«Добрую сказку поведай, хороший мой…»

***

В окна зима смотрит дерзко и молодо.

Листья сгорают дотла.

Ты не заманишь меня в пламень холода -

Город, лишённый тепла.

 Руку украсит кольца обручального

Забледеневший берилл,

Чтобы меня ты в минуту прощальную

Взором не испепелил.

 Добрую сказку поведай, хороший мой,

Как приласкал ты змею.

Нравом со мной подозрительно схожую…

…Я тебя тоже люблю.

Улыбка

Вдохновенье нежданно-негаданно явится ночью,

Сядет на подоконник и скажет: «Я на минутку!»

Любоваться будет, как рву я бумагу в клочья,

Будет нагло стебаться и сыпать свои прибаутки.

В полнолунье бумага белей и черней чернила.

Вдохновенье болтает чушь и  болтает ногами.

Я вообще-то его не ждала, приходить не просила.

Если вспомнить, последний раз мы расстались врагами.

Но оно откровенно глядит на меня с улыбкой.

Ох уж эта улыбка! Так смотрят на приговорённых.

Я ему говорю: «Уходи! Наша встреча была ошибкой!»

А оно отвечает: «Невинная ссора влюблённых!»

Нет, оно не уйдёт и пробудет со мной до рассвета.

А под утро строка потечёт-побежит на бумагу.

Я себя ненавижу, а его обожаю за эту

Непослушную и неподвластную мне отвагу.

Картина «Не ждали!»

Мы ждём новой книги, мы ждём вдохновенья.

Успеха мы ждём, что непрочен, не вечен,

Мы новости ждём иногда с раздраженьем,

И ждём расставанья с надеждой на встречу.

Мы ждём распродаж и, конечно же, скидок.

Ждём свадьбы, а после, конечно, развода.

Мы ждём от других осознанья ошибок.

В ошибках своих не признаемся сроду.

Мы ждём в Запанском заплутавший автобус.

На Стошке – навеки заблудший троллейбус.

Мы ждём озаренья внезапного, чтобы                                       

Суметь разгадать сложный жизненный ребус.

Но мячик футбольный – картина «Не ждали!» –

Внезапно со звоном в окошко влетает.

Наверно мы все заждались мундиаля.

Для счастья нам только его не хватает!

Писатель, студент, мерчендайзер и губер,

И домохозяйка, и грузчик поддатый,

И вся школота, что шакалит в Ютубе,

Мы все понемногу в Самаре фанаты.

Разбитые улицы нам не помеха!

Слагаем футболу сонеты и оды.

И ждём от успеха побочного эха,

Поскольку мы все от рожденья уроды. 

На грани

Я не ищу земли обетованной.

Родную землю окроплю слезой,

Чтоб Гефсиманский сад благоуханный

Поднялся ввысь над грешною землёй.

К нему ведут житейские ухабы.

На перепутьях черти начеку.

На подлости всегда готовы, дабы

Протиснуться в небесную строку.

Пусть вязнет крик о помощи в гортани,

Пока блуждаю в поисках себя, -

На нерве, на истерике, на грани

Открытий вечных таинств бытия.

Меня не завлечёшь святой Нирваной

И райской виноградною лозой.

Я не ищу земли обетованной.

Родную землю окроплю слезой. 

***

Наглое каркает вслед вороньё.

Ты совершил побег:

Певший о рыцарстве, сам же его

Дланью своею отверг.

Ты, покоритель заморских стран,

Где же твоя страна?

Молча люби мировой океан,
Бездна не ведает дна.

Молча, покорный зову мечты,

Солнцем взойдёшь в зенит,

Взором лаская синие льды
Арктик и Антарктид.

Молчи. Оправданья – сплошная ложь.
Взлети, о земном не скорбя.
Только на небе вновь обретёшь
Потерянного себя.

***

Посылай мне денницы летящими прочь поездами.

На закате я буду встречать их на тихом перроне.

Километры железных дорог пролегли между нами.

Стал закатом рассвет, пока ехал в продрогшем вагоне.

Если полдень и полночь – всего лишь сестра с милым  братом,

Почему же тогда содрогаются наши перроны?

Почему наше солнце кровит от рассвета и вплоть до заката?

И не ловят сигнал навороченные айфоны?

Слишком много моих «почему» улетело в закаты-рассветы.

Я стою на безлюдном перроне, встречая составы.

И никто никогда ни за что не расскажет мне, где ты.

И совсем не имеет значения, в чём мы неправы.