Справка

1

Владимир Геометриевич удивлялся многим вещам в своей жизни, четвертак которой уже был отыгран, а удивлялся он потому, что искал всему рациональное объяснение. Всю жизнь он положил вести дневники динамики жизненных стремлений и не так давно окончательно распланировал её на шестьдесят лет вперед. За это время он должен был достигнуть немалых успехов, но уже явно отставал от плана. Он работал на двух работах, и везде − головой. Ко второй работе, которой он уделял два дня в неделю, а именно преподаванию в университете, он относился не всегда серьёзно, но любил её и считал главной.

«Опять надо взять какую-то справку в медпункте», − думал Владимир Геометриевич, направляясь прямиком к старой белой двери, за которой лечат людей.

− Здравствуйте, здрастье, Владимир Геометриевич, − раздавались со всех сторон приветливые голоса студентов, торопящихся от учения к учению. Всех он помнил, желал им добра и ставил всем зачёты, так как не хотел никого обижать. Хотя получалось, что обижались все, кто готовился. Проводя лекции, он запинался, ставил неправильно ударения, а один раз опрокинул горшок с цветком и, прервав лекцию, побежал на кафедру спрашивать веник с совком. Там его отговорили от этого занятия, но сей инцидент мучил потом его ещё несколько месяцев. Вспоминался летящий горшок, разбивающийся вдребезги под смех студентов. Ему было жалко не сорванную лекцию, а сам цветок, который потом преломлялся в его искажённом сознании, представляясь символом жизни и молодости, красоты и цветения.

«И зачем мне получать эту справку для допуска к преподаванию, у меня же есть медицинская книжка, в которой отмечено, что я совершенно здоров. Эту печать мне поставили за какие-то скромные полторы зарплаты. Но ведь нет, нужна ещё справка, якобы я здоров и по справке, и по медкнижке, можно сказать − вдвойне. Ну, ничего, на кафедре сказали, что надо просто прийти в медпункт, показать медкнижку как подтверждение, что здоров, и на этом основании выдадут справку». Опять Владимир Геометриевич удивлялся, отгоняя от себя рациональные мысли и вопросы, которые насыщали его голову, и твердя себе: «Надо значит надо, всё просто: зашёл, показал документ, и получил справку, и вышел. Дело сделано, всё просто».

Неожиданно Владимира Геометриевича стукнуло дверью по лбу. Отшатнувшись, он увидел выбегающего смеющегося студента Кренделева с бумажкой в руке, который радостно отдалялся от него, не замечая никого вокруг.

«Видимо, вылечился», − подумал Владимир Геометриевич, наблюдая за знакомым студентом. Придержав дверь, зашёл в медицинский пункт. Молодая полненькая девушка в халате виднелась из форточки, прорубленной в середине двери, и занималась думами о здоровье вошедших сюда когда-то. Начальник картотеки.

− Здравствуйте, понимаете ли, – начал говорить, подойдя к ней, Владимир Геометриевич, − мне необходима справка, для того чтобы дальше преподавать. Не могли бы вы мне выдать её на основании медкнижки?

− Вы кто? Медкнижка? Факультет? – проговорила сразу эта девушка и, получив медицинскую книжку, сказала:

– Всё понятно, у вас прививка просрочена, надо в архиве поискать. Если там есть, то повезёт, − и ушла в архив.

Просидев с час на скамейке, обитой на уроке технологии или рукоделья студентами, Владимир Геометриевич забеспокоился, что час уходит из его жизненных планов, предлагая жить дольше. Хлористый больничный запах напоминал о больном детстве. Но не это беспокоило его больше всего, он основательно думал о прививке. Круговорот его размышлений можно описать несколькими словами: «Что? Как? Зачем и почему?». Через некоторое время голос из-за стены заключил:

− Архив сохранился не полностью, искать не имеет смысла, скорее всего, вы её не делали. Приходите завтра с часу до двух, уколяет врач.

Сказав это, девушка села на своё место и принялась подчинять старые карточки больных.

Выйдя на улицу, Владимир Геометриевич ощутил пасхальное тепло с неба, почувствовав благо жизни. У него было в запасе порядка четверти часа на автобусе до бюро, где он трудился по основному месту. В автобусе он забылся, затолкался с людьми, невольно заслушался разговорами попутчиков, ощутил причастность к обществу. Распределял в голове деньги на оставшийся месяц, считал упущенную выгоду. Передал мелочь за проезд и вырвался из этого устройства, питающегося людьми. Правда, не совсем: чемодан зажевало дверьми и выдавило из него несколько «суждений Сократа» и вырезанное из газеты стихотворение некого Олега Тетушкина, которые воспарили, с помощью ветра, над суетой. Владимир Геометриевич же собрался с силой и, вырвав свой чемодан, проводил их полёт глазами.

По дороге в бюро думал, что можно было недодать рубль, и когда бы эти деньги только дошли до кондуктора, он бы уже как с минуту вышел, получилась бы экономия. Потом подумал, что с этой логикой можно вообще не платить за проезд, но, осознавая мелочность своих мыслей, бросил их развитие. Подходя к бюро, увидел заледенелые два рубля на дороге и начал усердно бить лёд. Пот промочил его глаза и снял шляпу.

В бюро оправдывался перед собой, что каблук на туфлях уже давно был стар, и если бы не эта причина, то он точно бы отвалился в скором времени.

− Владимир Геометриевич, скажите, пожалуйста, удачно ли вы сходили за справкой? – спросил его коллега культурным тоном.

