Декабристы: романтические дурачки или неумные романтики?

Разговор по поводу никому сегодня не нужной годовщины

В ушедшем декабре состоялась очередная годовщина, СОВЕРШЕННО незамеченная нынешней так называемой «широкой» российской общественностью: восстание в 1825 году, 14 (26) декабря, извините за невольный каламбур, декабристов. В советское время они считались романтиками, которые надеялись свергнуть самодержавие и сделать Россию то ли конституционной монархией, то ли республикой. Их романтический образ неоднократно культивировался не только советскими писателями, кинематографистами и театральными деятелями (один лишь фильм «Звезда пленительного счастья» чего стоит), но и тогдашними официальными историками. А как декабристы воспринимаются в нашем обществе сейчас? Этот и смежные с ним вопросы я задаю моему давнему знакомому, культурологу и историку Сергею Коновалову.

– Итак, Сергей Владимирович, первый вопрос мною задан.

– Алексей Николаевич, прежде чем начать наш сегодняшний разговор, предлагаю не говорить о тех конкретных деталях, которые или общеизвестны, или которые без труда можно найти в том же Интернете. Считаю это пустой и к тому же никому не интересной тратой времени. Теперь к вашему вопросу. Я не хотел бы давать категоричных оценок, но сегодня они воспринимаются уж точно не как герои.

– Я, в отличие от вас, деликатничать не собираюсь. Вместо того, чтобы по-тихому убить Николая Первого (а для этого у них были все возможности), вывести три тысячи солдат и матросов против двенадцати тысяч верных царю, для начала эти три тысячи как следует на площади поморозить, потом убить ни в чём не повинного героя войны 1812 года Милорадовича и в результате подставить несчастных названые три тысячи под картечь – это иначе как дуростью (даже не романтической) я назвать не могу. И всё из-за чего: сменить Николая Первого на его брата Константина, после чего обязать Сенат принять конституцию и объявить Россию республикой?

– А Пестель хотел ещё создать еврейское государство, в которое переселить два миллиона российских евреев.

– Чем перед ним евреи-то провинились?

– Наверное, тем, что не были романтиками.

– Предлагаю другой взгляд на те события: декабристы и тогдашние деятели культуры. Был ли Пушкин декабристом?

– Ни в коей мере. Пушкин (во всяком случае, по описаниям его современников) был этаким легкомысленным шалуном, который раздражал Александра Первого своими, как сам император говорил, «возмутительными стихами». Или вот ещё одно подтверждение его шаловливости: слова Аркадия Родзянко из сборника «Пушкин в жизни. Спутники Пушкина»: «Пушкин, сидя в театре в кресле, показывал находившимся подле него лицам портрет убийцы герцога Беррийского Лувеля с сею надписью: „Урок царям“».

– Согласен. Этакий свободомыслящий денди, воспринимавший окружающую действительность как своего рода забаву. Какие уж ему конституции и республики! А наш земляк, Иван Лажечников, как воспринял декабристов?

– А никак. Лажечников в повседневной жизни был, что говорится, «добросовестный служака» и все эти революционные настроения были ему или, что говорится, по барабану или он просто-таки боялся высказывать своё по этому поводу мнение.

– То есть, «прогрессистом» не был?

– Никоим образом. Обыкновенный коломенский, а затем тверской обыватель.

– … поэтому и спокойно дожил до семидесяти семи лет, что и по тем, и по нынешним временам считается возрастом почти что почтенным. Спасибо, Сергей Владимирович за интересный разговор. До новых встреч.