Без определённого места жительства / Архив номеров / ВЕЛИКОРОССЪ

Нам, обычным российским гражданам, живущим в квартирах или домах, работающих за зарплату или получающих пенсии, конечно же, хорошо известно, что существует ещё и мир бездомных и беспризорников. Только мы не задумываемся, насколько он велик. Время от времени мы с ними пересекаемся. Чаще всего с ужасом и раздражением бежим от него. Сочувствие, конечно, порой возникает в наших душах. Ведь им как-то надо помогать? Бездомным, действительно, помогают. И государственные, и частные, и благотворительные организации. Я попыталась ответить на некоторые вопросы сама, а также обратилась за помощью к Коршункову Владимиру Ивановичу, начальнику штаба специализированной народной дружины по социальной безопасности.

Итак:

Откуда же берутся эти люди? Кто они?

В официальных документах значится Бомж или БОМЖ (акроним, сокр. от «Без Определённого Места Жительства») – термин протокола полиции (советской милиции), в дальнейшем перекочевавший в сленг. Разговорное слово, используемое в российской публицистике и обыденной речи, возникшее от аббревиатуры, характерной для официальных документов советской милиции.

Данным сокращением обозначались лица Без Определённого Места Жительства (и Занятий/Регистрации), то есть бездомные.

С 1990-х годов в России и других странах СНГ, когда бродяжничество, отсутствие определённого места жительства стало массовым явлением, слово приобрело нарицательный оттенок. Часто употребляется в уничижительном смысле применительно к опустившимся людям, ведущим асоциальный образ жизни. Ранее примерно в том же смысле могло употребляться слово «бич».

Ну а в жизни?

Завидев бомжа, мы проходим мимо, причём стараемся делать это как можно быстрее. Интуитивно придерживаем сумки и кошельки. Как бы чего не вышло? Сердобольные соотечественники иногда подают мелочь или сигареты. Редко, но вызываем «Скорую помощь». Зайдя в вагон, где спит бомж, зажимаем нос и садимся подальше. Обычная картина в метро. Один бомж – и в радиусе 10 метров ни одного пассажира, все отошли в другой конец вагона. Если бомж обосновался в нашем подъезде, чаще всего мы вызываем полицию.

При виде бомжей мы испытываем противоречивые чувства. Стыд и вину, потому что не можем и не хотим помочь. Жалость, потому что перед нами всё-таки человек. Отвращение и боязнь чем-нибудь заразиться. Хотя, конечно же, почти никогда не подходим близко. Иногда успеваем подумать, а почему человек так опустился? Что его довело до жизни такой? Но чаще всего чувство презрения побеждает. Дескать, каждый сам кузнец своего счастья, а значит этот человек сам виноват, что докатился до такой жизни!

А вам не вспоминалась в таких ситуациях поговорка «От тюрьмы, и от сумы не зарекайся!». Да, да. И это важно! Не мешало бы подумать о том, что «только бы подобного не случилось со мной!»

Именно поэтому мы стремимся свести к минимуму наше столкновение с непредсказуемой и пугающей реальностью – миром бомжей. Мы стараемся уйти от них, забыть о бездомных и жить как ни в чем ни бывало в своём привычном мире.

Государство с бродягами, как правило, борется. Сейчас поговорим об этом. О помощи расскажем позже. Почему же борется? Потому что бомж – существо, с государственной точки зрения, лишнее и вредное. Пользы и денег в казну не приносит, а для общества представляет реальную опасность. В царской России бродяжничество (неспособность или нежелание указать своё истинное звание и место жительства) считалось уголовным преступлением. Бродяг приговаривали либо к 4 годам исправительных работ, либо к ссылке в Сибирь. За ложные показания полагалось 30-40 ударов розгами. Бездомных стариков и инвалидов помещали в «дома призрения».

В СССР борьба с бомжами велась планомерно и настойчиво. Государство гарантировало каждому гражданину бесплатное жильё и работу. Взамен оно обязывало иметь прописку и трудиться на благо общества.