− Вы знаете, Семён Розанович, я, к сожалению, получу эту справку, как только сделаю прививку. Так что извиняйте, я завтра отсутствую с часу до двух. Необходимо уколоться.

− Позвольте узнать, что за прививка?

− С этим сложнее, мне не сказали, − ответил Владимир Геометриевич, задумавшись о том, правильно ли он сделал, что не спросил, что за прививку необходимо ему делать. Но в тоже время ответил себе: «Если бы он спросил об этом и ему не смогли бы ответить, то было бы ещё хуже оттого, что ему необходимо сделать прививку, а какую − не знают. Ну, это уж совсем глупость, как они определили тогда, что именно этой прививки у меня нет», − оборвал он свои мысли.

− Вот это да, − прервал его размышления коллега, – вы обязательно узнайте, что за прививку вам будут делать, и обязательно купите с собой чистый одноразовый шприц, а то мне рассказывали, что они там одним всем колют. Да и вообще, я помню, мне говорил друг одного моего знакомого сокурсника, что как-то один раз там кого-то укололи и что-то произошло, не помню уже что, но люди об этом долго говорили.

Вечер Владимир Геометриевич провёл, как все предыдущие, за исключением двух обстоятельств, исказивших гладкую кардиограмму его жизни. Вечером он положил в карман пиджака пятимиллиграммовый закупоренный шприц. Несколько раз он примерял данный пиджак на предмет того, не выступает ли шприц, не топорщится ли от этого воротник, но, не придя к логическому выводу, лёг в кровать. Ночью он никак не мог заснуть, ворочался в разные стороны, думал, осуществляя в голове мысленный вертеп: «Что? Как? Зачем и почему?».

«Что же эта за прививка? Вот, например, я завтра зайду в медпункт, и надо прям с порога, первым делом, спросить, что это за прививку вы мне собираетесь делать, и чистые ли у вас шприцы. Если не скажут, то отказаться, да и дело с концом. Или вообще уволюсь, просто пойду, напишу заявление. Приду вот, например, в деканат, меня сразу спросят: “Давайте нам справку, или не впустим”, − а я им тут − заявление по собственному желанию, нате, выкусите − и баста. Обыграю их, так сказать. А подпишут ли без прививки это заявление? И все же − что за прививку мне собираются делать? Я слышал в коридоре, студенты говорили, что они там, в медпункте, шприцы в тазах с водой хранят и там же полощут». Перебирая эти мысли, словно считая овец, Владимир Геометриевич пытался заснуть.

«Я знаю, мне говорил один дельный человек, что в жизни, пока руку кому-нибудь не посахаришь, сам в рот сахар не положишь. Поэтому я знаю, что делать. Деньги есть, но это пошло, да и зачем. Надо купить шампанское и коробочку конфет. Да, и там всё сделают, все печати сразу поставят и спрашивать не будут. И чего я раньше не догадался». Владимир Геометриевич заходит в кабинет к врачу, улыбается, вежливо присаживается рядом, передаёт большой разноцветный пакет и говорит: «Я вчера к вам приходил. Мне тут справочку обещали выдать». Доктор, приветливо улыбаясь, говорит: «Ах, да, конечно, какие пустяки». Тянется за печатью, и в это время в кабинет заходят заведующая кафедрой, декан факультета и какие-то люди в штатском, берут его за руки и начинают кричать, что он взяточник, живёт не по правде. Владимир Геометриевич падает со стула, начинает тяжело дышать и, в конце концов, хватается за сердце, глубоко и конвульсивно заглатывая воздух и задыхаясь, как сломанный пылесос. Все эти люди, образовав круг, свысока строго смотрят на него.

Оборвавшийся сон утомил тело и разум. Пот, выступивший на высоком лбу, заиграл на лучах восходящего солнца. Ещё один день подарила жизнь.

2

«Дело в том, что мне необходимо основательно узнать, что это за прививка, как она называется, зачем делается, при каких условиях, какие противопоказания и какие у вас шприцы», – думал про себя, сидя на знакомой скамейке в ожидании, когда его пригласит в кабинет врач. Так Владимир Геометриевич готовился к прививке.

– Заходите, − женский взрослый строгий голос раздался из-за стены.

Владимир Геометриевич встрепенулся, дёрнул ручку процедурного кабинета, голова у него потяжелела, мысли скомкались, он почувствовал волнение, аналогичное испытанному на государственном экзамене по теории государства и права. Неизвестность, как и тогда, карала его ум за излишние думы.

− Раздевайтесь до пояса и ложитесь на кушетку, − сказал врач, не поворачиваясь к своему пациенту, ища в углу, по всей видимости, необходимые причиндалы.

Попытка сказать что-то в ответ доктору показалась не только нетактичной и неуместной, но и невозможной, так как надо было быстро раздеваться и ложится на кушетку. От неспособности формулировать мысли и неотвратимости неизвестной прививки Владимир Геометриевич прилёг, побледнел, задёргался, тихо застонал, зашептал: «Зачем, зачем?». Комариный укус иглы почувствовало его тело, мысли пронеслись в его голове, как фотокарточки в альбоме. Бренность жизни, планы и невозможность ничего изменить нависли тяжёлым грузом, закрыв ему глаза.

3

В последующем на Владимира Геометриевича была выдана справка. В этот же день студент Кренделев не появился на занятиях, мотивировав это своей болезнью. Весь вечер заведующая кафедрой пыталась дозвониться до преподавателя Владимира Геометриевича, чтобы сообщить о новости, поступившей сверху, где уточнялось, что теперь тем, у кого есть медицинская книжка с печатью, справка не требуется, так как дублирует предыдущий документ.