

Она хранит как древнее вино.

И хочется всю жизнь начать сначала

Чтоб слышать голос и слова твои,

И всё что ты когда-то мне читала,

Звучит как будто Книга о Любви.

Как можно устать от любви?

Как можно устать от любви?

Её ты своей назови,

На лавочке посреди двора

Часа так в четыре утра,

Хотя расставаться пора.

Но шепчешь на ушко слова

Простые как все дважды два.

Как можно устать от любви?

Слова вспоминаю твои,

Когда на работу иду,

Но вечера радостно жду:

Где спрячу, там и найду.

И занят опять телефон,

Да свадьбы отчётливей звон.

Как можно устать от любви?

Настойка из слёз на крови,

Бессонных, тревожных ночей,

Микстур, поликлиник, врачей,

Игрушек, футбольных мячей,

Надежд, чтобы всё хорошо,

И криков, что папа пришёл.

Как можно устать от любви?

Не думай, а просто живи:

Они улетят из гнезда,

Затем, чтоб экспресс-поезда

Умчали их ночью куда-

нибудь вдаль, а потом

Останется фотоальбом.

…Устанешь ли ты от любви?

Не бойся, не плачь, не зови,

когда в одиночество врос,

смешной и понятливый пёс

совать будет мокрый свой нос

в минуты и годы твои,

как можно устать от любви?

Недоразумение

Хоть я родом вышел из плебейских,

Но к тычкам чувствителен, однако:

Мне вцепился в руку полицейский

И за спину гнёт её, собака.

Я насилья с детства не приемлю,

Ну за что, скажите, в самом деле,

Просто так воткнули рожей в землю

И следы оставили на теле?

Я всегда в ладах бывал с законом:

Не стрелял, не убивал, не грабил.

Только в час, назначенный ОМОНом,

Стал вдруг исключением из правил.

Даже если б в шайке я носился,

По ночам пальто снимал с прохожих,

Никогда бы сам не напросился,

Чтоб вот так вот, запросто, по роже.

Я из прошлого не делал тайны,

Жил спокойно и не торопился,

Но сегодня вечером, случайно,

Вниз за сигаретами спустился...

***

У поэта грусть осенняя

И неровное дыхание –

Ему нужно восхищение,

Ему важно понимание.

У поэта тело белое,

Руки мягкие и нежные,

Волосы – пшеница спелая,

А душа, как степь, безбрежная!

Любит он платки шелковые

Повязать на шею хрупкую

И позировать раскованно

С сигаретой или трубкою.

Чтобы волосы волнистые

На чело ему спускалися

Или шапкою пушистою

Над бровями возвышалися.

Он душевным состоянием

К цвету, к запахам чувствителен,

Держит всех на расстоянии:

К людям очень подозрителен.

В тёмной комнате скрывается

Целый день от света яркого,

Только к ночи появляется,

Как ребёнок, за подарками.

Интернетовскими тропками

Ходит-бродит заповедными –

Не пугайте душу робкую

Вы жестокими комментами!

Если кто ему покажется

Добрым или с пониманием,

Он за ними вслед увяжется

С тихим ласковым урчанием.

Будет сам ластится кисою –

И трубою хвост приподнятый,

Он не хочет быть освистанным,

Он не может быть не понятым.

За окном – дорога ранняя,

Если хочешь, то получится,

Он не скажет «до свидания»

Грусть-тоске, его попутчице.

У поэта грусть весенняя

И неровное дыхание –

Ему нужно восхищение,

Ему важно понимание…

Минное поле

Почему так тянет уехать

После разрыва?

Вся земля превратилась вокруг

В минное поле.

Я, как заяц, по кочкам скачу

на грани нервного срыва.

И предчувствий сердце полно,

И какой-то неясной боли.

Поневоле верить начнёшь

В плохие приметы:

Чёрных кошек за месяц

Перебежало дорогу раз двадцать.

И теряют свои очертанья

Знакомые прежде предметы.

Понимаешь и сам, наконец,

Что уж лучше было расстаться.

Это время по-разному длится –

От месяца до полугода,

Будто бродишь по коридору

В старой больничной пижаме,

Ненавидя людей, голубей

И просто любую погоду.

Понимая: в том, что случилось,

Мы виноваты сами.

Автопортрет

Я – прочитанная книга

И тяжёлый переплёт.

Сжатый рот.

В кармане фига

И слегка торчит живот.

Родился в шестидесятых,

Двадцать лет после войны:

Патриоты, демократы

И Отечества сыны

Для меня как марсиане –

Я живу сам по себе.

Для меня вопрос не встанет:

С кем быть в классовой борьбе?

Я не шёл на баррикады,

Белый дом не защищал.

Я не знаю слова: «Надо»,

Знаю слово: «Задолбал».

Подросли и вышли дети,

Жизнь для них не есть борьба.

И за них я не в ответе,

Как и, впрочем, за себя.

Иногда бывает грустно –

Дым Отчизны мне не мил,

Я не прожил жизнь как русский,

Хоть по-русски говорил.