В 1961 году был принят указ «Об усилении борьбы с лицами (бездельниками, тунеядцами, паразитами), уклоняющимися от общественно-полезного труда и ведущими антиобщественный паразитический образ жизни»:

«Установить, что совершеннолетние, трудоспособные граждане, не желающие выполнять важнейшую конституционную обязанность – честно трудиться по своим способностям, уклоняющиеся от общественно полезного труда, извлекающие нетрудовые доходы от эксплуатации земельных участков, автомашин, жилой площади или совершающие иные антиобщественные поступки, позволяющие им вести паразитический образ жизни, подвергаются по постановлению районного (городского) народного суда выселению в специально отведённые местности на срок от двух до пяти лет с конфискацией имущества, нажитого нетрудовым путём, и обязательным привлечением к труду по месту поселения».

С одной стороны, хороший закон. Прямо по пословице «Кто не работает, тот не ест». С другой стороны, действовала статья 209 УК, по которой за систематическое бродяжничество и тунеядство могли посадить на 2 года. Благодаря этой статье в Петербурге существует легендарная котельная «Камчатка» и песня Гребенщикова «Поколение дворников и сторожей».

После развала СССР количество бомжей, особенно в мегаполисах, резко возросло. Ряды бездомных пополнили жертвы финансовых пирамид, приватизации и прочих реформ «лихих 90-х», а также те, кто не смог приспособиться к условиям нарождающегося капитализма.

Конституция Российской Федерации, в отличие от советской, не гарантирует россиянам ни жилья, ни работы. Капитализм всё-таки. Бродяжничество и тунеядство не считается ни уголовным преступлением, ни административным правонарушением. Свобода личности соблюдена. Хочешь жить на улице – пожалуйста. Не хочешь работать – да ради Бога. И. Бродскому в современной России жилось бы вольготно, никто бы его не наказывал.

Нет смысла говорить о том, что с точки зрения рядового гражданина нашей страны, бомжи – несомненное зло. Бомж – существо асоциальное и, как я уже писала выше, опасное для общества. В городах бомжи ночуют в подвалах, разводят там огонь, что приводит к пожарам. Бомжи отлавливают собак в и кошек, в том числе и домашних. Половина бездомных в России – бывшие «зэки». Часть – потенциальные заключённые, которые скрываются от полиции.

И очень серьёзная проблема состоит в том, что бомжи переносят многие опасные заболевания.

«…бездомные болеют педикулёзом, чесоткой, различными видами грибковых заболеваний. А ещё, пообщавшись с бомжем, можно подхватить любую инфекцию, передающуюся через дыхательные пути, в том числе и туберкулёз. Но чтобы заразиться всем перечисленным, надо вступить в непосредственный контакт с инфицированным бродягой, например, в давке в общественном транспорте. Правда, наиболее «популярными» среди бомжей чесоткой и педикулёзом можно заболеть, и не контактируя напрямую с заражённым. Вши, особенно если их много, остаются на сиденьях и скамейках, а чесотку можно «получить», подержавшись за поручень», – так писал один из руководителей Московского центра дезинфекции.

Получается, что бомжи мешают обычной жизни обычного человека. Да и выдача паспортов бездомным, содержание их в спецприёмниках, санобработка и оказание прочих услуг производится на бюджетные средства, то есть из кармана налогоплательщика. С подработки и попрошайничества бомжи налогов не платят. Трудно возразить против довольно распространённого мнения, что работающие граждане содержат целую армию больных алкоголиков-бездельников, социальных паразитов.

И, что важно, среди бомжей немало тех, кто сознательно выбрал жизнь на улице и не собирается от неё отказываться.

Вот как говорил один из бродяг:

«Бродяжничаю я уже давно – лет пять. И не потому, что на какую-нибудь «пирамиду» попался, квартиру продал, деньги все потерял. У меня и квартира, и машина, и работа нормальная были. Семья, дети – все чин по чину. Только вот… свободы, что ли, не хватало. Вечно вокруг: «делай то, не делай этого», на работе – начальник, дома – жена. В общем, надоело все, я взял и ушёл. С мелочью в кармане дошёл до вокзала, сел в первый попавшийся поезд и – поминай как звали. Я до того дня всего один раз из своего города выбирался: летом на юг. А теперь всю страну объездил. Домой? Нет, не тянет. Я хорошо живу: найти какую-нибудь работу на один день, чтобы на еду заработать, везде можно. Да и «свои» всегда помогают: у нас люди отзывчивые. А самое главное: я никому не должен и мне никто не должен, как хочу, так и живу».

Часто случается так, что бомжа накормят, отмоют, пристроят за счёт бюджета, а он снова возвращается на насиженное место – на вокзал или в подвал. Не хочет расставаться со свободой, которую даёт бродячая жизнь. Ведь, как ни крути, в жизни на улице есть свои преимущества. Бомж думает только о себе, не имеет никаких обязательств, не несёт никакой ответственности и не подчиняется никаким законам. У бомжа нет начальников, нет рабочего графика, он волен делать всё, что захочет. Многим нравится жить на улице. К слову, 90% бездомных вполне трудоспособны. Они просто не хотят работать.

В Госдуму был внесён законопроект о регулировании вопросов бродяжничества и решении проблем бездомных. Законопроект предлагал обязать бездомных регистрироваться и проходить регулярные медосмотры. За отказ от регистрации предполагалось давать 10 суток, злостных нарушителей могли упечь в спецучреждение. Закон раскритиковали: во-первых, о какой регистрации может идти речь, когда у 70% бродяг нет даже паспорта? Во-вторых, бомж, каким бы опустившимся он ни был, всё же человек. Принудительное лечение, а тем более заключение за бродяжничество, которое преступлением не является, – это нарушение прав человека. Если бомж выбрал жизнь на улице, он имеет на это право.

Гуманные граждане выступают против возвращения уголовного наказания за бродяжничество. Они считают, что принудиловкой ничего не решишь. Нужна комплексная государственная программа по реабилитации и социальной адаптации бомжей.

Но это можно применить только к тем людям, кто оказался на улице случайно – в результате обмана, предательства. Но если человек сам выбрал свою жизнь, то его никак не получится вернуть к тому, от чего он ушёл.

Есть мнение, что «От бездомных нельзя избавиться! Им надо оказывать помощь, поддерживать на пути к нормальной жизни. И одной бесплатной похлёбкой эту проблему не решишь. Нужны большие денежные вливания, спонсорская помощь. Богатые должны начать помогать бедным».

Но не все так считают. Радикально настроенные граждане выступают за решительную борьбу с бомжами на государственном уровне. Гуманность и терпимость по отношению к бомжам, вроде уважения их прав, – палка о двух концах. Во-первых, государство обязано, прежде всего, защитить законопослушных граждан от социально опасных бездомных. Во-вторых, уважать право бомжа на бродячую жизнь – это значит позволить ему погибать на улице от холода, голода или в результате расправы товарищей по несчастью. В-третьих, реабилитация и адаптация армии бездомных – это миллионы рублей. Вся финансовая тяжесть подобной государственной программы снова ляжет на плечи налогоплательщиков. В-четвёртых, что делать с теми, кто не желает адаптироваться? Кормить бесплатно?

Так что же думают наши сограждане?

«О каких правах вы говорите? Бомжи давно потеряли человеческий облик. Это уже не люди, а какие-то человеческие обломки! Собрать всех, отмыть, вылечить и заставить работать!».

«Сажать их надо! Или высылать за 101 километр как было в СССР. В Сибирь, вон сколько деревень пустует».

«Ненавижу бомжей!!! отстреливал бы как бешеных собак!! фашисты, чтобы не говорили были не дураки, всех бомжей и алкоголиков собрали и отправили строить дома и мосты».

Гуманисты возражают: среди бомжей много таких, кто оказался на обочине жизни не по своей воле. Человек без документов и пресловутой прописки практически не имеет шансов найти хоть какую-то работу и жильё. Многие люди становятся бездомными по вине государства. Случается, что людей выселяют из своего жилья по судебному решению. Отсутствует нормальная система социальной адаптации бывших заключённых. В результате армия бездомных регулярно пополняется зэками, готовыми на кражи и убийства.

Высказывались разные предложения. Вот, к примеру, думали о том, чтобы создать специальные режимные поселения для бомжей. Планировалось организовать общежития где-нибудь в «глубинке», предоставлять работу и т.д. Правда, никто не задумался о том, понравилось бы жителям той самой глубинки такое сомнительное соседство. К слову, подобные приюты для бездомных уже существуют в США. При этом количество бродяг в процветающей Америке не сокращается. По статистике не намного меньше, чем в России. Достаточно бродяг и в сытой-обутой Европе.

Кстати, «Бездомные – это особая культура, которая присутствует не только у нас, но и в более богатых странах. Бездомным нравится такой образ жизни, им комфортно. Я не сторонник того, чтобы государство вмешивалось в этот процесс. Надо просто формировать культуру в обществе»

Я думаю, что одним формированием культуры в обществе от бомжей не избавишься. Радикальные меры по отношению к бомжам могут решить проблему, но… На какой-то короткий период времени. Но будем честны: в современной России с её законодательной системой и коррупцией бомжом может стать любой гражданин.

Так что в один день мы можем на своей шкуре испытать нами же изобретённые антибомж-мероприятия. С другой стороны, гуманность и терпимость может сыграть с Россией ту же шутку, что и в Европе, где на шее у законопослушных граждан сидят несколько миллионов откровенно асоциальных личностей-паразитов.

Какой-то замкнутый круг.

Так что же делает государство?

Есть мнение, и оно звучит очень часто, что «государству в прямом смысле плевать на весьма значительную часть граждан, погибающих на улицах».

Вот с этого моменту постараемся быть объективными. Эмоции – эмоциями, а дела – делами.

Приведу цитату из интернета:

«Да, функционируют приюты для бездомных. Например, в Петербурге и в Москве работают около 20 приютов на 60 человек. При этом количество бомжей в России по официальной статистике приближается к 4 миллионам. Полиция против бомжей бессильна. Всё, что может сделать полицейский, – это отправить бомжа в спецприёмник и выдать ему документы, а иногороднего выслать. Никаких внятных государственных программ работы с бездомными не существует. Фактически, бомжами не занимается никто, кроме редких благотворительных и волонтёрских организаций».

А вот это неправда. И я говорю это, основываясь на личном опыте.

Во-первых, благотворительные и волонтёрские организации в России не редкие. Во-вторых, в Москве, да и в других городах, активно реализуется государственная политика в сфере социальной поддержки граждан, попавших в трудную жизненную ситуацию на территории г. Москвы.

Меня пригласили выступить с лекцией в отделении «Дмитровское» ГКУ ЦСА им. Е.П. Глинки. Таких отделений в Москве несколько, условия там весьма неплохие. Людям оказывается существенная помощь. Даже вот и развлекают немного. Без моей лекции они могли спокойно обойтись, но это было гуманитарное мероприятие. Все остались довольны. А я узнала много нового.

Итак, один пример. ГКУ ЦСА имени Е.П. Глинки, в частности, осуществляет свою деятельность по трём приоритетным направлениям: немного скажу об этом. Направления следующие. «Работа на улицах г. Москвы, с целью выявления граждан, нуждающихся в оказании социальной помощи. Оказание срочной социальной помощи в виде ночлега». За сухими словами официальной формулировки стоит очень непростая повседневная работа. Ведь бродяги – люди сложные, часто капризные, вздорные, порой агрессивные. И если подойти к группе бомжей (или к одному сидящему бродяге) и предложить поехать в ночлежку, то что вы услышите? Вряд ли слова благодарности. И людей ведь нельзя увезти насильно? Их нужно убедить, уговорить. Нужно помочь, но помочь по-хорошему.

Итак, далее, в программе помощи значится «Оказание полного спектра социальных услуг лицам, попавшим в критическую ситуацию на территории г. Москвы». По сути это – дать им возможность переночевать, помыться, поесть, получить медицинскую помощь.

По ходатайству Департамента социальной защиты населения Москвы несколько лет назад была создана специализированная народная дружина по социальной безопасности. Подразделения этой дружины созданы во всех административных округах.

В.И. Коршунков объяснил:

«Дружинники в первую очередь работают на улицах города и оказывают действенную помощь людям, занимающихся бродяжничеством и попрошайничеством. Дружинники выходят на улицы в поисках тех, кому нужна помощь, дежурят на вокзалах и в парках. Они прочёсывают леса и теплотрассы, где обычно живут бездомные. Доставляют бомжей на дезстанции, в медпункты. Уговаривают, убеждают, рассказывают о возможностях. Ведь насильно никого никуда увезти нельзя.

Мы пережили зиму. Зиму холодную. В зимнее время число бомжей на улицах столицы значительно увеличивается. Из-за холода им сложно становится искать убежища в парках и скверах, и они массово перебираются в подъезды, в электрички, на вокзалы.

И их не останавливают коды, закрытые двери и охранники. Они все равно как-то просачиваются в охраняемые или закрытые помещения. Просто выгнать можно. Это элементарно. Но ведь а каждым из людей, не имеющим крова, скрывается своя непростая судьба. Наши дружинники способны увидеть в грязном бездомном обычного человека, нуждающегося в помощи. И они могут им помочь. И помогают».

Невозможно рассказать обо всех волонтёрских и благотворительных организациях в одной статье. Но все же, как сейчас помогают в столице несчастным и обездоленным?

В.И. Коршунков привел такой пример:

«Бывает так, что некий гражданин из какого-либо города развёлся с женой, ей оставил квартиру. Отправился в Москву на заработки. Но, как часто случается, работодатель подвёл и оставил без денег. Жить негде и не на что. Подвернулась скверная компания. И вот вам – жизнь пошла под откос. Именно таким людям нужна помощь. И она оказывается действенной. У такого человека есть шансы вернуться к обычной жизни».

По словам В.И. Коршункова, бездомных условно можно разделить на две группы: тех, кто не имеет жилья, и тех, у кого оно есть. У многих бродяг есть свои квартиры или дома, просто обстоятельства сложились так, что их оттуда выгнали. Виной тому – делёжка имущества между близкими родственниками или недобросовестные риелторы. Среди тех, кто оказывается вне обычной жизни – выпускники детских домов, которых обманули, а также те, кто недавно освободился из мест не столь отдалённых. Может, у них и есть квартира, но живут в ней, к примеру, другие люди и не хотят выезжать. Так что тех, у кого есть жилье, нужно пытаться вернуть домой. Не всегда, конечно, но такое возможно. А вот с теми, кто крыши над головой даже теоретически не имеет, дела обстоят гораздо проблематичнее. Но нет безвыходных ситуаций. Опять же – и это важно! – было бы у них желание начать новую жизнь!

Самое сложное время для организаций, помогающих бездомным, безусловно, зима. Для спасения бомжей в Москве работают мобильные пункты обогрева и пункты горячего питания для бездомных. Среди лиц, живущих на улице, работает «сарафанное радио». Они знают, что можно поесть и погреться. Приходят сами и приводят друзей.

В ГКУ ЦСА им. Е.П. Глинки бездомные люди могут получить доврачебную медицинскую помощь, юридическую консультацию, пообщаться с психологами, например, как вернуть утраченное жильё, помощь в трудоустройстве. Там же можно переночевать, постирать вещи, поесть.

«Но, конечно, не всё так радужно. Ежегодно бездомные пополняют ряды больных тяжёлыми недугами, попадают в тюрьмы. Надо быть милосердными. Жаль, что немногие из людей без дома социализируются. Но тем, кто хочет начать новую жизнь, мы помогаем», – сказал В.И. Коршунков.

Самое сложное – уговорить их просто поехать с нами. Они порой не могут оценить масштаб своего бедствия. Им кажется, что с ними все в порядке – особенно если они выпили. Не хотят ещё и потому, что им кажется, их увезут в другой район Москвы – и они потом не доберутся обратно.

В столице не так уж и мало неравнодушных людей, готовых бесплатно оказывать помощь бездомным. Они приносят одежду, обувь, помогают в перевозке бездомных и оказывают им посильную материальную поддержку. Спасибо им за это.

Как и спасибо все тем, кто ежедневно работает на улицах нашего города. Наверное, проблема бездомных не решится сразу и навсегда, сколько бы волонтёров и дружинников не старалось им помочь. Но надо к этому стремиться! Ведь каждый человек достоин счастья, спокойствия и благоденствия!